Игра в дракошки-мышки

И он отвесил мне пощечину. Я закричала от неожиданности, схватилась за щеку и тут же получила еще одну оплеуху — по другой щеке. Действительно больно! Заплакала еще сильнее, размазывая по лицу слезы. Бес отшвырнул хлыст и выволок меня в гостиную.

Я громко всхлипывала, прижимая ладони к горящим щекам. Неужели кошмар еще не закончился? И куда меня тащат? Мужчин в комнате я даже не заметила, Бес быстро вывел меня в прихожую, а потом и на улицу, за калитку.

— Мышонок, вот тут, — он показал на каменный постамент, — тебе придется простоять час. Ты сильная, ты выдержишь. Я приду за тобой, когда время истечет.

Он помог мне взобраться и вернулся в дом, а я осталась одна на улице — оглушенная, заплаканная, растрепанная. Происходящее все еще плохо укладывалось в голове и казалось сном. Надо проснуться, и кошмар закончится. Ущипнула себя и убедилась — не сплю. Заодно поняла — идет дождь, мелкий и противный, и уже стемнело.

Странные люди! Выходить из дома нельзя, а наказанных выгоняют на улицу в домашней одежде, даже без уродливого плаща с капюшоном. Вскоре я промокла и продрогла. Зубы стучали и от холода, и от плача. Так и не смогла успокоиться — корила себя за то, что не послушалась мужа и вышла во двор, жалела Беса, содрогаясь от мысли, как ему больно, а ведь еще приходится притворяться перед соседями, будто все в порядке, проклинала Мурильмию с ее порядками и обычаями.

Спустя какое-то время послышались голоса — Бес провожал гостей. Пригладила волосы, выпрямилась и одернула платье. Соседи ушли, Бес снова зашел в дом.

Дождь вымочил одежду до нитки, морозный весенний ветер превратил ее в ледяную корку. Замерзла так, что не чувствовала ни рук, ни ног. Все силы уходили лишь на то, чтобы удержаться и не упасть. А потом просто поняла — все, больше не могу. И стала медленно оседать.

Не хочу... Не хочу... Не хочу...

Я отчаянно сопротивлялась, не желая возвращаться из забытья. Однако кто-то определенно желал иного. Дернулась и отпихнула руку с пузырьком. Едко пахнущая жидкость все же заставила меня очнуться.

Перед глазами все плывет и путается так же, как и мысли в голове. И в ушах гудит. Сквозь шум пробивается знакомый голос. Не понимаю, что мне говорят. И тела не чувствую — только холод, который пробрался до костей и заставляет меня трястись от озноба.

— Не засыпай!

Вновь резкий запах. Бр-р-р!

— Дженни!

— Джа-ми-ла, — упрямо поправила я, еле ворочая языком и сфокусировав взгляд.

И обнаружила, что лежу на диване, а рядом сидит Бес.

— Убью, — хрипло пообещал он, резко рванув пуговицы на платье и буквально вытряхивая меня из него.

И кого он собрался убивать?

Мокрая ткань сопротивлялась, я — тоже. Как могла, конечно. Нет, конечно, меня он убивать не будет, но никакого желания обнажаться перед мужчиной. А именно этого он и добивался. Когда платье пало смертью храбрых — Бес попросту разорвал его в нескольких местах, — настала очередь всего остального.

— Не надо, — хныкала я, пытаясь отбиться, — пожалуйста, не надо.

— Да нужна ты мне, — шипел он сквозь зубы, — мокрое же все, заболеешь!

— Я сама...

— Я быстрее!

С меня сдернули чулки.

— Му... му... мучитель... — всхлипнула я.

— Да.

И лишилась сорочки.

— Ти... ти...

— Тиран, — подсказал Бес, стаскивая с меня нижнее белье.

Я зажмурилась. Очень логично, да?

Меня быстро, но бережно завернули во что-то теплое и пушистое, подхватили на руки и куда-то понесли. Потом развернули и опустили... в бочку.

После холодного дождя теплая вода показалась мне обжигающе горячей и, взвизгнув, я попыталась вырваться. Куда там! Бес держал крепко. И когда только успел воду согреть? Неужели, пока я мокла на улице?

