Вот так — невольно, сам того не желая, Денис ввел собравшихся в заблуждение, представ в их глазах то ли Алешей Поповичем, то ли Добрыней Никитичем, то ли Ильей Муромцем, короче — тем, кто одолел Тугарина Змея. Хотя... знай они, что главу Ночной Гильдии убил Лорд Атос, а Лорд Арамис просто-напросто перебил всю остальную охрану, то вряд ли его стали бы бояться меньше. Так что, пожалуй, никакого обмана, даже невольного, не было.
В следующую выборку попали семь полных и одышливых, которым было поручено собрать все части тел, разбросанных по территории, засыпать все лужи песочком, чтобы и следа не осталось, а кроме того отдраить полы в доме, там где они заляпаны кровью. Оставшиеся восемь лбов, напоминавших телосложением одесских амбалов, были отправлены на погрузо-разгрузочные работы — транспортировку жмуриков в телеги. Домашним слугам было строго-настрого запрещено прикасаться к трупам и фрагментам тел — только присматривать и руководить! Денис понятия не имел, через сколько времени появляется трупный яд, или еще что-нибудь столь же "приятное" и рисковать не желал. Береженого Бог бережет. Естественно, сделано это было не от излишнего человеколюбия, как кто-то сгоряча мог бы подумать, и не от внезапно вспыхнувшей симпатии к "домашней шестерке", а чтобы не принесли в дом какую-нибудь заразу. Наконец, на картину был нанесен последний штрих — все сотрудники были предупреждены о коллективной ответственности, о безусловном выполнении всех приказов "присматривающих" и работа закипела.
Решив все организационные вопросы, Денис с чистой совестью направился в дом, чтобы перекусить. Организм настоятельно требовал своего — кишки и желудок совсем уже наплевали на все приличия и кидали голодные взгляды на печень и селезенку. Причем, кишки взглядами не ограничивались, а совсем распоясались — не только напевали какую-то затейливую мелодию, а вполне себе в открытую танцевали, внаглую отплясывая то ли джигу, то ли "Вальс Бостон", то ли что-то очень на это похожее.
Где находится кухня старший помощник знал, туда он и направился, справедливо полагая обнаружить там что-нибудь съестное. Но, это только у "Газпрома" мечты сбываются, а вот в реальной жизни — не всегда. Готовой еды, к огромному своему сожалению, Денис не нашел. Нет, разумеется, ингредиенты для приготовления вкусной и здоровой пищи присутствовали в полном ассортименте, как то: сырое мясо, рыба, овощи, фрукты и прочая зелень.
А вот то, чем можно было бы наскоро перекусить: хлеб, колбаса, сыр, сметана — на худой конец, как-то не наблюдались. Не было их видно. Конечно же, где-то они хранились. Вот только вопрос — где? Вне всякого сомнения, человек умирающий с голода на этой кухне бы не пропал. В конце концов можно было бы и сырым мясом поддержать тающие силы, если бы не было другого выхода, не говоря уже о том, чтобы набить живот фруктами. Но, Денис, к счастью, еще не так сильно оголодал, чтобы пуститься во все тяжкие. Мясо он предпочитал в жаренном виде, а к вегетарианству относился скептически.
Но все оказалось не так плохо, как показалось на первый взгляд. Кроме отсутствия сыра и колбасы, Денис обнаружил присутствие на кухне одной из сиделок, что, как он сильно понадеялся, облегчит ему задачу поиска пропитания. Правда, имелся один щекотливый момент. Почтенная матрона, не понаслышке знавшая, что представлял из себя такой монстр, как Змей, и прекрасно осознававшая, какими чудовищами должны быть Северные Лорды, этого самого Змея укантропупившие, при виде старшего помощника побледнела, оцепенела, не донеся до рта бутерброд с ветчиной, и уставилась на исчадие Тьмы выпученными от страха глазами. Дениса увиденная картина обрадовала чрезвычайно. Конечно же не то, что тетенька окаменела от страха, а то, что где-то неподалеку хлеб и ветчина имеются! Оставалось только получить информацию о их местонахождении. Сложной задача не представлялась.
