Белый Тигр в дождливый вторник

Цыганка вскрикнула и выпустила Верину ладонь:

— Прости! Черт попутал! Я не знала, что ты под защитой...

Девушка поправила очки и удивленно посмотрела на женщину. А та, суетливо поднялась, сдернув с лавки влажную шаль и попятилась:

— Ты меня не видела, я тебя не видела. Слышишь? И заболтать я тебя не пыталась...

Вера вытерла ладонь, которой касалась цыганка, о шершавый твид юбки.

— Подождите. Я хочу спросить...

Но цыганка, позвякивая браслетами, уже убегала через площадь.

Вера пожала плечами и уткнулась в мобильный. Надо позвонить дяде Гере, а то ей опять что-то странное мерещится, кажется, пора очки менять.

Пак Мин Джун развернул стул, чтоб сидеть в пол-оборота к окну:

— Выкладывай все свои игрушки. Что там у тебя? Подчинение, морок?

Дзиро улыбнулся холеным лицом Платона Андреевича, поправил на коленях безупречные брюки, опустил руку во внутренний карман безупречного пиджака и осторожно положил на столешницу блестящую черную сферу:

— Подчинение и защита. Морок, уж извини, снимать не стану — местные девушки склонны доверять мужчинам именно с такой внешностью.

— Тебе виднее...

Пак Мин Джун провел ладонью над амулетом. Тот раскрылся черной розой с острыми кромками лепестков, зажужжал, вращаясь вокруг своей оси, и сложился обратно в шар. Дышать сразу стало легче.

— Зачем?

Деактивированный амулет посерел и как будто съежился.

Дзиро пожал плечами:

— Я не был уверен, что ты не полезешь в драку.

— Ты мог испугать Веру, она что-то почувствовала.

— Это всего лишь вопрос времени — рано или поздно...

У столика появилась официантка, Дзиро не глядя ткнул пальцем в карту напитков.

Разговор возобновился после того, как девушка ушла.

— Что нужно от меня достойному сыну Пак Вон Ки? Слышал, папочка лишил тебя части семейных акций?

— Интересуешься биржевыми спекуляциями или конкретно мной? Дзиро, неужели я тебе нравлюсь? — Пак Мин Джун уложил свой подбородок на ладонь и стрельнул в собеседника кокетливым взглядом. — Тогда не скрывайся, открой мне свое сердце...

Принесшая напитки официантка тихонько кашлянула.

— Теперь я понимаю, почему Белого Тигра не зовут сниматься в кино, — Дзиро тронул пальцем бумажный зонтик, украшающий бокал с коктейлем. — Актер ты никудышный.

— Один древнегреческий философ сказал, что никто не становится хорошим человеком случайно, — холодно улыбнулся Пак Мин Джун, опираясь локтями о столешницу и приближая свое лицо к лицу собеседника. — Забавно, но его звали Платон, так же как тебя сейчас... Оставь в покое девушек — Веру и ее подругу — Зою Опалову. Не заставляй меня с собой сражаться.

— Думаешь, твой папочка и здесь сможет тебе помочь?

Мужчины сцепились взглядами намертво.

На висках Пак Мин Джуна набухли вены, кривая улыбка Дзиро тоже выдавала напряжение. Прошло минуты полторы.

— Еще чего-нибудь желаете? — материализовалась у стола девушка-официант. — Десерт?

— Нет, спасибо, — Пак Мин Джун тяжело дышал.

Его соперник перевел взгляд за окно, туда, где на влажной после дождя скамейке сидела причина их встречи — русоволосая девушка Вера Лисицына.

— Трудно без видящего, да, тигренок? Ки Юна подбросила тебе проблем своей смертью? Неполную группу никто не согласится использовать в операциях.

— Ты — козел, Дзиро. Хотя, для тебя это не новость. Я заберу Веру с собой...

— Чтобы потерять и ее?

Пак Мин Джун сдержал уже поднявшуюся для удара руку:

— Пустой разговор. Если ты попытаешься мне помешать, я задействую все свои ресурсы.

— Папочку?

Мин Джун неожиданно расхохотался — искренне и очень громко.

