— Достаточно. Про фэйров я уже все понял, — оборвал он Олли Ройвена, сверля его глазами. А потом спросил — со странной задушевностью, от которой у Альверина холодок пошел по коже. — Скажите, капитан — вы идиот или предатель?..
Вопрос лорда Ирема заставил Ройвена прийти в себя. Он выпрямился и взглянул на рыцаря с какой-то странной гордостью.
— Мессер, я понимаю, что вы мне не верите. Можете приказать казнить меня за то, что я не выполнил свой долг. Но я клянусь — все было так, как я вам и сказал! Любой из моего отряда может это подтвердить. Если на нас напали бы, мы бы сражались до последнего, мессер. Но с магией оружием не справиться. А это была магия. Сами подумайте — что могут люди против мертвого огня и волколаков?..
— Подумал, — холодно кивнул сэр Ирем. — Дальше? Или это все, что вы хотели мне сказать?
— Все, монсеньор. Теперь, если угодно, можете меня повесить.
Альверин, сказать по правде, испугался, что именно так лорд Ирем и поступит. В глубине души молодой рыцарь вполне допускал, что слова Олли Ройвена могли быть правдой. Так что Альверину совершенно не хотелось, чтобы коадъютор под влиянием минутного порыва осудил того на казнь. Подобное решение не очень сочеталось бы с тем восхищением, которым Альверин успел проникнуться к мессеру Ирему за этот год.
По счастью, Ирем обошелся выразительной презрительной гримасой и приказом взять Ройвена под стражу. Кроме капитана, коадъютор приказал арестовать всех тех, кто был в злосчастном рейде, но это не помогло. Уже на следующий день история загадочного нападения была известна всему лагерю. Тронхейм гудел от слухов, а сэр Ирем все заметнее мрачнел.
Финн-Флаэн пощекотал круп своей кобылы кончиком хлыста, заставив ее бежать вровень с Фэйро.
— Монсеньор, вы не казнили капитана Ройвена... Значит, вы верите, что Ройвен — не изменник?
Рыцарь только хмыкнул.
— Его люди слово в слово повторяют то же, что он сам, — напомнил Альверин. Впрочем, на его спутника этот довод не произвел никакого впечатления.
— Эти солдаты — просто иллирийские крестьяне. Я не удивился бы, даже если бы они начали рассказывать, что видели Морского змея. Но командир, который сначала теряет лошадей и провиант, а после этого несет какую-то немыслимую ахинею про инеистых волков, либо изменник, либо душевнобольной. Я приказал взять Ройвена под стражу, но, возможно, его следовало бы отправить в лазарет.
Сэр Альверин чуть-чуть помедлил, но все же спросил:
— И все-таки вы собираетесь лично осмотреть место происшествия?.. Или я ошибаюсь?
— Вы не ошибаетесь, Финн-Флаэн. Я не могу допустить, чтобы обозы пропадали в полустае от Тронхейма.
Сэр Альверин почувствовал укол досады. Почему бы лорду просто не признаться, что он тоже хоть чуть-чуть поверил Олли Ройвену?
— Вы полагаете, что фэйров вообще не существует?.. — напрямую спросил он. Сэр Ирем не счел нужным отвечать, и это подстегнуло Альверина. — Но многие люди верят в то, что они есть. Если на то пошло, я тоже в это верю.
Ирем покосился на него. Пожал плечами.
— Да пожалуйста. Можете верить, во что вам угодно, только объясните мне — к чему бесплотным духам вяленое мясо и лепешки?.. Придержите вашу лошадь, мы приехали.
Сэр Альверин поморщился. В чем-чем, а в этом коадъютор был абсолютно прав. Украсть провизию и наконечники для стрел могли живые люди, но никак не фэйры. Рыцарь между тем бросил поводья своего коня сопровождавшему его мальчишке (Лару, наконец-то вспомнил Альверин), нагнулся и, как показалось Альверину, подобрал с земли щепотку снега. Альверин следил за действиями сэра Ирема со все усиливавшимся недоумением.
— Ну хорошо, лесные духи — это в самом деле слишком, — согласился он, глядя на рыцаря с седла. — Но почему вы даже не рассматриваете возможности, что это была магия?