— Пожалуйста, сиди спокойно, — умоляюще попросил он. — Я не могу применить магию, в доме полно сигнальных амулетов. А ты заболеешь, если не согреешься.

Амулеты? Значит, местные все же решили проверить доктора.

— А прослушка? — уже осмысленно спросила я, опускаясь в воду по самые уши.

— Прослушки нет, — ответил Бес, зачерпывая кувшином воду из бочки и выливая ее в канализацию. Взамен он добавил кипятку и разболтал его рукой. — Нужно еще горячее. Вытерпишь?

— Лей, — согласилась я, — как будто выбор есть.

У Беса был прибор, обнаруживающий накопители. Ни один амулет без накопителя работать не будет. Смешно, да? Запретить магию и использовать магию, чтобы ловить нарушителей.

— Технических штучек они боятся еще больше, — продолжал тем временем Бес, подливая в бочку еще кипятка. — И потому слушать нас не могут, ресурс ограничен.

Я чихнула.

— Вот! Говорил же!

— Да откуда я знала, что кто-то на дереве караулит? — пробормотала я, краснея. — Заборы высокие, глухие, а угля нет, плиту не растопить. Прости меня, пожалуйста.

Всхлипнула и снова расплакалась.

— Ой, не реви! — Бес неловко погладил меня рукой по волосам. — Все уже позади. Не реви, я сказал! Ты вообще правильно поступила.

— Как это? — удивилась я, тут же перестав хлюпать носом.

— Много нюансов, только местные могут понять. Бывают ситуации, когда женщина знает — последует наказание, но не нарушить правила нельзя. Оставить мужа без ужина — худшее преступление, чем выйти во двор в запрещенный день, и карается строже.

— Но ты же велел мне не готовить...

— Про это они не знали.

— Бред, — фыркнула я. — Так и это тоже была проверка?

— Скорее всего, — Бес снова добавил кипятку, а потом поймал меня за подбородок, заставив посмотреть ему в глаза. — Прости, мне пришлось ударить тебя.

И осторожно прикоснулся к пострадавшему месту.

— Прекрати.

Он перестал ласкать мою щеку, хотя я просила совсем о другом. Пришлось пояснять:

— Ты поступил правильно, я не в обиде.

— И с синяком...

Ой, только не это! Мне определенно не нравится, когда Бес похож на побитую собаку. Надо срочно менять тему разговора.

— Все равно не понимаю этих людей. У них угроза эпидемии, они ждут врача из столицы. И устраивают проверки! Умирать от болезни, которую можно вылечить, да еще и подозревать любого, кто приходит помочь. Зачем?

— Давай волосы вымою, — Бес плеснул еще горячей воды и взял с полочки пузырек с жидким душистым мылом. — И нечего пищать, ничего у тебя не отвалится, — быстро добавил он в ответ на мои возражения. — И глаза закрой.

Хорошо, уговорил. Я уже согрелась, кожу приятно пощипывало. В воду добавлены какие-то травы, надо полагать, лечебные. Меня так разморило от тепла, что и о приличиях забыла. Подушечками пальцев Бес осторожно массировал голову, втирая мыло в корни волос. Очень приятно.

— Политика, мышонок.

Решила, Бес не хочет отвечать на вопрос, поэтому вздрогнула от неожиданности.

— Спорные земли?

— Да, — согласился он. — Инвар предупреждал, проверять будут тщательно. Они тут ждут вмешательства. Не в правилах драконов игнорировать такие события. Как только в городке официально объявят эпидемию черной чумы, его тут же сожгут, вместе со всеми жителями.

Дикие люди!

— И инквизиция где-то рядом?

— Нет необходимости. Амулетов достаточно, чтобы зафиксировать применение силы, а они появятся по сигналу. Каллира находится далеко от ордена, да и своего центра тут нет.

— Но как же тогда...

— А это уже не твоя забота, — перебил меня Бес, догадавшись, о чем я хочу спросить. — Зажмурь покрепче глаза, буду смывать мыло.

Я не понимала, как Бес с Лином будут переносить в Каллиру лекарство, если о любом применении силы будет тут же известно инквизиторам. И Бес определенно не хотел говорить на эту тему.