— Хозяюшка, — подозвал он официантку. — Мне, пожалуйста, еще вон тех вкусных пирожных принесите, штучек пять. И кофе моему угрюмому другу.

— Объясни мне, — спросил парень, слизывая кремовое облако начинки. — Какой у тебя во всем этом интерес? Мои планы тебе известны. А ты, Дзиро. Почему здесь ты?

Собеседник поставил кофейную чашечку на блюдце:

— Судьба. Смешно, что моя половинка оказалась так далеко.

Мин Джун фыркнул:

— К сожалению, здесь я не смогу дать тебе ни единого шанса. Время поджимает. Попробуй возобновить ухаживания в Сеуле.

— Мне не требуется твое разрешение. Ты получил согласие девушки? Она будет с тобой работать?

— Она пока не в курсе, ей предстоит на многое посмотреть по-новому. Кстати, мы говорим о Вере, а как же Зоя?

— Меня она не интересует.

— Какое совпадение — меня тоже. Но это ты привязал к ней демона, значит, несешь ответственность за ее теперешнее состояние.

— Ты этого демона убил!

— И что теперь? Зоя получила какие-то силы?

— Зависит от первоначального потенциала. Скорее да, чем нет.

— Тогда, на твоем месте я постарался не попадаться ей на глаза, — хмыкнул Пак Мин Джун, облизывая десертную ложечку.

Одинокое пирожное, лежащее на тарелке, манило чрезвычайно.

— Я знаю, тебе хочется побыстрее встретится с друзьями в моем желудке, но придется потерпеть. Во-первых, я обещал тебя одной недовольной девушке, а во-вторых из-за таких вкусняшек как ты, мне придется потеть в тренажерном зале неделями, когда я вернусь домой.

— Ты разговариваешь с едой, извращенец?

Вера действительно была очень недовольна.

Пак Мин Джун поднял на нее блестящие глаза:

— Я скоро отрублюсь, и до машины ты меня самостоятельно не дотащишь. Быстро съешь его и пойдем.

— Ты на него уже надышал, — пробормотала девушка, подхватывая с тарелки кремовый шарик. — Вкусно!

Пак Мин Джун пошатываясь поднялся из-за стола, Вера подставила плечо, парень тяжело на него оперся:

— Это называется ментальный поединок, я даже не ожидал, что столько продержусь.

— Платон Андреевич, кажется, не очень тебя испугался?

Вере было неудобно, рюкзак постоянно сползал, она уже подумывала прислонить Мин Джуна к стене и набросить на плечи обе лямки.

— Нужна помощь? — остановила их в дверях официантка. — Может скорую вызвать?

— Нет, я справлюсь, вы же знаете, какие мы, русские женщины, сильные?

Девушка открыла дверь, выпуская их на улицу:

— Тогда удачи, приходите еще...

— Обязательно, — Вера перехватила рюкзак. — Ключи от машины давай.

Мин Джун ощутимо надавив ей на плечо, полез в карман:

— Ты же водить не умеешь.

— Я тебе наврала, — улыбнулась девушка. — Сейчас сядешь, отдохнешь...

Она пристегнула ремень безопасности и захлопнула дверцу, села на водительское место, повозилась, выбирая положение сиденья, настроила зеркала и, пристегнувшись, щелкнула ключом зажигания.

— Куда мы едем? — спросил с любопытством наблюдающий за ее действиями Мин Джун.

— К дяде Гере. Пока ты свои ментальные поединки разыгрывал, я пыталась до него дозвониться. Он не отвечает, хотя мы договаривались о встрече. Я боюсь, что он тоже исчез.

Плавно переключив рычаг коробки передач, Вера вырулила с парковки. Вела она осторожно, но довольно уверенно, закусывая губу на поворотах и вертя головой во все стороны.

— Мелкая, можно тебе личный вопрос задать?

— Нельзя, — Вера вжала тормоз, остановившись на светофоре. — Ты до чего с Платоном Андреевичем договорился? Он когда из кафе выходил, у него носом кровь шла. Вы что, подрались?

— Он тебе нравится?

