Провинциальный роман. Ирина (Общий файл)

— Ира, — робко начал Андрей, преградив ей вход в подъезд. — Я должен тебе кое-что сказать.

Приготовившись давать, как всегда отпор, Ира кивнула.

— Я тебя слушаю.

— Знаешь, — продолжал мяться Андрей. — Я не знаю, как ты это воспримешь...

— Смотря что ты скажешь, — лукаво улыбнулась Ира, пытаясь разрядить сгущающуюся атмосферу.

— Я не знаю, насколько ты готова воспринять то, что я хочу сказать...

— Андрей, ну не томи уже, время позднее.

— Ира, я... Нет, я не могу говорить — ты так доверчиво на меня смотришь...

— Андрей, мне уже становится страшно, ты никогда особой робостью не отличался...— вдруг Ира прикусила язык, ей подумалось: "А что если он вот так прямо сейчас возле подъезда предложит мне руку и сердце? Что я буду делать? Лепетать про Макса, который и не помнит, наверное, про меня. Или соглашаться? Тогда все, кроме меня будут довольны. Что же делать? Надо взять время подумать! Да, это самое верное решение. Я так и сделаю".

— Ох, я и не думал, что это будет так трудно сказать...

— Если тебе так трудно, скажи как-нибудь потом или вообще не говори, — все больше и больше утверждалась в том, что ее догадка верна. — Ты же знаешь, что когда какому-нибудь событию приходит время свершиться, оно свершается, и ничто не может этому помешать. Также и со словами, они говорятся именно тогда, когда должны быть сказаны — своевременно. Да, вот точное слово. Все делается своевременно или не делается вовсе.

— Ира, — Андрей был, кажется, придавлен мощью Ириной философской мысли. — Я решил, что скажу тебе это обязательно сегодня. Я для этого пошел тебя проводить сегодня.

— Вот как? — Ира удивилась. Она думала, что Андрей почувствовал ее состояние, понял ее потребность в защите. А у него, оказывается, были какие-то свои далеко идущие планы. Это было удивление, граничащее с возмущением.

— Я... Сейчас я покурю и скажу. У тебя есть несколько минут, чтобы подождать?

— Конечно, — теперь Ира просто не может уйти, пока не получит подтверждение своим догадкам. Дело не только в этом. Ире еще никто и никогда не делал предложения. Поэтому даже если это самое предложение собирается сделать Андрей, вероятность замужества с которым равна нулю, она все равно выслушает. Выслушивание предложения ведь не означает автоматического согласия. И Андрей ведь не думает, что она догадывается, о чем он собирается говорить. Никто теперь не лишит Ирину первого в ее жизни предложения руки и сердца. Ира с нетерпением наблюдала за тем, как медленно тлела сигарета в руке Андрея.

— Ты, наверное, торопишься, — с сожалением в голосе произнес он. — Ты прости, что я такой мямля, я сейчас соберусь с силами и скажу.

Ира уже даже незаметно для себя начала притопывать от нетерпения. Наконец догоревшая сигарета обожгла Андрею пальцы. Он с сожалением проводил глазами догорающий огонек отброшенной сигареты. Решающий миг неуклонно приближался.

— Я тут все взвесил и решил... — сердце Иры радостно забилось в предвкушении заветных слов. — Ира, я провожаю тебя в последний раз.

Ира с искренним недоумением уставилась на Андрея.

— Почему?

— Ира, мне двадцать пять лет, — весомо произнес он. — Мне пора думать о себе и создании своей семьи.

Сердце Иры снова встрепенулось: "Вот оно, сейчас свершится!"

— Так вот, ты ясно дала мне понять, что я тебя не устраиваю. Поэтому я хочу посвятить себя поиску и выбору своей второй половины, — пафосно продолжал вещать Андрей. — А то что я провожаю тебя, хожу за тобой, ну... в общем, я теряю время, Ира, извини, не сердись на меня...

