Земля Испытаний

На таком фоне буйства стихии я невольно начал ощущать себя чем-то весьма незначительным: букашкой, которую могут прихлопнуть просто так, даже и не заметив. И желание сражаться в рядах армии Кшалы как-то угасло в связи с приоткрывшимися мне масштабами происходящего. Но вот в чем я был точно уверен, так это в том, что не прощу себе, если не увижу своими глазами то, что происходит сейчас у стен Риндо. И потому я продолжал настырно карабкаться вверх.

Но чем дальше я, крадучись, поднимался по перевалу, прячась и хватаясь за оружие от каждого шороха, тем больше убеждался, что врагу сейчас точно не до меня. Садэ, обнаружив столько замечательных объектов для охоты, казалось, просто отдалась разнузданной вакханалии убийств: хоть я и не считал ее жертв, но их счет — и это только тех, что я видел, — уже явно приближался к сотне. Подобная умело, как и положено прирожденному хищнику, пользовалась рельефом и естественными укрытиями, чтобы молниеносно и неожиданно нападать на вражеские отряды. Она убивала и калечила нескольких человек — и отступала прежде, чем аг-наарцы успевали придти в себя и дать организованный отпор.

Я несколько раз издалека слышал ее уже узнаваемый рык и даже пару раз сумел мельком увидеть ее саму — на самом краю видимости, в звериной форме, но разглядеть в сгустившихся от низких туч сумерках, что именно за животное является второй формой садэ, я не сумел. В те моменты, когда подобная попадалась мне на глаза, меня куда больше беспокоило то, как укрыться от заполошенно мечущихся солдат жриц, чем разглядывать обернувшуюся неведомой хищной тварью девчонку.

Но скажу честно — эта садэ уже начинала вызывать у меня своего рода восхищение. Невозможно было не признать того, насколько на самом деле продуманно действует эта особа.

Я нисколько не ошибся, сочтя ее намного опасней обычного зверя: такой уже давно был бы загнан в угол и убит. Подобная же, благодаря жутковатой смеси животных инстинктов и человеческого разума — комбинации, не знающей себе равных в хитрости и жестокости, — до сих пор являлась очень болезненной занозой в заднице двигающихся к Риндо отрядов аг-наарцев. Подумать только — ради поимки всего лишь одной девчонки-оборотня были отправлены силы никак не меньше, чем несколько сотен воинов!

Тут невольно начнешь задумываться о том, на чьей стороне играет садэ и какие цели она преследует. На просто дикую охоту происходящее походило все меньше и меньше.

Но не это сейчас было главным для меня. Мне было важно пройти незамеченным через эту неразбериху и, странное дело, но мне это удалось. Общий переполох в тылах врага, удача, вкупе с умением быть незаметным — и вот я, елозя брюхом по плоским камням, подполз к краю скалы — она являлась одной из 'стен', промеж которых пролегал так называемый 'Путь в Империю' — дорога к Риндо.

Накинув на голову капюшон плаща и, высыпав на себя сверху пару пригоршней пыли, чтобы гарантированно слиться с местностью, я положил рядом оружие, достал свой трофейный оптический прибор, разложил его и прильнул к глазку.

В этом месте служащая путеводным трактом расщелина сначала достигала ширины более двух километров — но дальше сужалась менее чем до одного. И эту 'горловину' перекрывала, подобно плотине, высоченная и широкая, зубчатая каменная стена, лишь немногим по своей высоте не достигая краев ущелья. Ста говорил, что Риндо взять штурмом будет непросто для любого врага, и вот теперь я готов был подписаться под каждым словом лекаря.

Крепость была очень удачно расположена: хоть она и находилась в ущелье, но подобраться к ней сверху — по крайней мере, крупными силами, — не представлялось возможным. Этому мешал сам хребет — дальше он устремлялся вверх настоящими неприступными каменными пиками. Забраться по таким даже для подготовленного смельчака-одиночки с альпинистским снаряжением было бы неимоверно сложной задачей, что уж тут говорить о целой армии.

