| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Запланированные хозяйственные хлопоты по строительству в "Интеле" собственной столовой пришлось отложить до следующего обострения классовой борьбы. На фоне исчезающего продуктового дефицита и накатывающего частного общепита подобный бизнес среди директоров стал стремительно выходить из моды. Хлопотно кормить людей, куда проще сдавать площади в аренду, благо, обновленная нормативная база это скорее поощряла, чем запрещала. Руководитель соседской ТЭЦ не избежал подобного искушения, более того, он воспользовался моим советом, и вместо обычно практикуемого выделения части своего трудового коллектива "в кооператоры" сдал свою "рыгаловку" сразу двум сторонним предпринимателям.
Не сказать что перемены сильно повысили качество еды и обслуживания, но очереди практически исчезли, а чистота уборки столов и пола вполне добралась до уровня средней "кафешки" из "моего" 2010 года. Цены тоже подросли, но не сказать чтоб значительно, скорее в общем тренде — питание в СССР потихоньку дорожало, а промтовары, напротив, едва заметно дешевели. Так что забытая было привычка "обедать у соседей" быстро вернулась, и очередной поход в столовую не стал исключением.
— Кать, ты не видишь бифштексиков рубленных? — спросил я жену, не обнаружив на привычном месте черного от многолетних напластований подгоревшего масла жестяного поддона с полюбившейся вариацией на тему котлет.
— И не шукайте, не буде их больше, — равнодушно информировала меня раздатчица, не переставая здоровенной ложкой шлепать в тарелки кучки подозрительно жиденького пюре из бака. — Николавну-то, диетолуха нашего, уволили вчера, кажють шибко жирна.
— Да ну! — от удивления я едва не расплескал тарелку куриного супа, водруженную на раритетный, отштампованный еще во времена культа личности, алюминиевый поднос. — Прямо так и выгнали?
— Ага, — тяжело вздохнула чему-то своему тетка, но вместо продолжения лишь сменила инструмент на лопатку.
— Возьми минтая в сметане, вроде симпатично выглядит, — в отличии от меня, Катю кадровые перемены совершенно не волновали. — Или что-нибудь новенькое, вон, тефтели к примеру...
— Думаешь оно съедобно? — я покосился на серые шарики мяса, парящие из нового узкого лотка.
— Ще горбуша мается, — раздатчица, похоже вполне разделяла мои опасения по поводу нового меню.
— Ну уж нет! — не выдержал я. И добавил, припомнив необъяснимое почтение советских людей 60-х к любой красной рыбе без разбора: — Этой розовой дрянью только камчатских ездовых собак кормить. Давайте уж минтай!
— Зря я повелся на ваши уговоры с диеткухней, — стоящий передо мной Анатолий так же расстроенно рассматривал не слишком впечатляющий выбор блюд. — Пойдем напротив, в обычную столовку, там сегодня свиную поджарку дают.
— Мальчики, не спорьте, — поставила точку жена. — Мне фигура важнее, и вообще, интересно же, что новый специалист с меню наизобретал!
— Ох-хо, — брат лишь тяжело вздохнул в ответ, и толкнул поднос дальше по направляющим вдоль раздачи. — Хоть на десерте отыграюсь...
Реально, забота советской власти о здоровье населения начала заходить слишком далеко. Года не прошло, как частным диетическим столовым объявили чуть не полную налоговую свободу. Многие не замедлили этим воспользоваться, вот только оборотной стороной оказалась необходимость безусловно следовать рецептурам "прикрепленных" государственных диетологов. Глупый диктат вместо свободы выбора, но по другому коммунисты решать вопросы не умеют. Вдобавок оказывается, что этих новоявленных кулинарных надзирателей начали выгонять "за толщину", прямо как военных или милиционеров. Конечно, в логике не откажешь, принцип "врач, излечи себя сам" никто не отменял. Но теперь придется обходить это заведение стороной... "Если Катя позволит", — злорадно завершил мысль внутренний голос.
