Алмазное сердце

— Хей! — И золотой вихрь подлетел к замершей перед шаманом девушке, разметал волосы и игриво приподнял разорванный подол, враз отвлекая внимание зрителей.

Если повезет, и предыдущие вспышки отнесут на счет шалопутного шамана. Тогда я до конца жизни буду в долгу перед Ричардом Энсоре. Что, учитывая все обстоятельства, может оказаться не таким уж долгим сроком.

Вновь вспомнив Менно и постоянно ускользающий из моих рук алмаз, я отвлекся и какое-то время не замечал происходящего в круге. Обвел рассеянным взглядом любующихся зрелищем стайников и вздрогнул, натолкнувшись на хищный оскал вожака. Угроза мешалась с насмешкой, а выражение черных прищуренных глаз не предвещало ничего хорошего.

Насмешка читалась и во взглядах сыновей Бертрана. И Яра хмыкнула, демонстративно сплюнув себе под ноги, и отвернувшись.

А Ула, когда я поглядел на нее, постучала по лбу и скосила глаза на танцующих.

Да, они танцевали. Сана и Рик — теперь уже вдвоем, и на это стоило посмотреть. Шаман волков и магесса-человек кружились в волшебных сполохах пламени, то сходились, то расходились, охваченные жарким сиянием, и казалось они сами были источником этого жара — так светились их лица и горели глаза, столько огня было в каждом движении... Только отчего вместо того, чтобы наблюдать, затаив дыхание, этот чудесный танец, стайники то и дело косились в мою сторону, скалился дядька Бер-Рэн и строила страшные рожи нэна?

А-а-а... Понимание пришло с еще одним презрительным взглядом Яры. Давно же я не появлялся на землях предков, слишком долго пробыл в мире людей. Это у них танцы — всего лишь танцы. А здесь все происходящее в круге — еще одно отражение жизни. И сейчас в глазах стаи наглый смазливый унери уводит у меня подругу, женщину, которую я привел в поселок и с которой жил под одной крышей с благословения своей нэны и по совместительству виери-кама...

Рик, приятель, извини, но действительно некрасиво получается.

Рывком вскочив, я попытался повторить шаманский прыжок с кувырком — выйти нужно было эффектно... Ну и повторил. Тяжело приземлился на ноги, отбив пятки, и явственно услышал, как в спине что-то хрустнуло. Ох-х-х, стар я уже для таких штучек.

Без лишних выкрутасов приблизился к увлеченной танцем паре, за шкирку оттянул красавца-унери от не на шутку разошедшейся княжны и поймал потянувшиеся ко мне руки: Лисанне без разницы было, с кем отплясывать. И без разницы, что. А я бы сейчас полжизни отдал за начищенный паркет и размеренный вальс. Но чего нет, того нет...

— Хей-ра! — Рик оторвал меня от девушки, утонченное лицо виконта Энсоре на миг вытянулось в оскаленную морду, и щелкнули перед моим носом клыки. — Р-решил играть по правилам? — прорычал он. — Так игр-рай!

Вот щенок! Лет десять назад он у меня на раз из круга вылетал, несмотря на свои шаманские фокусы. Думает, я его сейчас не выбью?

Поймав брошенную кем-то из "сочувствующих" зрителей палку, я нежно огрел друга детства по тому месту, в котором у него прочно засело шило. А в следующий миг едва успел увернуться, чтобы не получить в лоб такой же палицей: сочувствовали, как выяснилось, не только мне.

— Хей!

— Хей-ра!

Память подсказывала забытые движения, тело уже уловило ритм плясовой. Подбадриваемый рокотом бубна, хлопками и криками волков, я вспомнил парочку старых трюков, еще раз приласкал унери палкою и поймал за голень метившего ногой мне в грудь приятеля. Как в старые добрые времена? Рывок, толчок — и Рик летит на радость стайникам через мою голову. Не оборачиваясь, знаю, что он опустится ровно на руки, покрасуется так с секунду, оттолкнется, и приземлится уже на ноги...

— Хей-ра!

Я перехватил его руку, но унери оказался быстрее: выкрутился, бросился мне под ноги, подхватил... И теперь уже я порадовал зрителей красивым полетом и эффектным приземлением... на зад. Ох... Похоже, кто-то тут нарывается!

