Порванная нить. Пролог - Глава 12

* * *

-О чем ты? — Асока взглянула на вид Корусанта, и не могла понять, о чем же толкует ее подруга, с которой она несколько лет прожила в одной комнате.

-Я говорю о том, что мой учитель не очень лестно отзывался о твоем, — девочка вновь потерла подбородок, по которому совсем недавно пришелся удар. — Энакина Скайуокера многие старшие джедаи недолюбливают, — весь этот разговор не нравился девочке, но она должна была завершить его, раз уж начала, к тому же, учитель не одобрил бы его. — Просто будь осторожнее.

-И что же он сказал?! — Тано обернулась, чтобы взглянуть в глаза подруге, которая сейчас смотрела в пол. Асока знала об этой привычке, и поняла, что то, что происходит сейчас, инициатива одной только Джини.

-Цитирую: 'Он может выиграть хоть тысячу битв, но никогда не оглянется на тех, кто будет идти за ним. Мне жаль ту девочку, что стала его падаваном, он ее погубит...', — конец фразы был едва различим в шуме планеты.

-Это он так тебе сказал? — сердце болело, эта фраза причинила ей боль, но все же, надо было не показывать этого, и потому Асока вновь начала смотреть на город, что раскинулся по всей планете, зная, что где-то там находится и ее учитель.

-Нет, это я услышала совсем недавно, пару дней назад, когда хотела кое-что спросить, — теперь было понятно, отчего же Джини себя так вела. Она была доброй и справедливой, и всегда говорила и делала только то, что считала правильным, но безумно не любила подслушивать или делать что-то, что было неправильно, пускай даже и сделано это было случайно. Именно за это ее и посадили в комнату к другим юнлингам, что могли вызвать определенного рода беспорядки, не ведая того. — Учитель разговаривал с другими рыцарями, и потому я замерла под дверью, дабы не беспокоить его, — брови Асоки медленно поползли наверх, ведь то, что она услышала сейчас, было для нее шоком. — За прошедший год мы так и не стали нормально общаться, но все же, кое-что поняла, — повезло, что Рекс опаздывает, — учитель будет говорить только то, что считает правильным, и промолчит, если не будет видеть смысла в словах...

-Иначе говоря, ты считаешь, что мне угрожает опасность?! — после того, что Тано видела, она уже поняла, что опасность может подстерегать на поле боя везде.

-Я только хочу сказать, что мой учитель не стал бы так о ком-нибудь отзываться, не будь он уверен, — Джини не могла подобрать слов, чтобы выразить все то, что хотела. — У твоего учителя почти безупречная репутация воина, но многие из рыцарей ему не доверяют...

* * *

Возможно, тогда были и сказаны интересные слова, но Асока не приняла их всерьез. Она знала, что многие из джедаев оставляют своих молодых падаванов подальше от битв, другие же брали их с собою, как сейчас сделал это Энакин, но ей было сложно понять, о чем же думает ее учитель. Ей было сложно понять, что же происходит, и почему все оборачивается именно так. В той странной фразе ее подруги звучало предупреждение о том, что Энакин Скайуокер может быть опасен, но Асока отмела его в сторону, веря в учителя, и сейчас осознавая, что в чем-то Джини была права. Но, ей был предоставлен выбор, и она выбрала. Асока не сомневалась, что прими она другое решение, ее тот час бы отправили обратно в храм, но выбор был сделан, и вот теперь она тут, вместе с учителем, держится за его пояс, и идет, словно слепая, сквозь лес. Стоп! Сквозь лес?! Она даже не заметила, как сменился окружающий пейзаж, сосредоточившись на силе, и своих воспоминаниях, от чего полностью забыла о творящимся вокруг, а ведь сейчас они участвовали в высадке на, теперь уже, вражескую планету.

...

Энакин почувствовал, как рука, что все это время держалась за его пояс, перестали сие делать. Асока отпустила его пояс, и теперь стояла, и осматривала окружающий ее лес. Странно, что Энакин не ощутил перемен в ней, но это можно было списать на водоворот, что до сих пор бушевал в силе. Даже ему было трудно различать что-либо в нем, а что уж говорить о падаване?! Что можно различить в том хаосе, что происходил на различных слоях силы?! Что можно вообще сказать, когда ежеминутно кто-то погибает, и его дух сливается с силой?! Джедаи всегда могли ощущать подобное, но ощущать это постоянно очень трудно, особенно в таких масштабах.

-Ты как, шпилька? — Энакин хотел бы дать еще немного времени Асоке, но не мог этого сделать, штурм продолжался, и пускай им осталось до города пройти еще пятьдесят километров, а так же преодолеть еще одну хорошо укрепленную военную базу, что наспех прямо сейчас выстраивали в городке, но он не мог дать ей и шанса расслабиться. Да, им еще предстоит переночевать здесь, но делать это придется только после штурма, который может затянуться на всю ночь.

-Вроде бы нормально, учитель, — кажется, Асока сама не смогла узнать свой голос. — И долго я отсутствовала? — бледная кожа была лучшим ответом Энакину, чем та фраза, что произнесла девочка, но все же он предпочел промолчать и ничего не говорить, к тому же, ей сейчас опасно спать.