Едва мы успели расположиться в удобных полукреслах из кожзама, как спокойствие дня было внезапно нарушено:
— Приятного аппетита, молодые люди! — рядом, с подносом наперевес стоял смутно знакомый товарищ в легкомысленном, явно импортном пиджаке в крупную клетку. — Не возражаете, если я составлю вам компанию? — так же избыточно вежливо продолжил он, ставя свой обед на свободную сторону стола.
— Разумеется, — начал я, вглядываясь в собеседника. Через несколько мгновений мозг сопоставил визуальный ряд, я и, едва справляясь с удивлением, добавил: — Присаживайтесь, Виктор Михайлович!
Черт возьми, где его тяжелые очки черного пластика, где прямые, неряшливо свисающие пряди волос, так неприятно болтавшиеся поверх ушей во время нашей прошлой встречи? Ученого можно смело тащить в диссертацию по новосоветскому стилю: тонкая стильная оправа, аккуратный ежик, крепкий, явно южный загар. Только непропорционально высокий, изборожденный морщинами лоб, густые брови и неизгладимые треугольные черты лица выдавали гения от кибернетики в интересном, модно одетом мужчине лет около сорока.
— Спасибо, Петр, — все так же степенно и неторопливо поблагодарил меня академик, — аккуратно пристраивая на край стола тонкую папочку с бумагами. — Я тут случайно на местный ВЦ заезжал по делам, и смотрю, знакомое лицо! — Он обезоруживающе улыбнулся, — и явно беря процесс общения в свои руки, закрепил знакомство: — А напротив наверно ваша супруга...
— Екатерина Васильевна, — послушно представилась жена.
— Очень приятно, — Глушков по старо-интеллигентски потянулся сложенными в щепоть пальцами вверх, как-бы стараясь приподнять сданную в гардероб шляпу.
— Да, а это, — я по возможности небрежно кивнул в сторону Анатолия, — ее брат, Анатолий, тоже у нас в НИИ работает. — И отвечая на вопрошающий взгляд майора КГБ отпустил тяжеловесный референс: — в нашу глушь заглянул один из самых выдающихся ученых СССР, академик Глушков!
— Ну вот, как всегда, — поморщился, а может быть еще шире улыбнулся Виктор Михайлович, — только собралась хорошая компания, не чтоб по простому о жизни нашей поговорить...
"Черта с два!" — легонько толкнул ногой под столом Анатолий. Да я и без него давно все понял, просто так академики по ТЭЦ не шарашатся. Человек явно хочет пообщаться напрямую, без административных нагромождений. Хорошего в такой известности, понятное дело, мало. С другой стороны, почему бы двум благородным донам, тьфу, советским директорам, не пообедать вместе?
Между тем гость не собирался упускать нить беседы:
— Чудесная прическа, — он перевел взгляд на мою жену. — Вам очень идет.
И как только догадался? Именно вчера Катя по случаю купила пластиковый флакон краски для волос DuBarry,** которая, к моему немалому удивлению, оказалась красящей пеной более чем приличного качества. Соответственно, весь вечер был убит на приведение в состояние "конский хвост" волос нового, вполне симпатичного рыжеватого оттенка.
Впрочем, галантности великому кибернетику хватило ненадолго, почти сразу же он перескочил на куда более животрепещущую тему:
— Как у вас дела? Может расскажете чем сейчас занимаетесь? Если, разумеется, это не секретные разработки?
— Крестиком вышиваем, — чуть не сорвалось у меня с языка. Впрочем, вслух получилось немногим лучше: — Принтер сочиняем.
— Принтер? Ах, да... — резко поджал губы Глушков. — Поразительно быстро американская зараза проникает в СССР!
— Не мы такие, жизнь такая, — я между делом вооружился ножом и вилкой для борьбы с салатом "Осенний". — Говорить "печаталка" еще хуже, "ПУ" звучит неприлично, а "печатающее устройство" произносить замучаешься. Так и привыкли понемногу.
