— Смотри.
Список впечатлял. Имена которые там стояли, знала вся галактика. Отцы, так сказать.
AL — Эдмонд Мори, бессменный глава Центрального резервного банка
AR — Ивейн Кричевски — Председатель Верховного суда
DA — Карл Йенссон
EG — Аристарх Павлакис, координатор спецслужб Содружества
FE — Айра МакКормак, начальник внешней разведки
IR — Даниэль Эшер — Президент Содружества Миров.
LА — Херальдо Ла Палья, главнокомандующий армиями Содружества
VI — Джеймс Софферсон, глава службы внутренней безопасности
Всех этих людей Гелена знала и почти всех лично. Павлакиса, Софферсона Мори и Кричевки она встречала на приёмах в доме своего брата, Эшера и Ла Палью видела в разных общественных местах: на отрытие выставки, финансируемой домом Ригел, на первенстве Содружества по футболу, на банкетах в честь различных мероприятий, где спонсором выступал всё тот же дом Ригел. По крайней мере Гели отлично помнила как они выглядели.
Она угадала верно: носителем генов самого Калле оказался Дамиан. К её удивлению фамилии Марсдона в списке не оказалось. Но там не было и имён её братьев, как и других представителей крупного и крупнейшего бизнеса. Одни галактические чиновники самого высокого ранга.
Жалко, что Гели не довелось видеть других мальчиков. Ничего, где-то там в материалах Калле есть фото, да и рисунки Ариэля есть теперь с чем сличить. Если напрячь память, то можно сказать: да, Ариэль очень похож на Ивейна, только гораздо красивее. Те же чёрные глаза в тени пушистых ресниц. Кричевски запомнился Гели пожилым, но на редкость обаятельным мужчиной, правда, абсолютно лысым. А Эль... Действительно, издание дополненное и исправленное.
Калле действительно нашёл гениальный ход: на тот момент лучшей защиты нельзя было придумать.
Но одного он не учёл: прошло двадцать пять лет. Большинство этих людей в отставке, некоторые уже умерли. К примеру папочка её Ариэля Ивейн Кричевски два года как в могиле, а Ла Палья умер в тот же год, что и Калле.
Вообще список показался ей странным: не по такому принципу должны были отбираться кандидаты на клонирование. К моменту начала эксперимента все они были немолоды, а значит, накопилось много ошибок считывания и их генофонд был далёк от совершенства.
Странным был также код: ни одно имя не начиналось с тех же букв, что и обозначения линий. Но сейчас не это заботило Гели. Она не сомневалась: внимательно изучив материалы Калле, она всё поймёт.
Ей не терпелось услышать продолжение истории, которую начал рассказывать Фред, и он не обманул её ожиданий.
— Посмотри, Гели: большинство этих людей имело не выборные, а постоянные должности. Правительства сменялись, а они всегда оставались на своих местах. Кроме Эшера, разумеется, но и он, когда прошёл его президентский срок, не пропал с политической арены. Много лет координировал межпланетную политику Содружества, пока не ушёл в отставку по возрасту.
— Что ты всем этим хочешь сказать?
— А то, что все они знали, чем занимался Калле. Знали и прикрывали. Он пообещал им, ну, не знаю как назвать, что-то вроде эликсира вечной молодости, причём заточенного лично под них. Это я знаю точно, потому что присутствовал на переговорах с Мори и Ла Пальей.
У Гели глаза на лоб полезли.
— Фред, но это же бред, — сказала она в рифму, — Скажи ещё “эликсир вечной жизни”! Он не мог ничего такого говорить. Калле никогда не обещал то, чего не надеялся достичь, а эликсира молодости в принципе не существует.
Марсдон неприятно усмехнулся.
— И это говоришь мне ты, ты, которая по сути его создала.
Гелена оторопела. Она никогда не рассматривала свои работы под этим углом зрения, но в сущности... Нет! Этого не может быть! В смысле: это нельзя применить в таком качестве!
