А еще к Поттеру прицепился Локхарт, который после своего фиаско с пикси больше не устраивал никаких практических занятий, а стал разыгрывать сценки из своих книг. Разумеется, роль побеждаемой "героем" нечисти и злодеев всегда доставалась очкастому гриффиндорцу. Избранный клял Локхарта последними словами, но ничего поделать не мог и каждый урок для него превращался в каторгу. Впрочем, я это знаю со слов других учеников, ибо после нескольких "уроков" у этого павлина просто перестал на них ходить, и что удивительно моё отсутствие оказалось незамеченным, наверное, потому что я не знаменитый Гарри Поттер.
В среду, седьмого октября, после обеда ко мне подошла Грейнджер и сходу заявила:
— Ты была права!
— В чем именно?
— В том, что маги ленивы. Я наблюдала в эти дни за посетителями библиотеки и большинство из них были пяти — и семикурсники. А с нашего курса была только Гринграсс.
— А ты еще сомневалась, — произнес я. — Сейчас самое время для учебы, а наши с тобой однокурсники тратят его непонятно на бесполезные вещи вроде квиддича, подрывного дурака, волшебных шахмат или плюй — камней. Впрочем, взрослые не сильно от них отстают. Ну так что, ты все еще хочешь стать сильнее?
— Да.
— Отлично. Тогда сегодня после уроков встречаемся на том же месте.
Сразу после окончания уроков я поспешил в наш кабинет при этом, периодически проверяя заклинанием, не идет ли кто за мной. Дело в том, что спустя примерно неделю после эпизода в туалете Миртл как раз во время расцвета моей паранойи я вспомнил о заклинании "Гоменум Ревелио", и, потратив пару вечеров, разучил его. С тех пор я во время своих прогулок после отбоя постоянно им пользовался, проверяя свободен ли путь, и надо сказать оно помогло мне избежать немало нежелательных встреч. В основном это были влюбленные парочки, решившие уединиться в каком-нибудь из заброшенных классов для налаживания тактильных контактов высшей степени, и патрулирующие ночные коридоры преподаватели, компанию которым всегда составлял Филч со своей неизменной спутницей.
Когда я добрался до места, то застал уже ожидающую меня Грейнджер. Ну да она то шла по прямой, а не как я кругами, поэтому нет ничего удивительного в том, что она меня так опередила.
— Долго ждешь? — спросил я, заходя в кабинет.
— Нет, минут пять — семь.
— Ну что, начнем?
— Давай.
— Ты читала книгу, о которой я тебе говорила в прошлый раз? — спрашиваю я.
— Нет, еще только начала.
— Ладно, объясню сама, своими словами, — произношу я и начинаю мини — лекцию. — Чем отличается маг от простого человека? Ответ на этот вопрос заключается в том, что у мага в отличие от маггла имеется седьмая оболочка души чаще всего называемая магическим ядром. Расположено магическое ядро в центре груди, вот здесь, — для наглядности показываю его расположение у себя, — и именно оно, перерабатывая природную энергию в более подходящую для человека, дает магу возможность колдовать. Магическая сила волшебника полностью определяется силой его ядра, а именно объемом резерва и скоростью его восполнения. Чем больше резерв, тем более энергоемкие заклинания маг может использовать, соответственно, чем больше скорость восполнения, тем меньше время ожидания его восполнения. Все это можно увеличить с помощью специальных тренировок.
— И что они собой представляют? — наклонившись ко мне, спросила мисс Любопытство.
— Регулярное, практически полное опустошение резерва. Но тут есть свои подводные камни.
— Какие?
— Нельзя пытаться забирать из ядра больше энергии, чем в нем есть. В этом случае ядро начинает разрушаться, и волшебник превращается в сквиба. А чтобы избежать подобного развития событий нужно уметь чувствовать и контролировать свою магическую энергию и именно с этого ты начнешь свои тренировки.
— Что я должна делать? — спросила подобравшаяся Гермиона.