Существует театральная байка о том, как мхатовская труппа решила помирить вконец рассорившихся корифеев — Станиславского и Немировича-Данченко, которые даже не разговаривали между собой. После спектакля, который они совместно поставили, режиссеры должны были выйти на сцену с разных сторон, встретиться в центре и пожать друг другу руки. Наступил торжественный момент — мэтры двинулись к точке рандеву. И все было бы хорошо, но Станиславский был гораздо выше, ноги, соответственно, имел длиннее и к финишу должен был прийти первым. Немирович-Данченко допустить подобного не мог. Он ускорился, споткнулся и упал прямо к ногам Станиславского. Увидев у своих ног Немировича-Данченко, Станиславский развёл руками и сказал: "Ну, зачем же уж так-то?". Ровно та же самая мысль пришла в голову Денису, при виде одеревеневшей сиделки. Надо было срочно исправлять положение. Во-первых — выводить ни в чем неповинную женщину из кататонического состояния, а во-вторых — получить от нее информацию: где она раздобыла, хлеб и ветчину. Насчет кофе, чашка с которым дымилась на столе, вопросов не было — неподалеку от чашки расположился пузатый кофейник. Старший помощник улыбнулся насколько мог приветливее:
— Мадам! Прошу прощения, что нарушил твою трапезу. Не подскажешь, где тут у... — Денис хотел сказать: "вас", но вовремя поправился: — ... где тут у нас можно раздобыть то же самое. — Он кивнул на бутерброд в ее руке. — В ответ женщина еще больше выпучила глаза, но из ступора не вышла. Вечер переставал быть томным. Денис заскучал. Он просто не представлял, что делать в подобной ситуации. И тут на помощь к нему пришел верный друг и товарищ, не раз выручавший старшего помощника в непростых жизненных ситуациях — внутренний голос:
"Будь проще и народ к тебе потянется!" — посоветовал он.
"Не понял... — удивился Денис. — В каком смысле?"
"В прямом! Короткие, четкие приказы, без всяких экивоков. — Голос желчно усмехнулся: — "Мадам, не подскажешь..." — передразнил он. — Где хлеб!? Блин! Вот, как надо разговаривать. Только так, и никаких соплей!"
"Ну-у... фиг знает..." — засомневался Денис.
"Попробуй, я тебе говорю! Я сто раз так делал!"
"Ладно..." — нехотя согласился Денис. Как-то не привык он так разговаривать с пожилыми женщинами, годящимися ему если не в бабушки, то в матери — с запасом.
— Прожуй что во рту! — приказал он сиделке, что она и не преминула сделать. — Проглоти! — После выполнения этой команды появлялась возможность конструктивного общения. Так, по крайней мере представлялось Денису. — Теперь скажи, где хлеб? — Перешел он к основной части алгоритма, и тут выяснилось, что в своих надеждах на общение старший помощник был излишне оптимистичен. Мадам продолжала молчать. Как рыба. Ситуация вновь заходила в тупик. Обрадовавшийся было Денис, приуныл. Чертова баба молчит, как одно место, а кушать хочется с каждой секундой все сильнее и сильнее.
"Надо ей пятки подпалить — точно разговорится!" — серьезным тоном посоветовал внутренний засранец.
"Да пошел ты! — адекватно отреагировал Денис. — Нечего сказать — так заткнись! И не надо тут ехидничать! У меня может сейчас голодный обморок будет, а тебе все хихоньки!"
"Мне-то, как раз есть чего сказать!" — обиделся голос.
"Ну, так говори! Блин!"
"Шарик — ты балбес!"
"Будешь оскорблять — не буду общаться!" — обиделся на сей раз уже Денис.
"При чем тут "оскорблять"? Это констатация, — продолжил было резвится голос, но сразу же пошел на попятную: — Ты что не видишь, что она только разговаривать не может, а двигательные команды выполняет? Прожевать, проглотить... А?"
"И что?" — осторожно поинтересовался Денис, который пока не улавливал.