Осторожно спросила:
— Что ты имеешь в виду? Я работала с растениями, даже не с животными, и уж никак не с человеком.
Фред пожал плечами.
— Я в этом мало что понимаю, но ты разработала что-то, что предотвращало ошибки считывания, так это, кажется, называется. В своё время Калле и помчался с тобой знакомиться, потому что ты подошла к решению этой проблемы гораздо ближе, чем он. Потом он на тебе женился и был страшно горд, что заполучил тебя вместе с твоей головой и всеми умными мыслями в полное своё владение.
Хорошо, что Гелена сидела, а то бы она упала прямо там, где стояла. Действительно, надо было обладать гением Карла Йенссона чтобы в простенькой работе, посвящённой стабилизации признаков сорта кабачков методом генной инженерии, увидеть нечто большее и умудриться применить там, где сама исследовательница и не планировала. То-то когда Гели пришла аспиранткой к Калле в лабораторию, он настаивал на продолжении изысканий в этом направлении. Она-то уже давно потеряла интерес к этой теме, увлечённая совсем другим, но два года убила на механизм предотвращения ошибок считывания. Потом никогда к этому не возвращалась и совсем забыла... Тем более что никто из работавших с Калле этим вроде как не занялся и статей в журналах тоже не появлялось.
Оказывается, её разработки не пропали втуне. Калле их использовал. Как именно можно будет найти в его материалах.
Тут Фред добавил:
— Уже на базе твои исследования продолжили и модифицировали для теплокровных Беша Ойрис и Такими Ватанабэ, их работу Калле счёл успешной. Публикаций, как ты понимаешь, не было.
Эти имена попадались Гели в списках работников, так что она поверила Фреду. Но если так...
— Выходит, — она чуть было не сказала “Ариэль”, но вовремя спохватилась, — эти мальчики — вечно юные создания? А может быть и бессмертные? Не верю.
Фред покачал головой.
— Не вечно юные и не бессмертные, это верно. Но проживут они дольше нас, при этом чувствовать себя и выглядеть будут так, что молодые позавидуют. По крайней мере я так понял. Калле говорил: ошибки структуры будут устраняться, а вот ошибки функционирования останутся, никуда не денутся. Ты должна понимать лучше меня что это значит..
О да, Гелена понимала, но в голове у неё не укладывалось. Если всё так, то это означало замедление старения в несколько раз. Да, выполнив свой жизненный цикл организм рано или поздно умрёт, но практически до самого конца будет в приемлемом состоянии. Никакого рака, атеросклероза, старческой деменции... Похоже, успехи сегодняшней медицины и впрямь вытекают из работ её мужа и его тайной команды.
Голова шла кругом. Что ей теперь думать? Как совместить редкостное бездушие и ничем не оправданную жестокость с великой пользой для всего человечества? Но Гелена бы не была Ригел, если бы зацикливалась на решении этических проблем. Перед ней стояли более животрепещущие вопросы.
— Я всё поняла, Фред. Мой покойный муж разрабатывал уникальные методики и именно для этого создал целую армию детей-клонов. Кстати, кроме мальчиков были ещё девочки...
— Давай не будем об этом, Гели, — сморщился Марсдон, — Проект “Омега” оказался на редкость неитересным в научном плане, зато хорошо окупился. Если ты нашла архивы Калле, то там есть про это. Когда пришлось срочно закрывать проект, девчонок оставалось около семидесяти и всех их удалось пристроить на независимые планеты. Не задаром, разумеется. Думаю, они не пропали: красотки хоть куда, к тому же у каждой какая-нибудь особенность.
Гели очень хотелось послушать про особенности девочек, так как она подозревала, что с мальчиками та же петрушка, но это отвлекало от главного.