— Нет, — зажегся зеленый, Вера вырулила на перекресток. — Я, знаешь ли, реально оцениваю свои возможности и страдать за кем-то не моей весовой категории не намерена.

Из соседней машины засигналили, Вера, не глядя, показала в окно средний палец и прибавила скорость.

Мин Джун внимательно посмотрел на девушку. Такие разительные перемены всего за полчаса?

— Что случилось?

— Мне с работы позвонили. Этот козел меня уволил!

И Вера громко от души разревелась.

— Правый повортник включи, — скомандовал Пак Мин Джун. — Привал.

Вера послушно съехала на обочину и заглушила мотор.

— Сейчас, минуточку...

Парень отстегнулся, откинулся на сидении и похлопал себя по левому плечу:

— Устраивайся, если женщина хочет плакать, ей обязательно нужно это позволить.

Вера всхлипнула, перегнулась через коробку передач и уткнулась лицом в джинсовую ткань куртки.

— Мне обидно... Так обидно. Я же хорошо работала, лучше всех, а он... Понимаешь, ему же даже все безразлично. Он не заинтересован в фирме ни на вот столечко, а я... Ну да, два дня прогуляла, так я ни разу в отпуске не была. Даже когда сессия, даже когда курсачи сдавала... Мне и Эдуард Валентинович предлагал...

Девушка бормотала, сквозь плач, Пак Мин Джун просто смотрел вперед, провожая взглядом удаляющиеся по дороге машины. Потом всхлипывания стали реже.

— Возьми.

Парень, поднявший было свободную руку, чтоб погладить русую макушку, передумал и достал и кармана носовой платок.

— Спасибо, — Вера отстранилась, откинулась на своем сидении и спрятала лицо в льняной лоскуток. — Прости, безобразная сцена.

— Ничего страшного. Иногда нужно выпустить наружу эмоции.

Девушка высморкалась, внимательно посмотрела на платок и, скомкав, засунула его в карман. Возвращать его владельцу в таком виде она не собиралась.

— Есть такая поговорка, — продолжал Мин Джун. — Все что ни делается — к лучшему. Тебя уволили, значит, начинается новая жизнь, новые возможности, новые места...

Вера недоверчиво хмыкнула и сменила тему разговора:

— Ты хорошо знаешь русский, как будто долго здесь жил.

— Я способный, к тому же отец настаивал. А еще у меня была потрясающая учительница — девушка...

Парень замялся, но Вера слушала с таким интересом, что после небольшой паузы продолжил.

— Лана — Светлана. Она была студенткой по обмену, какая-то сельскохозяйственная специальность, я не вникал, но она учила меня с большим энтузиазмом. Я тоже... кхм... пылал. После основных уроков (я учился в старшей школе), бежал к ней, в крошечную съемную квартирку на набережной Хангана...

— Все плохо закончилось?

— Почему плохо? Просто закончилось. Отец узнал, что кроме такого важного русского, его отпрыск постигает азы любви... К тому же, девушка... не подходила наследнику по статусу. Решением семейного совета я отправился в армию гораздо раньше запланированного срока, а когда вернулся, оказалось, что меня никто не стал ждать.

— В армию? Разве богатые наследники должны это делать?

— Любой мужчина старше восемнадцати лет обязан отдать долг родине. Мне как раз исполнилось восемнадцать.

— А как же "охотники за привидениями"?

— Ну к этому меня готовили с детства, впрочем как и Хо Мин Су... Сними очки! — неожиданно предложил парень, придвинувшись к Вере и заглядывая ей в лицо.

Утомленная плачем девушка послушалась. Глаза у нее были как грозовые тучи — серые, с большими круглыми зрачками. Вера замерла, зрачки пульсировали, Пак Мин Джуну показалось, что его сейчас туда затянет.

— Доволен? — Девушка надела очки. — Ничего не произошло.

Пак Мин Джун разочарованно откинулся на сидении.

— Пристегнись, привал закончен, — холодно продолжила Вера, заводя мотор.

Водитель открыл заднюю дверь, и Платон Андреевич Королев скрылся от жесткого мира за тонированными стеклами автомобиля премиум-класса.