-Ну да, ты пропустила кормежку, — в этот момент желудок девочки предательски заурчал, от чего та покраснела, хотя заметить это не ее коже и было проблемно.

-И почему вы меня не привели в чувство раньше? — праведный гнев голодной девочки заставил улыбнуться учителя.

-Тебе надо было о многом подумать, и многое ощутить, чтобы потом не ошибиться, — произнеся это, Скайуокер кинул небольшой пакетик, в котором находился сухпаек, а Рекс, что почти всегда был подле генерал, кинул бутылку с водой. — Подкрепись, а после, догоняй, нам сегодня еще многое предстоит.

-Генерал, вы все еще считаете удачной свою мысль о штурме? — Рекс догнал Скайуокера, после того как проследил за действиями девочки, что одним махом запрыгнула на АТ-ТЕ, и уселась сверху. Клону многое было не понять в отношении джедаев, и в частности ему были непонятны те отношения, что сложились между этими двумя, ведь все остальные джедаи, которых он видел, больше походили на его представление об учителе и ученике, правда сам генерал, как и его учитель-магистр, тоже были довольно странными.

-Представь себе, считаю, — Энакину уже давно осточертел этот лес, нет, здесь было красиво, но ему надоело идти, осознавая, что их в любой миг могут накрыть огнем тяжелых орудий с орбиты, или же послать истребителей, которые могут положить здесь почти всех всего за несколько заходов. — Рекс, я знаю, что ты не любишь ночные штурмы, как и я, но мы сейчас не можем останавливаться ни на минуту. Если наши основные силы будут продвигаться с той же скоростью, которая и была до этого, то, боюсь, что они окажутся в окружении.

-Но ведь может произойти все что угодно, — чутье клона не раз спасало его, но так же это чутье постоянно предупреждало его о сумасшедших идеях генерала, который не переставал лезть в мясорубку, из раза в раз делая то, что считалось невозможным. Да, это было так, но сейчас все было немного иначе, ведь когда Энакин Скайуокер решался на подобные планы, ситуация была, или должна была стать критической. Сейчас все было в порядке, а значит, на них надвигалась буря, до начала которой рыцарь джедай хотел разобраться с проблемами здесь.

-Генерал, коммандер Тир докладывает, что они с минимальными потерями прошли через город, и теперь полным ходом идут к столице, — а вот и изменения в ситуации, которых ожидал Рекс, в который раз напоминая себе, что джедай, к которому он был приставлен действительно уникальный. — Так же поступил доклад, что наш отряд не смог прорваться через болота, — клон-радист отчитался, после чего отошел, предоставив джедая и клона самим себе.

-Помощи ждать неоткуда, — подвел итог Энакин, прокручивая в своей памяти расположение отрядов. — Высадившиеся отряды отстают от нас на полтора часа, и подойдут как раз к началу штурма, или же уже к его завершению, — ведь если верить разведданным, что были получены всего каких-то полчаса назад, то приближающийся город еще не успели превратить в неприступную крепость, хотя количество живой силы противника там огромно.

-Если верить полученным данным, то сил противника там собрано минимум в два раза больше чем наших, — заметил Рекс, осознавая, что сейчас они ломятся прямиком в западню, — а за нами идут еще три легиона и примерно сорок танков, если не больше.

-Предлагаешь подождать, пока к нам подтянуться отстающие силы, и уже после нанести удар? — это предложение было разумным, и если бы не предчувствие и странное движение в силе, Энакин и сам бы так решил, или же уже действовал по ситуации, но одна простая мысль заставляла его вести солдат без остановок к городу, втягивая в битву, в которой их ожидает только смерть. — Прости, Рекс, в любой другой ситуации я бы с тобой согласился, но в этот раз нам надо спешить. У меня дурное предчувствие.

В этом небе, что было над ее головой и проплывало не спеша, не было уже тех ужасов, что творились днем, да и в силе настало относительное спокойствие. Теперь же в небе были видны обломки огромных кораблей, что остались висеть на орбите, и стали ее украшением. Украшением, что при кроваво-красном закате выглядели еще более ужасающе. Многие из этих кораблей стали могилами тысячам и тысячам людей. Это мирное небо ярко отражало все то, что творилось здесь совсем недавно.

