— Аня, ты где? — девочка услышала глухой голос подруги, непроизвольно сделала шаг назад и снова очутилась в номере отеля.
— Ты куда пропадала? Стояла рядом и вдруг исчезла. А потом опять появилась.
— Аннетик, я и сама не знаю.
Из туалетной комнаты вышла Света. Она взяла Аню за руку и потянула к выходу из номера:
— Я готова. Ведите меня обратно к папе.
— Подожди. Папа велел тебе еще курточку одеть, — остановила малышку Аннет.
— Ой, я забыла. Сейчас, — девочка исчезла за дверкой шкафа и через секунду появилась, натягивая джинсовую безрукавку.
— Света, а у тебя папа художник? Его картина на тумбочке? — спросила девочку Аня.
— Папа у меня только каляки-маляки рисовать умеет. А картина ему очень нравится, и мы ее всегда с собой берем, если куда-нибудь надолго уезжаем.
— А что на раме написано знаешь?
— Не знаю. Я еще читать не умею. Мы в садике только две буквы выучили "А" и "О".
— 4 -
— Может быт, я просто на солнце перегрелась? — предположила Аня.
Друзья шли по самой кромке берега, и влажный песок приятно холодил босые ноги. Высоко над головой, в черной вышине ярко горели звезды, а далеко в море сияла огнями одинокая яхта. Было тихо и необыкновенно красиво, но сейчас красота не привлекала ребят. Они обсуждали происшествие, случившееся в номере Светы и ее отца.
— А я? — не согласилась Аннет, — Я тоже перегрелась? Я же своими глазами видела, ты исчезла, а потом появилась снова.
— Опять волшебство! Вы девчонки, конечно прекрасные дамы, но я с вами вечно в неприятности попадаю. То магия, то самолеты, то в бассейн толкают, — высказал свое мнение Фан.
— Фан, почему сразу волшебство? Любое явление можно объяснить с точки зрения законов физики, — не согласился Саша.
— И Майти тоже? — ехидно поинтересовалась Аннет.
— Ну, Майти... — замялся Саша, — Хотя я уверен, если бы над духом стихии смогли провести все необходимые опыты...
— Егоров, ты с ума сошел? Ты хочешь Майти в поликлинику для опытов сдать? — возмутилась Аня, — Ты еще додумайся сам ему такое предложить, быстро в дождевого червяка превратишься. Представляю, победитель школьной олимпиады по математике, дождевой червяк, по кличке Егоров. Бе-бе-бе.
— Почему в поликлинику? В академию наук.
— Что?! — сжав кулаки, Аннет грозно двинулась на мальчика.
— Да нет, конечно, я несерьезно. Но ведь могут существовать совсем другие, отличные от людей, виды разумной жизни. Может быть, Майти потомок пришельцев с других планет, а мир, в котором живешь ты, Аннет, совсем не сказочный, а параллельный нашему. Я читал, параллельных миров может быть неограниченное множество. Просто папа нашей девочки-старушки гений-самоучка. Он придумал способ перемещения по параллельным мирам, и Аня случайно воспользовалась этим способом.
Над территорией соседнего отеля взлетала ракета и с грохотом рассыпалась на мерцающие огоньки.
— Ура! Фейерверк! — закричал Фан.
— Подожди, Фан. В любом случае, ребята, нам надо обязательно разобраться, что за странная картина такая и куда я с ее помощью сумела попасть, — заявила Аня.
Но во время отдыха изучить странный рисунок друзьям не удалось. Папа Светы пресекал любые вопросы ребят по поводу картины. Зато, к радости его маленький дочери, Аннет и Аня подружились с малышкой и брали девочку во все свои игры.
Неделя пролетела быстро, и настало время возвращаться. В одном самолете с друзьями летела в Москву и Света с отцом. Обменявшись в аэропорту телефонами, счастливые и загорелые курортники разъехались по домам.
— 5 -
Николай подогревал для дочери молоко, когда прозвучал звонок телефона.
— Николай Васильевич Федорин? — раздался в трубке визгливый женский голос, — Вы должны немедленно прийти на почту.
— Зачем? — удивился папа Светы.
— На ваше имя пришла посылка из Зимбабве.
— Откуда? — еще больше удивился Николай.
