Зона отчуждения

Но тут же снова напряглась: Жанна Львовна пошла вдоль рядов, выискивая жертву на заклание журналистам. К счастью, то ли новая внешность Капитоновой ей не понравилась, то ли опытом и чутьём женщина поняла — красиво и убедительно вешать лапшу на уши Вика сейчас не сможет, но прошла директриса мимо. Выбрала девушку из параллельного класса. И та обрадованная, раньше счастье попасть в телевизор почти всегда доставалось конкурентке, бодро отправилась тараторить ерунду в микрофон и на камеру. Вика же, пока Вовка не сообразил, что её не станут задерживать, быстро забрала свою сумку и незаметной мышкой постаралась сначала заглянуть к стенду с расписанием, а затем прошмыгнуть до нужного помещения. Одноклассники сегодня казались чужими. Выслушивать кто и как провёл каникулы, обмениваться сплетнями, возобновлять и подтверждать дружеские и враждебные альянсы за лидерство в классе — сейчас это было выше её сил.

Своей предусмотрительности Вика порадовалась. Вова не сразу сообразил, где искать подругу, поэтому пришёл последним. Видимо, искал во дворе или ждал на крыльце. Приставать с расспросами или требовать каких-то объяснений на глазах у всех парень не рискнул. Да и Вика демонстративно стояла отдельно от прочих, ни с кем не общаясь и не разговаривая. Взгляды "зазналась" у остальных читались открытым текстом. Это грозило сложностями... Но потом, не сейчас — и Вику такое положение вещей устраивало.

До начала первого урока оставалось всего ничего. Нервное напряжение понемногу отпустило. Можно было надеяться, что хотя бы первый день никто лезть к ней не будет. Вот только оказалось, что внимательно следившая за конкуренткой Нина заметила, и как Вова смотрит на соперницу, и возникший между ними холодок. Видимо, на память пришли слухи и майские разговоры, что Вика и Вова куда-то собирались летом вдвоём. Поэтому решила перейти в наступление, не дожидаясь, пока конкурентка помирится с предметом обожания.

В сопровождении сразу четверых подпевал Нина горделиво подошла и с вызовом спросила:

— Ну как там твоя Франция? Фу, ты что, вагоны там разгружала, что ли? Или подрабатывать в "Макдональдсе" ездила?

И демонстративно ткнула пальцем в руки соперницы. Вика посмотрела и пожала плечами. Ну да, далеко не идеал. Особенно если сравнивать с вычурным маникюром одноклассниц. Нина вон даже рисунок на каждом ногте заказала. У Вики ногти были срезаны коротко, неухоженные и без лака, да и въевшуюся в кожу оружейную смазку за день просто так не ототрёшь. А Нина тем временем набрала воздуха для новой тирады.

Решение пришло мгновенно, словно опять пришлось отражать атаку туманных тварей. Вика сделала шаг вперёд, ухватила Нину за форменный пиджак, притянула к себе. И холодно отчеканила:

— Значит, так. Слушай меня, акула беззубая. Дважды повторять не буду. Если тебе нравится Вова, добивайся его внимания сама. Меня в это не вмешивай.

Нина покраснела и быстро задышала. О таком, пусть все и догадывались, вслух говорить было не принято. Но собраться с духом и парировать свой позор Нина Окулина не успела. Вика продолжила всё тем же ледяным тоном:

— Дальше. Если ещё раз устроишь мне хоть одну пакость — пеняй на себя. Сломаю тебе... Пожалуй, ногу сломаю. Чтобы дольше не появлялась. Вопросы есть?

Нина побледнела, на лбу выступила испарина. Ни у неё, ни у остальных даже на секунду не возникло сомнений, будто Вика шутит.

— Тогда катись. Вова стоит вон у того окна, — она махнула рукой. — А вот рядом со мной я чтобы тебя больше не замечала.

Нина дёрнулась, со второй попытки вырвалась — хотя, делая шаг назад, пришлось замахать руками, чтобы не упасть.

