Lucky

— Сука! — с бешеным криком накинулся на меня "номер два".

От гнева его атаки стали быстрее и сильнее, но окончательно потеряли в качестве, став предсказуемыми просто до ужаса. На этот раз наша с ним стычка была совсем короткой и завершилась тяжелой подачей в зубы. Выплюнув целое облако кровавых брызг и мелких осколков эмали, Рёма-второй снова улетел к гаражным воротам и покатился по земле.

— Значит, ты у нас, действительно, типа "очень крутой", — хмыкнув, заметил бородатый представитель семейки, поднимаясь в полный рост и вытирая большим пальцем кровавую кашицу у себя под носом.

— Твои слова, — я лишь пожал плечами, не меняя стойки.

— Ладно, крутой, посмотрим, надолго ли тебя хватит, — угрюмо прошипел бугай и ринулся на меня в своей обычной манере.

В который раз за сегодня, пускай и в малом, но одному из Рёманмару снова удалось меня слегка удивить. Несмотря на прошедший бой старший из братьев не растерял ни силы, ни сноровки, ни скорости. Перехватив мой первый и единственный выпад, громила провел на загляденье качественную "тройку", сумев в конце ощутимо зацепить меня по скуле. Под прямой удар коленом, учитывая разницу в росте, прилетевший бы мне по нижним ребрам, я успел подставить левую руку, но его сила и разгон, набранный тушей Рёманмару, были достаточно велики, чтобы отпихнуть меня на добрых пару метров. Удержаться на ногах, впрочем, получилось без особых трудностей, а вот на лице у противника нарисовалась довольная усмешка.

— Что устал, ублюдок? — Рёма-старший, видимо, начал полагать, что весь наш дальнейший поединок пойдет на равных. Очень наивно с его стороны.

— Не споткнись, умник, и сопли вытри, — сказал я в ответ, намекая на капли крови, все еще текущие из носа бородача, и привычно боднул оппонента взглядом исподлобья.

Новая капля Силы, пробужденная ото сна и призванная мной на помощь, окончательно загасили боль в суставах и мышцах, и без того ощущавшуюся притуплено, благодаря моей продолжительной и богатой практике в деле получения разнообразных побоев. Суставы пальцев на моих кулаках, сжавшихся еще сильнее, едва слышимо захрустели.

Рёманмару качнулся вперед, еще только делая первый шаг, и удивленно выдохнул, вдруг обнаружив, что я уже стою перед ним. Четыре удара в корпус уложились в одну секунду реального времени, а потом последовал смачный апперкот с хорошей такой оттяжкой. Бородатого заметно повело, и он начал отступать в глубину темного двора-аллеи, но я повис на нем мертвой бульдожьей хваткой, полностью оправдывая свое прозвище в додзё Харады-сенсея. Мои удары ритмично сыпались один за другим, удостаивая по очереди лицо, грудь, живот и плечи Рёмы-старшего. В принципе, давно можно было закончить бой одной точной подачей в пах, но ситуация к подобному как-то не располагала, да и ноги свои я почти не задействовал. Противник, уже не успевая нормально защищаться, и только изредка пытался достать меня своими по-прежнему весомыми тычками, раз за разом разбивавшихся о крепкие блоки или вообще рассекавших лишь воздух. Выбрав момент, я поднырнул под новый замах, ухватился за плечо Рёманмару и, опираясь на него, подпрыгнул вверх. Несмотря на свое состояние, бородач успел отреагировать, но купился на ложный замах с моей правой. Рука еще только была вскинута к уху, когда я от души врезал противнику по лицу своим собственным широким лбом. Удар получился коротким, молниеносным и неожиданно мощным. У меня самого в голове загудели колокола, но зато руки Рёмы-старшего окончательно опустились и, сделав еще по инерции три шага назад, здоровяк с совершенно пустым взглядом рухнул сначала на колени, а затем с шумом повалился навзничь.

