— Ну как там она? — спросила она немного дрожащим от волнения голосом свою подругу.
— Операция проведена успешно. Сейчас она лежит в реанимации. Опасения за ее жизнь нет, — четко по-военному отрапортовала ей начальник научного отдела.
— А что с ней случилось? — взволнованным голосом спросила Кацураги.
— Острый аппендицит. Заболевание довольно-таки подлое и коварное, — уведомила Мисато ее подруга.
— И что же теперь будет? — произнесла грустным голосом начальник оперативного отдела.
— Аска будет лечиться в госпитале в течение полутора недель, а потом ей будут запрещены нагрузки в течение еще двух недель, а может и дольше, — проинформировала Мисато доктор Акаги.
— Это что же получается? — с возмущением произнесла подполковник: — Аска вышла из строя на срок около месяца и ее Евангелион теперь будет простаивать. Давай Рицко лечи ее скорее.
— Что касается простоя Евангелиона — это полная ерунда. Посадишь туда Рей. Ева-02 в бою куда ценнее, чем Ева-00. А что касается того, чтобы побыстрее вылечить, то Аска — это тебе не Виктор. Такой сильной регенерации у нее нет. И учти, что обычный человек пролежал бы в госпитале две недели и еще месяц ходил бы на перевязки. Кстати, советую тебе объявить остальным пилотам, что с Аской все нормально, а то они волнуются.
— Я так и сделаю, — пообещала ей Кацураги и оборвала связь.
После разговора со своей подругой, она нашла пилотов, которые уже закончили прохождение тестов, и объявила им о болезни Аски. Рей получила приказ о начале тренировок с Евой-02. Такое распоряжение командира Аянами явно не обрадовало, но та понимала, что боевая ценность Евангелиона Аски гораздо выше, чем у ее собственной Евы. Именно поэтому Рей приняла приказ командира к исполнению без каких-либо возражений.
Тем временем в лаборатории появился Виктор, изгнанный строгими врачами из палаты Аски в госпитале. Он радостно поздоровался с пилотами взвода "Чарли", которых до этого момента не видел, а потом бросил в сторону своего командира взгляд, которым можно было испепелить заживо.
Подполковник Кацураги поняла, что сегодня после работы ей предстоят долгие извинения.
Глава 47.
Тесты в лаборатории закончились около четырех часов вечера, и пилоты были отпущены по домам. Мисато Кацураги задержалась в своем кабинете, сражаясь с очередными кипами бюрократической продукции. Прошло не меньше часа с момента начала борьбы с бюрократий до временной победы над ней. Временной победу подполковник считала потому, что завтра на ее столе окажется не меньше, а то и больше таких же бумаг.
Не желая идти домой, где ее не ждало ничего хорошего, Мисато решила зайти в научный отдел и поинтересоваться у его начальника кое-какими заинтересовавшими ее вопросами. Рицко, как того и ожидала Кацураги, встретила ее в атмосфере табачного дыма. Доктор Акаги одновременно просматривала информацию на нескольких экранах компьютеров и была очень занята, чтобы обращать свое внимание на присутствующих в лаборатории посторонних. Подполковнику стоило большого труда заставить ее отвлечься от ее увлекательных занятий.
— А, Мисато, это ты? — произнесла, наконец, Рицко, задерганная начальником оперативного отдела.
— Меня интересует, каково состояние Аски Лэнгли на данный момент, — прямо поставила вопрос перед ней подполковник.
— Уже улучшилось. Оно у нее средней тяжести, но, несмотря на это, Аска по прежнему подключена к аппарату искусственного дыхания, и диализ ее крови производится принудительно, — ответила подруга.
— А в чем причина таких последствий у довольно-таки не сложной хирургической операции? — заинтересовалась Мисато.