Не знаю, сколько еще мы с Риком "отплясывали", но я определенно уже почти побил этого красавчика, когда он неожиданно пропустил удар. Что-то за моей спиной отвлекло шамана настолько, что он даже закрыться не подумал. Я обернулся и застыл на месте, а сердце провалилось куда-то в желудок: оказывается, пока мы с унери "выясняли отношения", предмет нашего спора заскучал, и в отсутствие обоих кавалеров прекрасная княжна развлекалась, как умела. Уж не знаю, что она делала до этого, но сейчас Сана прыгала через костер. Туда-сюда, туда-сюда. И все бы ничего, если бы высокое пламя, через которое девушке никогда не удалось бы перемахнуть, само услужливо не расступалось перед ней.

— Ударь меня и забирай ее отсюда! — прошипел Рик.

— Как скажешь, брат.

Совсем не в духе танца съездив викониту Энсоре кулаком в лицо — надеюсь, лишь вскользь, — я развернулся, поймал в очередной раз перепрыгнувшую костер Сану, подхватил на руки, покружил немного на потеху публике и вышел из круга. Не останавливаясь и ни на кого не глядя, зашагал в сторону поселка: всем спасибо за внимание, бой окончен, победитель уносит добычу в логово.

Правда, до логова, точнее до дома Улы, я Лисанну не дотащил. Остановился на полпути, поставил девушку на ноги и перевел дух.

Сходил, называется, развлекся.

— Дже-ед, — княжна самым неприличным образом повисла у меня на шее. — Я хорошо танцую?

— Очень, — ответил я, почти не покривив душой.

Рыжее несчастье довольно улыбнулось и неожиданно выдало:

— Подари мне нож, а?

— Кхе-кхе... — Предупреждать надо! — Сана... Ты извини, но ножа у меня с собой вообще-то нет...

— Ну и ладно, — пожала плечами лекарка. — У меня и ножен никаких нет...

Хвала Создателю! А то я уж подумал...

— А ты меня тогда... поцелуй, вот!

— Сана...

— Поцелуй!

Не мог же я отказать девушке? Тем более молодой и красивой? Тем более в такой просьбе?

Ее руки лежали у меня на плечах, я нежно обнял ее за талию, привлек к себе, поймал отблеск луны в лукавых, подернутых пеленой хмельного тумана глазах, потянулся к ней... И с размаху получил лбом по носу! Пошатнулся, едва поймал обмякшее девичье тело, и все же завалился на спину, прямо в колючие заросли барбариса. Ругнулся сквозь стиснутые зубы... А дейни Лисанна лежала на мягком мне и мирно посапывала.

Глава 12

Джед

Когда я, выбравшись из колючек, кое-как дотащил дейни Поцелуй-Меня-Если-Жить-Надоело к дому нэны, Рик уже был там. Сидел у тлеющего очага, задумчиво теребил какой-то веничек из трав.

— Объяснишь, что все это значит? — спросил он, кивнув на сгруженную мной на лавку княжну.

— Это значит, что нельзя игнорировать предупреждения Судьбы, — ответил я, тяжело пыхтя. — И если некая девица польет тебя уксусом, а после надумает намазать ореховым маслом, сие есть верный знак, что от этой девицы нужно держаться подальше.

— Весело живешь, — хмыкнул унери. — И все же?

Я неопределенно покачал головой: рассказывать Ричарду обо всех перипетиях своего знакомства с княжной Дманевской я не собирался. Парень он, конечно, неплохой, и сегодня помог... вернее, пытался, но именно из-за этого и не стоило. Хватит того, что Сану непонятно во что втянул. И после зажигательных во всех смыслах танцев ей вряд ли позволят пересидеть опасность в поселке, как я рассчитывал. Придется искать моей непутевой лекарке другое убежище. Если только не случится чуда.

— Как думаешь, нэна сумеет заговорить дядьке зубы?

— Зубов у вожака полон рот, — напомнил Рик, — и на тебя парочка давно имеется. Но, быть может, виери справится.

— Размечтались! — В дверях стола, подбоченившись, Яра. — Батя в Озерное послал, за унери, чтобы поглядели на твою плясунью. И дедко Мир по селу с пищалью бегает.