Уняв танцующие в глазах цветные круги, я огляделся по сторонам и обнаружил к своему удивлению не только "номера два", уже пытающегося подняться, опираясь одной рукой на ворота. Из узкого проема служебной двери ресторана на меня с эдаким насмешливым прищуром смотрела Тацуки.

— Отошел на минуту, и тут же устроил очередной мордобой, — хмыкнула девушка, выходя во двор и осматривая панораму эпического поля битвы.

— Они первые начали, — как-то совсем по-детски вырвалось у меня.

— Ну, все, мудак, хватит! — прорезался тут представитель семейства амакудари, сумевший вернуть себе вертикальное положение.

Из-под полы пиджака в правой руке у Рёмы-второго со знакомым мне металлическим шелестом появился нож-"бабочка". Судя по озлобленному взгляду и поплывшим мозгам, окончательно выбитым не без моей помощи, действовал парень сейчас, вообще не думая о каких-то последствиях.

— Только дернись еще раз, мразь, и я твою девку на лоскуты порежу, — братец бедняги Дото с поразительной для своего состояния скоростью метнулся в сторону Тацуки, очень так недвусмысленно поигрывая своим ножом. — Понял меня, сучо...

В этот момент Рёманмару полностью сконцентрировал свой взгляд на мне, и это оказалось его главной ошибкой. Нога Арисавы со скрежетом вдавила голову парня прямо в матовые жалюзи ворот, находившихся за спиной у несчастного. Нож со звоном полетел на асфальт. Тацуки опустила ногу, и "номер два" с изумлением, застывшим во взгляде, сполз вниз на землю безвольным мешком, оставив после себя солидную вмятину в том месте, где его затылок коснулся металлических пластин.

— Придурок, — прокомментировала произошедшее каратистка.

— Думаю, нам пора уже покинуть, это гостеприимное местечко, — заметил я, сдерживая с некоторым трудом так и лезущую на лицо улыбку.

— К тому же, за сегодняшний ужин мы, похоже, можем и не платить, — добавила со своей стороны Тацуки, все-таки заставив меня улыбнуться.

Выйдя со двора на одну из пустынных садовых аллей, мы продолжили путь, но только после того, как меня подвергли небольшому допросу и осмотру. К счастью, обнаружить что-то страшнее, чем свежую ссадину под глазом и в очередной раз снесенные к черту костяшки, у Арисавы не получилось. Я в свою очередь тоже решил задать интересующий меня в немалой степени вопрос.

— И почему ты пошла за мной, а не осталась в зале?

— Назови хоть одну причину, по которой я должна выполнять твои приказания, — отрезала девушка совершенно безапелляционным тоном.

От взгляда, адресованного мне в этот момент, я аж закашлялся.

— Знаешь, это реально могло оказаться слишком...

— Опасно? — все также насмешливо перебила меня Тацуки. — Ты про того идиота с ножом что ли? Не смеши. Неужели ты, думаешь, что он смог бы мне что-то сделать, даже не преврати ты его предварительно в кусок отбитого мяса?

— Там могли быть другие, и их могло быть больше, — получать от кого-то подобный отпор мне было слегка непривычно.

— Ты, конечно, выглядишь пугающе мило, когда пытаешься обо мне заботиться подобным образом, но давай все же не будем перегибать палку?

После такого заявления, мне оставалось лишь посмотреть в темные укоряющие глаза своей собеседницы и согласиться. Исключительно на словах, конечно же.

До выхода из сада, противоположного тому, через который мы попали в ресторан, нам удалось добраться довольно быстро. Впереди уже маячил высокие кирпичные столбы, обозначавшие проход в ограде, и снова стал слышен шум ночного города, когда из тени под тусклым фонарем возник еще один силуэт. Арисава и я сразу остановились, а какой-то инстинкт, с щелчком сработавший у меня в голове, заставил сделать еще полшага вперед. Так, чтобы находиться как бы между Тацуки и "опасностью". А опасностью от этого человека веяло не просто сильно...

