1.Я - Гений. Заражение

— Ладно, я подумаю, — отрывисто бросил Гордон, и вновь зашагал вперёд.

Кит и Бредсон остались на месте, явно довольные тем, что Гордон не ответил на их предложение категорическим отказом.

— Только не затягивай с ответом, — окликнул его Бредсон. — Гонка в последнее воскресенье апреля.

Гордон, не оборачиваясь, кивнул и свернул в сторону выхода из учебного корпуса.

ГЛАВА 16

"ХАЙРИМ"

— Ты участвуешь в гонках? — в восторге воскликнул Патрик. — Да иди ты!

— Ну, я подумал, и согласился. Что здесь такого? — Гордон был слегка поражён реакцией Патрика.

— Что здесь такого? Да ты действительно псих! — всё с тем же восторгом прокричал Патрик. — Я всегда подозревал, что хранители чуточку того, но ты меня окончательно в этом убедил.

Это было вечером, в башне. Гордон Эли и Патрик сидели в комнате отдыха на втором этаже, после ужина, который приготовила Эли. Все трое досыта наелись, а потому пребывали в благодушном настроении.

— Кто такие хранители? — спросила Эли, обращаясь к Патрику.

Он был единственным человеком, который мог ответить на многие вопросы, которые время от времени возникали у брата и сестры, при этом, не поднимая их на смех.

— В общем, так! В экипаж гоночного армадилла входят три человека... — начал объяснять Патрик.

— Что такое армадилл? — перебила его Эли.

— Видимо, придётся начать с самых основ, — обречённо вздохнул Патрик. — Гонки — это такое состязание, когда несколько команд, стараются привести свой армадилл к финишу первыми. Армадилл это... ну что-то вроде корабля, только плавает не по воздуху, а по земле. Даже не плавает, а катается. У него там колёса снизу, как у тележки. Это понятно?

Дождавшись утвердительного кивка Эли, Патрик облегчённо выдохнул. Гордон сидел молча, делая вид что ему всё это давно известно.

— На чём я там остановился? Ах да, в экипаж гоночного армадилла входят три человека: пилот, штурман, ну и собственно хранитель, — указав подбородком на Гордона, Патрик продолжил: — У каждого свои задачи. Пилот управляет армадиллом, ну это понятно. Штурман обеспечивает поддержку армадилла: снабжает энергией, следит за исправностью всех систем, а если что-то ломается, он чинит. Ну а хранители защищают свой армадилл от вредоносных плетений, и атакуют армадиллы противников. Как правило в роли хранителей выступают техномаги, они как никто знают слабые места механизмов. Позади армадилла есть специальная платформа, на которой стоит хранитель. Свалиться с неё, проще простого. Меня всегда удивляло, как они удерживаются на платформе во время крутых поворотов. А ведь им ещё и магию плести нужно в это время. Вот я и говорю: психи они все.

— И ты на это согласился? — не веря своим ушам, Эли изумлённо повернулась к Гордону.

— Я.. эм-м, — невнятно промычал Гордон, чувствуя возрастающее чувство тревоги. Таких подробностей Кит и Бредсон ему не рассказывали.

— Это ещё что! Вот когда я c отцом был на финале всемирных гонок, там вообще два армадилла столкнулись, и один из них перевернулся, подмяв под себя хранителя, — захлёбываясь от восторга, продолжал Патрик и, просияв, добавил: — Чудом жив остался, бедняга. А ещё...

— Ну хватит, всё! — оборвал его Гордон, с ужасом представил себя стоящим на платформе и его начала охватывать паника. Похоже, Бредсон и Кит намеренно утаили от него, насколько опасно быть хранителем, чтобы он согласился участвовать.

Эли с суровым видом вперилась в Гордона, сдвинув брови. Под пристальным взглядом её светло-голубых глаз, мальчик невольно поёжился.

— Гордон, — с серьёзным видом покачала головой Эли. — Ты должен отказаться.

Но отказаться он уже не мог, так как дал обещание на участие. Бредсон сказал, что тренировки начнутся с понедельника. То есть, уже через пару дней. Гордон мысленно чертыхнулся. Надо же было так влипнуть!

