Вот Ирдия — та в самом деле
Красавица: из одного куска
Как бы изваян весь сей образ несравненный,
И, вся изящества полна,
Она все прелести красавиц всей вселенной
Себе усвоила одна.
— Ты написал это специально! — Ирдия старалась придать лицу обиженное выражение, но у неё плохо получалось. — Знал, что я буду ревновать, и заранее решил оправдаться!
— Мне не в чем оправдываться, — молодой человек взял её за руку. — Но я предполагал, что сплетни могут тебя огорчить.
Девушка потянулась к нему, но вдруг, замерла, тревожно прислушиваясь. Размеренно шумело море, стрекотали цикады, предчувствуя скорый конец дня. Из-за стены доносилась возня и хихиканье. Там любезничали сопровождавшие господ рабы.
— Что случилось? — насторожился Корнелл, потянувшись к плащу.
— Я что-то слышала, — нерешительно проговорила Ирдия.
— Может, кто купаться пришел? — предположил молодой человек, доставая кинжал.
— Кто сюда придет? — фыркнула девушка. — Здесь канализация в море выходит.
— Тогда тебе послышалось, — уверенно заявил Мерк. Но тут и до него донесся то ли вскрик, то ли стон.
— Эй! — громко крикнул он, завязывая пояс. — Мордсин!
Затрещали кусты, и в проеме возник широкоплечий мужчина с короткой толстой дубинкой.
— Ты кого-нибудь видел?
— Нет, господин, — ответил раб, коверкая слова. — На дорога люди есть. Близко нету.
— Пусть сходит к морю, — подсказала девушка, теребя в руке зеленую ленту.
— Слышал? — обратился к невольнику Корнелл. — Спустись, посмотри, не прячется ли кто там?
— Слушаю, господин.
Влюбленные вышли из хижины. Мордсин уже спускался вниз по узкой тропинке и скоро скрылся из вида. Из-за хижины вышла немолодая, полная женщина в коротком хитоне и медном ошейнике. Не глядя, девушка протянула за спину руку с зажатой лентой.
— Помоги уделать волосы.
— Да, госпожа.
Хозяйка уселась на торчавший из земли камень, а рабыня, достав из-за пазухи костяной гребень, стала расчесывать ей длинные, успевшие сваляться волосы. Она сама отыскала эту хижину, оставшуюся, наверное, еще с тех времен, когда на острове останавливались лишь редкие рыбаки-келлуане, рисковавшие выходить в океан. Потом её использовали строители, ремонтировавшие канализационный тоннель, и забросили окончательно. Хотя совсем близко проходила оживленная дорога, заросли кустарника надежно скрывали хижину от глаз любопытных. Ирдии о ней рассказал старый раб отца. Тогда это место девочке не понравилось. Длинные, острые иглы, торчавшие во все стороны на корявых ветках. Сухая, пожухлая трава, ветер, доносивший снизу неприятные запахи. Узкий берег, усыпанный камнями. Чайки и еще какие-то птицы, так и норовившие нагадить. Девушка всегда считала глупостью веру в то, что чей-то помет может принести удачу.
Вновь об этой хижине Ирдия вспомнила, когда влюбилась в Мерка. Лучшего места для свиданий так близко от дома она просто не нашла.
От воспоминаний девушку отвлек шум приближавшихся шагов. То и дело хватаясь за росшие в расщелинах пучки травы, чтобы не упасть, по тропинке быстро поднимался раб Корнелла.
— Что там, Мордсин? — нетерпеливо спросил хозяин.
Тревожно озираясь, широкоплечий верзила громко шмыгнул носом.
— Там кто-то есть.
— Где? — поинтересовалась Ирдия. — И кто?
— Тоннеле, — ответил невольник. — Не знаю.
— Говори толком, бездельник! — прикрикнул молодой человек.
— Там стонать, — пробормотал Мордсин. — Помощь звать.
Женщина, бережно расчесывавшая волосы госпоже, испуганно вскрикнула. Корнелл, нервно хихикнув, уточнил:
— Тебе не послышалось, придурок?
— Я хорошо слышать, господин, — покачал головой невольник.
— Да хранят нас светлые боги, — со страхом прошептала рабыня.
— Вдруг кто-то попал в беду? — проговорила Ирдия. — И ему нужна помощь?