В самом ущелье позиция стороны, защищающей крепость, так же была выгодней, чем у нападающих. Начать с того, что земля от стен шла под уклон: штурмующим пришлось бы подниматься, чтобы добраться до защитников. Причем преодолев сначала густую полосу наклонного частокола из заостренных пик, широкий сухой ров и, наконец, саму стену.

Но, пожалуй, ключевым элементом защиты всего города и главным аргументом обороняющихся были не стена, ров и прочая фортификация, и даже не сами солдаты гарнизона.

А Столп Власти.

Слова тех, кто его видел, как оказалось, не смогли передать и доли величия этого монументального сооружения. Столп был абсолютной господствующей высотой в Риндо. Он представлял собой расположенную почти в центре города-крепости вытянутую вверх восьмигранную пирамиду высотой явно около трехсот метров, усеченную поверху. Цветом Столп был темно-серый, с бурыми прожилками — оттого, что при строительстве этого сооружения использовался местный камень, а он, в большинстве своем, обладал как раз такой расцветкой.

Венчала пирамиду небольшая — но только по сравнению с размерами основного строения, — башня, над которой был вывешен Штандарт Владыки на флагштоке — уже виденный мной символ из трех черных ромбов на белом фоне, похожих на наконечник стрелы. На нем же, но ниже, находилось и личное знамя Аадэ-Ре — нынешнего Наместника Риндо. На его вымпеле красовалась стилизованная рука с мечом, разрубающая черное солнце.

Но громадный конус башни Столпа был не просто неприступной твердыней внутри Риндо. В первую очередь он являлся огромным концентратором магической энергии, мощь которого невозможно было описать словами. Рядом с ним все маги Кшалы становились намного — едва ли не в разы, — сильнее, могли манипулировать куда как более мощными силами, исцелять практически мертвых и быстрее восполнять свой запас магических сил.

Да и сам по себе Столп Власти был Оружием именно с большой буквы, подобно гигантскому стационарному магическому посоху. Вот и сейчас — именно черная башенка наверху являлась истинным 'оком бури' — выше и вокруг нее водили свой многокилометровый хоровод те самые огромные, косматые дождевые тучи, накрывшие черным пологом всю округу. Они бурлили, как горная река, по ним с потрескиванием пробегали разряды электричества, порой подсвечивая их изнутри бледными вспышками.

Ах да, самое главное — битва за Риндо действительно была в самом разгаре.

Передо мной катился волнами океан из тысяч, даже десятков тысяч людей и... не только их. Сражение — да такое, что и представить было сложно, давно уже началось — штурмующие непрерывным потоком шли вперед, туда, где жрицы решили сконцентрировать свои силы на одном, сравнительно небольшом участке, подальше от Столпа Власти, ближе ко мне. Ров обвалили — скорей всего при помощи магии. Поверх обвалов были густо навалены фашины, по которым штурмующие преодолели ров и, прорубаясь сквозь заграждения и защищаясь от непрерывно сыплющегося дождя стрел, понемногу подбирались к крепостной стене.

Но не все было так просто.

Тучи висели над полем боя так низко, что запусти какой лучник стрелу отвесно вверх — и она наверняка скрылась бы в них. Не проходило и минуты, чтобы нутро этого клубящегося мрака не озарялось светом — и сразу за этим ослепительное копье света врезалось в самую гущу нападающих, вызывая эффект сродни взрыву, десятками расшвыривая разорванные тела попавших под удар и оставляя в земле дымящуюся воронку. И так — раз за разом.

Но не следовало думать, что аг-наарцы покорно принимали эти удары с небес. Нет. Зачастую молнии каким-то неясным образом искажались, ударяя в просветы между рядами атакующих. Иногда на их пути электрического копья возникал куполообразный, мерцающий щит, ослабляющий или и вовсе останавливающий удар. А изредка молнии и просто гасли, так и не доходя до земли.