— Эх-х-х! — только и смог возразить Виктор Михайлович.
Явно не приходилось товарищу сталкиваться со столько откровенным бытовым антисоветизмом. Уверен, лет эдак двадцать назад за такие речи вполне можно было схлопотать "заявление", а потом и путевку в места с крайне холодным и нездоровым климатом. Однако нынче в подобные вояжи куда чаще отправлялись злостны кредитные должники, и не думаю, что столь быстрые перемены легко принимают "настоящие" коммунисты. Так что надо бы с ним помягче, все же академик и вообще реальный математический гений, до уровня которого мне нипочем не дотянуться без бонусов послезнания.
— Доводим до кондиции небольшой компактный аппарат взамен Консула, — нарушил я идиллию дружного стука столовых приборов. — Нужно его сделать раз в десять быстрее, дешевле, и не таким шумным.
— И как успехи? — немедленно отозвался Виктор Михайлович без тени обиды или покровительственного тона. Не иначе, прокачал скилл "дипломатии" левела до сотого. — Наверно шарик с литерами, как в ибээм?
— Нет, — неожиданно вмешалась Катя. — Холодно, совсем холодно!
— Ничего общего с Selectric typewriter,
* * *
— охотно подтвердил я. — Интересный у них механизм, но уж больно громоздкий.
— Неужели лепестковая система?! — Глушков чуть не забрызгал рубашку борщом. — Про них же только летом начали писать!
— Ээээ... — замялся я. — Вы про "маргаритку"?
* * *
Читал, прорывное решение, быстрее IBM раза в три получается, и проще намного, однако... это не наш путь.
— Мы ее называем "ромашкой", — машинально поправил меня Виктор Михайлович. — Но погодите, неужели вы тут что-то более интересное изобрести умудрились?!
— Литерный принцип печати это безнадежный тупик, — рубанул я с плеча, пользуясь тем, что академик на секунду отложил ложку в сторонку. — До появления графических терминалов остались годы, так что нас спасут только иголки.
— Такое где-то предлагалось, — облегченно и чуток ехидно заулыбался Глушков. — Однако не пошло, шарик поэффективнее оказался. Ну а что до графических устройств, так эти задачи исключительно для графопостроителей.
\*В реальной истории Сноуборд был впервые включён в программу зимних Олимпийских игр в 1998 году на Олимпиаде в японском Нагано.\
\**В реальной истории первая настоящая краска для волос производства ГДР появилась в магазинах СССР конце 60-х.\
\
* * *
Модель IBM "Selectric typewriter" печатала при помощи специального вращающегося "шарика" с литерами — "typeball". Не смотря на кажущую сложность, это была очень успешная модель, которая выпускалась с 1961 по 1984 год.\
\
* * *
Англоязычное название лепесткового печатающего устройства — Daisy wheel printing, в прямом переводе "Daisy" — цветок маргаритки. Система изобретена в одном из подразделений компании Xerox в 1969 году.\
Сказать по-правде, я и сам часто задумывался о необходимости "иголок" в 1969 году. Более того, еще пару лет назад планировал "перескочить" через матричные принтеры сразу к струйникам, благо, по части механики они едва ли не проще. Однако первые же эксперименты показали полную несостоятельность такого буйного прогрессорства. Причина лежала страшно далеко от электроники, оказалось, что в СССР попросту отсутствует производство писчей бумаги подходящего качества. А на том, что привыкли использовать совслужащие всех рангов, капельки чернил ведут себя с коварным пренебрежением к здравому смыслу: на одном участке не впитываются вообще, совсем рядом наоборот, с удовольствием растекаются по волокнам, оставляя прожилки миллиметровой длины.