— Порядочные люди в канализации не прячутся, — возразил Корнелл. — Вдруг это грабители?
— Откуда им здесь взяться? — вскинула брови девушка. — Грабят там, где есть люди. А тут никого не бывает.
Она дождалась, пока рабыня перевяжет ярко-синей лентой пучок волос и, встав, направилась к тропинке. Мордсин посторонился, растерянно глядя на хозяина.
— Куда ты? — забеспокоился тот.
— Надо же узнать, что там? — ответила Ирдия.
— Погоди! — попытался остановить её молодой человек. — Так нельзя.
— Почему? — не поняла девушка.
— Ну, — Корнелл замялся.
— Госпожа! — заговорила рабыня. Она помогала хозяйке устраивать тайные встречи с возлюбленным и иногда говорила, когда её не спрашивают. — Вдруг это Барвэн!
— Что? — рассмеялась хозяйка. — Нет никакой Барвэн! Это сказки для тупой черни.
Она подошла к замершему в нерешительности Мерку.
— Если боишься за меня, пойдем вместе?
— Я прошу, не нужно этого делать! — вскричал юноша.
— Тогда я пойду одна, — вздохнула девушка. — Ну, хоть меч свой мне дашь?
На щеках Корнелла вспыхнул румянец.
— Я иду с тобой.
Он обернулся к Мордсину.
— И ты с нами!
— Слушаюсь, господин, — с нескрываемым разочарованием пробормотал раб.
Мерк стал помогать Ирдии спускаться по крутой, петлявшей тропинке. Едва не падая, он поскальзывался, хватаясь за траву и выступы скал, два раза не смог удержаться и звонко шлепался на задницу, а в самом конце ему на руки свалилась девушка. Сцепившись, они прокатились последние пару шагов.
Корнелл бодро встал, помог ей подняться.
— Не ушиблась?
— Нет, — отмахнулась та. — Куда теперь?
— Туда, — пробасил оказавшийся рядом Мордсин.
В крутом склоне чернела выложенная из кирпичей арка, сквозь которую протекал неширокий, зловонный ручей.
Внимательно глядя себе под ноги, чтобы не сломать ногу на камнях, Ирдия направилась туда, все явственнее различая слабые, как будто детские крики. У самого входа строители выложили небольшую площадку, ступив на которую, девушка замерла, глядя в тоннель, перекрытый деревянной решеткой с бронзовым засовом. Вдоль противоположной стены шла узкая дорожка из потрескавшегося кирпича, чуть приподнятая над уровнем медленно текущих нечистот.
— Эй! — негромко крикнула Ирдия. Есть кто-нибудь?
— Помогите, — донеслось из зловонной темноты слабый голос.
— Барвэн! — вскрикнул за её спиной Корнелл. — Это точно она! Давай уйдем отсюда?
— Мордсин! — бросив на него презрительный взгляд, окликнула девушка раба. — Перенеси меня на ту сторону!
— Госпожа, — замялся здоровяк. — Как прикажет господин.
— Вот упрямая! — поморщился Мерк. — оставайся здесь. Я схожу и сам все узнаю.
По губам Ирдии скользнула тень улыбки.
Спрыгнув в вонючий поток, доходивший ему до колен, невольник повернулся. Господин вскарабкался ему на спину и быстро оказался на той стороне. Попробовав ногой покрытую трещинами дорожку, молодой человек осторожно встал на неё и, отодвинув засов, вошел в проход.
— Иди рядом! — отрывисто приказал он рабу.
Можно, конечно, пустить его вперед. Но как тогда он будет смотреть в глаза возлюбленной? Пришлось идти самому, сжимая в потной руке кинжал и морщась от едкого запаха. Мордсин шагал рядом прямо по дну. Кирпичная кладка закончилась, теперь они шли по древнему, вырубленному в скале тоннелю. Устроенная нидосскими строителями дорожка в некоторых местах осыпалась. Корнелл осторожно перешагивал через провалы. Слушая, как обломки кирпичей с бульканьем падают в нечистоты, он мысленно готовил себя к подобному купанию.
— Помогите! — молодой человек вздрогнул и, напрягая глаза, посмотрел вперед. На дорожке белела какая-то бесформенная куча.