В воскресенье утром, Гордон одел зимнюю куртку, и решил прогуляться по зимнему саду. Выйдя в банкетный зал, он чуть не столкнулся с Датсоном, который на ходу надевая плащ, куда-то очень торопился. При этом у него было крайне встревоженное выражение лица. Датсон, совершенно не заметив своего ученика, стремительно прошагал мимо.

— Вы опять улетаете, профессор? Надолго? — окликнул Гордон учителя.

— А? — не останавливаясь, повернул к Гордону голову Датсон. — Нет-нет! Просто срочно нужна помощь целителя в Хайриме. Там очень тяжёлый случай. Вернусь уже к обеду.

— А что, в Хайриме целителей больше нет? — недоумённо спросил Гордон, догнав Датсона, и так же быстро зашагал рядом.

Хайрим большой город, намного больше, чем Балтмора, рядом с которой жил Гордон. Но даже в Балтморе был собственный маг-целитель. Так неужели в таком большом городе как Хайрим, нет ни одного?

— Не говори глупостей, — всё так же останавливаясь, ответил Датсон. — Конечно, есть! Но они все сейчас на целительском симпозиуме, в Новом Каире. А оттуда добираться никак не меньше двух дней. Не успеют.

— Профессор, а можно мне с вами, посмотреть как вы лечите? — в надежде узнать несколько целительских плетений, попросил Гордон.

— А тебе разве не пора на занятия? — рассеянно спросил Датсон, выходя в вестибюль.

— Воскресенье же! Выходной! Так можно с вами?

— Только не отставай и не путайся под ногами.

Гордон издал ликующий возглас, и Датсон, покосившись на него, глубоко и обречённо вздохнул. Казалось, что он уже пожалел о своём решении взять мальчика с собой. Но Гордон был так рад возможности побывать в Хайриме, что ничего не заметил. Он был полностью поглощён своими размышлениями. В последнее время, как он мог заметить, Датсон явно переменил к нему своё отношение. И, несмотря на то, что временами Датсон был весьма груб и заносчив, он хотя бы перестал называть Гордона бездарью. Мальчик не без оснований воспринимал это как личную победу. А теперь даже взял с собой в город! Внутри у Гордона всё так и пело от восторга.

Спустившись по извилистой дороге в порт, они нашли корабль, готовящийся к отбытию, и Датсон попросил подкинуть их до Хайрима. По сравнению с боевыми кораблями, этот был совсем крошечный, и ненамного превосходил в размерах почтовый корабль. Они долетели до подножья горы за каких то пять минут, после чего их высадили на одной из посадочных платформ.

— Нам сюда, — скомандовал Датсон и поспешил в ближайший переулок. — Не отставай.

Гордон нагнал своего учителя, с удивлением наблюдая реакцию проходивших мимо людей на появление Датсона. Все вежливо кланялись, и улыбались. Датсон же в ответ лишь раздавал короткие кивки, явно не видя в подобном поведении людей ничего необычного. Видимо его очень уважают, подумал Гордон. Не зря же он второй целитель мира.

После многих месяцев проведённых в Белом Омуте, Гордон буквально ослеп от буйства красок. В отличии от вершины горы, здесь уже во всю начиналась весна. На клумбах вдоль домов декотаивные деревья уже распускали первые листочки. Хайрим оказался шумным и оживлённым городом. На улицах часто можно было встретить торговцев с тележками, гружёными самыми разнообразными товарами. Они ходили по улицам и бойко хвалили свои товары прохожим. Но завидев Датсона и Гордона, молчаливо шагавшего рядом, они бросали свои дела и, так же, как и все принимались кланяться. Наконец, после десяти минут быстрой ходьбы, они прибыли на место. Обветшалый двухэтажный домик, производил жалкое впечатление заброшенности. Если бы не занавески на окнах, Гордон бы решил, что здесь никто не живёт. Датсон с силой постучал в дверь, и она тут же распахнулась.

— Господин Датсон! Мы вас ждали! — пожилая женщина, пятясь, отступила вглубь коридора, усиленно кланяясь. — Он совсем плох! А ещё вчера всё было хорошо, он поправлялся, и температура уже спала. А сейчас...