— Всего лишь колдовать, — отвечаю я и слегка улыбнувшись, продолжаю. — Без палочки.
— Но на это же способны только очень сильные волшебники! — возмущенно воскликнула девочка.
— Отнюдь, — произношу я и зажигаю на кончике указательного пальца Люмос.
Грейнджер впала в ступор, увидев зажегшийся светлячок. Я спокойно сидел и смотрел на неподвижно замершую девочку, ожидая, когда она соберется с мыслями и вернется в сей бренный мир. Надо сказать, что для человека, у которого на глазах опровергли одну из аксиом современного магического мира, она справилась на удивление неплохо. Прошла всего пара минут и Гермиона слегка охрипшим голосом произнесла:
— Как?
— Тренировки, тренировки и еще раз тренировки, — отвечаю я ей.
— И ты добилась этого всего лишь за один год?
— Отвечу так, — произнес я. — В начале прошлого года ты была сильнее меня.
— Ты что-то недоговариваешь! — воскликнула она, обвинительно ткнув в меня пальцем.
— У всех есть свои маленькие тайны, Мио.
— Не. Смей. Сокращать. Мое. Имя! — почти прорычала Грейнджер.
— Ладно, ладно. Вернемся к нашим баранам. Попробуй зажечь Люмос без палочки.
— Lumos! — ничего не произошло.
— Еще раз!
— Lumos! — снова ничего.
— Сконцентрируйся! Представь, как шарик света появляется на твоем пальце и пожелай со всей силы, чтобы это случилось. Тогда и произноси заклинание.
— Lumos! — на мгновенье появилась тусклая искорка.
— Уже лучше, давай еще раз.
— Lumos! — в этот раз искорка была значительно ярче.
— Хорошо, но можно и лучше!
— Lumos! — почти прокричала Гермиона и светлячок наконец загорелся.
— У меня получилось! — воскликнула она, разглядывая миниатюрный шарик света на кончике своего пальца.
— Я в тебе не сомневалась, — честно отвечаю ей. — Ни секундочки.
Девочка улыбнулась и в этот момент шарик света погас.
— Почему он исчез? — недоуменно спросила она.
— Ты отвлеклась и не удержала концентрацию. Лучше скажи вот что, ты что-нибудь чувствовала, когда у тебя получилось. Может у тебя были какие-нибудь странные ощущения.
— Да. Словно какое-то тепло появилось там, в центре груди, и прошло по руке к пальцу с Люмосом. — произнесла Грейнджер.
— Это и была твоя магия. Теперь попробуй сконцентрироваться и снова ощутить его, затем попробуй направить его к тому же пальцу и представь, как на нем снова появляется светлячок.
Подруга, следуя моим указаниям, даже зажмурилась и, приоткрыв ротик, слегка высунула свой розовый язычок. Некоторое время ничего не происходило, и я уже думал, что у нее ничего не получится, как вдруг на ее пальчике снова возник шарик света. Охренеть — пронеслась в голове мысль. Мне чтобы до подобного дойти потребовалось почти два месяца, а у Гермионы получилось с первого раза.
— И что делать дальше? — спросила она, когда открыла глаза и убедилась в успехе.
— Tempus! — произнес я заклинание, — Однако мы засиделись. Продолжим в следующий раз, а пока тренируйся зажигать светляка, но делай это только тогда, когда тебя никто не может видеть, даже портреты и призраки.
— Почему?
— А не ты ли сегодня утверждала, что колдовать без палочки могут только очень сильные, считай великие волшебники!? Что подумает любой волшебник, увидев второкурсницу, колдующую без палочки? Он посчитает тебя новой Морганой или ее далеким потомком, и тогда за тобой начнется охота с одной единственной целью — заполучить тебя в свою семью. В ход пойдут абсолютно любые способы, они не остановятся не перед чем, пока не добьются своей цели. Даже твое маггловское происхождение перестанет играть какую-либо роль. Подумай, хочешь ли ты превращаться в подобие свиноматки?