— А Мир тут при чем? — растерялся я: по мне, и озерских унери хватило бы.

— Уй! — закусил кулак виконт Энсоре. — Это, кажется, по мою душу.

— Не, не по душу, — "успокоила" его Дияра. — Он тебе кое-что другое отстрелить грозится.

— Ты когда пришел? — поинтересовался я у побледневшего шамана.

— Сегодня, ближе к ужину. Хотел у виери остановиться, как всегда, но мне сказали, что у нее уже ты с подругой квартируешь, вот я к Миру и попросился.

У старого волка Редмира было три дочери...

— Только к ужину явился и уже успел... хм... И уже успел?!

— Долго ли умеючи? — пожал плечами Рик. — Но Мир-то откуда узнал? И именно сейчас?

— А ты подумай, — усмехнулась Яра. — Может, ты не ту девушку на танец пригласил?

— Вот дуры ревнивые! — унери в сердцах стукнул кулаком по полу и вскочил на ноги.

— Дуры? — переспросил я ошалело.

Приятель раздраженно махнул на меня рукой, подбежал к двери и с опаской выглянул наружу. Не знаю, что он там увидел, но это что-то ему не понравилось.

— Все, я пропал, — запаниковал он. — Позор. Смерть... Хуже, чем смерть! И я, единственный сын Энрике Энсоре...

— Сыну Энрике Энсоре давно пора начать думать головой, а не тем местом, за сохранность которого он так волнуется! — Ула вошла в дом, оттолкнув с дороги нерадивого ученика. — Как ты виери собираешься стать?

— Я? — опешил Рик. — Я не собираюсь.

— Что? — нэна сняла со стены бубен и от души стукнула воспитанника по темечку. — Не собирается он! Я, мальчик мой, не вечная. И на кого я стаю оставлю?

— На кого? — спросил унери и снова получил бубном.

— Я сколько лет на тебя, горюшко, потратила? Думаешь, зачем?

— Зачем?

Бумс!

Похоже, Рик еще не понял, что задавать лишние вопросы наставнице сейчас чревато.

— Нэна, — отвлекая шаманку от игры на риковой голове, вклинился я в разговор. — А что там? Что дядька?

— Дядька? — Бэмс! От моего лба звук получился немного другой. — Лютует дядька. Ты зачем людского мага в селение притащил?

— Нэна, я же...

Бэмс!

— После таких танцев только дурак не поймет про твою Сану!

— Я-то в чем виноват? — отбежав и прикрыв руками голову, выкрикнул я. — Это же не я ее напоил и в круг выпустил!

Бэмс! — все же настигло меня возмездие. Яра, о которой с приходом Улы все забыли, злорадно рассмеялась.

— Не виноват? — накинулась на меня нэна. — А как положено к вожаку прийти, невесту представить, чтоб ни себя, ни ее не позорить?

— Какую невесту?!

— Это... ик... я! — помахала ручкой очнувшаяся княжна.

— Молчи уже, демон в юбке! — вызверился я на "суженую".

Бэмс!

— Виери... — нерешительно вступил Рик.

Бумс!

— Виери, что нам делать?

— Что делать, что делать... Уходить вам надо. Тропу откроешь?

— Тропу? — просиял молодой шаман, отчего-то сам не подумавший о таком решении. — Тропу открою!

— Ну и вперед, — нэна всучила ученику бубен. — Погоди только минутку.

Она расстелила на полу скатерть, ту самую в которой я заявился в селение, быстро обежала дом, хлопая крышками ларей, шурша бумагами и звеня монетами, и за минуту, не больше, собрала в тугой узел какую-то одежду, еду и, как я надеялся, деньги.

— На вот! — сунула она мне в руки какой-то конверт. — Потом поймешь.

— Нэна, ты же обещала меня к Унго вывести.

В мире людей без верного тайлубийца мне не обойтись.

— Сам выйдешь. Рик песню затянет, а ты рядом будь, об Унго своем думай, представляй его — так и выйдешь.

Ула помогла Сане подняться с лавки, обняла девушку, расцеловала в обе щеки — ее, не меня!

— Ты присмотри за моими мальчишками, — попросила она рыжее чудовище.

Присмотри! Это еще кто за кем...

— Возвращайтесь.