— Когда Аска попала на операционный стол, у нее был определен разрыв воспалившегося аппендикса и обширное внутреннее кровотечение. Попади она к врачам на полчаса позже, и они не смогли бы спасти ее, — доходчиво объяснила положение вещей начальник научного отдела: — Обычно в таком случае пациент после операции попадает в реанимации на два-три дня, но Аска не совсем обычный человек, и врачи, скорее всего, уже завтра отключат ее от всех систем жизнеобеспечения.
Пока начальник оперативного отдела обдумывала преподнесенные ей сведения, Рицко Акаги сама задала ей вопрос: — А что ты до сих пор делаешь в здании штаб-квартиры? Это очень не похоже на тебя — сидеть в одиночестве допоздна. У меня создалось впечатление, что ты просто не хочешь идти домой.
Мисато вздохнула и с грустным видом отвернулась от своей подруги. Та поняла, что задела ее за живое и продолжила свою атаку: — Неужели ты винишь себя за произошедшее с Аской? Заболеть может каждый. Или ты беспокоишься из-за испорченных отношений с Виктором? Именно это тебя сейчас беспокоит?
— Как ты об этом догадалась? — печальным голосом произнесла подполковник, поворачиваясь лицом к своей подруге.
— Видя, какие взгляды бросал на тебя Виктор, догадаться об этом не трудно, — произнесла начальник научного отдела НЕРВ: — Мне только не понятно, что стало тому причиной.
— Аска, — горестно вздохнув, произнесла начальник оперативного отдела и, немного помявшись, выложила своей подруге все.
Теперь вздыхать пришлось уже доктору Акаги. Несколько раз вздохнув, она произнесла задумчивым голосом: — Вот оно как. Извиняться тебе все равно придется. И лучше тебе это сделать побыстрее. А то мало ли что...
— Я уже думала об этом, — начала говорить Кацураги, но Рицко оборвала ее, сказав: — Не фиг думать — надо делать. Нечего тебе сидеть в штаб-квартире. Топай лучше домой. Виктор не дурак, он уже понял, что Аска пострадала от болезни, а не от твоего глупого прикола над ней. Но это совсем не значит, что он тебя сразу простит. Так что готовься...
После такого напутствия со стороны своей подруги, Мисато Кацураги не стала рассиживаться в штаб-квартире, а потопала неспешным шагом к себе домой. Войдя в квартиру, она сразу пошла на кухню, где увидела на видном месте, на столе, свою порцию ужина. Это ее очень обрадовало, так как послужило свидетельством, что Виктор не так сильно сердится на нее, как хочет ей показать. Съев свою долю ужина и вымыв за собой посуду, подполковник постучала в дверь комнаты Виктора и, получив от него разрешение, вошла туда.
Виктор лежал на кровати и думал печальную думу: — "Все-таки зря я сегодня поссорился с подполковником. Не виновата она была в обмороке Аски. А заболеть может каждый из нас. И как мне теперь мириться с ней? А может действительно идти к Командующему и выбивать себе с Аской отдельную квартиру? В конце концов, жилья тут настроено много, на худой конец просто куплю. Деньги у меня есть. Только придется бросить Рей на произвол судьбы. Или пусть за ней ухаживает Чихиро, которому она нравится. И он тоже нравится ей".
Клубок таких мыслей вертелся в голове Виктора, когда он услышал нерешительный стук в дверь.
— Войдите, — произнес безэмоциональным голосом пилот Евы-01.
Увидев, вошедшую в его комнату подполковника Кацураги, он скривил лицо. Разговаривать ему с ней сегодня совсем не хотелось.
— Что тебе от меня надо? — произнес он нарочито грубым голосом, пытаясь показать недовольство ее визитом.
-Я пришла, чтобы извиниться перед тобой, Виктор, — тихим голосом произнесла Мисато.
Виктору очень повезло, что он в этот момент лежал на кровати. В противном случае он бы упал на пол от удивления. Но он сумел скрыть свои чувства и произнес в ответ: — Прощение в первую очередь надо просить не у меня, а у Аски. Сначала попытайся добиться прощения у нее, а потом будешь говорить со мной.