— Но это же неправда! — возмутилась она, — Я не новая Моргана и не ее потомок!
— А им будет на это наплевать! А если ты расскажешь что научилась этому у меня, то и мне будет уготована такая же участь!
Грейнджер попыталась было что-то возразить, но я её опередил:
— Гермиона, пойми наконец, что ты попала не в добрую сказку, а в самое настоящее мрачное средневековье и порядки тут царят тоже средневековые. Большинство волшебников совершенно искренне считают магглорожденных людьми второго сорта, а магглов вообще держат за животных. Да, я знаю, что это не так, но они этого даже не хотят знать! Все свои убеждения и предрассудки, потомственные волшебники впитывают буквально с молоком матери и отказываться от них совершенно не желают. Поэтому давай не будем плодить проблемы там, где их можно избежать. Хорошо?
— Хорошо, — согласилась девочка, — Можно тогда я буду тренироваться в этом классе?
— Да, конечно, — ответил я, — Пойдем быстрее, а то можно не успеть добраться до своих гостиных.
И мы пошли. Я проводил подругу до ее гостиной и по пути к башне Рейвенкло подводил итоги этой маленькой интриги. Мне все-таки удалось сбить с Грейнджер розовые очки, которые она упорно не хотела снимать сама, даже после смерти в прошлом году шестого Уизли. а ведь тогда я тоже пытался показать ей, что магический мир далеко не сказка, но не получилось. Зато сейчас все удалось. А что до беспалочкового Люмоса? Так его способен выполнить любой более-менее сильный волшебник, пример тому Люпин в третьей книге, да и то, что я ей рассказал о магии можно найти в книгах. Я ведь пока в этой весной рылся в книгах в Выручайке, много чего интересного находил. В том, что она никому ничего не расскажет, я полностью уверен, так как за год успел хорошо ее изучить. Зачем я вообще с ней вожусь? Если честно, то сам понятия не имею, но на грани сознания маячит смутное ощущение того, что так и должно быть. Возможно, в будущем я пойму, почему так поступаю, но сейчас пусть все идет так, как идет. За этими размышлениями я сам не заметил, как дошел до башни Рейвенкло привычно отвесив магического пенделя притаившейся в засаде миссис Норрис.
Следующие дни я все свободное время посвящал краеугольному камню, точнее накоплению очищенного углерода для его изготовления. От этого процесса я отвлекся только один раз, чтобы отдать невероятно быстро прогрессирующей Грейнджер специально сделанный для нее накопитель. Как я и рассчитывал, девочка о своих занятиях никому ничего не рассказала, да и особый интерес к ней никто не проявлял. Но каждый день она почти все свободное время проводила в нашем с ней классе за тренировками. Мое предупреждение о том, что про накопители тоже нельзя рассказывать никому девочка в этот раз восприняла совершенно спокойно, только кивнув головой в знак согласия, и продолжила свои тренировки.
Пропавший дневник Реддла себя за все это время так и не проявил. Конечно, в каноне первое нападение было в Хэллоуин, но уже сейчас не имеет никакого смысла ориентироваться на него, слишком уж много различий с оригинальной историей. Может дневник уже давно изъял и уничтожил Дамблдор, раз он оказался нормальным человеком, а не гадом. Пока что не имеет смысла гадать, но вот бдительность все равно ослаблять не следует, мало ли что.
Время шло, ничего не происходило и вот, наконец, наступил судьбоносный день — 31 октября.
Глава 17
Ранним утром 31-го октября, я, проснувшись даже раньше обычного, лежал на своей кровати и просто глядел в потолок. Вставать и что-то делать не совершенно не хотелось, было сильное желание весь этот субботний день проваляться в теплой постельке. К тому же сегодня самый мой нелюбимый день в году — Хэллоуин. Почему самый нелюбимый? На этот вопрос ответ предельно прост — тыква. Я еще в прошлой жизни терпеть ее не мог и нахождение в Хогвартсе, где блюда из этого овоща частенько оказываются в меню, никак это не изменило. А в последний день октября в замке традиционно на завтрак и обед подают только блюда из тыквы. Но все же питаться чем-то надо, поэтому приходиться давиться тем, что дают. Так было в прошлом году, и я сильно сомневаюсь, что что-то сильно изменится и в этом.
