Глава 38. Темнее черного
— Мистер Поттер, — произнес Дамблдор по завершении обеда, — пройдите, пожалуйста, в мой кабинет. Остальные — свободны.
Вздохнув, я кивнул девочкам, чтобы они не забывали, что в случае проблем — могут спрятаться у меня на поясе, и двинулся за директором к занимаемой им башенке. Горгулья, не дожидаясь каких-либо паролей, уступила нам дорогу, и, поднявшись по движущейся лестнице, мы оказались в директорском кабинете. Дамблдор устроился в своем кресле и указал мне на кресло для посетителей.
— Мистер Поттер, — обратился он ко мне, — я хотел бы уточнить, что вы имели в виду, говоря о разных способах решения проблемы помолвки мисс Лавгуд ?
— Заметьте, навязанной помолвки , — уточнил я. — Не Вы ли, профессор, рассказывали мне о силе Любви?
— И все же, — покачал головой Дамблдор, — Вам следует знать, что договор о помолвке обычно составляется и скрепляется клятвами так, что разорвать его может только смерть одной из сторон.
Признаться, ситуация с Роном занимала большую часть моего внимания, так что сознание мое было не вполне ясным. Только этим я могу объяснить то, что выдал Дамблдору правду, только правду и ничего кроме правды :
— Именно это я и имел в виду. В нашем волшебном мире умереть можно очень разными чудесными способами, отнюдь не сводящимися к такому примитиву, как Авада кедавра .
Следующие полчаса были посвящены лекции директора о величайшем деянии зла , и вообще за все хорошее против всего плохого . Видимо, я продолжал находиться в глубоком неадеквате, так как через тридцать одну минуту двадцать две секунды прервал Дамблдора.
— Директор Дамблдор, Вы хорошо осознаете, что проповедуете ненасилие — убийце?
Дамблдор задохнулся.
— Гарри, о чем ты говоришь?! — с трудом втягивая в себя чересчур твердый воздух, спросил он.
— Ну как же? — удивился я. — Я же — Мальчик-который-Выжил, герой Магической Британии, и единственный подвиг, за который я столь известен — именно убийство Того-кого-нельзя-называть! Он был убит, а в живых остался я — значит, я и есть убийца.
— А, — с облегчением выдохнул Дамблдор. — Про это можешь не вспоминать. Ты тогда еще был слишком мал, чтобы действительно желать смерти Волдеморта. Так что, случившееся тогда — это, скорее, несчастный случай , чем убийство .
— Хорошо, — кивнул я. — А как тогда быть с Квиреллом? Вот его-то я точно хотел убить. И убил. Я так страстно желал его смерти... Он кричал и пытался вырваться, а я держал его... и он горел... Я... — непонятно каким чудом мне удалось удержаться и не сказать пять лет , — ...видел кошмары об этом.
— Гарри, мальчик мой, — Дамблдор сразу же перешел с формального обращения первой части разговора на гораздо более теплый личный тон. — Тебе не стоит бороться с этим в одиночку. Обратись за помощью к мадам Помфри — она подберет тебе зелья, необходимые для того, чтобы успокоиться. Что же до твоего убийства ... — Дамблдор покачал головой. — Не бери в голову. Квирелла убил не ты, а Волдеморт. Покидая и так уже слишком ослабленное и подверженное проклятью крови единорога тело, он забрал слишком много жизненных сил. Так что оставшегося Квиреллу просто не хватило для жизни.
— Нет, директор, — покачал головой я. — Я хотел убить и убил. И то, что в процессе убийства принимал участие не только я — дела не меняет.
— Ох, Гарри, — улыбнулся Дамблдор. — Иногда, когда я слушаю тебя, мне кажется, что тебе не тринадцать, а, по меньшей мере, двадцать лет — так взросло ты рассуждаешь. Но, все-таки, в данном случае ты ошибаешься и берешь на себя лишнее. Квирелла убил Волдеморт. Поверь уж старому волшебнику. И, кстати, не забудь зайти к мадам Помфри, за зельями.
— Хорошо, директор, — вздохнул я. Спор был явно бесперспективен.
— Но, все-таки, наверное, не стоит угрожать детям смертью только из-за того, что их привлекают красивые девочки, — твердо сказал мне Дамблдор.
У меня перед глазами на мгновение потемнело. И я, понимая, что делаю однозначную глупость, повторил фразу, слышанную мной однажды от старшей Тени — Мориона:
— Тот, кто хочет забрать у меня больше, чем жизнь — должен быть готов расплатиться больше, чем душой, — я встал из кресла и двинулся к выходу. — Так что, — я оглянулся на все еще сидевшего в прострации Дамблдора, — предупредите детей . Чтобы не рисковали... душами.
Уже покидая кабинет, я расслышал шепот Дамблдора, мне — явно не предназначенный.
— Вот тебе и пары веритасерума . Услышал правду. Легче тебе стало, старый дурак?
Я пролетел мимо горгульи, выскочив из кабинета, как пробка из бутылки, и рванул к башне Гриффиндора. Еще не хватает сейчас встретить кого-нибудь и высказать ему какую-нибудь правду.
К моему счастью, в общей гостиной сейчас были только Луна и Гермиона. Они, видимо, первыми разобрали свои вещи и спустились из спален девочек. Сейчас они сидели у камина и что-то тихо обсуждали, склонившись над учебником чар за второй курс.