— Вот она, ваша магия, Финн-Флаэн, — неприятно усмехнулся коальютор. Он снова выпрямился и теперь размазывал по пальцам что-то серое и комковатое, напоминавшее на вид обычную золу. — Все именно так, как я и полагал.
— Что это? — чуть помедлив, спросил Альверин.
— Неопровержимое свидетельство того, что наши с вами "фэйровы огни" в действительности — дело рук какого-то кустарного алхимика. Хотя мне нередко доводилось видеть, как такими "чудесами" забавлялись даже деревенские детишки.
Альверин продолжал непонимающе смотреть на коадъютора. В ответ на его взгляд лорд Ирем почти с сожалением пожал плечами.
— Сдается мне, вы слишком долго пробыли на Севере, сэр Альверин. Не спорю, вы весьма талантливый военачальник, но невежество — штука опасная. Уже хотя бы потому, что от него плодятся суеверия. А это — Селиева соль, или, если вам больше по душе простые наименования, "русалочьи слезки". В зависимости от количества может окрашивать огонь во все оттенки синего, от бледно-голубого до сапфирового. Ее, кстати говоря, не так уж трудно раздобыть. Магистр Селий в своих опытах выпаривал ее из водорослей и морской воды. Но вы, Финн-Флаэн... Вы же большую часть юности жили в столице. В жизни не поверю, что вы никогда не видели потешные огни и фейерверки.
Альверин почувствовал, как краска заливает ему лоб и щеки. Фейерверки он, конечно, видел, и не раз. Но праздничными иллюминациями всегда занимались маги из Совета ста, и Альверин всю свою жизнь был свято убежден, что это — еще одна разновидность чародейства. Судя по насмешливой улыбке коадъютора, он очень сильно заблуждался.
— Ну, а волколаки?.. — все-таки спросил Финн-Флаэн.
— Плод воображения. С испугу может померещиться еще и не такое. Впрочем, полагаю, вой они и в самом деле слышали.
— Так это были просто люди?
— Несомненно, — рыцарь возвратился к Фэйро и легко вскочил в седло. — Поехали, Финн-Флаэн. Больше нам здесь делать нечего.
— Если вы правы, то в этих лесах скрывается отряд разбойников, недавно захвативших наш обоз. И сейчас они где-то рядом.
— Удивительная проницательность, мессер Финн-Флаэн, — белозубо усмехнулся коадъютор. "Издевается" — трезво подумал Альверин. Но почему-то не сумел даже обидеться.
— Как вы считаете, это такийцы?
— Вряд ли. Мне докладывали, что отряд Эзара уничтожен. Кроме того, люди Бешеного принца просто не додумались бы до подобного идиотизма, — рыцарь дернул подбородком в сторону поваленного дерева. — Скорее, это кто-нибудь из местных. Я, признаться, так и думал.
— В таком случае, не очень-то разумно было отъезжать так далеко от лагеря втроем, — упрекнул каларийца Альверин. — Я говорю "втроем", так как от вашего слуги в случае нападения толку будет немного.
Рыцарь посмотрел на Альверина и задумчиво кивнул.
— Да, разумеется. Вот только брать с собой охрану было бы еще неосторожнее. Вы сами видели, что началось после того, как в лагере стали рассказывать истории о фэйрах и тому подобной нечисти. Все иллирийцы в этом смысле — настоящие болваны. Нельзя было допустить, чтобы в лагере началась паника. Даже в том случае, если бы вдруг — чем Хегг не шутит! — эти слухи подтвердились.
— Значит, вы все-таки сомневались? — не сдержался Альверин. Сэр Ирем усмехнулся.
— Скажем так: я не мог совершенно пренебречь такой возможностью.
— ...Мессер! — испуганно воскликнул за спиной Финн-Флаэна его оруженосец. Голос звучал так, что рука Альверина сама потянулась к перевязи. — Там какой-то человек!
Финн-Флаэн развернул коня и увидел, что его дэйлорин не ошибся. На стволе поваленного дерева, загородившего дорогу, в самом деле стоял человек. Судя по росту и фигуре, не мужчина, а подросток лет пятнадцати.