— Психованная, психованная, — донеслось со стороны Нины и компании.

Вика, не удостоив скандалисток и капли внимания, молча взяла сумку, вошла в класс и заняла привычное место у окна, вторая парта с начала.

Соседи у неё постоянно менялись. Слишком многие старались подсесть к отличнице по всем предметам, подлизаться, списать. Но сегодняшняя стычка всех отпугнула. За партой Вика оказалась одна. "Нину стоит поблагодарить", — мелькнула ехидная мысль. Но тут же погасла. Потому что в класс вошла директриса.

Вика уставилась на неё с удивлением. Жанна Львовна не имела привычки менять раз и навсегда заведённые правила. Первый урок всегда проводила разом во всех одиннадцатых классах, второй разом во всех десятых и так далее. Потом из памяти пробилось: ну да, сегодня на линейке говорили, что одиннадцатые полным составом отправятся на какое-то городское мероприятие. А десятым, значит, не повезло. Точнее десятому "А", у которого директриса будет вести урок исключительно для них. Да ещё со свежими силами.

Подтверждая худшие опасения, Жанна Львовна с классным журналом под мышкой энергично продефилировала мимо доски, заняла место за столом, надела очки. Вика на это мысленно фыркнула. Зрение у пятидесятилетней директрисы было идеальное, а очки с простыми стёклами она надевала исключительно для солидности и образа строгой учительницы. Тем временем Жанна Львовна раскрыла журнал и бодро начала:

— Дорогие дети. Сегодня вы приступаете к новому и очень важному для себя этапу жизни. И пускай до выпускного, одиннадцатого, класса у вас ещё целый год, именно сейчас вы закладываете начало успешного жизненного пути. Мудрая русская поговорка гласит: "Готовь сани летом, а телегу зимой". И потому нельзя оставлять всё связанное с получением аттестата, выбором будущего и с подготовкой к поступлению в университет на следующий год.

Вика не выдержала и усмехнулась, правда, благоразумно прикрывшись ладонью. Сделала вид, будто упёрла подбородок в руку. На ум внезапно пришла фраза из какой-то художественной книжки, где герой про похожую речь отозвался: "Партейно чешет". Слова директрисы до боли напомнили сцены комсомольских собраний из старых фильмов, которые любила в восьмом классе показывать на своих уроках учительница по "Основам семейного воспитания". Предмет одно время в порядке эксперимента ввели в нескольких школах города.

За воспоминаниями Вика потеряла нить рассуждений. А директриса уже закончила заливаться соловьём и подвела итог:

— Итак, пишем сочинение. Тема — "Как я провёл лето".

Класс зашуршал тетрадями... Вика почувствовало, как у неё внутри всё оборвалось, заледенело. Она встала и громко сказала:

— Извините, Жанна Львовна. На эту тему я сочинение писать не буду. На любую другую — пожалуйста. Но только не на эту.

Класс ошарашено замер, затаил дыхание. Директриса удивлённо посмотрела на свою лучшую ученицу. Потом сняла очки и с нотками тщательно дозированного гнева ответила:

— Виктория. Это ещё что такое? Я смотрю, летний отдых не пошёл тебе на пользу. Немедленно садись и пиши сочинение. А не то...

Вика, не скрывая презрения, посмотрела на директрису и оборвала её на полуслове.

— А не то что? Влепите двойку за поведение?

Ошеломлённая поведением девушки, Жанна Львовна машинально кивнула. Потом открыла рот, собираясь пообещать казни египетские. И опять поперхнулась. Так как Вика презрительно фыркнула.

— Нашли чем пугать. Что ещё? Отца вызовете? Для начала попробуйте отыскать в его расписании свободную минуту. Так, дальше по списку. Исключение... Тоже не страшно. Я вам нужнее, чем вы мне. Иначе кто у вас по всяким олимпиадам и спортивным мероприятиям ездить будет? Причём так, чтобы один человек и везде.

Вика задумчиво взяла с парты тетрадь, свернула её в трубочку.