— Но Аска сейчас в больничной палате и меня к ней не пустят. Может, лучше мы уладим пока вопрос между собой? — заискивающим голосом произнесла начальник оперативного отдела.
— И что ты можешь мне предложить за то, что я приму твои извинения? — сердитым голосом произнес Виктор.
— Все что ты захочешь, но в разумных пределах, — обрадовано произнесла Кацураги, почуяв возможность прощения.
— Во-первых, ты похлопочешь о разрешении на хранение дополнительного оружия для меня. У наших союзников из России выпускается малокалиберный гранатомет. Мне бы хотелось иметь в своем домашнем арсенале такую игрушку. Во-вторых, когда Аска выйдет из госпиталя, я собираюсь подать на имя Командующего прошение о разрешении брака между нами. Я бы хотел, чтобы ты подписала это прошение и склонила к такому же действию свою подругу, доктора Акаги. И в-третьих, мне от тебя надо... Ладно, хватит с тебя этих двух пунктов, — довольным голосом произнес Виктор, цапая свою голову.
Теперь настал черед его командира чесать голову. На второй пункт из его условий она могла согласиться без всяких сомнений, ведь положительное решение вопроса о браке зависило исключительно от Командующего НЕРВ, и ее подпись под этой бумажкой не играла никакой роли. Но вот первый пункт стал воистину камнем преткновения в вопросе достижения согласия. Арсенал оружия, принадлежащего Виктору, в своей квартире Мисато терпеть не собиралась. Ее не устраивало наличное оружие, а вопрос о расширении его ассортимента нравился ей еще меньше. Поэтому она дала своему подчиненному достаточно жесткий ответ: — Согласия на размещение в моей квартире гранатомета я тебе не дам, а вот прошение на имя Командующего я подпишу.
— Ты так и не поняла, что я от тебя хочу, Мисато, — с заметной злостью в голосе произнес пилот Евы-01: — Согласия на брак я могу добиться и сам, без вашей помощи. Если у Аски будет ребенок, Командующий, с большой охотой, выдаст разрешение на брак, и даже сам отведет нас за руки к алтарю, лишь бы избежать скандала, который уничтожит репутацию НЕРВ. А вот оружие нужно мне для самозащиты, так как я не верю никому: ни контингенту союзников, ни войскам Сил Самообороны, ни охране НЕРВ. Поэтому на оружии я настаиваю категорически.
— Я не дам превратить свою квартиру в арсенал, — настаивала на своем Кацураги.
— Не хочешь — не надо. Тогда я добьюсь у Гендо Икари своей личной квартиры, которую никто не помешает превратить в то, что мне угодно. А еще я добьюсь, отмены твоей опеки надо мной и Аской, — сердито произнес Виктор: — Поговорим об этом завтра с утра. Если мы не придем к согласию, то я иду к Командующему.
Мисато вышла из комнаты Виктора, хлопнув дверью. Договориться с Виктором не удалось. Слишком неприемлемой была его позиция по этому вопросу.
Пилота Евы-01 опечалил тот факт, что его командир не собиралась договариваться с ним всерьез. Он не хуже ее понимал, что вопрос с браком Гендо Икари будет решать единолично, не обращая никакого внимания ни на чьи подписи. А вот разрешение на хранение оружия подполковник могла пробить без особого труда. "Ну, что ж, утро вечера мудренее" — подумал он, ложась в кровать.
В отличие от него, хозяйка квартиры еще долго сидела на кухне и обдумывала сложившуюся ситуацию. Так ничего и, не придумав, она улеглась на постель и быстро заснула.
Глава 48.
В полном соответствии со старой русской пословицей утро действительно оказалось мудренее вечера. Виктор проснулся очень поздно, и когда он вошел на кухню, чтобы приготовить завтрак, Мисато его уже ждала там.