— Что он хотел? — Вася спрашивал, внимательно глядя на начальство в зеркальце заднего вида. — Он уже донес на тебя? Нам стоит сворачиваться?

— Не донес, — Дзиро щелкнул пальцем по запястью, снимая морок, и устало откинулся на кожаный подголовник. — Кажется, он осмелился нарушить приказы, или действует на свой страх и риск. Требовал, чтоб я отстал от Веры.

— От кого он получил информацию по девушке? В нашей группе утечка?

— Все может быть... Или господин Лисицын не настолько нам доверят...

Водитель обернулся, схватившись рукой за спинку сиденья:

— Старик ведет двойную игру?

— Это в его привычках, — пожал плечами Дзиро. — И не нам с тобой его осуждать. Если его целью было защитить девушку — логично было выбрать наилучший вариант. Конкурировать с Пак Мин Джуном, конечно, неприятно, но... Поехали, у нас на сегодня много дел... Подготовь обряд — его нужно провести до полуночи.

Дзиро рассеянно потянулся к мужской сумке, лежащей на соседнем сидении. Щелкнул замок, зашуршала обертка. Массажная щетка с рыжими волосками на ней была на месте.

— Полночь — хорошее время, — согласился водитель.

— Веди осторожно, — буркнул пассажир. — Почему ты смеешься?

— Скоро Пак Мин Джун узнает, что ты уволил Веру Лисицыну и решит, что ты, семпай, его испугался. Вот что значит, поддаваться эмоциям...

— И плевать, — пробормотал Дзиро, демонстративно отворачиваясь к окну.

У Пак Мин Джуна звенело в ушах, он тряхнул головой:

— И все-таки, ты — видящая. Я почти в этом уверен.

— А я на сто процентов уверена, что нет, — возразила Вера. — Я без очков вообще ничего не вижу. У меня сложное расстройство зрения — диагноз страницах на двух расписан. Дядя Гера нам покажет его, сам убедишься.

Автомобиль несся по левой полосе трассы, когда раздалась трель мобильного.

— Я не могу сейчас ответить на звонок, — пробормотала Вера. — Достань телефон из рюкзака, пожалуйста. Если это с работы — пошли их на фиг, скажи — на днях за расчетом приду, или вообще пусть на карточку зарплату кинут, и...

— Слушаю, — Мин Джун улыбнулся — раздражение девушки его забавляло.

— Вера Петровна Лисицына?

— Она рядом. Подождите, я включу громкую связь, — он нажал на кнопку. — Говорите!

— Это из полицейского участка...

— Да? Что случилось?

— Вы подавали заявление об исчезновении вашего отца, Петра Григорьевича Лисицына.

В динамике что-то зашуршало, кажется, связь начинала пропадать.

— Вы его нашли? — закричала Вера.

— Нет, я звоню сообщить, что в вашем заявлении не хватает подписи. Вы подъезжайте к нам, оформите все как положено... Вы когда будете?

Девушка скользнула глазами на приборную панель:

— Часа через два. Вам подходит?

Собеседник выдал тираду про обеденный перерыв и нормированный график, и связь пропала окончательно, из динамиков раздались короткие гудки.

— Р-р-работнички! — прорычала Вера. — Сначала не хотят заявление принимать, потом принимают неправильно, а потом — ничего не делают, потому что оформлено не по правилам...

— Отца? — ошарашенно спросил Пак Мин Джун, вертя в руках мобильный. — Почему отца?

— А это... — девушка улыбнулась злой холодной улыбкой. — Я же тебя предупреждала, что видящей быть не могу, а ты все твердил — гены, наследственность... Я — детдомовская. Дед меня удочерил, когда мне года четыре было. Так что...

Молодой человек, молчал, размышляя над полученной информацией. А Вера думала о том, что теперь-то, когда Пак Мин Джун узнал правду, помогать ей он не будет.

Глава 10.

Дядя Гера оказался пожилым смешливым толстячком — с обширной розовой лысиной, глазками-щелочками и неожиданно низким раскатистым голосом.

— Верочка-деточка, как славно, что ты пришла! — Прогрохотал он, выскакивая на лестничную клетку. Эхо его баса скатилось вниз с последнего этажа. У-у-у-ух...