Жрицы не бездействовали, как, впрочем, и одаренные Кшалы. Даже наоборот.

Стоило только приглядеться — и я смог заметить другие проявления магии, не столь впечатляющие и разрушительные, как удары молнии, но не менее смертоносные. Тут и там среди аг-наарцев вспыхивало синеватое пламя, в секунды пожиравшее по пять-семь воинов, а на стенах защищающейся крепости порой вспухали небольшие облака серого тумана и оттуда снопами валились мгновенно умершие люди. С обоих сторон активно летели огненные заклинания наподобие громадных пламенных сгустков, выжигающих вытянутые проплешины на земле среди атакующих и обугливающих камень и зубцы стен защищающихся.

В одном месте пласт скальной породы внезапно ушел глубоко вниз вместе с теми, кто находился на нем: похоже, кто-то из колдунов Кшалы смог для своей выгоды использовать подземные пустоты. Но этот пример оказался заразителен: прошло совсем немного времени, как, видимо, одна из жриц повторила этот трюк — и целый участок стены с грохотом и тучами пыли разом просел на четверть своей высоты.

Знак Возрождения на левой лопатке кололо уже беспрерывно. Тяжелый воздух глушил звуки — только давящий рокот грома раз за разом испытывал на прочность мой слух.

У меня сложилось впечатление, что командующую аг-наарской армией ни в коей мере не беспокоит жизнь собственных солдат — ее бойцы остервенело шли вперед, не считаясь ни с какими потерями. Мало того, у армии Аг-Наар имелась и артиллерия — катапульты и баллисты. И огонь по стенам велся, несмотря на риск попасть по своим: я видел, как несколько раз из-за неточного прицела не долетевшие глыбы камня оставили кровавые просеки в рядах штурмующих.

Впрочем, в таком пренебрежительном отношении к собственным людям была своя логика. Как-никак, атакующими были некроманты. И мертвые вместе с живыми шли на штурм — для аг-наарца встретить свою смерть от меча, копья или стрелы вовсе не значило окончание участия в битве. Что было особенно плохо для защитников, ведь каждая смерть в их рядах делала армию Аг-Наар лишь сильнее. Доходило до того, что кшалиты были вынуждены сбрасывать мертвецов — и своих, и чужих, — со стен прежде, чем магия жриц успевала тех оживить.

Некромантия проявила себя во всей своей пугающей красе, показав невероятную эффективность в бою — поднятые из мертвых, еще теплые и истекающие кровью кадавры, не боясь мечей и стрел, настырно перли вверх по лестницам, стремясь даже не убить, а хотя бы схватить одного из защитников и упасть вместе с ним со стены. И тогда через совсем короткое время уже два живых мертвеца, бывших при жизни врагами, дружно, плечом к плечу, шли в новую атаку.

И все же против гарнизона Риндо даже этого было мало. Пусть стена и была уже серьезно повреждена, особых успехов аг-наарцы так и не смогли достичь — раз за разом их сбрасывали вниз, не давая закрепиться на стене. Что уж тут сказать, выучка и слаженность обороняющихся была великолепной, это я видел даже со своей позиции.

Обычной — если так вообще можно сказать! — некромантии тут было явно недостаточно. Из моей головы не выходили слова Джай-Шэ о том, что пограничные гарнизоны пали, не будучи полностью готовыми к противостоянию с магией аг-наарских жриц. Но что же такое использовали чертовы ведьмы, раз форпосты на границе была уничтожены в кратчайшие сроки? Речь определенно шла не о поднятии нежити — уж к этому-то кшалиты наверняка готовились в первую очередь.

Следует ли ожидать, что и тут жрицы применят нечто 'этакое'? Как мне кажется, то да, иначе, у Аг-Наар просто нет шанса на победу. Она обязана была придержать свой главный козырь в рукаве до поры, до времени.