— Из Зимбабве. Это где-то в Африке.
— Но у меня нет родственников в Африке.
— Вы Николай Васильевич Федорин?
— Да.
— Тогда вы должны немедленно получить посылку.
— Хорошо, я получу. Но почему немедленно?
— Ваша посылка пахнет, — визг женщины в трубке достиг своей вершины, — Похоже, вам там, мертвого крокодила прислали. Невозможно работать в такой обстановке. Немедленно заберите посылку или мы будем жаловаться. Мы на вас управу найдем...
Где работники почты хотели найти на него управу, папа Светы не узнал, так как бросил трубку и метнулся к плите спасать убегающее молоко. Налив молоко в чашку, Николай вернулся к телефону, но услышал в трубке лишь короткие гудки.
— Накормлю Светлу, схожу на почту, — решил он и аккуратно положил трубку на рычаг.
Телефон немедленно зазвонил снова. На этот раз в трубке звучал строгий мужской голос, выговаривающий "хы" вместо буквы "г".
— Николай Васильевич Федорин? С вами разговаривает майор Холовко из Федеральной Службы Безопасности...
"Надо же, уже нашла на меня управу — подумал Николай о почтальонше и быстро заговорил в трубку.
— У меня нет родственников в Африке, и я не знаю, откуда взялась эта посылка из Зимбабве...
— Так вы еще и с Зимбабве связаны! Везде успеваете, Николай Васильевич. Ну-ну. Ваши связи в Африке мы обсудим позже, а сейчас нас интересуют три любопытных телефонных звонка в Вашинхтон, окрух Коламбия, Соединенные Штаты Америки, сделанные с вашего номера ночью. Мы ждем вас, Николай Васильевич, у нас в приемной сеходня в час дня и постарайтесь не опаздывать. Иначе..., — многозначительно произнес строгий мужчина и повесил трубку.
— Папочка, я не буду такое молоко пить, оно с пенкой, — заявила Света и сурово сдвинула бровки.
— Светла, что за капризы... — договорить отец девочки не успел, поскольку телефон зазвонил снова.
— Номер... — усталый женский голос назвал телефонный номер квартиры Николая, — У вас долг за международные разговоры сто двадцать одна тысяча триста шестьдесят два рубля сорок четыре копейки...
— Сколько?
Женщина повторила цифру.
— Ну а как вы думали, если всю ночь с Вашингтоном разговаривать. Вам необходимо сегодня до пяти вечера приехать на телефонный узел и оплатить, иначе мы отключим телефон.
Следующий звонок оказался из Мосгорэнерго. Веселый голос рассказал Николаю, что за сегодняшнюю ночь, согласно показанию счетчика, тот истратил трехмесячный лимит электроэнергии города и в случае немедленной неуплаты в Москве отключать свет, а по телевизору назовут адрес Николая, дабы народ узнал, кто виноват.
"Просто сумасшедший день" — подумал отец Светы, уже не ожидая ничего хорошего от очередного звонка. Но в трубке зазвучал знакомый детский голос.
— Дядя Коля, здравствуйте. Это Аня. Помните, мы на море вместе отдыхали. Как там Света? Мы с ребятами очень по ней соскучились. Можно к вам в гости заехать и со Светочкой поиграть?
— Я помню тебя, Аня, — обрадовался Николай, — Конечно можно. И даже нужно. У меня сегодня накопилось много дел, а дочку не с кем оставить. Вы не могли бы посидеть сегодня со Светой, пока я не управлюсь с делами?
— Конечно, Дядя Коля. Диктуйте адрес. Мы с ребятами скоро приедем.
Записав адрес, Аня победно вскинула кулак.
— Ура! Получилось! Собирайтесь. Они не далеко, всего три остановки на метро.
— Спасибо тебе, Майти, — поблагодарила Аннет духа стихии.
"Ах, маленькая дружка, принцесса — Майти очень недоволен — Все-таки, дружба иногда скучное слово. Скоро осень и деревья в парке твоего большого человека-отца начали терять листья. Им сейчас так нужна моя забота, а приходиться передавать по проводам мертвые, ничего не значащие слова".