"И то! Пусть ходит и показывает, где что лежит!"
"И правда — балбес..." — самокритично признал Денис, а матроне приказал:
— Покажи, где хлеб! — распоряжение, как и предсказывал мудрый внутренний голос, было выполнено молниеносно.
Мадам поднялась и походкой робота из старых советских фильмов — то есть очень дерганной и неестественной, направилась к неприметной двери, оказавшейся входом в кладовку. Постороннему человеку обнаружить дверь было совершенно невозможно — над ней были вбиты гвозди на которых висели многочисленные фартуки, халаты, колпаки и прочая поварская экипировка. Было ли так сделано специально — чтобы запутать гипотетических воров, или же случайно, осталось неизвестно. Дениса это не сильно интересовало, да и спрашивать было некого — сиделка все равно бы не сказала, даже если бы знала. Самое главное, что в кладовке были обнаружены вожделенные съестные припасы: свежий хлеб, сахар, шесть сортов колбасы, сыры девяти сортов, масло, сметана, ветчина и карбонат, а горячий кофейник с кофе уже дожидался на столе. Жизнь снова разворачивалась к старшему помощнику лицом!
У дотошного читателя может возникнуть вопрос: а к чему это уточнение — горячий кофейник с кофе. А с чем еще может быт кофейник? Тут дело вот в чем, во время недолгой рабочей карьеры Дениса на Земле, когда он еще не был безногим инвалидом, стал он свидетелем следующей сценки: сидит сослуживец и потягивает чай. В это время в комнату залетает сотрудница и радостно восклицает:
— О! Горячий чай! Отлично!
— Горячий чайник, — меланхолично поправляет ее чаевничающий сотрудник.
В процессе дальнейшего разбирательства выяснилось, что в чайнике, действительно горячем, не было ни капли воды. Вот чем вызвано, уточнение, на первый взгляд тавтологическое: горячий кофейник с кофе.
Минут через пятнадцать, когда сытый и умиротворенный Денис неторопливо потягивал кофеек, кстати очень даже неплохой, раздался стук в дверь. Стук был робкий и почтительный, каким подчиненные стучатся к начальству, а просители в двери чиновничьих кабинетов.
— Не заперто! — с ленцой отреагировал Денис. Он примерно представлял кого увидит и не ошибся в своих расчетах.
Дверь приоткрылась и показалась голова слуги — того который открывал калитку, а потом выводил во двор остальную прислугу. Осторожно заглянув на кухню и поймав внимательный взгляд Дениса, он с опаской двинулся вперед.
— Так эта... Лорд Арамис... — смущаясь и робея начал он. — Все готово...
— Ну что ж... — неторопливо, с сановной важностью отреагировал грозный Северный Лорд, — сейчас допью кофе и посмотрим, как там у вас готово. — Он сурово нахмурил брови, поддерживая в оппоненте должный уровень трепета. Денис инстинктивно чувствовал, что с прислугой надо себя вести, как с кошкой. Если держать ее в разумной строгости, не перекармливать, излишне не баловать, то кот — прекраснейшее, обаятельнейшее пушистое существо. Ежели же дать слабину — наглая, разжиревшая скотина. Старший помощник не спеша прихлебнул кофе и поинтересовался: — Тебя как звать-то, боец?
— Амор, — смущенно глядя в пол, признался слуга.
— Ишь ты, — ухмыльнулся старший помощник. — Бог любви, значитца. — Ответом ему послужили удивленные глаза Амора. — Однако, не похож, — продолжил Денис. И действительно, на мальчонку с золотыми крылышками, луком со стрелами, колчаном и факелом, кряжистый мужичок неопределенного возраста походил мало. — И какие же у тебя функциональные обязанности? — делая очередной глоток горячего и ароматного напитка, вальяжно продолжил допрос Лорд Арамис. Неизвестно, что он предполагал услышать в ответ, но то, что клиент может и подзависнуть, со счетов не сбрасывал. Так и получилось. Тест на стрессоустойчивость бог любви не прошел. Пришлось Денису воспользоваться дельным советом внутреннего голоса, а именно — быть проще. — Чем занимаешься? — изменил формулировку вопроса старший помощник.