— И все же, почему сюда послали нас? — я решила подобраться к интересующему меня вопросу с другой стороны. — Студенты, без особого опыта, а я так вообще — ходячее недоразумение.

— Сюда послали меня, — ответил Бес, мрачнея, — а некоторые особо одаренные сами захотели разделение ответственности. И ходячее недоразумение само вляпалось, если уж на то пошло. Хватит болтать, вставай, вытираться будем.

Волосы он уже промыл и туго замотал в полотенце. Интересно, откуда такие навыки? Явно не впервые все это делает.

— Отвернулся бы, — пробурчала я без особой надежды, что он послушается.

— И чего я там еще не видел? — скептически приподнял бровь Бес. — И вообще, жена обязана слушаться мужа. Быстро вставай!

Пришлось подчиниться. Не прятаться же в бочке?

Меня сполоснули чистой водой, извлекли, обмотали огромным полотенцем, отнесли в спальню к растопленному камину, растерли, облачили в длинную сорочку и завернули в одеяло. Бес не стеснялся разглядывать мое тело, но не позволил себе ни одной вольности. Только забота, как будто я — маленькая девочка. Я же краснела и смущалась, но все же нежилась и млела от приятных прикосновений.

Потом он, подкинув в огонь пару поленьев, уселся на пол рядом с камином и положил на колени подушку.

— Волосы у тебя мокрые, — напомнил он в ответ на мой удивленный взгляд, — ложись сюда головой. Да не укушу же я тебя!

Последнее было произнесено с такой досадой, что мне стало стыдно. Сам устал и, наверняка, так ничего и не ел, возится со мной и терпит капризы. Как бы я к нему не относилась, сейчас мне не в чем его упрекнуть.

— А тебе... не будет больно? — смущенно спросила я, вспомнив хлысте.

— Не понимаю, о чем ты, — процедил сквозь зубы Бес, но потом смягчился, потеплев глазами: — Я мужчина, мышонок, тебе не стоит переживать из-за ерунды.

— Прости. Правда, не хотела, чтобы так вышло, — тихо произнесла я, укладываясь головой на подушку.

— Недостаток опыта — не преступление, — отозвался Бес, тщательно вытирая мои волосы. — Кто не ошибается, тот не живет.

И гребень достал. Нет, определенно для него не в новинку эти женские занятия.

— Бес, а у тебя есть... девушка?

Спросила, и сама испугалась. Зачем спросила? Не хочу услышать ответ. Рука с гребнем замерла, но всего лишь на мгновение.

— Нет. А что?

— Была?

Кажется, мне уже не остановиться.

— Мышонок, ты меня пугаешь. С чего вдруг такие вопросы?

— Любопытно.

— Что именно? Была ли у меня девушка или что-то другое?

— Где-то же ты научился так ловко купать... и волосы...

Бес плавно водил гребешком по моим волосам. И ведь не дергал, терпеливо разбирал спутавшиеся прядки. Зря начала этот разговор. Молчит, не хочет отвечать.

— У меня была сестра, младшая, примерно твоего возраста, — наконец произнес он. — И, пожалуйста, сейчас больше ни о чем не спрашивай. Просто помолчи.

Так вот оно как. Впервые Бес хоть что-то поведал о своей прошлой жизни, и его вынужденное признание объяснило многое.

Была. Значит, сейчас ее нет. Умерла? Ох, нельзя спрашивать, нельзя. Захочет — сам расскажет. Зато теперь понятна его забота и желание воспитывать. Он относится ко мне, как к младшей сестренке. Это так мило. И так... так...

И не заметила, как всхлипнула.

— Больно? — удивился Бес.

— Нет.

Рейо меня побери! Еще и слезы потекли.

— Как нет? А что тогда? Ты чего опять плачешь?!

— Ты меня не любишь.

Лучше уж сразу правду сказать, и пусть посмеется надо мной.

— Всегда обожал женскую логику, — пробурчал Бес. — Ни с того, ни с сего слезы и — бах! — нелепые обвинения.

— Никаких обвинений, — грустно произнесла я. — Ты же заботишься обо мне, как о...

