Я отыщу тебя в прошлом!

— Здесь только одна дверь и нет окон... — любезно сообщил Дрейк.

— Понятно, — устало отозвалась я, опустив руки.

— Осталось мало времени, они придут за тобой перед рассветом, чтобы Клей не знал, где ты была всю ночь. Иначе им не поздоровится. Я постараюсь объяснить, почему никто не думает на Клея...

Медленно продвигаясь вдоль стены, я вернулась к Гаррету и уселась поближе к голосу и теплу его обладателя.

— ... Мы с ним разработали план. Мне должен был перейти титул и полномочия графа. Ему необходимо было создать свою коалицию в парламенте, чтобы продвигать удобные законы. Всю схему пояснять не буду, там слишком много деталей... Но причина одна — Клей банкрот...

— Он решил нажиться, используя высокие цены на хлеб в стране?

— Да... Никак не привыкну, что ты девушка, а так здраво рассуждаешь... — вздохнул он и, судя по звукам, засунул себе в рот орех. Сладости помогли, он немного оживился, его голос звучал уже более похоже на того негодяя из театра.

— А зачем ему титул?

— Я же объяснил! — раздраженно сказал он. — Если я стану пэром с огромным землевладением в Гемпшире, он сможет в альянсе со мной продвигать нужные ему законопроекты — а это колоссальные прибыли, как ни посмотри. И для его торговли и для друзей, которые не останутся перед ним в долгу за помощь в спекуляциях.

— Это мы выяснили, а почему все так сложно?

— Уже ничего сложного — он женится на тебе, поправит свое финансовое положение и составит новые планы...

— Великолепно! Женится он на мне... — я расхохоталась так, что мне стало даже теплее.

— Да. Эд мне не простил, что я испортил все его планы... — пожаловался кузен.

Я уже все поняла. Мне было противно. Гаррет будто почувствовал это.

— Иди, ляг подальше от меня и притворись спящей... — грустно закончил он.

Я выполнила...

Как я устала! Глаза закрывались сами, но нервы были слишком напряжены, чтобы позволить себе уснуть.

— Зря ты так... — его тихий голос тонул в темноте.

Я, устало прикрыв ладонью ненужные в этой дыре глаза, спросила:

— Что зря?

— Веришь Артуру, мне и всем остальным...

— Насчет тебя, Гаррет, ты слегка погорячился. А чем Артур меня обидел, а я не знаю?

В данный момент я разговаривала, только чтобы не спать...

— У него есть женщина...

— Ясно... — я вновь прикрыла глаза. — Он пока не женат и это его право...

Пока я говорила столь умные и правильные вещи, душа с опаской сжалась, предвкушая боль от новостей родственничка.

— Да... но они давно вместе!

— Угу...

Я вспомнила любимое высказывание подруги с Астеры на эту тему; Олечка в изнеможении закатывала глаза и устало говорила: "все что может идти паршиво, скорее всего так и пойдет".

Кто бы мог подумать, что еще совсем недавно я была близка к тому, чтобы полюбить Артура. Любить его, быть им любимой... Это казалось мне огромной радостью!

А Гаррет угрюмо продолжал...

— Тебя должны были убить, а...

Надо прекращать эту "исповедь" убийцы.

— Знаю... Нанятые тобой бандиты не оправдали надежд. Как видишь, я жива... — про себя подумала: а вот ты — неизвестно! Если очень скоро не вмешается Артур, ты — почти покойник.

Меня ко всему дискомфорту стало раздражать его желание очернить брата. От этого моя логика ожила и вернулась ко мне, и я вспомнила, что не имею права ни надеяться, ни обижаться на графа Инсбрука.

— Я рада, что Артур не один, — я чуть было не вставила "останется".

— Она сейчас в Италии... — прошептал Дрейк, звякнув цепями.

— Счастливица... Я всегда мечтала туда попасть...

На меня накатила тоска. После этих нескольких, но долгих часов проведенных в подвале неотступно преследуемая тревогой за неопределенное будущее, я ощущала себя усталой и совершенно выдохшейся, словно спущенный воздушный шарик. Задание осложнилось и пошло совсем не так, как мы планировали его в институте...