— Садовник я, Лорд Арамис, — вышел из ступора Амор.
— Ну, садовник, так садовник... — скептически хмыкнул Денис, как бы сомневаясь, не вводят ли его в заблуждение и одновременно намекая, что при случае можно и проверить квалификацию Амора — скажем... отличает ли тот привой от подвоя, а пестик от тычинки. От такого недоверия бог любви совсем скис — повесил голову и опустил плечи. Глядя на эту картину, раздухарившемуся Денису стало немного стыдно, и он решил, что пожалуй хватит дурью маяться — надо делом заниматься. — Пошли, — коротко бросил он, вставая из-за стола и направляясь к двери. За ним безмолвной тенью последовал садовник с красивым именем Амор.
На нем принцип: "Как вы яхту назовете, так она и поплывет!" не сработал. То ли дело было в том, что местный бог любви назывался как-то по другому, то ли в том, что такового вообще не было в местном пантеоне, то ли еще в чем, но местный Амор отличался от нашего Амура, как конь от трепетной лани, коих, по словам поэта, впрячь в одну телегу не можно.
Личный состав похоронной команды, выстроившийся в одну неровную линию, с тревогой ждал вердикта грозного северянина. По мере приближения старшего помощника все разговоры и перешептывания стихли. К тому моменту, когда он с Амором, по-прежнему следовавшим за ним по пятам, остановился перед строем, над улицей воцарилась мертвая тишина. Кстати говоря, очень соответствующая моменту. Челядь не обманывал юный вид и веселые глаза старшего помощника. Они все прекрасно представляли, что будет если этот мальчик останется недоволен. Как говорится — не дай Бог никому!
Денис не стал выпендриваться, как то: выпячивать грудь, смотреть орлиным взором и прогуливаться взад и вперед перед пожиравшим его глазами личным составом. К их огромному облегчению и еще большей радости, Лорд Арамис был доволен. Старший помощник, не кочевряжась, сразу же, сообщил собравшимся, что принял их работу с оценкой "удовлетворительно", а пожалуй даже, что и — "хорошо"! Еще бы он сказал, что плохо! — уборка была проведена весьма качественно — в доме все полы от крови отмыты, лужи во дворе засыпаны чистым песочком, а все трупы и фрагменты тел заботливо перенесены в телеги, так что никаких следов от побоища, прошедшего в бывшей резиденции Змея, а нынешней — компаньонов, не осталось. Мерзкие инсекты и те оставили поле боя и перебазировались поближе к телегам, ставшими на время труповозками. Пользовались ли уборщики моющими средствами, магией, или же просто старались не огорчить северного отморозка осталось неизвестно. Главное, что успех был налицо.
Старшего помощника, как всякое большое начальство, процесс не интересовал, его волновал только конечный результат. И сборная команда окрестной прислуги не подвела — с успехом справилась с поставленной задачей. Кстати говоря, социальное неравенство сохранилось и после смерти. Десяти телам простых солдат пришлось тесниться в двух телегах — по пять в каждой, зато бывшему главе Ночной Гильдии достался персональный катафалк. Он привольно раскинулся в отдельной телеге и ему даже приставили к шее отрубленную голову. Похоже было на то, что Змея уважали и побаивались даже после смерти. Ну, что тут скажешь? — умел человек себя поставить! Если бы он сейчас не лежал с отсеченной головой на труповозке, можно было даже позавидовать.
После завершения погрузо-разгрузочных работ основная фаза операции "Очистка" была завершена, можно сказать — торт был испечен. Оставалось водрузить на него вишенку. Необходимо было решить, куда отправить скорбный караван. Вернее, даже не так — финишную точку Денис наметил пока ел, оставалось выбрать исполнителей и довести до них полетное задание. Может возникнуть вопрос: а что, до того, как вонзить зубы в бутерброд старший помощник не представлял конечную точку маршрута? Ответ короток, как выстрел — нет.