— Я же просил!

— Прости.

— Мышонок, ты просто устала, тебе надо отдохнуть. Вот только волосы немного подсохнут, подожди чуточку, и ляжешь спать, — Бес тактично намекнул, что не намерен говорить о любви.

— Мне казалось, я тебе нравлюсь, — упорствовала я.

— Ты мне нравишься, но я не уверен, что сейчас уместно...

— Я тебе нравлюсь, но только как сестра, так?

— Дженни, я же просил!

— Но я не о твоей сестре, а о нас!

— И я тоже.

Бес говорил спокойно и даже тихо, но чувствовалось — он сдерживается из последних сил. Злится? Но почему? Разве я не права? Или ему просто неприятно это обсуждать?

— Бес, не злись.

— Не зли меня, и я не буду злиться.

— А чем я тебя злю?

— Глупостью.

Ах, вот как! Снова 'маленький глупый мышонок'?!

— Конечно! — я резко села, чтобы не смотреть на него снизу вверх. — Не приходило в голову, тебе это кажется глупостью, а для меня — всерьез?

— А тебе не приходило в голову, что с младшими сестрами так не целуются? — вкрадчиво поинтересовался Бес.

— Как так?

Зачем спросила? Ведь сразу поняла. Просто не смогла вовремя замолчать. Правильно говорят, язык мой — враг мой.

— Я бы показал — как. Но после этого мне будет очень сложно остановиться, — Бес смерил меня тяжелым взглядом. — Так что просто напряги память. А лучше досуши волосы и ложись.

Он кинул мне гребень, встал и вышел из спальни.

Я могла бы побежать за ним следом и сказать — останавливаться вовсе не обязательно. Могла бы просто извиниться. Но смалодушничала и осталась в спальне. Или почувствовала — сейчас лучше его не тревожить?

Бес так и не вернулся. Засыпая, я слышала его шаги и скрип старого дивана в гостиной.

* * *

Глава 5

Планы

Встала затемно. Мне не впервой просыпаться рано, если наметила что-то с вечера, а дел было много, и надо успеть до того, как проснется Бес. Он спал в гостиной, с трудом уместившись на диване. Тихонько проскользнула мимо, закрыла за собой дверь и занялась хозяйством.

Сегодня я иду в больницу вместе с мужем, помогать ему на женской половине. Пришлось скопировать не только внешность людей, которых мы заменяем, но и их привычки. И одна из моих обязанностей — уход за пациентами.

Черной чумой я болела в лаборатории горного университета, и не раз. Вместе с высокой температурой появлялась черная сыпь. На этой стадии студенты благополучно ставили диагноз и избавляли меня от дальнейших мучений. Но за полгода я успела изучить все особенности инфекционных заболеваний, в том числе и черной чумы. Мелкие пятнышки превращались в волдыри, заполненные черным гноем. Потом волдыри лопались, образуя на теле язвы. Все это сопровождалось зудом и жжением. А самое страшное, сыпь поражала не только кожу, но и внутренние органы: печень, легкие, сердце.

Заразу переносили мелкие мошки, с виду безобидные, однако большие любители полакомиться теплой кровью. Через укус возбудитель заболевания попадал в хоботок насекомого, а затем и в кровь здорового человека. Вероятно, в самом начале цепочки было искусственное заражение, вспышки черной чумы давно стали редкостью и легко подавлялись. Везде, только не в Мурильмии. Местные боролись с мошками, как могли — окуривали помещения, заливали ядами сырые подвалы. Однако полностью истребить насекомых не могли.

Число заразившихся росло медленно, но неотвратимо. От вызванного из столицы врача-инфекциониста ждали чуда. Мы же привезли с собой только лекарства, разрешенные в этой стране. Вся надежда на драконье снадобье, в производстве которого сейчас участвуют Роберт и Таша. Это средство должно излечить больных и предотвратить распространение заболевания.

В детали плана по передаче лекарства меня не посвящали. Бес сказал, мол, меньше знаешь — лучше спишь. Если что-то пойдет не так, я не смогу выдать планы даже против своей воли. Разумно. И все же меня не покидало ощущение какой-то неправильности происходящего.