Гаррет в это время что-то говорил о том, как повезло Артуру и что его любят просто так со всеми недостатками и прочий бред...

Наработанной кривой из системы вариантов, динамика наших отношений с графом привычно появилась в мозгу: от "почти люблю" до "бросила и не обернулась посмотреть". Я так и видела этот зигзаг вверх-вниз перед глазами. И что мне делать? Вижу только один вариант — не давать своим ожиданиям возноситься настолько высоко, сгладив, в конце концов, линию отношений до нуля...

Тут заключается главная загвоздка!

Он мужчина, а с этой частью человечества я могла легко общаться и объективно судить только в разговорах на рабочие темы... Но, как показывают последние события, беспристрастность суждений в общение с мужчинами, видимо, не является моей сильной стороной. Нет, не срабатывает это только с Артуром, с остальными мне почему-то все понятно.

Я тяжело вздохнула. Спина окончательно замерзла... Когда это кончится?! Мои размышления прервал хриплый голос кузена:

— Джулиана, почти утро... Скоро сюда придут.

На самом деле скоро за дверью раздались тяжелые шаги. Я, как задумано, успела лечь подальше от Гаррета.

Артур

Ледяные струи осеннего проливного дождя обрушились на меня, едва я открыл дверь и вышел на улицу. Пригнувшись под порывом ледяного ветра, бегом направился к каретному сараю, чтобы забрать вороного.

Сначала к графине! Быстро оседлав коня не дожидаясь конюхов, я рванул в темноту...

Дорогу не помню... все было как во сне, я несся во весь опор по опустевшим улицам к дому Торнхиллов. Начиналась настоящая гроза...

Вспышка молнии высветила ряд высоких домов. Вот и владения графини...

Слетев с мокрого коня, я привязал бедного друга под дождем у дома, быстро поднялся по ступеням и влетел в открывшуюся дверь.

Рольф, держа дверь, поприветствовал меня кивком и отвел страдающий взгляд.

В часы гостиной, стоявшие на изящном мраморном камине, коротким серебряным звоном отметили полдесятого. В гостиной появилась заплаканная служанка, она кочергой аккуратно поправила дрова в камине. Как ее звали? Бетти или Летти?

— Милая, ты можешь мне рассказать, что тут произошло? — как терпеливый доктор спросил я, опасаясь истерики. Девушка, закончив возиться в камине, повернулась ко мне и словно хозяйка сказала:

— Садитесь, лорд Артур, мы с Рольфом сейчас все расскажем...

Я, сдерживая раздражение, сел. Вокруг мокрого плаща по золотой парче дивана медленно расползалось мокрое пятно. В комнате было жарко — скоро от моей мокрой одежды повалит пар.

Рольф принес поднос с рюмочкой арманьяка. Я выпил и вмиг согрелся.

— Я слушаю...

— Бетти сейчас все принесет... — отрывисто пояснил Рольф, забирая рюмочку на поднос.

Дворецкий был задавлен чувством вины, которое можно было пощупать руками. В чем дело? Не уберег? Или еще что? Я подозрительно осмотрел странного слугу, но тот впал в тяжелые раздумья, что не заметил мои подозрительные взгляды. Отвернувшись, я предложил:

— Вы начните, а позже я выслушаю Бетти и остальных... а где графиня?

С меня уже натекла громадная лужа на толстые персидские ковры графини... Все молчали, в комнате было отменно слышно, как часы отмеряют мое терпение.

Боже, дай мне сил вынести это все! Рольф наконец заговорил:

— Сегодня вечером после всех дел по подготовке к свадьбе, мисс Дункан вылетела на улицу, размахивая подсвечником. Мимо несся всадник на пегом коне. Двое бродяг подскочили к ней и помогли джентльмену погрузить Джулиану к нему на коня и увести. Она не сопротивлялась... Вот и все.

