Пошли домой 2

Наш же набег поставил под угрозу его планы. Уничтожение любого из трех алтаря, приведет к его полной и безвозвратной гибели. Он уже начал свой подъём, и преодолел пол пути, осталось еще часа два прежде чем он ограниченно материализуется в Друмире. И еще минимум четыре года прежде чем впишет свое имя огненными буквами в основу плана внешнего. И вот тогда он сможет развернуться по — настоящему. Мы же для него реальная угроза. Сделав ставку на бегство, он практически сдал свои владения наступающим легионам.

Не задумываясь как воспримут мой приказ, командую общие наступление. Впрочем, даже и без знаний полученных от темнюги, Нобы давно уже хотели отдать подобный приказ, но сомневались, боясь попасть в ловушку. Ну а рубаки и прочие парни уже раззадорились настолько, что готовы были и безо всякого приказа кинутся в атаку. Под защитой сферы или без.

Зеленокожия волна, это страшное незабываемое зрелище, о которой немногие могут рассказать. В основном лишь чудом уцелевшие рабы. Боевое безумие, древние наследие от создателей, дар и проклятие одновременно. Позволяют некоторым особенно упертым и большим парням сражаться, даже получив раны не совместимые с жизнью. А если рядом окажется толковый шаман то и выжить. А большинству забыть про страх и боль. Алые дрогнули когда сфера накрыла башню, отрезая их от голоса и воли их господина. Поток силы захлестнул всех нас. Тело носитель получило сразу двенадцать уровней, став теперь сто седьмого уровня. Останавливаться и распределять полученные характеристики и таланты, времени не было. Хотя мы фактически уничтожив одного из верховных демонов обеспечили себе победу, я помня о близнецах и Юре рвался на нижние этажи, практически не вступая в с хватки с пока еще живыми магами алого рассвета.

Дурацкая башня, казалось имела бесконечную винтовую лестницу прямиком в план Инферно. Спасибо тебе темнюга за знание плана нижних этажей. Сам бы я наверняка проскочил бы нужный мне минус седьмой этаж. Наверху хранились сокровища и запасы алого рассвета. Внизу же были мастерские и пыточные, зачастую совмещенные. Также внизу, установлены двусторонние телепортационные платформы на две другие башни. Сейчас разрушенные из— за развоплощения Господина, вложившего частичку своей силы в их создание. Но те меня пока не интересовали, дойдет и до них очередь когда ни — будь.

Близнецы занимались получением силы, они деловито резали пленников. Адский кадавр организм, из сросшихся тел некогда геомансеров игроков Хогуса и Такки не имел кожи как токовой. Все его мышцы были оголены, кровь постоянно сочилась на каменный пол. Сам же кадавр парил в полуметре от поверхности пола, да и резал он пленников, не касаясь руками ножа из красного, ненасытного, метала с резной костяной рукояткой. Пленники, они же закаливатели, представляли собой ужасный пример чрезмерного обжорства. Головы несчастных были закованы в цельные металлические маски имеющие лишь два отверстия под огромную воронку под пищу, и дыхательную трубку. Плоть несчастных уже проступала сквозь решетки подвесных клеток. Но кормили их отнюдь не из-за душевной доброты или желания откормить для поедания. Нет, в таких телах лучше крепли клинки из ненасытного железа. Если воткнуть и оставить в таком теле не вынимая заготовку, то всего через пару часов она отъест половину массы. Естественно причиняя огромную боль бедняге. Если же вовремя не вынуть заготовку она со временем убьет закаливателя. Сейчас все семь десятков пока еще живых закаливателя были истыканы заготовками словно ежики подушки иголками. Взмах и пленников стало на одного меньше. А близнецы получили еще одну страдающую душу. Сколько уже несчастных было поглощено близнецами, сказать трудно. Не мало. Господин и раньше в виде поощрений позволял поглотит душу другую. Это лицезрел Илистьир ковавший свой клинок лично. Но не только ради эманаций боли нужно было это проклятое оружие, нанося удар владелец излечивал свои раны если таковые имелись или восстанавливал силы. Если же казнить им, то силы и здоровье восстановятся полностью, а господин получит еще одну душу. И не важно, само железо коснется плоти или смертельное заклятие сорвется с его острия.