— 6 -
"Осторожно, двери закрываются" — произнес механический голос, и створки за спиной лорда Вольдера с шипением захлопнулись. Уже не первый раз Великий Лорд спускался в жуткое подземелье, которое местные жители называли "метро", но так и не мог привыкнуть. Все здесь, начиная с вращающихся дверей на входе, безжалостно бьющих зазевавшегося человека, и кончая голубыми вагонами, несущимися по темным туннелям, вызывало у Вольдера страх и отвращение. Если город на поверхности земли лорд считал адом, то метро стало для него адом в аду. Но что оставалось делать, если именно метро приносило Вольдеру хоть какие-то средства к существованию.
— Терпи. Ты заслужил это, — повторял себе лорд и терпел. Терпел, начиная с того самого дня, когда страшная боль пронзила левую руку, и Вольдер увидел, как расплавленный металл кольца прожигает ему кость. "Куда-нибудь. Все равно куда, лишь бы подальше от невыносимой боли" — подумал тогда лорд, и волшебное кольцо успело выполнить последнее желание, прежде чем исчезнуть навсегда. Он очутился в чужом мире, на улицах незнакомого города, населенного странными людьми и их еще более странными машинами.
Сердобольные женщины, случайно обнаружившие лорда, вызвали врачей и Вольдера поместили в больницу. Изуродованная кисть начала гноиться и ее ампутировали, чтобы остановить заражение крови и спасти лорду жизнь. Вольдер поправился, и вскоре его выписали.
Одинокий и неприкаянный, с помутневшим от всего пережитого разумом, он бродил среди гигантских каменных домов, не зная, куда идти. На город опустилась ночь, от усталости болели ноги. Тогда Великий Лорд забрался в первый попавшийся подвал, дверь в который оказалась не запертой, и обессиленный уснул.
В подвале Вольдер и остался жить, днем собирая милостыню, а ночью страдая от кошмарных снов. Ему снилась нестерпимая боль в отсутствующей кисти левой руки. Иногда во сне лорду слышался голос замученного им до смерти отца Бенедикта, монаха Ордена Хранителей Предначертания: "Бог не простит вас, милорд". Тогда Вольдер просыпался и молился до самого утра.
— Господи, — шептал он, — Молю прости меня. Прости за гордыню, за то, что хотел сравниться с тобой своим могуществом. Я лишь глупая песчинка в твоих руках и одним дуновением ты можешь сбросить меня в небытие, но ты возлюбил меня. Ты опустил меня на самое дно жизни, желая научить меня любить потерянное теперь навсегда. Видишь, я забыл гордость, я готов терпеть любые лишения, и только об одном прошу тебя. Верни меня домой из чужого мира, населенного толи людьми, толи демонами.
Откашлявшись, лорд Вольдер оглядел вагон и произнес своим красивым голосом.
— Люди добрые, помогите, кто, чем может на пропитание ветерану войны.
Произнеся эту случайно услышанную и заученную им фразу, лорд двинулся вперед между мест для сидения. На его обрубленной руке висел целлофановый пакет для сбора подаяний. Пассажиры смотрели на Вольдера кто с равнодушием, кто с неприязнью, кто с сочувствием. Вот молодая женщина крепче прижала к себе ребенка, чтобы лорд, проходя мимо не смог случайно задеть его. Вот кто-то высыпал в пакет немного мелочи.
— И не стыдно тебе? — обратилась к лорду пожилая женщина, — Шел бы на завод работать. Здоровый мужик. Хуже тебя инвалиды есть и то работают.
"Терпеть" — мысленно приказал себе Вольдер и произнес вслух:
— Миледи, я просил у вас денег, а не совета. У меня есть право просить, у вас есть право дать или не дать мне то, что я прошу. Это вопрос совести каждого человека".
Женщина засмущалась, достала из кошелька пятидесятирублевую бумажку и быстро сунула в пакет нищего. Чтобы как-то оправдать свою щедрость в глазах остальных пассажиров она с деланным недовольством крикнула в спину лорда:
— Еще и образованный. Все равно все пропьешь.
Вольдер даже не обернулся. Он привык к злым и оскорбительным крикам за спиной. Он их заслужил. Эти люди так же беспощадны, как и он совсем недавно. И может быть, так же, как и его, их за подобное на жизненном пути ждало суровое наказание.