Финн-Флаэн мысленно спросил себя, сколько еще людей скрывается за обступившими тропу деревьями и сколько стрел направлены в эту минуту в каждого из них.
В этот момент конь коадъютора внезапно вскинул голову, шумно втянул воздух и рванул вперед. Сэр Ирем подобрал поводья, но удержать Фэйро, если на него внезапно находила блажь не подчиняться своему наезднику, было не проще, чем загородить течение реки плотиной из соломы. Альверин частенько думал, что придуманное покойным Риксом имя подошло Фуэро, как родное.
Махнув на все рукой, Финн-Флаэн направил свою кобылу вслед за коадъютором и оказался у поваленного дерева почти одновременно с ним.
Теперь сэр Альверин, по крайней мере, видел человека, вышедшего к ним из леса. Выглядел тот настоящим оборванцем, но зато имел оружие — тяжелый, длинный меч, бывший по меньшей мере на ладонь длиннее, чем необходимо при подобном росте. Кожаный дублет, явно сшитый для человека, бывшего куда шире в плечах и выше ростом, висел на своем обладателе мешком. Финн-Флаэнн запоздало опознал в костюме незнакомца форму личной гвардии покойного Эзара. Не хватало только напружинившегося серебряного горностая на груди. На месте споротой нашивки помещалась безобразная дыра.
Грязные, спутанные волосы падали мальчишке на глаза и прикрывали шрам, идущий через лоб. Смуглое, остроскулое лицо с угольно-черными бровями почему-то показалось Альверину удивительно знакомым. А мгновение спустя, услышав, как рядом сквозь зубы выругался Ирем, Альверин узнал и самого мальчишку. Крикс из Энмерри, бывший оруженосец коадъютора! Финн-Флаэн слышал, что он был убит в походном лазарете под Сокатой. Призрак Рикса — или, может быть, не призрак, а какой-то лесной дух, принявший его облик, — сразу же заставил Альверина вспомнить все, что говорили пехотинцы, охранявшие разграбленный обоз. Финн-Флаэн почти против воли прикоснулся к узенькой цепочке оберега в вороте своей рубашки.
Парень спрыгнул с дерева, и Фэйро сразу ткнулся мягким храпом в кожу старого дублета, беззастенчиво обнюхивая шею и отросшие до плеч темные волосы "дан-Энрикса". Финн-Флаэн выпустил цепочку оберега, чуточку стыдясь своего первого порыва. Лошади — не люди. Они сразу чуют нечисть, и уж точно никогда не станут к ней ласкаться.
Значит, все-таки не призрак, — понял Альверин.
Крикс отклонил ладонью морду Фэйро, тыкавшего бархатистым, мягким носом прямо в лицо бывшему хозяину. Южанину почудилось, что в нем со звоном лопнула туго натянутая тетива. Он столько дней провел в тяжелом, изводившем его напряжении, что мысль, что он на самом деле видит перед собой коадъютора, и вместе с ним — еще кого-то из имперских рыцарей, казалась чем-то невозможным.
Ирем ловко соскочил с коня. Мгновение спустя он уже стоял рядом с Криксом. Энониец ощутил, как руки в кожаных перчатках крепко стискивают его плечи. На секунду Криксу даже показалось, что мужчина собирается его обнять, и он едва не улыбнулся этой мысли. Безусловно, ожидать от лорда Ирема подобных сантиментов было попросту нелепо. Взгляд коадъютора остановился на его лице, и Крикс как будто бы увидел самого себя со стороны — обкусанные губы, безобразный шрам и посеревшую от грязи кожу. Внешне Рикс уже ничем не отличался от всех остальных повстанцев, и, должно быть, выглядел довольно жалко.
Ирем между тем скользнул глазами по его мечу и перевязи, снятой Риксом с одного из "Горностаев", и по споротой нашивке на дублете.
— Ты был в плену, — предположил он полуутвердительно.
— Нет, монсеньор, — простуженным, охрипшим голосом ответил Крикс. Попробовал прокашляться и снова, уже далеко не в первый раз за эти дни, почувствовал глухую боль в груди. — Меня спасли антарские повстанцы из Лесного братства. Я остался с ними и все эти месяцы сражался под началом Астера.