— Ну как? Меняете для меня тему или я пошла?

Директриса, наконец, справилась с растерянностью и попыталась взять инициативу в свои руки. Заодно подавить бунт на корню. Она встала, шагнула к проходу между партами и посмотрела глаза в глаза.

— В общем, так, Капитонова. Неудовлетворительный балл за поведение ты уже заработала. И чтобы завтра же утром отец был у меня в кабинете. Иначе обещаю, что ты вылетишь у меня с такой разгромной характеристикой, что тебя не возьмёт ни одна школа в городе. Поверь, моих возможностей на это хватит. А теперь села и пишешь сочинение на мою, — сделала она ударение, — тему.

Вика выдержала взгляд. А потом посмотрела в ответ с такой яростью и ненавистью, что директриса непроизвольно сделала шаг назад. Вика негромко, но так, что услышали все, процедила:

— Значит, как провела лето? А что вы хотите узнать? Тактику налёта огнептиц и особенности зенитной стрельбы по воздушным целям?

Вика махнула рукой с тетрадью и директриса дёрнулась, словно испугалась, что тетрадь сейчас полетит в неё.

— А может вам рассказать про целый посёлок, который утром ещё был жив, а к обеду там остались одни разодранные трупы? Описать во всех деталях?

Жанна Львовна побледнела и сглотнула. А Вика вышла из-за парты в проход, сорвалась на крик:

— А давайте я расскажу вам, как стая у нас на глазах рвала Рафаила и Михаила, а мы смотрели?!

Шаг в сторону учительского стола.

— Потому что выбор у нас был или они вдвоём — или три сотни беженцев.

Ещё шаг.

— Или написать, как умирали бабушка Марфа и отец Алексий?

Ещё один.

— Мы могли их спасти, но все лекарства шли тем, кто мог держать оружие. А остальным — что останется.

Вика подошла вплотную. Директриса заглянула к ней в глаза... и побелела, покрылась испариной. Словно вместо ученицы на неё посмотрела смерть. А Вика почти шёпотом добавила:

— Я много чего могу рассказать. Только надо ли оно кому-то из вас?

И, не глядя на рухнувшую на стул в полуобморочном состоянии директрису, на замерший класс, молча собрала вещи и вышла на улицу.

На школьном дворе было тихо, пусто, солнечно и тепло. Осенью ещё даже не пахло. Вика быстрым шагом пересекла стадион, нашла скамейку в зелёной полосе кустов и деревьев, посаженных вдоль школьного забора. Кинула под ноги сумку, сама села, подставляя лицо солнцу. Вспомнила монастырь и осаду.

"Всё зовёшь, Туманный купол? Я уже поняла, что так просто ты меня не отпустишь. Потому знай — я вернусь. Не скоро, через несколько лет, но обязательно вернусь. И ты опять проиграешь".

Часть II. Обратная сторона тумана

Глава 1

Зона отчуждения начинается и заканчивается для всех по-разному. Для туристов, которые приехали полюбоваться Туманным куполом — с армейского блокпоста, ворот в колючей проволоке ограждения и отмеченной яркими оранжевыми маркерами дороги в минных полях. Желающие даже могут подойти прямо к границе двух миров и лично опробовать, как туман выталкивает из себя любого, кто пытается через него пробраться. На этом посещение Туманного купола у любителей пощекотать себе нервы и завершается. Для учёных, собравшихся на Ту сторону, всё почти так же. Только их путь продолжится в одном из зарегистрированных проходов между мирами. Всего несколько шагов в молочном коридоре — и ты уже топчешь не родное Поволжье, а землю иной планеты. Всё очень просто и относительно безопасно. Даже сам переход. Чужая живность хоть и считает человечину деликатесом, от пятачков возле официальных проходов давно научилась держаться подальше. Военные пусть и не заходят слишком глубоко, но на пару сотен метров вокруг перехода всё подозрительное выжигают огнемётами и напалмом.