Наконец я смог преодолеть свою лень и выбрался из кровати. Совершив привычные утренние процедуры, я оделся и направился в Большой зал, где занял свое место за столом факультета и, посмотрев на него, скривился в отвращении — мои ожидания оправдались и все блюда были из тыквы.
После завтрака я направился в Выручай — комнату, чтобы наконец закончить создание заготовки под краеугольный камень. Материал для этого я закончил накапливать еще несколько дней назад, но по разным причинам создание кристалла пришлось отложить до выходных. Вообще-то, чтобы набрать необходимое количество углерода на такой кристалл мне пришлось очень серьезно потрудиться, перерабатывая в него огромное количество древесины. К счастью с ней проблем не было, ибо на складе всякого хлама валялось много сломанных парт, скамеек, шкафов и прочего деревянного лома. Все это пошло на переработку, в процессе которой почил в бозе сломанный Исчезательный шкаф. Я не поленился потратить пару дней, чтобы его разыскать, так что теперь Малфою на шестом курсе придется придумывать что-то другое, если конечно хорек до этого самого шестого курса доживет. Мир то реален в отличие от книги, так что вполне возможно на следующий год белобрысого заклюёт гиппогриф, ведь Жрона то тролль захомячил.
Дойдя до места и вызвав нужный вариант комнаты, я принялся за непосредственную подготовку к процессу. Высыпав из мешков углерод, бывший сейчас в состоянии мельчайшего порошка, я принялся напитывать его маной, запас которой периодически пополнял из накопителя, так как объема моего резерва для этого просто не хватит. Закончив напитку, я, пока впитавшаяся в порошок магическая энергия не рассеялась, произвел трансформацию, и большая черная куча превратилась в прозрачный кристалл размером даже чуть больше необходимого. Впрочем, это и к лучшему, вот если бы он получился меньшего размера, то пришлось бы начинать все сначала, а так отрежу лишнее и всё, тем более заклинанию все равно, что резать.
Дождавшись пока наполнится показавший дно резерв, я измерил получившийся кристалл и, произведя разметку, отрезал все лишнее. Убрав получившиеся обрезки, я посмотрел на часы — время было две минуты десятого. Времени до обеда еще много, меня никто не хватится, потому как я нафиг никому не сдался, так что можно продолжить работу. Правда с кристаллом я пока делать ничего не буду, ибо сегодня Хэллоуин, а я хоть и не особо верю во все эти чистокровные предрассудки, но береженого как говориться и бог бережет. Вдруг на стадии запуска камень просто взорвется и останется от Хогвартса большая пребольшая ямка. Он ведь и так у меня нестандартный по причине используемого материала и других размеров. Обычно такие артефакты делали из куда более распространенных материалов, зачастую вообще из добытых в местах силы валунов, которым придавали прямоугольную форму и вырезали нужные руны, из-за чего их размер куда больше, чем то, что получилось у меня. Сила их приблизительно равна силе среднего волшебника, а вот какая сила будет у моего можно только гадать, может вообще из всей этой затеи выйдет пшик.
Достав принесенные с собой листы ватмана, я приступил к изготовлению трафаретов. Еще летом, только закончив расчеты, я задумался о том, как можно быстро нанести большое количество мелких рун на кристалл и не совершить при этом ни одной ошибки. Ответ пришел почти сразу — использовать трафарет. Так что, разметив лист ватмана, я принялся кропотливо выводить простым карандашом руны, иногда по нескольку раз стирая и заново рисуя одну и ту же — от ошибок то никто не застрахован и я в том числе. Хорошо, что все необходимые рунные цепочки давно высчитаны, а то возился бы я с этим камнем до китайской пасхи.