Поезд выехал из туннеля и замедлил ход. Двери открылись, и Великий Лорд вышел на перрон сияющей мраморными стенами станции. Вольдер хотел перейти на противоположную сторону платформы и попытать счастье в другом поезде, но заметил группу детей, направляющихся к выходу. Лица двух девочек весело болтающих между собой показались лорду знакомыми. Аннет, ребенок, избранный Предначертанием. Ей суждено было найти волшебное кольцо. Кольцо, которое он, лорд Вольдер, ослепленный жаждой власти и могущества отобрал у девочки, и которое погубило его.
— Господи, спасибо. Ты услышал меня, — прошептал Вольдер и, стараясь быть незаметным, осторожно двинулся вслед за детьми.
— 7 -
Дерик Брек, незаконнорожденный сын почившего с миром старого Великого Лорда Вольдера, стоял у окна, печально смотрел на пустой двор своего родового замка и скучал. После бурной деятельности секретного агента Верховного Правителя Союза Королевств, Дерика тяготила тихая жизнь под домашним арестом.
Старший брат Дерика, Джейс Вольдер, законно унаследовавший титул их общего отца, исчез. Перепуганные этим таинственным событием слуги разбежались, прихватив напоследок из хозяйского добра, кто что смог. В замке остались только три древних старца, которые либо необыкновенно преданы своим хозяевам, либо, как подозревал Брек, им просто было некуда идти. Кое-как кормить своего господина и следить за его гардеробом троице еще удавалось, но попытки разговаривать с ними приводили Дерика в полное уныние. Книги, хранившееся в библиотеке замка он все перечитал еще в детстве, и бедный Брек целыми днями слонялся по пустым коридорам, мучаясь от безделья и не зная, куда себя деть.
— Милорд Дерик, к вам посетитель, — поведал слуга, без стука вошедший в кабинет на трясущихся от старости ногах.
— Он представился?
— Простите господин, он назвал себя, но по дороге к вам я забыл его имя.
— Да какая разница, в конце концов, кто он. Будет хотя бы с кем поговорить. Тащите его сюда.
Шаркая, слуга вышел и через некоторое время на пороге появился Фредрик Зальцер.
— Лорд Зальцер? — удивился Дерик, — Вот уж действительно подарок судьбы. Лучшего собеседника вряд ли удалось бы найти. Поймите меня правильно, милорд, я очень рад вас видеть, но, признаться удивлен. Не думал, что после нескольких наших, не совсем удачных встреч, вы приедете ко мне в гости.
— Здравствуйте, господин Брек. На следующей неделе должен состояться Совет Великих Лордов, на котором решится ваша судьба и архиепископ Сир просил меня предварительно переговорить с вами.
— Так вы здесь только по просьбе архиепископа?
— Не совсем так. Я и сам хотел встретиться с вами еще раз, прежде чем делать для себя окончательные выводы.
— Очень мило с вашей стороны, милорд, — Дерик громко хлопнул в ладоши, — Ей, там, кто-нибудь, кто еще способен меня услышать, принесите нам коньяка. Ведь вы, милорд, насколько я помню, предпочитаете именно этот напиток.
Когда янтарную жидкость разлили по бокалам, беседа продолжилась.
— Признайтесь, милорд, вы все-таки немного опасаетесь меня? — с улыбкой спросил Дерик лорда Зальцера.
— Опасаюсь? Нет. Вы мне скорее не особо приятны, чем страшны.
— Не скромничайте, милорд. Признайтесь, я вам абсолютно неприятен. А почему вы меня не опасаетесь?
— В какой-то степени ваш вопрос и является темой нашего разговора. Ведь вы, господин Брек, на мой взгляд, человек чрезвычайно тщеславный. Слава и всеобщее восхищение, вот что больше всего вам необходимо в жизни. Какой смысл убивать меня, если никто о том не узнает? Ради простой мести? Такое не для вас, господин Брек. Я даже представить вас не могу тайно закапывающим мой труп. Вот если бы вы смогли сделать это перед восхищенными зрителями. Так, чтобы люди оценили тонкие ходы, с помощью которых вы заманили меня в ловушку. Чтобы женщины шептали: "Какой он мерзавец, но как обаятелен и красив", а мужчины с завистью говорили: "Ведь как умен, негодяй", тогда да. Тогда мне стоило бы вас очень опасаться. Я прав?