— Ладно, про девчонок я зря спросила. Объясни мне то, чего я не могу понять. Почему ты пытался подослать сюда наёмного убийцу Густава Кюнха и почему устроил нападение на поместье Арианы? Зачем ты хотел убить этих несчастных мальчиков?
— Несчастных мальчиков? — хохотнул Фред и тут же сменил тон, увидев, как блеснули сталью глаза Гелены, — Да этот Арианин любовничек кто угодно, только не бедный. Здоровяк и красавец в духе твоего покойного супруга. Я ни капли не удивился, когда узнал, кого она выбрала: недаром Ари на Калле всегда облизывалась.
Кажется, он забыл, что Гелену никогда не рекомендовалось злить. Ариана в таких случаях обычно долго орала, но была существом отходчивым. А вот спокойная, разумная Гелена могла так отомстить, что никому мало бы не показалось. Сейчас её слова дышали арктическим холодом:
— Мы обсуждаем сейчас не физические достоинства любовника моей сестры, а более важные вопросы. Ответь мне, пожалуйста, Фред!
— А то что? — вдруг сощурился Марсдон.
Гели равнодушно пожала плечами.
— Не знаю... Например, твой глайдер вылетит отсюда, но больше никогда никуда не прилетит.
Фред вгляделся в зелёные глаза и понял: она ещё не знает как, но выполнит свою угрозу, если он не сменит фронт и не докажет ей, что он безопасный и вообще полезный!
Тут же сдал назад и начал излагать своё видение ситуации:
— Поверь, всё не так, как кажется. С Густавом, каюсь, это мой косяк. Я поначалу думал, что, уничтожив улики, которыми и являются эти, как ты говоришь, мальчики, замету следы. Но на Ариану напал не я! То есть не мои люди! Это со мной вообще не связано!
Выражение его лица дало Гелене повод усомниться в том, что он тут ни сном, ни духом.
— С тобой не связано? А с кем? Ты что-то знаешь, Фредерик Марсдон и ты мне это сейчас изложишь! Как можно подробнее!
Видя, что отвертеться не удастся, Марсдон тяжело вздохнул. Ясно было, что придётся поделиться информацией с Геленой, иначе она действительно что-нибудь придумает, с неё станется. Калле всегда был осторожен с Геленой и смеялся над тем, что Фред завидовал замечательному характеру его жены. Сейчас ему стало понятно почему.
Он опять-таки начал издалека, с тех времён, когда эксперимент Калле только начинался. Тогда у перспективного молодого учёного не хватало денег на то, что он задумал и Карл Йенссон искал тех, кто может вложиться в будущее. Да, проект несусветно дорогой, но если он сработает, то прибыли окупят всё сторицей.
Особую сложность представляло то, что проект-то был нелегальный. Зато это же обстоятельство в случае успеха гарантировало огромные дивиденды, неизвестные налоговому ведомству.
Йенссону удалось заручиться поддержкой как армии, так и службы безопасности вместе с разведкой. Главнокомандующий пособил с покупкой по остаточной стоимости бывшей военной базы, он же помог переместить её в пустой сектор пространства и отремонтировать, но в этот момент вся помощь от высокопоставленных «друзей» завершилась.
Виноват был сам Калле. Он искал деньги с такой настойчивостью и у стольких людей, что его активность ещё не заметили, но могли заметить газетчики. Это как камень, брошенный в воду: он давно утоп, но круги всё разбегаются по поверхности.
Чиновники перепугались: никто не хотел себя светить в таком деле. С другой стороны упускать проект, который сулил не только немалые выгоды, но и удивительные результаты помимо денег, им тоже не хотелось. В результате Софферсон нашел Фреда Марсдона, который должен был стать чем-то вроде подставного лица. Через него государственные структуры и заинтересованные лица собирались осуществлять финансирование.
К тому времени Фред был президентом одного никому не известного банка и учредителем нескольких вполне успешных трастовых фондов. Через них и провели деньги для Калле. Естественно, что это позволило ему подняться.