— Давайте вернемся, господин? — дрожащим от испуга голосом попросил раб. — Это точно Барвэн.
— Дурак, это девушка! — прикрикнул хозяин.
— Вот я и говорю, Барвэн! — кивнул невольник, явно собираясь броситься наутек.
Корнелл схватил его за плечо и потряс кинжалом перед перепуганным лицом.
— Только попробуй удрать, мерзкий трус!
— Господин, — гигант испуганно втянул голову в плечи.
Оттолкнув невольника, Мерк перешагнул через очередной провал. Девушка подняла голову с бледным лицом, наполовину закрытым мокрыми, слипшимися волосами.
— Помогите, — еле слышно выдохнула она.
Корнелл рванулся вперед, но тут же окаменел, заметив над её головой что-то длинное, черное, извивающееся. Он не заорал только потому, что страх перехватил горло. А через миг понял, что это пучок корней, проросших сквозь трещину в своде тоннеля. Взяв себя в руки, молодой человек подошел ближе и увидел, что девушка почти голая. Только на бедрах болтается криво оторванный кусок, да грудь наискось перевязана грязно-бурой тряпкой. Судя по виду, лет ей семнадцать-двадцать. То есть она никак не может оказаться ужасной Барвэн.
Объяснив это рабу и тем лишний раз подтвердив свое умственное превосходство, Мерк отвесил Мордсин звонкий подзатыльник.
— Бери её и неси наружу!
— Слушаюсь, господин — пробурчал успокоенный невольник.
Его хозяин, бросив прощальный взгляд в призывно манящую темноту, неторопливо направился следом, убирая кинжал в ножны. Вдруг в спину пахнуло холодом, и тонкий девчачий голосок прошептал в самое ухо: "Ты сделал все правильно, Корнелл". Тихо взвизгнув, молодой человек подхватил полы туники и бросился к выходу. У решетки нога сорвалась, и он чуть не упал.
— Господин? — тревожно обернулся раб.
— Неси её к госпоже! — махнул рукой тот. — Потом придешь за мной.
Когда Корнелл оказался на той стороне канала, Ирдия, склонившись над неизвестной, уже подкладывала ей под голову скомканный платок. Та что-то бормотала, оглядываясь вокруг пустыми, бессмысленными как у младенца, глазами.
— Тише, Флоя. Успокойся. Мы тебе поможем.
— Ты её знаешь? — удивился молодой человек.
— Дочь Акмена, — ответила подруга. — В детстве я бывала у них дома.
— Сумасшедший кладоискатель? — уточнил Мерк, присаживаясь. — Который заложил дом и дочь, чтобы отыскать сокровища Сепиона?
Вдруг он вскочил.
— Так она беглая рабыня Минуцев!
— Нет, господин, — прошептала бледными, как мел, губами Флоя. — Я не сбегала.
Она вздохнула, собираясь с силами.
— Отпущенник господина Тиллий ударил меня ножом и сбросил в колодец, — девушка отвела со щеки мокрую прядь. — Не знаю, сколько я лежала без памяти. Потом искала выход и услышала ваши голоса.
Флоя в изнеможении замолчала. Корнелл недоуменно взглянул на возлюбленную. На лице той ясно читался азарт, а в глазах пылал пытливый интерес.
— Её надо поднять в хижину! — решительно заявила она.
— Как? — развел руками молодой человек. — Мы едва спустились! А затащить её туда даже Мордсин не сможет.
— Мы ему поможем, — Ирдия встала и крикнула — Грюма!
— Я здесь, госпожа, — ответил сверху голос толстой рабыни.
— Принеси плащ господина! — приказала хозяйка. — Скорее!
До сегодняшнего дня самым тяжелым грузом, который когда-либо таскал Корнелл, был его старший брат. Лет пять назад они со старым рабом-воспитателем волокли его из публичного дома. Пьянющий Тарберий кричал, вырывался, даже бил своих носильщиков, требуя продолжения веселья. Но идти с таким беспокойным грузом по ровным улицам Нидоса оказалось все же легче, чем карабкаться по крутому склону со смирной Флоей. Мордсин одной рукой держал плащ за связанные концы, второй цеплялся за траву и камни. Мерк держал импровизированные носилки сзади, пыхтя и ругаясь сквозь стиснутые зубы. Оберегая его или себя от лишних падений, Ирдия шла, крепко держась за его талию.