Я молчал, обдумывая. Рольф миг поразмыслил и добавил:

— Но все оказалось не так просто... Это и добило графиню. Когда мы ворвались в комнату мисс Джил, у нее на столе-пюпитре для писем обнаружили подписанные завещания. То есть она готовилась... к ночному отъезду. Поэтому все решили, что она сбежала с тем... кто ее увез...

— Еще бы... — ядовито сказал я, еле выдержав все запинания дворецкого. — Она же завтра покидала дом бабушки! Конечно, она готовилась к отъезду! Жена должна жить у мужа!

Рольф буквально воспрянул...

— И, правда... а мы подумали... — его глаза буквально засверкали от радости... А вот мне так и не стало легче...

— Кто видел как ее похищали?

— Я и Бетти... Графиня когда прочла завещания мисс Джил, потеряла сознание. Доктор Джемирсон дал ей лауданум.

— Значит, она спит... — равнодушно констатировал я. — А что точно ты видел?

— Двух бандитов... Всадника закутанного в шейный платок до глаз, на пегом коне и все...

— А Бетти что видела?

— Что возмущенная хозяйка неслась вниз по лестнице. А на улице закричала "Полиция!"

Появилась заплаканная Бетти, одной рукой она аккуратно прикрыла дверь, в другой она несла стопку листов исписанных ровным дамским почерком. Вручив их мне, она вновь расплакалась, прижав белоснежный передник к глазам.

Пробежав глазами щедрые пожертвования слугам от моей невесты, я встал и успокоил расстроенных людей:

— Я вам со всей ответственностью заявляю, мисс Джил похитили против воли. Я даже знаю кто... А завещания она написала, потому что у нас завтра свадьба! Ей в любом случае придется уходить из дома бабушки!

— Ох... Милорд, я так рада, что вы любите Джил! — Бетти забыв о слезах, тут же смущенно хихикнула, завернув руки в передник.

— Да, истинная правда! — выдохнул я. — Люблю безумно. Мое почтение графине!

Поднявшись, я устало попрощался с присутствующими и вышел.

Буря — разразившаяся как только я покинул дом Торнхиллов, выказала весь свой воинский арсенал, прославивший грозы в грустных балладах средневековья. Проливной дождь густой пеленой снизил видимость до одного шага, но я упрямо скакал к дому Гаррета, невзирая на всю воду мира. Молнии одна за одной раскалывали зловеще-чернеющее небо. Гром гремел через каждые полминуты.

Дождь продолжался, заливая улицы Лондона небольшими речками, расстилавшимися по обе стороны дороги. Из-под задних колес редких карет и экипажей во все стороны летели стены из холодной воды.

Я раньше всегда ощущал прилив сил, изумление и радость при буйстве стихии. Такой же восторг я чувствовал, когда несся с ветром наперегонки на своем вороном коне по вересковым пустошам в Гемпшире. Но сейчас...

Погода передавала все нюансы моего состояния.

С удовольствием представил себя в тоге гневным Зевсом. Особенно мне понравилось картинка: точное попадание молнии в Гаррета. Мне было не смешно. Скоро братец пожалеет, что я не безобидный Зевс с молниями!

Добравшись до его особняка, обошел дом, ведя коня на поводу за собой. С трудом подобравшись через мокрые заброшенные заросли смородины к двери черного входа. Она, как мне помнится, была не столь массивной как парадная дверь, вот это препятствие мне и предстояло снести.

Мой вороной стоял рядом, тяжело вздыхая и его пришлось привязать к стволу старой яблони, получив еще одну порцию холодного душа с веток. Приблизившись к двери вплотную, я примерился куда лучше бить, чтобы наверняка снести.

В полной темноте я рывком попытался ее выбить, но после третей попытки меня остановил громогласный оклик полисмена.

— Стоять!

Я развернулся и радостно сказал:

— Отлично, вместе — мы вынесем ее быстрее!

Тот, ожидая чего угодно кроме приглашения присоединиться, на минуту замолчал, видимо обдумывая мое предложение. Я как раз успел разок разогнаться и крепко врезаться в дверь.