— Я подумала над твоим предложением и вот что я тебе скажу. Давай, заменим гранатомет на автомат, который тебе так понравился у российских военных. АШ-12,7, если я не ошибаюсь, — произнесла подполковник: — Это единственный вариант, на котором мы можем сойтись. Если это тебя не устраивает, то пойдем говорить с Командующим.
— Ладно, я не возражаю против такой замены, — с видимым недовольством произнес подчиненный Кацураги: — Пусть будет по-твоему. Я не пойду скандалить к Командующему. Но прошение на брак вы подпишете. А пробивать его пойду я сам.
Получив на такие действия молчаливое согласие со стороны своего командира, Виктор активно занялся приготовлением завтрака для Кацураги и своих подчиненных, которые, придя завтракать, были обрадованы миром, воцарившимся в отдельно взятой квартире.
После сытного завтрака пилоты отправились в штаб-квартиру НЕРВ на очередные тесты, а Мисато начала выполнять данные своему подчиненному обещания. Первым делом она взялась штурмовать бастионы бюрократии для того, чтобы получить для своего подопечного разрешение на хранение оружия. Сделать ей это было совсем не трудно, так как офицеры НЕРВ обладали значительными привилегиями по сравнению с прочими военными или гражданскими лицами. Единственной проблемой в решении этого вопроса был малый возраст Виктора, но это с лихвой перевешивалось его воинской славой и многочисленными наградами, в том числе из рук Императора. Так что получить разрешение на автомат подполковник смогла после посещения всего пяти кабинетов, что заняло у нее полтора часа.
Тем временем тесты у пилотов Евангелионов закончились, и они отправились в столовую, где их и ожидала Кацураги. Выбрав время, начальник оперативного отдела подошла к Виктору и протянула оформленное разрешение на понравившееся ему оружие.
— А теперь дело за тобой, — сказала она ему тихим голосом, отведя в сторонку от других пилотов: — Свое заявление на имя Командующего Икари ты должен написать сам своей рукой. После чего я его подпишу.
— Стоп. Мы так не договаривались. А как же подпись Рицко Акаги? — произнес возмущенный такой подставой со стороны своего командира пилот Евы-01.
— Я попрошу ее подписать твое прошение, а вот подписать его или нет, будет решать она сама, — ехидно улыбнувшись, произнесла его командир.
— Я уже пообедал, так что пошли в твой кабинет заниматься писаниной, — произнес командир роты "Альфа".
Мисато в сопровождении своего заместителя направилась в свой кабинет. После получаса борьбы с канцелярским наречием, которое Виктор ненавидел до глубины души, ему удалось сваять полностью устраивающее любого бюрократа прошение на имя Командующего, которое подполковник тут же подписала. Получив желанную им подпись, пилот Евы-01 отправился на очередные тесты к доктору Акаги, прихватив с собой пачку бумаг со стола своего командира, требующих подписи начальника научного отдела. Внутрь этой кипы он запихнул свое прошение на брак.
Явившись с небольшим опозданием на тесты и узнав у доктора Акаги, какой он нехороший человек, Виктор разложил перед ней стопку документации. Воспользовавшись тем, что начальник научного отдела постоянно отвлекалась на экран компьютера, на котором отражались результаты тестирования, он подпихнул ей свое прошение под видом третьего экземпляра запроса на оборудование для научного отдела. Рицко, смотревшая одним глазом на экран, а другим в бумаги подписала его без единого вопроса. Получив все подписи на предъявленных им бумагах, часть из них он упаковал их в пакет и отнес в свой личный шкаф в раздевалке, а остальные оставил начальнику научного отдела. Разрешение на брак он свернул в трубочку и положил во внутренний карман одежды. Следует заметить, что у Виктора были серьезные основания действовать таким способом. Мисато могла вместо помощи подвигнуть свою подругу на отказ в подписании прошения. Кроме того, если бы Рицко внимательно прочитала это прошение, она даже без тайной просьбы подполковника вряд ли бы согласилась его подписать. Ну а теперь после получения желанной подписи ему можно было расслабиться.