Женщина оборвала речь на полуслове, проводя Датсона и Гордона внутрь, к постели больного. Закутанный в гору старых одеял, в постели лежал мужчина, на вид примерно того же возраста что и женщина. Вид у него был скверный. Он часто дышал, под глазами пролегли тяжёлые тени, а лоб покрылся испариной. Датсон выключил блокировку на проводнике и отдёрнул одеяла в сторону, обнажив грудь больного.

— Принесите мне его медицинскую карточку, — сказал Датсон женщине и принялся осматривать мужчину.

Исполняя жесты один за другим, он то водил светящимся шаром перед лицом мужчины, проверяя реакцию зрачков, то замерял пульс, то ощупывал его живот. Гордон обратил внимание, что Датсон дольше всего изучал шов на правой стороне живота, чуть ниже ребра. Шов покраснел и, как показалось Гордону, воспалился. Когда вернулась женщина, с поклоном протягивая Датсону карточку, он отвлёкся на то, чтобы изучить записи. Перелистав до нужной страницы, Датсон внимательно прочёл и спросил:

— Кто проводил операцию? Здесь не написано, — Датсон потряс медицинской карточкой.

— Доктор Ниммель, — ответила женщина и, бросив обеспокоенный взгляд на больного, спросила: — С ним всё будет хорошо?

В тот же миг как она это произнесла, мужчина тяжело захрипел и начал биться в агонии. Гордон в испуге отшатнулся в сторону а Датсон наоборот подался вперёд, пытаясь ему помочь. Но слишком поздно: мужчина дёрнулся в последний раз, шумно выдохнул и обмяк. Датсон стремительно вытащил из своей сумки какой-то свёрток и развернул его на кровати. Это оказалась материя, на которую было нашито множество кармашков, в каждом из которых имелся какой-либо медицинский инструмент.

— Подай иглу под третьим номером, — сказал Датсон, вновь повернувшись к мужчине.

Гордон лишь через несколько секунд понял, что Датсон сказал это ему. Он сбросил с себя оторопь и поторопился к инструментам. Игла, игла... Какая игла? Их тут много. Датсон потеряв терпенье, оттолкнул Гордона в сторону, и сам взял то, что ему было нужно.

— Если не можешь ассистировать, тогда хотя бы не мешайся, — грубо бросил Датсон, втыкая иглу в сонную артерию.

Он исполнил несколько жестов, и с кончика указательного пальца к игле устремился газ, голубоватого цвета. Свободную руку Датсон поднёс к груди мужчины и принялся сжимать и разжимать кулак. В ритм его движениям, красные импульсы устремлялись к сердцу, заставляя его сокращаться, и перекачивать кровь. Женщина, с ужасом наблюдая за действиями Датсона, опустилась на колени и разрыдалась, бормоча что-то неразборчивое. Наконец магия принесла свои плоды. Грудь мужчины начала вздыматься в такт дыханию, а Датсон нащупав пульс, облегчённо выдохнул. Мужчина так и не пришёл в сознание, но без всяких сомнений был жив. Затем Датсон выполнил ещё одно плетение и начал водить раскрытой ладонью над тем местом, где был шов, наложенный доктором Ниммелем. Там где проходила ладонь, кожа становилась прозрачной, как будто её просвечивали рентгеном. Гордон отчётливо видел рёбра, будто подсвеченные изнутри. Тщательно осмотрев живот больного, Датсон нахмурился и едва слышно буркнул: "Не понял!".

— Скальпель, — попросил Датсон, и Гордон принялся искать его в медицинской сумке.

Тем временем Датсон сделал что-то, от чего над головой больного повисла едва различимая глазом голубоватая дымка. Гордон уже видел такое. Именно этим плетением Датсон усыпил его на вершине маяка, после ранения. Взяв протянутый скальпель, Датсон поднёс его к животу больного, а Гордон отвернулся: он не был уверен, что готов это видеть. Через пару минут, всё было закончено. Датсон залечил разрез, и теперь задумчиво вертел в руках небольшой металлический зажим. — Что это, профессор? — спросил Гордон.