Перспектива борьбы с монстрами целлюлозно-бумажной промышленности меня откровенно пугала, месяца не прошло, как там торжественно, с митингами и помпой, отметили запуск первого в СССР комбината туалетной бумаги... причем про использование английских станков коммунисты, по старому, пошедшему еще от товарища Ленина обычаю, предпочли умолчать.* Быть может, я еще поборолся годик-другой за импорт материалов и химию чернил, но Катя привела ко мне опытную машинистку с ТЭЦ, и эта незаурядная женщина легко забила последний гвоздь в струйные технологии небрежным вопросом: "сколько листов пробивать будет?" И ведь правда, при всех новых возможностях работы с документами возможность сделать сразу три-четыре копии стоит далеко не на последнем месте, ЭВМ пока слишком ценный ресурс, чтоб транжирить его лишней работой. Да и скорость, чего греха таить, старый добрый "Consul" на пяти копиях легко и не сильно напрягаясь обгонит струйник.
Так вопрос выбора на ближайшую пятилетку для меня был снят окончательно и бесповоротно. Надо признать, сама по себе идея "иголок" оказалась далеко не новой, еще с 30-х годов существует целый класс фототелеграфов, которые при помощи одной иглы и хитрой системы электромагнитиков, рычажков и веревочек умудряются печатать графику и фотографии — разумеется, очень медленно и лишь газетного качества. Эксперименты с полноценными принтерами тоже велись, но очень и очень осторожно. Маркетологи явно сомневались в перспективах, и их вполне можно понять. Ведь любой "матричник" приспособлен печатать строки, и только строки. При наборе массивная головка будет не только заслонять текст, но и еще должна постоянно "замирать" после ввода каждого символа! Невозможная ситуация для той же БЭСМ-4, в которой "Consul" прежде всего терминал, то есть большую часть времени служит для ввода данных, иначе говоря, заменяет клавиатуру.
Впрочем, до работы с монитором заокеанские хроноаборигены додумались уже давно, советские страшилки про "выматывающий душу диалоговый режим" и "ненужное баловство, распечатки удобнее" коммерсантов не трогали ни капли. Так что вопрос явно созрел, к тому же по линии КГБ до меня дошла информация, что компания DEC готовит к серийному производству матричную модель LA30.** Зато японцы надежд не оправдали ни капли: славной своими "печаталками" Epson еще попросту не существует в природе,
* * *
да и других примеров использования иголок в стране восходящего солнца мне обнаружить не удалось.
* * *
Вопрос закупок печатающих головок на повестку дня даже не вставал, и так понятно что ушлые американцы своего дешево не отдадут, так что пришлось использовать послезнание. Вместо семи иголок в один ряд
* * *
* в СССР сразу освоили более прогрессивную "девятиигольную" технологию, в которой имелось два ряда с пятью и четырьмя иглами, так сказать, четные и нечетные позиции. Требования к точмеху резко снизились, а качество печати при этом значительно улучшилось. Как обычно, расплачивалась за фантастический результат электроника, иначе говоря все тот же "Орион". Не сказать что совсем без проблем, все же гибкие шлейфы и точная кинематика далеко не любимый конек советской промышленности, да и безворсовая красящая лента доставила хлопот, но один из опытных образцов уже бойко печатал документы у моей секретарши, радуя слух звонким "Ззз-з-з-Тшиг!" вместо глухих шлепков литер "Консула", от которых, казалось, содрогался даже пол.
— Петр, о чем задумался? — прервал мои размышления академик. — Пюре остынет!
— Да вот, — я постарался собрать мысли обратно в удобную кучку. — Слишком много в этой принтерной истории интересных моментов, чтоб изложить за обедом.
— Так я не тороплюсь, — жизнерадостно поднял брови Глушков. — Обратные билеты на вечер взял, а тут все как-то быстро провернулось. Хочешь, расскажу о последних разработках в представлении быстрого и компактного вещественного числа? Ты же в курсе, наверно, что можно начинать умножение со старших битов мантисс, это медленнее, но с округлением и нормализацией нужно всего шестьдесят четыре бита вместо ста шести. Хотя в DEC предпочитают наоборот, идти с младших битов...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