Асока не знала, смогла ли бы она оценить красоту этого неба, если бы когда-нибудь до сего дня увидела его до этой битвы. Она не знала, смогла бы она понять, сколько красиво может быть это место, или же не может, но осознавала она ясно только одно — эта планета навсегда теперь будет запечатлена в ее снах, снах, что будут приходить к ней в виде кошмаров, напоминая о пережитом здесь ужасе, пережитом по ее собственной воле. Асока не сможет дать ответ на этот вопрос, но лишь сейчас она смогла осознать, что можно любоваться даже этим зрелищем, как делает это ее учитель, что прислонился сейчас к орудию, молча смотрит в небо, о чем-то задумавшись. До сего момента у девочки не выпадало шанса, чтобы последить за учителем в подобной ситуации, кроме как на Татуине, когда он в молчаливой решимости шел вперед, не обращая внимания ни на что в округе, даже если опасность и подбиралась близко. Тогда Асока не смогла ни поразиться тому поведению, что буквально пропитывало мужчину, теперь же, девочка вновь поразилась, увидев новую сторону учителя, что вновь был где-то далеко-далеко отсюда, и даже не думал возвращаться. Вполне возможно, что он спал, Тано предполагала и это, но все же, ощущения в силе говорили обратное. Вся ее древняя сущность говорила ей, что могучий джедай не где-то далеко, а здесь, рядом, и он может напасть, если для того будет повод. Она говорила Асоке, что ее учитель опасен, что он хищник, которого заковали в цепи, а, как известно, закованные зверь либо выберется, либо умрет. На человека, который собрался погибать Энакин Скайуокер ни походил, а потому оставалось только одно предположение — он разорвет те цепи, что окружают его. А ведь, если верить словам Джини, то она, как раз, одна из этих цепей.

Девочка много бы отдала, чтобы иметь сейчас возможность еще немного полежать и понаблюдать за человеком, что согласился взять ее в ученицы, и сложить о нем новое мнение, ведь то, что она сложила раньше, было ошибочно. Энакин Скайуокер никогда не был тем рыцарем джедаем, которого она увидела в первый день, и тогда, на Тете. Нет, глубоко под всей этой броней, что была соткана из поведения джедая, было холодное и крайне жестокое существо, но если бы это было так, то он бы уже давно пал во тьму. Да, это существо могло быть холодным, но как же тогда то чувство, что девочка испытала в тот день, когда рыцарь согласился взять ее в ученицы, да и во время тренировок?! Он был холоден с ней, потому что так было нужно ради нее. Он был жесток с ней, потому что стремился лишь к одной единственной цели — защитить ее. Все, что делал до этого Энакин Скайуокер, было направлено на достижение лишь одной цени. Вот что Асока смогла осознать лежа и наблюдая за генералом, пока солнце этого мира опускалось за горизонт, оставляя мир в объятьях тьмы, что незаметно опустилась на этот мир. Машины зажгли свои фары, так же как и клоны включили свои фонари на шлемах. В небе было бессчетное количество звезд, но взгляд Асоки был прикован отнюдь не к небу, а к учителю, что крутил в своей руке меч, который возник в ней незаметно. Именно это позволило девочке ощутить колебания в силе. Колебания, что доносились издалека, но означали лишь одно — будет бой.

Энакину пришлось признаться самому себе, что столь длительное внимание со стороны Асоки, которая просто лежала и наблюдала за ним, начинала слегка раздражать, ведь он не мог сосредоточиться на своих мыслях и ощущениях, что могло стоить жизни многим солдатам. Одна радость, разведчики, что были посланы во все стороны, смогли обнаружить засады намного раньше, чем обнаружили их, после чего все войска противника безжалостно уничтожались. Да, так, как и должны были делать это, ведь в самое ближайшее время им придется вырезать целый город, без промедлений и сомнений. За клонов Энакин был спокоен, он знал, что воины не подведут, и исполнят свою миссию без вопросов и пререканий. Они выжгут это селение не оставив в живых никого, будь то стар или млад, но вот за свою ученицу рыцарь опасался, ведь ей предстояло делать то, что противоречит кодексу джедаев. Какая ирония, чтобы хотя бы в этих системах наступил относительный мир, надо посеять хаос, и он, рыцарь джедай принесет его. Это слишком жестоко, по отношению к ним, но колебания в силе становятся все сильнее, что может означать только одно — у него осталось мало времени.

Вся эта высадка — это глупость. Зачем вообще нужно было высаживать войска республики? Ах да, таково было условие, в противном случае, федерация вышла бы из состава республики. Глупые политические решения, когда надо действовать. И они начали действовать, всего за день, уничтожив всю оборону планеты, начали производить высадки, и прокладывать себе путь к столице, чья участь уже решена. А ведь не будь сейчас войны, вся столица младшего дома была бы сожжена дотла, как это когда-то сделали со средним.

От беспокойства и пристального внимания юной тогруты, дабы успокоиться пришлось взять меч в руку, что была некогда отрублена Графом Дуку, точнее в ее подобие. Этот кусок стали, что теперь называется его рукой, никогда не сможет заменить ему утерянную конечность. В тот миг, когда граф отрубил ему руку, он потерял частицу себя, потерял частицу своей связи с силой. Да, его могущество во время войны растет, но утерянную связь не вернуть. Он выматывает свое тело в бесконечных тренировках с мечом, когда есть время, и не думая о том, какую глупость он делает, бросается вперед, на врага. Но все это делается от безысходности.

И все же меч в руке помогает успокоить нервы, помогает осознать, точнее, вспомнить, что когда-то выбрал он, и за что теперь сражается. Останется немного времени до боя, но сейчас надо все же сделать то, чего он никогда не любил, а именно — войти в медитацию. И пускай его тело сейчас поддерживалось силою, но все же, стоит признать, что медитации привносили спокойствие в его разум, да и тело отдыхало.