Хилый кусок дерева, покрытый зеленой краской, оказался куда более крепким, чем показался мне на первый взгляд.

— Позвольте вас прервать, мистер! — уже с подобающим пиететом обратился страж порядка.

— Милорд... — поправил его я, разгоняясь для следующего удара.

Исправить свою ошибку полисмен не успел. Дверь открылась. За ней стоял слуга с горящей свечой в руке и я по инерции снес его с размахом ввалившись в открытую дверь.

— Кажется, вы его размазали по полу, милорд! — откуда-то сверху неуверенно сообщил полицейский, скрывая смех и протянул мне руку, помогая подняться.

Я встал. Стряхнул на пол всю воду с плаща и аристократично обратился к веселящемуся представителю закона.

— Мне понадобиться ваша помощь, мистер а-а...

— Мистер Берк.

— Так вот, мистер Берк, я заявляю о похищении...

Меня прервал застонавший слуга. И стонал он, как ни странно, с ирландским акцентом:

— Да-да, мистер полицейский! Мой хозяин пропал еще в пятницу!

Поднявшись с пола с расфокусированным от удара взглядом, жертва неудачного вскрытия двери продолжал говорить дребезжащим голосом, коверкая слова жутким акцентом:

— В пятницу мой хозяин, мистер Гаррет Дрейк, надел свой старый охотничий костюм и отправился куда-то, на ночь глядя. И с тех пор его никто не видел.

— Может, его на неделю пригласили друзья, сейчас в самом разгаре охота на лис? — недоверчиво подсказал полисмен.

— Он ушел без ничего. Его рысаки дома. Оружие и документы тоже... Даже сменного белья не взял! Нет, — сурово заключил слуга, источая вокруг себя сочный запах бренди, — его похитили!

Слуга заметно отошел от травмы и теперь было уже неясно отчего он так качался: от моего удара или господских запасов коньяка.

— А почему ты, каналья этакая, все это время не открывал мне дверь?! — возмутился я, стягивая промокшие и разорвавшиеся перчатки.

— Так господин приказал! — совсем невинно возмутился негодяй.

— Ну и что конкретно тебе приказал господин? — уточнил страж порядка.

Слуга засуетился, пытаясь на полу разыскать закатившуюся куда-то свечу.

— Он сказал: "До моего возвращения никого не пускай!"... И "никуда не шатайся!".

Мы с полисменом переглянулись...

— А куда ты "шатался"? — уточнил полисмен.

— Я старый солдат и все время был на страже! — гордо ответил слуга и водрузил найденную свечу в подсвечник вверх ногами.

— Отлично, мистер Берк, расспросите пока слугу моего брата, а я поднимусь к нему в кабинет и проверю документы.

Тяжело шагая по дубовой лестнице вверх, размышлял, хорошо ли я сделал, что не стал повторять попыток сообщить властям о похищении мисс Дункан? Может, стоило это сделать?!

Открыв кабинет брата, я пожалел, что не взял свеч у пьяного ирландца. Пришлось вернуться вниз, спрашивая старого пройдоху:

— Мистер... там темно...

— Н-да... камин горит только в спальне господина.

Смутно припоминая, где и что здесь находится, я вновь поднялся по лестнице, судя по хлюпу в сапогах — оставляя за собой мокрые следы. Да, и эта новая замшевая пара приказала долго жить.

Я усмехнулся. Так и знал, что женитьба для меня чревата затратами. За эту неделю у меня испорчено столько одежды, сколько раньше издерживалось за год. Зато из моей жизни начисто исчезли ощущения бессмысленности и скуки.

Найдя с третьей попытки господскую спальню, я вошел. Подобрав подсвечник, поджег на нем свечи от горящего в камине каменного угля.

Н-да... Осветив комнату, я скинул промокший плащ, собираясь устроить обыск у брата в кабинете, но мне на глаза попался небрежно приоткрытый ящик комода.

Особо не любопытствуя и не задумываясь "зачем?", я заглянул в него, удивленный находкой!