Диалога с близнецами не получилось, это только в голливудских фильмах злодей долго и упорно дает шанс за шансом хорошим парням. В реальной жизни, все обстоит немного по — другому. Почуяв меня, близнецы метнули ком острого железа. Обломки мечей, заготовки и прочие железяки, пушечным ядром ударились в стену позади меня. Увернутся удалось не то чтобы в последний момент, скорее с небольшим опережением. Сфера здорово мне помогла, тварь раз за разом мазала, своими смертоносными снарядами и подолгу собирая их из свободных предметов. Я же метался меж клеток, выискивая Юру, и выдергивая из тел пленников заготовки. Каждая из них, уже подлечивала близнецов, и биться с тварью пока не имело смысла. Все одно урона не хватить перебить поступающие лечение. Близнецы видимо готовились перейти на новый уровень, поглощая именно страдающие души, и мое поведение срывало планы. Тварь ярилась и спешила, прикончить если не меня то хотя бы пленников. Но прутья подвесных решеток, волей не волей прикрывали пленников от осколков, хотя и не всегда. Извлеченные заготовки, я по началу было отбрасывал их в сторону, зря надеясь что тварь не дотянется до них. Тем самым увеличивая скорость сбора ядра, что раз за разом разлетался эдакой шнарпнелью. Пару раз меня все же зацепило, хорошо еще, что практически вскользь, доспех из мифрила хорошо держал удар. Но больше рисковать понапрасну я не стал. Каждый обломок, каждую заготовку меча, до которой смог дотянутся, все прятал в сумку. Твари это еще больше не понравилось, пронзительно завизжав, она метнула в меня свой кинжал, который с большим трудом, но отбил драконьей погибелью. Кинжал улетел куда то в сторону, с глаз долой, а не видя цель, близнецы не могли притянуть к себе. На дальнейшие потуги кадавра дотянутся до меня, хоть чем ни будь тяжелым, внимание уже практически не обращал. Было уже не до того. Пленники, в которых еще было проклятое железо, начали скукоживаться прямо на глазах, а Юру я еще не опознал. Один второй третий, все пленники были похожи друг на друга, несмотря на различия цвета кожи. Лоснящиеся пожелтевшие тела, к тому же дурно пахнущие кислым потом, они вызывали чувство жалость и отвращения одновременно. Касаться к ним, было крайне неприятно, казалось он липкие до невозможности. Да и заготовки выходили из них выдирая куски сала. Многие из пленников противно верещали при этом, словно их не спасали, а наоборот продолжали дальше мучить. В конце концов нашелся и Юра, его и других коротышек видимо начали откармливать недавно, брюхо его еще не до конца погребло под собой ноги, да по сравнению с остальными он мог считаться вполне стройным. В его бренном теле было всего три заготовки, коих я тут же выдернул отчаянно спеша, надеясь, что не опоздал. Но все обошлось, Юра был жив, хотя и не в себе.

Спасти всех пленных не вышло, некоторые усохли в мумии, да так и остались сидеть в клетях, другие же после смерти оставляли каменные надгробные плиты. Всего умерло от истощения проклятым железом чуть менее половины пленных, но для Близнецов этого было мало. Тварь все это время отчаянно пыталась дотянуться до меня. На спасенных пленников практически не обращая внимания. То заготовка, то просто слиток красного железа пролетали в опасной близости от меня. Но это все было похоже на агонию, чем на действительную атаку. Поняв, что кого можно тех уже спас, а остальным не повезло, направился к близнецам. Намереваясь закончить начатое. Драконья погибель топор несомненно ковался лучшими мастерами. Упокоить тварь удалось всего за три минуты. Если бы не сфера, кадавр задал бы мне жару. Он постоянно использовал толчок, от которого я только пару раз покачнулся. Вдарь он мо всей силы, наверное впечатал бы в стену меня. А так он был беспомощен в рукопашном бою. Нанося удар за ударом, я чувствовал себя не то лесником, не то мясником. Разделить тела моих бывших согильдийцев, не представлялось возможным, настолько они были переплетены. Про их души я даже думать себе запретил. Постоянно твердя про себя, что убиваю адскую тварь, а не плохих, в общем то парней. О покойниках всегда так, либо хорошо либо никак. То что их тела заняла это, болью отзывалось в груди. Ведь я по сути не так уж и сильно отличался от нее. Наконец все было кончено, тварь так и не покинула подвал, ее словно что — то удерживало. Конечно, она медленно пятилась от меня, но не более. Финальный удар перерубил кадавра на две почти равные половинки, что тут же с мокрым звуком рухнули на пол. Осмотревшись по сторонам, нашел большой кусок черной ткани, коим и накрыл тела Хогнуса и Такки. Точнее то, что некогда было ими. А вот ключи от клеток так и не нашел, пришлось использовать молот и зубило. Первым естественно был освобожден Юра, когда маска кормушка гуся, была снята он попытался ударить меня, сил ему правда хватило лишь на то, чтобы тихонечко ткнуть кулаком. Взгляд был мутный и рассеянный, нос, можно сказать его гордость свернут набок, а глаза заплыли от жира. Лицо его лоснилось от дурного пота и сала. Передо мной живой гоблин колобок, правда, далеко не первый и не единственный.

Когда почти все пленники уже были освобождены, в мастерскую ворвались парни кровавой пасти вместе со своими четвероногими друзьями. Не знаю что именно они ожидали здесь найти, но явно не меня и узников. После недолгого замешательства они включились в работу, оставив на время мысли о добыче и трофеях. Всего уцелело сорок семь узника. Из них четыре женщины, две гномихи да две хуманки. Сейчас они не сильно отличались между собой, по крайней мере, пока не сбросят лишний вес. Над каждым из них висел вполне понятный дебаф изображавший переедание с припиской в процентном соотношении. У многих он был далеко за двести двадцать двести сорок процентов. У Юры же пока было всего девяносто шесть. Как долго он будет висеть, пока было неясно. К тому же было пару счастливчиков, у которых процент был выше трех сотен. Эти не могли передвигаться даже условно. К тому же разум у многих явно помутился, это видно было и так, безо всяких игровых пометок. Некоторые наотрез отказывались выпазить из своих клеток, а будучи вызволены, норовили забраться обратно. Парни из кровавой пасти здорово намучились с подъемом бедолаг. Те скулил и причитали, вырывались и всячески сопротивлялись. Но никого не бросили, никого не забыли. Всем помогли подняться на поверхность, пускай и против их воли. Юра в отличие от многих, после первой попытки притих и не сопротивлялся. Его я тащил на закорках, словно мешок. Тот всю дорогу молчал, и только когда увидел солнце, разрыдался.