Ага, руки ты погрел знатно, — подумала про себя Гели, но промолчала. Действительно, как раз в то время Марсдон из никому не известного рядового банкира выбился в первый ряд.
Рассказ между тем продолжался, эмоциональный накал нарастал. Фред теперь рассказывал о своих взаимоотношениях с её мужем. В связи со всей этой историей они с Калле познакомились и тогда же стали друзьями. Вернее, он, Фред, тешил себя мыслью, что Карл Йенссон считает его другом. Эта фраза царапнула Гели:
— Поясни, Фред, почему ты так сказал? Разве все эти годы Калле не был тебе верным другом?
Тот поёжился под ледяным взглядом женщины, но храбро ответил:
— Гели, ты была его женой и он даже тебя любил, как он всегда уверял. Но, положа руку на сердце, ты можешь в этом поклясться? Он обожал тебя, пока ты была ему полезна. Если бы ты стала источником проблем, то он бы расстался с тобой, не задумываясь. Он был гением, Гели, а гении от природы одиночки. Они позволяют нам служить себе, но сами преданы только своему делу. Ты сама этого никогда не ощущала?
Гелену охватила противная слабость. Не то, чтобы она когда-либо об этом думала... Но в словах Фреда ей слышалась жестокая правда. Только недавно она вспоминала, как Калле относился к ней, когда она бывала больна. Да, он любил её весёлую, беспроблемную и приносящую ощутимую пользу. Она попыталась сказать:
— Он никогда не брал моих денег...
И поняла, что сморозила глупость. Калле её деньги были не нужны, она давала ему кое-что иное.
Фредерик почувствовал, что выиграл этот раунд и добил:
— Ты помнишь год, когда вы поженились? Как раз тогда ушёл в отставку Эшер, первый среди тех, кто прикрывал задницу Калле, и начались волнения среди остальных. В результате все, кто вложился в проект не только деньгами, но и клетками, потребовали результатов. Они были, но не те, которые он обещал, когда брал деньги и получал покровительство. Ты явилась как дар небес. Твои работы давали новый толчок его собственным, а получить защиту семьи Ригел он даже и мечтать не мог. Конечно, он тебя обожал.
Гели вдруг решилась спросить:
— А ты любил Ариану?
Фред вдруг сгорбился и помрачнел:
— Любил. Я эту стерву любил, обожал, умереть за неё был готов. Ни гроша вашего Ригеловского не взял, чтобы доказать свое бескорыстие. А что я от неё за эти годы вытерпел! На всё шёл ради неё! Даже закрывал глаза на её шашни с твоим мужем. Просил только о возможности иметь наследника моей крови. Калле бы помог, а потом инсценировали бы роды... Она даже на такую малость не захотела пойти.
Тут он резко мотнул головой, освобождаясь от неприятных размышлений.
— Гели, мы сейчас о другом. Примерно тогда наши инвесторы поняли, что их водят за нос. Это было не совсем так, даже совсем не так, но некоторым не объяснишь. Они хотят результат сразу и их не уговоришь ждать.
— Они были уже старые, — догадалась Гелена, — И жаждали молодости, не понимая, что она не вернётся.
Марсдон радостно закивал:
— Ты всё правильно поняла, Гели, ты же умница. Но, женившись на тебе, Карл хорошо прикрыл тылы. К тому же проект начал давать отдачу и кое-какие деньги особо рьяным он просто вернул. Заодно пригрозил: если будут шуметь, он обнародует свои результаты. Сам сядет, но и их потянет за собой.
Гелена вспомнила список: в нём были представители спецслужб, а им угрожать не стоило. Фред верно прочёл выражение её лица и добавил:
— С его стороны это было бы разумно, если бы не было так глупо. Он перешёл дорожку спецслужбам, а они этого не прощают. Да, и Софферсон, и Павлакис сошли с арены, но Айра МакКормак до сих пор сидит на своём месте, а он самый опасный из всех.