— Астер?... Ах да, я помню. Глава шайки мародеров, бунтовавших против лорда Кейра. Ничего не скажешь, хороших побратимов ты себе нашел.
В голосе рыцаря прорезалась знакомая ирония, и Крикс невольно ощутил укол досады. Что и говорить, от потрясения, вызванного внезапным возвращением "погибшего" "дан-Энрикса", Ирем оправился довольно быстро. Впрочем, может быть, последние несколько месяцев ему было не до того, чтобы раздумывать о судьбе бывшего оруженосца.
Крикс напомнил самому себе, что это сейчас далеко не главное.
Готовясь к встрече с коадъютором, он многократно спрашивал себя, как отнесется его бывший сюзерен к его вступлению в Лесное братство. Но в конце концов Крикс должен был признать, что он не в состоянии предсказать реакцию мессера Ирема. Она могла быть какой угодно — от прямого обвинения в измене и до снисходительного замечания, что в сложившихся обстоятельствах у Рикса не было другого выхода.
— И что же, теперь ты решил вернуться в войско? — светским тоном спросил Ирем, словно речь шла о каком-то пустяке.
— Нет, монсеньор, — ответил Крикс и испытал мимолетное, недостойное удовольствие при виде промелькнувшего во взгляде каларийца изумления. — Наш командир погиб. Лесное братство послало меня к вам, чтобы просить о позволении вступить в ряды имперских войск.
— Даже так?..
По голосу мессера Ирема никак нельзя было понять, как он относится к этой идее.
— Кстати об имперском войске, — сказал он небрежно — Уж не вы ли пару дней назад ограбили подводу с провиантом?
Крикс неплохо знал мессера Ирема и сразу понял, что рыцарь не сомневается в ответе.
— Да, мессер, — признался он.
Ирем прищурился.
— Вас, вероятно, очень мало, если вы не стали нападать на наших фуражиров, а устроили весь этот фарс с лесными духами и волколаками.
— Нет, монсеньор. Дело не в том, что Братство слишком малочисленно. Мы просто не хотели лишнего кровопролития.
— А кто додумался воспользоваться Селлиевой солью?
Крикс чуть помедлил, прежде чем ответить:
— Я, мессер. Саккронис как-то раз показывал в Лаконе опыты с разными порошками, способными менять цвет пламени. Я сказал нашим, что все иллирийцы очень суеверны, и из этого можно будет извлечь какую-нибудь пользу. Они почти ничего не поняли, но согласились помогать. Из всех веществ, которые использовал Саккронис, можно было раздобыть только "русалочьи слезки", так что я послал нескольких человек на побережье за плавником и водорослями. Ну, а идея с волколаками возникла просто в дополнение. Я даже не надеялся, что люди из охраны примут все за чистую монету. Просто хотел сбить их с толку и выиграть немного времени. А вышло даже лучше, чем я мог предположить.
По лицу коадъютора скользнула мрачная, как вспышка зимней молнии, улыбка.
— Ты составляешь планы, отдаешь распоряжения... Ты что же, новый предводитель Братства?
— Нет, — ответил Крикс, немного покривив душой. — У Братства теперь вообще нет предводителя. А я... Когда убили Астера, потребовался человек, умевший обращаться с картой, чтобы знать, куда вести всех остальных.
Сэр Ирем чуть заметно усмехнулся.
— Понятно. Значит, ты привел этих людей в Тронхейм и согласился быть их парламентером. Удивительное дело: почему эти бродяги так уверены, что я позволю им присоединиться к армии? Им же наверняка известно, что я приказал без проволочек вешать всех, кто нападает на имперские обозы.
Лар, который на протяжении всего разговора переводил взгляд с мессера Ирема на Рикса и грыз ногти, посмотрел на коадъютора почти в отчаянии. Перехвативший этот взгляд "дан-Энрикс" раздраженно отвернулся от островитянина. Только его недоставало. Энониец хотел чувствовать себя уверенно, а перекошенное от волнения лицо Линара только понапрасну отвлекало и сбивало с толку.