Для тех, кто собрался проникнуть нелегально, всё намного сложнее. Это только в книгах можно подкупить часовых или наняться подсобным рабочим, а по дороге как бы случайно свернуть не в ту сторону. И дело даже не в том, что каждого участника научной экспедиции дотошно проверяет ФСБ за компанию с половиной разведок всего мира. Охрана Купола состоит из людей идейных. Ветераны участвовали в отражении Прилива десять лет назад, остальных перед началом службы обязательно возят посмотреть на польскую Витницу. Точнее, на радиоактивный кратер на месте города. Иллюстрация того, чем может закончиться халатность пополам с неуёмным любопытством.

Первым делом нелегалу надо отыскать брешь в окружающем Зону кордоне. Затем, разминувшись с патрулями и миновав колючку, если ты не останешься на минном поле, преодолеть самую сложную преграду. Похожее на туман Нечто. Стабильные проходы давно зафиксированы на карте и находятся под усиленной охраной, спонтанного прокола можно ждать неделями. Вот только способ проникнуть на Ту сторону в обход официальных каналов, как уговаривал себя Антон все последние дни, обязательно есть. Иначе вся его затея теряла смысл.

Чтобы отвлечься от размышлений, пока они не высосали душу ненужным беспокойством, Антон выбрался из купе в коридор вагона и принялся смотреть в окно. Толку от этого вышло мало: стояночное освещение было хоть и тусклое, но всё равно куда ярче привокзальной ночной темноты. Потому, словно мутное зеркало, стекло лишь отразило ничем не примечательное лицо. Прямой нос, узкие губы, острые скулы, чуть раскосые глаза — наследие дедушки-бурята. Воображение хозяина тут же дорисовало тёмно-русые волосы и карие глаза. Типичный русский, которых в России не один миллион... Антон дохнул на стекло, оно сразу запотело.

"Нет уж, не обычный! — Антон мысленно ответил своим сомнениям и внутреннему голосу. — Обычным людям судьба не даёт шанс оставить своё имя в истории".

В это время вагон ощутимо дёрнулся, пришлось даже ухватиться за поручень. Вместо маневрового подцепили тепловоз. Тут же заглянула досада: минут десять — пятнадцать и поезд тронется. Антон так и не посмотрел Казань, хотя стояли здесь больше двух часов. Впрочем, сожаление длилось недолго. Антон с самого начала, в отличие от остальных туристов, не собирался никуда выходить. В своё время он много интересовался Приливом, пролистал в ЖЖ и соцсетях немало отчётов о путешествиях по местам боёв. За месяцы осады город был разрушен больше чем наполовину, непрерывные бомбёжки исторический центр вообще выжгли дотла. И пусть город восстановили один в один, на взгляд Антона всё равно Казань стала подделкой. Поэтому как разумный человек смысла восторгаться новоделом он не видел.

На перроне зашумели возвращавшиеся с прогулки туристы. Встречаться с ними Антон не хотел, поэтому быстро шагнул в своё купе, закрыл дверь и повернул ручку запора. С самой Москвы он ехал один и надеялся, что так и останется без попутчика до самого конца. Ведь летом СВ не очень популярен, основная масса туристов всегда предпочитала простое четырёхместное купе. Комфорта почти столько же, а стоит раза в четыре дешевле. До отказа туристические поезда забиты обычно зимой. В Европе и России одни за другим большие рождественские каникулы, вот люди и едут взглянуть на "Огни Эльма", когда в холодную погоду Туманный купол извергает над собой молнии и играет аналогом полярного сияния.

Наверное, в декабре или январе проскочить было бы легче. Только ждать у него нет времени. Пропажу обнаружат самое позднее во время августовской инвентаризации. А сейчас уже июнь... Антон непроизвольно бросил взгляд на полку, на которой сидел. Там в рундуке лежала сумка, где переложенный вещами прятался в корпусе от фотоаппарата прибор. Захотелось достать, проверить всё ли в порядке, но Антон мысленно себя одёрнул. Ничего с сумкой случиться не могло, а чем больше дёргаешься, тем хуже.