Втащив плащ с полубесчувственной девушкой в хижину, невольник и господин без сил рухнули на землю, хрипло дыша в унисон. Хозяйка с помощью рабыни устроила Флою поудобнее, отодвинув жадно хватавшего ртом воздух возлюбленного. Отыскав в углу кувшин с остатками вина, она поднесла его раненой.
— Расскажи подробнее, что с тобой случилось? — требовательно спросила девушка.
— Я видела отца вместе с господином Сентором. Он сказал, что я скоро буду свободной.
— Минуц? — удивленно прохрипел все еще лежавший Корнелл.
— Отец, — возразила девушка, и продолжила, обращаясь к Ирдии. — Утром за мной пришел отпущенник Тиллий. Сказал, что отведет меня к отцу. Велел никому ничего не говорить.
Она прижала узкую ладонь к грязной, потемневшей от крови повязке.
— Он привел меня на площадь Легионеров. Потом мы свернули в переулок у Дома Омера, и он ударил меня кинжалом.
— Вот так просто. Взял и ударил? — недоверчиво спросил отдышавшийся Мерк.
— Клянусь Айти и Капусом, господин, — Флоя заплакала. — Схватил за плечо, развернул и все. Больше я ничего не помню. Очнулась в колодце на каком-то вонючем и скользком трупе. Не знаю, сколько бродила по тоннелям, пока не увидела свет и не услышала ваши голоса.
Она вдруг еще сильнее побледнела и закатила глаза.
— Эй! — Ирдия похлопала её по щекам.
Флоя очнулась.
— Пожалуйста, не выдавайте меня!
Девушка взглянула на притихшего возлюбленного.
— Её надо где-то спрятать.
— Она рабыня, — напомнил тот. — Хозяин волен распоряжаться своим имуществом как пожелает.
— Я знаю эту девушку и не дам ей умереть, — твердо сказала Ирдия и усмехнулась. — Если кто-то выбросил, почему я не могу подобрать?
— Ты должна сообщить о ней Сентору Минуцу!
— Нет! — вскричала раненая, приподнимаясь на локте. — Лучше бросьте меня здесь.
— Нельзя укрывать беглых рабов, — стоял на своем Корнелл.
— Она не беглая, — терпеливо разъясняла подруга. — Отпущенник убил её не по собственному желанию. Уверена, что Минуцы не объявили награду за её поимку и ничего не сообщили городской страже.
Молодой человек понимал её правоту, но возиться с этой грязной рабыней ему совсем не хотелось. А беспокойная Ирдия, похоже, воспринимала это как забавное приключение, способное избавить её от скуки на какое-то время.
— Где мы её спрячем? Мой отец не разрешит.
— Мой тоже, — погрустнела подруга. — Но неужели ничего нельзя сделать?
В её глазах была такая надежда, что Мерк смешался.
— Может сообщить Акмену?
— Да! — очнулась от забытья Флоя. — Мой отец, наверное, уже разыскивает меня.
— Завтра же я пойду во дворец к Минуцам...
— Только будь очень осторожен, — нахмурилась Ирдия. — Не забудь, её убили по приказу Сентора.
Молодой человек почесал в затылке.
— Я скажу, что хочу спросить Акмена о свитках, — проговорил довольный своей хитростью Корнелл.
-Но у него же нет своего дома, — озабоченно проговорила подруга. — Куда он денет дочь?
— Госпожа, — всхлипнула Флоя.
— Помолчи! — прикрикнула на неё девушка, вновь обратившись к возлюбленному. — Неужели ты не сможешь спрятать её хотя бы на пару дней. Дай время Акмену найти какое-нибудь жилье.
Обиженный её пренебрежительным тоном, молодой человек пожал плечами.
— На пару дней можно отвести к Далнае. Она мне должна.
— В публичный дом? — деловито уточнила Ирдия.
— Да.
— Ты умница! — девушка прижалась к нему и легонько поцеловала в губы. — Но ей нужен лекарь.
— Это совсем просто! — обняв её, улыбнулся Мерк. — Отец сдал лавку какому-то парню из Келлуана. Говорят, его любовник хорошо лечит и...