Андрей развернулся и быстро зашагал прочь. Ира стояла оглушенная. Надо же! А она-то думала! А он-то каков! Теряет он с ней время! Ира была возмущена, напрочь забыв о том, что совсем не собиралась принимать предложения Андрея. Она была крайне возмущена тем, что Андрей лишил ее возможности выслушать признания, которые музыка для ушей любой женщины. Ира вошла в подъезд, сердито хлопнув дверью. Что я там собиралась сделать? Позвонить Наталье!

— Привет, Наташ! Ты не поверишь! Представляешь, прямо сейчас Андрей...

Глава 21

Все воскресение Ленка провела в задумчивости: где она просчиталась или не просчиталась, и то, что есть — естественное развитие событий. Не все способны двигать свои отношения с сумасшедшей скоростью. Виталик вяло пытался вывести Ленку из этого неконструктивного состояния. Но "тюлениться" и одновременно пытаться кого-то встряхнуть — действия практически несовместимые. "Тюлениться" на семейном сленге Виталика и Ленки означало "бесцельно валяться на диванчике, предаваясь нежностям".

— Лен, — позвал Виталик Ленку, в задумчивости переходящую с места на место. — Иди лучше ко мне под бочок, как хорошо было. Чего тебе не лежится.

— Я думаю про вчера, ты же знаешь. Сколько можно лежать? Пролежни будут — вечер на дворе!

— Вчера прошло, чего о нем думать?

— Я думаю, где я ошиблась? Наверное, там, где список гостей — гостий — не проконтролировала? — Ленка с вызовом посмотрела на Виталика.

— Лена, я ведь уже повинился, сколько можно об этом?

— Столько сколько нужно! — буркнула Ленка и опять ушла в себя.

— Да ладно тебе, хватит метаться по комнате, как муха за стеклом!

— Я значит, муха! — Ленка возмутилась.

— Ну... не муха, я же сказал, как муха.

— Ты бы еще молью назвал!

— Нет, молью не могу, даже не проси! Ни за что на свете не назову тебя молью! Ты можешь валяться в моих ногах умолять назвать тебя молью, но я буду неумолим!

— Р-р-р! Виталик, сейчас тебя покусаю!

— Вот-вот! Моль меня бы ни за что не покусала бы! Ну, разве что носки бы мои обглодала... — Виталик ловко увернулся от брошенного в него полотенца. — Идем, лучше погуляем.

— Как я могу идти гулять в таком состоянии и настроении, да еще муж любимый молью называет!

— Не молью! Вот и развеешься заодно.

— Ну, раз не молью... — Ленка глубоко задумалась. — Тогда я готова составить тебе компанию, ведь кого угодно уговоришь, негодник!

Взявшись за руки, Ленка и Виталик отправились гулять по своему любимому маршруту. По молчаливому уговору во время прогулки решили не возвращаться к теме вчерашнего праздника, порядком навязшей уже в зубах.

— ... пятнадцать? — Ленка с сомнением качает головой.

— Тебя смущает количество детей?

— Ну, рожать-то мне придется.

— Мне кажется, что совсем не обязательно рожать всех самой. Вот скажи мне, что влияет на формирование маленькой личности?

— Э-э-э... генетика — наследственность, воспитание, окружающие...

— Что, по-твоему, во всем этом самое главное?

— Наверное, наследственность.

— Да? А почему тогда у одних и тех же родителей часто получаются совершенно разные дети?

— Почему?

— Потому что наследственность — не главное.

— А что тогда главное?

— Воспитание и окружение.

— Ха, а вот тогда ты сам себе противоречишь! — обрадовалась Ленка, поймав, как ей казалось Виталика.

— Нет здесь противоречий.

— Есть! — продолжала настаивать Ленка. — Родители одни и те же, правильно? Значит, и воспитание и окружение одинаково!

— А вот и нет! Во-первых, родители становятся старше, их взгляды меняются, соответственно и воспитательная политика меняется, во-вторых...

— Виталик! — Ленка неестественно взвизгнула, схватив Виталика за руку. — Смотри вон туда! На крылечке, возле аптеки!!!

Виталик повернул голову в указанном направлении. На крыльце аптеки стоял Макс и, наклонившись к собеседнице, стоявшей на ступеньку ниже что-то говорил. Виталик недоуменно посмотрел на Ленку, та стояла, дико вращая глазами.