И вот теперь, похоже, глава армии вторжения решила пустить его в ход — в тылу наступающей армии началось какое-то организованное движение, расчистившее площадку около ста метров диаметром, на каменистой земле которой, буквально выжигаемый возникшими клубками огня, быстро вычертился громадный, явно магический символ. Он состоял из круга, описывающего шестиугольник, который внутри, в свою очередь, заполняли десятки непонятных мне символов, образующих некий изломанный лабиринт, оставляющий, впрочем, пустой пятачок ровно посередине.

И именно в нем опустилась на колени жрица в каком-то сложном головном уборе, а шестеро других заняли аналогичные позы по углам еще тлеющего гексагона.

В следующий момент я почувствовал, словно мне на спину плеснули жидкого азота — знак возрождения разом налился такой мертвящей стужей, что я решил, что меня сейчас постигнет судьба малышки Гуэр. Но нет, обжегшая мне спину хватка ледяных клыков слегка ослабла, но странное дело — тепла вокруг нисколько не прибавилось.

Наоборот, сильное ощущение холода, но какого-то иного, пронизывающего до костей прямо изнутри, подобно сквозившему невидимому арктическому ветру, осталось и продолжало только нарастать. И, сдается мне, я знал, чьих рук это дело. Я выкрутил увеличение подзорной трубы на максимум, стараясь разглядеть жриц в круге, но меня отвлекли внезапно резко усилившийся грохот схватки под стенами и громкие крики — торжествующие от атакующих и ужаса и ярости — от защитников Риндо.

На стене начало твориться что-то невообразимое — оптика трубы хоть и не давала особо сильного увеличения, но я вполне разглядел, как по рядам обороняющихся на стене словно прошла гигантская, незримая коса. Люди просто попадали навзничь, как марионетки с обрезанными нитями. Я уже видел подлобное — так действовала магия жриц, те самые облака серого тумана, мгновенно убивавшие по три-пять человек. Но на этот раз не было никакого тумана, а умерло не меньше трех-четырех сотен, и не просто умерло, а тут же восстало и обратило свое оружие против живых. И возможно, что это мне только показалось, но половина из них даже не успела толком упасть, как стала нежитью, покорной воле жриц.

Удар по защитникам был нанесен просто сокрушительный — свежееобращенные умертвия возникшие прямо на стене, воспользовавшись паникой и замешательством в рядах кшалитов, тут же начали резню, тем самым увеличивая свое число каждые несколько секунд и еще более усиливая натиск. Жрицы, своим неведомым ритуалом, такое впечатление, создали некое направленное магическое поле, мгновенно убившее все живое и тут же поднявшее в виде крайне агрессивной нежити.

'Чума мертвецов! — пронеслось у меня в голове. — Значит, вот как пали пограничные оплоты! Что, спрашивается, они могли противопоставить тому, когда минимум треть их войск мгновенно переметнулась к врагу? И ведь это еще только начало...'

На стенах Риндо оборонялось, разумеется, не треть его гарнизона, но все равно — ситуация возникла угрожающая. Обращенные мертвецы и постоянно лезущее по взметнувшимся приставным лестницам вражеское подкрепление, грозили не много ни мало, а прорвать первую и главную линию обороны сил Владыки. А за стеной сложность сражения в городе для защитников только возрастала, в разы уменьшая шансы на победу. Этого допускать было нельзя и, вполне логично, что так думал не только я.

Под бешеным натиском мертвых тающие на глазах ряды воинов Кшалы отступили уже к самому краю стены, бывшей довольно широкой, но все же имеющей свой предел, как маги Риндо нанесли свой удар.

Многокилометровый 'зонтик' из сине-черных туч с осью из Столпа Власти начал стремительно светлеть со стороны тыла и наоборот — еще более темнеть и сгущаться над силами вторжения и еще через пару мгновений сразу несколько сияющих плетей с шипением и грохотом обрушилось с неба на место ритуала аг-наарских ведьм.