— То, что доктор Ниммель забыл в своём пациенте, — хмурясь, ответил Датсон. — Вызови сюда медицинский корабль. Знаешь плетение?

— Да нас учили на жестах. Я сейчас, — сказал Гордон, выходя на улицу.

Вызвать медицинский корабль, можно было послав в воздух сноп красных искр, что Гордон и сделал. В воздухе над городом всегда находилось несколько магических кораблей, приспособленных для транспортировки больных. Один из них непременно отреагирует на просьбу о помощи. Проходящие мимо Гордона люди, заметив перед собой ученика из Белого Омута, к удивлению мальчика, принялись усиленно кланяться. И тут до него дошло, что по пути к дому больного, кланялись не только Датсону, но и ему. И вовсе не за то, что Датсона уважают как целителя, а лишь за то, что они были магами. Выросший вдали от города, и незнакомый с негласными правилами общения с магами, Гордон смутился. Ему хотелось сказать им, чтобы они перестали кланяться, но смог выдавить из себя лишь жалкую улыбку, и поспешил вернуться в дом.

Внутри, Датсон успокаивал женщину, тем временем как сам больной спал уже своим, здоровым сном.

— С ним всё будет хорошо, уверяю вас, — уже, наверное, в сотый раз повторял Датсон рыдающей женщине. — Но я хочу, чтобы за ним понаблюдали в больнице несколько дней.

— Спасибо вам... спасибо! Если б не вы, то... — женщина вновь разрыдалась. — Спасибо, я так вам благодарна.

Снаружи послышался шум двигателей идущего на посадку корабля. Гордон вышел посмотреть. Он не думал что корабль сможет сесть прямо на улице, но медицинский корабль оказался втрое меньше чем даже почтовый корабль. Там и места то было лишь для пилота, больного, и целителя. Часть корпуса корабля откинулась, образовав трап, по которому тут же спустился молодой улыбчивый пилот.

— Эй, что стряслось? — обратился он к Гордону. — Ты ранен?

На вид ему было лет девятнадцать. Наверное, совсем недавно закончил учёбу в белом Омуте.

— Ах, это вы, профессор Датсон? — улыбаясь ещё шире, спросил парень, бросив взгляд за спину Гордона.

Мальчик обернулся. Из дверного проёма появился Датсон, а вслед за ним, словно на невидимых носилках, выплыл исцелённый мужчина, который по-прежнему не приходил в сознание.

— Эй, кажется, я тебя помню! Не тебя ли я гонял по всему Омуту за ночные прогулки? — поинтересовался Датсон.

— Так точно, профессор, — отозвался парень. — Весело было, не правда ли?

-Не то слово, — буркнул Датсон с хмурым видом и переправил больного на борт корабля. — Доставь его в больницу на Парквей Стрит.

— Будет сделано, профессор, — задорно выкрикнул парень, забираясь внутрь корабля, и поднимая трап.

Датсон махнул Гордону рукой, подзывая подойти поближе.

— Для нас места в корабле не хватит, поэтому прогуляемся до больницы пешком. Желаю побеседовать с доктором Ниммелем, — в голосе Датсона настолько явно прозвучали нотки угрозы, что Гордон внутренне сжался, несмотря на то, что гнев профессора был направлен не на него.

Путь до больницы был не близким. Они долго петляли по улочкам, после чего вышли на оживлённую площадь. Датсон шёл уверенно, судя по всему, он очень хорошо знал этот город. А вот Гордон уже совершенно запутался, и не понимал даже с какой стороны они пришли. Выйдя с площади на широкую улицу, Гордон увидел многоэтажное здание, рядом с которым имелась посадочная площадка, на которой в ряд стояли медицинские магические корабли. Они уже подходили к воротам, когда из больницы вышла заплаканная женщина, держась за левую руку, будто та причиняла ей невыносимую боль. Она шла им навстречу, глядя себе под ноги и совершенно ничего не видя перед собой. Лишь в нескольких метрах она поняла, что перед ней маги. Её взгляд скользнул по массивной фигуре Датсона, остановился на лице, и в её глазах появилась надежда.