— Это же Соня!!!

Виталик присмотрелся, собеседница Макса в самом деле оказалась Соней.

— Пойдем, поздороваемся с ними.

— Ты, что?? Нет, этого ни в коем случае делать нельзя! Пойдем обратно!

Ленка стремительно потащила Виталика прочь от аптеки на Морском. Виталик, недоумевая, подчинился.

— Лена, я не понимаю, в чем вселенскость трагедии? Ну, Макс, ну, Соня, что такого?

— Он не понимает?! Посмотрите на него! Как Ире об этом сказать? Как она себя при этом чувствовать будет? Ты подумал?

— А почему я об этом думать должен?

— Потому что теперь это и наша ответственность! Разве мы не собирались выдать Иру за Макса?

— Лен, да мало ли чего мы собирались? Мы вот собирались воспитывать пятнадцать детей, не далее как четверть часа назад.

— Так для тебя свадьба Иры — такой же прожект, как пятнадцать детей?

— Почему такой же? Для меня пятнадцать детей — более реальны, чем женитьба двух людей, которые в ней не заинтересованы.

— Это почему же не заинтересованы. Очень даже заинтересованы. Ира заинтересована, и я тоже.

— Ага, твоя заинтересованность здесь — самое главное.

— Смейся, смейся. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

— А еще был "Человек, который смеется". Он, я так полагаю, смеялся и первым и последним. Он, как явствует из названия, смеялся практически всегда, — дурачился Виталик.

Но Лена, казалось, не замечала его шуток. Она о чем-то всерьез задумалась.

— Лена, ты где? Я тебя сейчас потрясу, как грушу.

— Надо Иру как-то подготовить к тому, что общение Макса с Соней получило продолжение...

— Ты думаешь, что она сама об этом не догадывается?

— Одно дело думать и догадываться, а совсем другое — знать наверняка.

— Постой, я чего-то не понимаю! Она-то наверняка сейчас ничего не знает. Знаешь только ты. Откуда она об этом узнает, если ты ей ничего не скажешь?

— Ой, Виталик, ну нельзя же быть таким темным! Я приезжаю в Иргу, захожу к ней и ничего не говорю про Макса, как будто наших грандиозных планов и не было.

— Но она ведь не спросит тебя вот так прямо: "Лена, а не видела ли ты, как Макс и Соня гуляют по Морскому?". Пока такого вопроса не будет, можно ничего, ну или почти ничего не рассказывать.

— Ага, передавать приветы от Макса, типа на этом фронте все без перемен. Мы по-прежнему полны энтузиазма, так?

— Давай, Лен, я не буду тебя этому учить!

— Вот это — правильное решение! Здорово, что ты не будешь меня этому учить!

Некоторое время они шагали в молчании. Вдруг Ленка остановилась, пораженная внезапно пришедшей идеей.

— Давай отправим Ирку на твоих "сиреневых"!

— В смысле?

— Без всякого смысла! Мы выберем тренинг, который будут вести нормальные инструкторы, и отправим туда Иру. После этого в "сиреневом тумане", ей некоторое время море будет по колено, не то, что какая-то Соня!

— ...

— Ну, же, Виталик, решайся быстрее! Это классная идея!

— Я просто ушам своим не верю! Ты говоришь о том, что от "сиреневых" есть какая-то польза! Нет, нет, этого не может быть!

— Я настаиваю, что это замечательная идея! Свозим Иру в Томск, ей туда ближе.

— Так уж и ближе!

— Конечно, не только ближе, но и лучше. Эта поездка не будет у нее ассоциироваться с Максом, со знакомством с ним. Да, Томск, определенно лучше.

Виталик недоуменно-удивленно качал головой. Для него ход Ленкиных мыслей оставался загадкой.

— Дорогая, тебе не кажется, что ты бежишь впереди паровоза сейчас? Точно также, как и с этим знакомством?

— А что собственно произошло?