Глава 34.

Башню грабили весело и дружно еще полдня. Много разнообразного шмота осело на руках рубак и рейдеров. Многим пришлись по вкусу красные клинки и топоры. Последние делались кому то на заказ, так как сами защитники ими не пользовались, теперь же рубаки через одного щеголяли с новым оружием. Нобы и шаманы не смели упрекнуть их в этом. Хотя наверное стоило бы. Помимо красного железа, башня была набита разнообразным шмотом низкого качества. Видимо некогда принадлежавшим пленникам и тем несчастным, что оказались в поле зрения алых магов. Отдельного упоминания заслуживает винный погреб. Дорогущие ценные вина, многолетней выдержки, были по достоинству оценены зеленокожими. Бутылки по сотне золотых каждая были среднему рубаке на пару глотков. Но никто из добравшихся до погреба не жалел и не думал о упущенном злате. Нпс прислугу тоже оценили по достоинству, женщин человеческого рода, в короткой вызывающей униформе служанок, разделили согласно табелю о силе и пока продавать, явно не спешили. Те же восприняли смену господ даже с некоторым облегчением. Все это для меня проходило так сказать на заднем плане.

Сдав Юру на попечение Корагала и старших шаманов из его окружения, я занялся проводами в последний путь Хогнуса и Такки. Хоронить их тела в таком виде, мне показалось не правильным, души их далеко, возможно все еще в плену. И закопав сейчас их в землю, навсегда лишу возможности освободится, если это вообще возможно. Лучшим решением будет сжечь их тела, а пепел развеять по ветру. Их игровой статус по-прежнему в игре, и они все также не доступны для связи. Мои действия не остались незамеченными, первым заинтересовавшись, подошел Корагал. Они ничего не спрашивал, и не мешал. Наоборот, начал помогать мастерить смертное ложе. Минут десять мы ломали деревянный сарай вдвоем. Но вскоре. К нам стали присоединятся остальные, смертных лож, немного кривоватых но сделанных добротно, от души, мы наделали множество. Всю площадку перед башней занимали они, пришлось разобрать почти все деревянные строения на островке, коих и так было не так много. Прежние их хозяева похоже не сильно жалели об этом, зато мы смогли почтить всех безвозвратно погибших парней и пленников. Сухие бревна, лишь слегка политые горючкой из запасников алых, горели ярым пламенем, легкий ветерок с моря лишь все больше раздувал пламя. А в начавшие темнеть небо стали улетать первые души искры, освобождаясь от смертных оболочек. Почти все молчали, за исключением Корагала да меня. Он читал какую то молитву, я же просто просил прощение у ребят. За все, за то, что втянул их в это, за то что вовремя не остановил, за то что не успел и не смог помочь им. И тихонечко просил Отца Небо вытащить их души и дать шанс на воскрешение. Не знаю можно ли это назвать молитвой, но на душе стало как то теплее и спокойнее. Враг повержен, друг спасен, а павшие соратники отомщены. Вроде бы все сделал правильно, сделал все что мог. Только все одно грустно.

Пока последний костер не догорел, никто из присутствующих так и не пошевелился. Налетевший порыв ветра закончил начатое, пепел и прах взметенные им, улетели вверх в небо серым облачком мерцая искорками уже в ночном небе. Как сказал Корагал, Отец Небо принял своих детей в объятия. С острова мы отплыли ранним утром, в ночь никто выходить не хотел, да и надо было выпить за усопших.

Юра начал приходить в сознание уже под конец переправы. Шаманство или кровавое пиво помогло, а может внутренние силы, неважно. Друг оживал на глазах. Не сразу, но он узнал меня, пускай и в чужом теле. Все — таки он стал уже почти полноценным шаманом. Кто — то приходит к своей силе через учебу, кто — то через упорный труд, ну а Алдатакатил вынужденно пошел самым коротким путем, через боль и страдания. Так комментировал его новые способности врачующий его Корагал. Старый шаман не на секунду не сомневался в своей правоте, да и глядя изменившегося внутренне Юру я был с ним согласен. Его не сломили ни развлечения совета злых солнц, не плен у алых магов. Пока, правда говорить ему, как и остальным пленникам, было еще трудно. Воронка пищевод, вставленная супротив воли практически в горло, все еще давала о себе знать. Да и просто было необходимо поспать пару дней. Но все же короткий разговор у нас состоялся.

— Рад тебя видеть, надеюсь ты не плод моего воображения — негромко и медленно выговаривал Юра, морщась от боли в челюсти.