— Браво, браво, браво, — издевательски мелко хлопая в ладони перед собой, мой вчерашний знакомый с ледяным взглядом, щеголяя новым кремовым костюмом, вышел на свет. — Как я и ожидал, у братьев Рё не было ни единого шанса, даже втроем.

— Это ты навел их на меня, — вопросом с моей стороны это не было.

— Они попросили меня отыскать тебя, Моэ-кун, этим вечером, если ты покинешь отель, — якудза и не подумал что-либо скрывать. — Разослать по всем заведениям твое фото в наш век высоких технологий — работа несложная. А потом остается лишь ждать, откуда придет первый сигнал, — в бесцветном голосе этого человека почему-то слышалось нечто похожее на предвкушение и удовольствие. — К клубу братья не успели подъехать вовремя, да и не слишком удобное место там было, а здесь... Сам понимаешь.

— И с чего бы это хозяевам баров и клубов в этом городе так прогибаться под кого-то? — я намеренно добавил в свой тон изрядную долю наглости, сдобренной откровенным вызовом, чтобы полностью сконцентрировать внимание бандита сейчас исключительно лишь на своей персоне.

Кроме того, мой вопрос имел в себе и дополнительный смысл. Йокогама, сколько я себя помнил, всегда была территорией нейтральной. Здесь не заправляли Кланы, а "подать" шла напрямую членам Совета Старших Драконов. Любой якудза, будь он хоть фуку, хоть вакагасира, хоть сам оябун в своем собственном Клане, не посмел бы распоряжаться на нейтральной земле подобным образом, боясь навлечь на себя гнев Совета. А этот бандит не только делал это, но и не стеснялся говорить о подобном в открытую.

— Хм, знаешь, Моэ-кун, не вижу ни одного повода, почему бы людям, находящимся под моей непосредственной опекой, не помогать своему кумитё[4], — если бы на этих словах якудза улыбнулся, то я, наверно, и вправду бы вздрогнул.

— Ты — кумитё Йокогамы?

— И почему в первый раз многие так удивляются? — развел руками этот ублюдок. — Да, это я. Хьёгуро Дзаки, кумитё этого славного сима.[5]

Внутри у меня все похолодело, и виной тому в этот раз был не взгляд проклятого якудзы. Кумитё Йокогамы. Главный смотритель, назначенный единогласным решением Совета, против которого ни у кого из них не нашлось возражений, а значит, для каждого из них нашлось что-то у самого кандидата. Человек, скорее всего, напрямую подчиняющийся одному из "серых кардиналов" куромаку. Это... это было очень хреново. Хотя... Какого дьявола он здесь один и вообще ведет со мной эту беседу?

Свой мысленный вопрос я не преминул озвучить вслух.

— Как раз к этому моменту мы и подходим, Моэ-кун, — кумитё демонстративно покосился на Тацуки, — вот только этот будет разговор не для чужих ушей.

Две мысли в моей голове столкнулись с лязгом и грохотом, подобно двум синкайсэнам, что на полной скорости встречно "расцеловали" друг друга. С одной стороны, якудза был прав абсолютно и полностью, и втягивать Тацуки в любые дальнейшие дела, которые хоть как-то будут связаны с этим ублюдком и его занимательным окружением, мне сейчас совершенно не хотелось. По-хорошему, это было бы не только банально "неправильно", но и попросту глупо. Близких мне людей, вплотную замешанных в происходящем вокруг этого чертова финального боя и всего проклятого чемпионата, было и так непростительно много. Для окончательно полного комплекта только Дзинты теперь не хватало. В общем, здесь я с этим Хьёгуро был согласен. Но имелось тут и одно занятное "но"...