— Ты не подумав, втягиваешь человека в авантюру, а потом самой же приходится думать, как исправить то, что получается.

— Я не считаю знакомство Ирихи с Максом авантюрой. Более того, я думаю, что, может быть даже еще не все потеряно. Просто сейчас Иру надо отвлечь от собственно этого знакомства. Она отвлечется, пройдет немного времени, Макс найдет в себе силы отмахаться от Сони — и дело в шляпе.

— Да? А мне несколько минут назад казалось, что ты хочешь свозить Иру на тренинг, чтобы пока та будет в "сиреневом тумане", сказать ей, что ничего не вышло. Нет?

— Ну... Свозим, а там посмотрим. Понимаешь, Виталик, тут какая штука, Ира ничего не теряет от этого знакомства, а в случае везения много чего приобретает. Точно также и с тренингом.

— Хорошо, давай подумаем, когда ее лучше пригласить...

Несколько минут спустя Ленка и Виталик увлеченно обсуждали идею поездки в Томск. Ленка и удовольствием отметила, что Виталику приятно, что она предложила эту поездку, что в кои-то веки проявила заинтересованность его увлечениями, признала их полезность.

— Виталик, смотри, это же Денис!

От остановки в сторону общежития бодрым шагом двигался Денис. Похоже, он впервые за довольно длительное время пребывал в радужном настроении и даже, кажется, насвистывал что-то себе под нос.

— Догоним?

Виталик прибавил скорости, таща за собой на буксире, не успевающую за ним Ленку.

— Может быть, мы настигнем его уже дома, — умоляюще пищала она. — Сходим к нему в гости?

Денис возвращался домой с самого настоящего свидания. Был очень доволен собой и проведенным временем. Вчера Аленка где-то между салатом и "Домом, который построил Джек" предложила съездить в Ботсад, погулять, а потом, как получится. И прогулка, и то, что получилось потом, было на высоте. Однако, маленький червячок сомнения, немного портил радужную общую картинку, он подтачивал опору, на которой базировалось прекрасное настроение Дениса. Аленка — замечательная девушка, с ней весело общаться, к ней приятно прикасаться, она смеется шуткам, даже самым бородатым, если их произносит Денис. Но... Это самое "но" по мере отдаления от Аленки приобретало в сознании Дениса все большие масштабы. В процессе общения Денис вообще не припоминал, чтобы у него вообще были хоть какие-то сомнения в правильности того, что он делает и говорит. А по дороге домой маленький червячок рисковал вырасти до размеров хорошо откормленного питона и задушить Дениса в своих объятиях. Аленка к величайшей досаде Дениса не соответствовала высочайшим требованиям Дениса, предъявляемым им к девушкам, которых он мог назвать своими. Черты Аленкиного лица не отличались правильностью, да и фигура была не идеальна — талия была немного длинновата по сравнению с классическими образцами, а ноги немного коротковаты, самую малость, но эстетствующему Денису этого было вполне достаточно. Хотя между Денисом и Аленкой была четкая договоренность о встрече в следующие выходные, Денис все больше склонялся к тому, что он под каким-нибудь предлогом отменит эту встречу. Чем с большей определенностью Денис это понимал, тем мрачнее становился. В свою комнату Денис поднялся уже будучи глубоко задумавшимся, а ко сну рисковал отойти в своем обычном почти депрессивном настроении. Тяжела участь эстета, стремящегося к совершенству. Горько осознавать, что нет совершенства под луной. Если девушка классически красива, к сожалению, это не предполагает автоматически ни развитого интеллекта, ни более или менее уживчивого и спокойного характера.

В таких тяжких раздумьях Дениса застали поднявшиеся к нему Ленка и Виталик, решившие было, что насвистывавший что-то себе под нос около часа назад Денис им просто померещился.

Первое время Денис упорно пребывал в своих раздумьях, как моллюск в раковине, но Ленке все-таки удалось его выманить оттуда идеей поехать в Томск, чтобы сделать лучший в истории томских тренингов выпускной. Спустя пятнадцать минут Денис активно принимал участие в набрасывании общих сюжетов для проведения выпускных вечеров.