Нэна подтолкнула ко мне полусонную лекарку, и в тот же миг нас закружил зеленый вихрь. В нос ударил запах сосновой хвои, а в ушах уже звучала шаманская песня.

Ликуй, о, Великий Предок, дети твои идут по Тропе...

В этот раз песнь оказалась на диво короткой. Я опомниться не успел, как лежал на траве, под звездным небом, а на мне, привычно шмякнувшись сверху, расположилась дэйни Лисанна. Создатель предвечный, за какие такие грехи?

— Прошли! — радостным шепотом возвестил Рик. — Мы прошли!

— Какое счастье, — вздохнул я, когда шаман, снял с меня недоразумение по имени Сана, и бережно прислонив оное к деревцу, помог мне подняться.

— Да-а, — протянул приятель, вдыхая воздух свободы. — Здорово. Всегда мечтал, чтобы виери дала мне свой бубен, — улыбнулся он, прижимая к груди подарок.

— Бубном, — поправил я.

— В бубен! — хихикнула не желающая трезветь княжна.

Хоть кому-то здесь весело.

— И где мы? — спросил я у шамана.

— Не знаю. В каком-то саду. — Рик сорвал с ветки большое яблоко и с хрустом надкусил. — Где-то между Велсингом и Депри... М-м... Вкуснота какая, только попробуй!

— Не хочу.

— Дэйни? — виконт Энсоре галантно предложил княжне надгрызенное яблоко, и та в силу своего состояния не побрезговала.

— И правда, вкусно, — сообщила она, сочно хрумкая. И вдруг выдала: — Усадьба Мэвертон. Самые вкусные яблоки в Вестолии.

— И самые злые собаки, — упавшим голосом закончил Ричард, откуда-то наслышанный об этом месте.

Я не был уверен, что Сана не ошиблась в выводах, а испуг Рика меня попросту позабавил.

— Мы ведь не боимся собак, брат?

— Этих? — унери прислушался к далекому пока лаю. — Этих — боимся! Вестранские волкодавы!

— Что? — не поверил я: кто доверяет охрану сада этим зверюгам.

Данную породу вывели когда-то для охраны правителей Вестрана. Те хоть и жили в мире с андирскими стайниками, оборотней все же побаивались. Потом собачки расплодились...

— Дёру! — как в детстве заорал Рик, вмиг отобрал у Лисанны недоеденное яблоко, зашвырнул в траву, сунул девушке бубен, подхватил ее саму на руки и бросился туда, где между деревьев виднелась высокая ограда.

Даже налегке я едва поспевал за ним.

— Давай! — кивнул он мне на забор.

Бросив вперед себя узел, я перемахнул на ту сторону.

— Лови! — прокричал мне шаман, и над забором, радостно ухнув, взлетела княжна Дманевская.

— Поймал! — отрапортовал я несколько преждевременно, но в следующее мгновение действительно поймал... и, как и ожидалось, растянулся на дороге, нежно придавленный расплывающейся в счастливой хмельной улыбке лекаркой. Ну сколько же можно!

— Уф! — Рик приземлился рядом. — Пронесло.

Он отобрал у Саны бубен, поднялся с земли и отряхнулся.

— Куда дальше?

— Тут дилижансы ходят, — опередила меня с ответом Лисанна. — Можно до города доехать.

— Пешком пойдем, — решил я, встав на ноги и разминая все чудом не сломанное и не вывихнутое.

— А я тоже хочу на дилижансе, — послышалось со стороны.

Мы с Ричардом, одинаково ошарашенные, развернулись на голос: у обочины, подтянув к подбородку колени, сидела Яра.

Волчьи пляски вылились во что-то непонятное: мало было Лисанны, так еще и Бертранова дочурка на мою голову!

Только Рик удержал меня от того, чтобы не придушить увязавшуюся за нами настырную девчонку.

— Верни ее, — приказал я. — Немедленно.

— Не получится. Ближайшие пару дней я на Тропу не выйду.

— И что теперь делать? — взвыл я.

— Потом разберемся, — постановил шаман.

Откладывать все серьезные дела на потом, очевидно, было его жизненным кредо, а мне не хотелось спорить. Теплый угол и хоть часок тишины — таков был предел моих мечтаний в этот поздний час