Отпускать Тацуки в такой момент был рискованно ничуть не меньше. Где гарантии, что этот урод и те три засранца, что отдыхают на заднем дворе ресторана, действительно все, кто заявился меня проведать? Где-то в этом парке или даже за его оградой вполне может поджидать целая бригада татуированных верзил, которые изначально получили самые развернутые и детальные указания. Я слишком хорошо знал якудза и методы, которые они без стеснения использовали для достижения собственных целей, чтобы в ситуации, подобной этой, так просто взять и отпустить Тацуки в неизвестность. Пока она рядом со мной я хотя бы могу быть уверен, что сначала сдохну сам, прежде чем допущу, чтобы с ней случилось что-то по моей же вине. У такого человека, как кумитё Йокогамы, вполне хватит ума и коварства, чтобы использовать против меня одно из моих слабых мест, стоит мне только намекнуть на отказ от его еще не прозвучавшего предложения. Причем действовать он будет, наверняка, быстро и грубо, на самом примитивном, и в тоже время самом эффективном уровне. Недавний эпизод, в котором один из братьев Рёманмару дернулся в сторону Арисавы с ножом, до сих пор обжигал мою память ничуть не хуже, чем тот раз, когда я увидел в окно зрелище одной погони на нашем школьном стадионе.

Я не мог рисковать. И не мог принять решения... А времени на это не было совершенно.

— Тацуки...

— Тебе напомнить, что я не собираюсь выполнять твоих приказов? — хоть и с усмешкой, но и с заметным напряжением раздался голос девушки у меня за спиной.

— Не, не стоит, — я покосился на каратистку через плечо, ловя ее уверенный и лишь совсем немного обеспокоенный взгляд. — Я лучше побуду таким же умным, как твой сенсей, и оставлю право конечного выбора за тобой.

— И это будет правильно, — улыбнувшись, Тацуки кивнула с довольным видом, после чего посмотрела уже на Хьёгуро. — Я остаюсь.

— Хм, — якудза внешне безразлично пожал плечами, но льдистые искры в его глазах на пару мгновений ярко блеснули. — Как хотите, но после не обижайтесь.

— Не стоит так волноваться на этот счет, — поджала губы Арисава, а мое внимание вновь оказалось полностью сосредоточено на кумитё.

— Итак, к чему весь этот балаган от начала и до конца? — в тишине окружающего нас парка мой вопрос прозвучал приглушенно с едва заметным глухим рычанием.

— Начало этому положили четверо молодых идиотов, которых ты, Моэ-кун, сегодня за два захода уложил сначала одного на спортивное татами, а затем еще трех и на очень жесткую землю, — якудза кивнул на серую плитку у себя под ногами. — Дело в том, что тотализатор нынешнего чемпионата был подготовлен уже давно, но внезапное появление в турнирной сетке Рёманмару Дото оказалось весьма не к месту. Но что поделать? Мальчику очень захотелось титул, а его папа со своими друзьями изыскал нужные рычаги, чтобы этому не стали мешать другие заинтересованные лица. Разумеется, это привело к тому, что многие ставки были сразу изменены в пользу будущего чемпиона, после чего была проведена вся соответствующая и необходимая "подготовительная" работа.

— А если ближе к сути, — выслушивать все подробности того, как организуют дела теневые букмекеры Йокогамы, мне было совершенно неинтересно. Я и так это знал неплохо, а о чем не знал, так точно догадывался.

— По сути, все шло как надо, до того момента, как ты, Моэ-кун, попал в группу финалистов в своей категории по результатам отборочных испытаний, — ответил Хьёгуро. — Можешь не волноваться, подстав там не было, и до финала ты дошел своими силами. При этом многие большие игроки болели за тебя совершенно искренне. Но потом ты вдруг проявил несговорчивость, которой никто не ожидал, и более того, сумел продемонстрировать свою способность защитить слово делом. Не заинтересуйся я тобой еще раньше, то после тех событий обратил бы пристальное внимание уж точно.

— И с чего вдруг такое счастье? — мне совершенно не нравились намеки, которые бросал кумитё, и тот вкрадчивый тон, которым он их делал. Мастерски жонглируя словами и фразами, якудза определенно пытался выстроить вокруг меня какую-то "сеть из выводов и рассуждений", что не позволит мне в будущем соскочить с крючка. — Не помню, чтобы мы когда-либо прежде встречались. А в школе Мияшиты есть некоторые экземпляры и более приметные, чем я.