Пробегая мимо них, я услышал заданный кем-то из девочек вопрос:
— Что с тобой?
— Веритасерум, — шепотом ответил я.
— Сонус обис! — взмахнула палочкой Гермиона, и негромкое потрескивание огня в камине, пропало. Меня окутала полная тишина.
Благодарно кивнув девочкам, я поднялся в спальню. В принципе, наверное, следовало разобрать вещи... Но давать возможность парням додуматься, что вопросы можно задавать не только устно, но и письменно, мне как-то не хотелось. Так что я быстро разделся, рухнул в кровать, и привычным заклятьем установил ночной полог , не дающий особо храпящим обитателям спальни мешать остальным.
Разумеется, закрыв глаза, я открыл их перед Тенью, что зовется леди Аметист.
— Ты хотел меня о чем-то спросить? — уточнила леди Аметист, оторвавшись от чтения огромного тома в черной кожаной обложке, украшенного серебрянными символами.
— Да, — кивнул я, благо, звуковой барьер в домене леди не действовал.
— Спрашивай, — кивнула она.
— Рон... — начал я смущенно. — Его можно... сделать... — я судорожно пытался подобдрать слова, поскольку совершенно ниоткуда взялась уверенность, что, сказав сделать его таким, каким он был в моей прошлой жизни — получу ответ Он и так такой же. Просто раньше ты этого не замечал .
— Нет, — покачала головой Аметист, не дожидаясь, пока я точно сформулирую то, что хочу сказать. — Зелья, чары и даже артефакты тут не помогут. В столь... тяжелом случае помочь может только настоящий, полноценный Лабиринт духа. А ты, увы, ни разу не Узумаки.
Глава 39. Прошлое отражается в будущем
Подозреваю, к немалому сожалению Ронникинса, напиток из бокала Гермионы выплеснулся не весь, так что девочки, злобно поглядывая на младшего из старших братьев Джинни, аккуратно собрали остатки жидкости, и, под не менее злобными взглядами упомянутого братца, отдали мадам Пофри, которая, естественно, присутствовала в зале. Но та сказала, что сходу ответить им не может, и на анализ ей понадобится несколько часов, так что результат будет только завтра после уроков. Так что по завершении занятий, мы с Гермионой двинулись к Больничному крылу. У второго курса Гриффиндора было сегодня на урок больше, да к тому же, последним — стояла Гербология, так что Джинни согласилась с тем, что о результатах анализа ей расскажем мы в Большом зале.
В ожидании, пока мадам Помфри закончит разбираться с составом напитка, которым собирались попотчевать Гермиону, и который чуть было не выпила Джинни, я погрузился в воспоминания о прошедшем лете. Разумеется, без визита тетушки Мардж оно обойтись не могло, и не обошлось. И прошел он практически по тому же сценарию, исключая, разве что, тот факт, что Злыдень, в отличие от людей, хорошо ощущавший ауру Шаиш, неотступно сопровождавшего меня в этой жизни, старался держаться как можно подальше. Впрочем, сама тетушка этого, себе на беду, не заметила.
— ...от дурной суки — дурные щенки! — твердо закончила она, даже не замечая в своей тупости, как отодвинулась от нее тетя Петунья, и побледнел дядя Вернон. Дадлик же и вовсе поспешил скрыться из комнаты. На всякий случай.
Оскорбление, даже повторенное, остается оскорблением. Перед глазами замелькали остановленные картинки прошлого будущего. Вскинутая рука. Тетушка Мардж, нахмуренная, как будто собирающаяся бросить еще что-то. Она же, плавно взлетающая к потолку... Остановив мельтешение картинок того, что уже не случится, я молча поднял в сторону тетушки руку, сложенную в общепризнанный неприличный жест, и пошел к дверям.
— Вернись, мальчишка... — как-то неуверенно буркнул мне в спину Вернон. — Вернись и извинись, а то... — Вернон замолчал, потому как я оглянулся и воткнул в него свой взгляд. Подозреваю, что уже не игривый Азир, но пурпурный Шаиш начал просачиваться через меня из Имматериума в реальность, так что дядюшка резко замолчал и отшатнулся.
— Если я вернусь — будут жертвы и разрушения, — бросил я остающимся. — Счет за две недели проживания отправьте по почте. Адрес — в моей комнате на столе.
Закончив небольшой спич, заставивший и так бледного дядюшку аж посереть, я хлопнул дверью и вышел в ночь. Хедвиг, которую я выпустил полетать еще днем, опустилась передо мной и заинтересованно посмотрела на меня. Я оглянулся. В знакомых до боли кустах вспыхнули два звериных глаза, и на мгновение мне показалось, что вот-вот оттуда выйдет так хорошо знакомый большой черный пес, пусть даже измотанный и исхудавший. Но нет. Сириуса убили, и он никогда больше не встретится на моем пути... разве что я не справлюсь со своей задачей и мне дадут еще один шанс... но лучше бы до такого не доводить. Потому как это снова будет означать погасшие медовые глаза. И, как бы не был мне дорог крестный, такую цену за его возможное возвращение я платить не хочу.
Из кустов же выскользнула небольшая серая кошка. Впрочем, ночью все кошки — серы, так что у меня нет уверенности, что днем она не окажется какого-нибудь другого цвета. Но вот сомнений в том, что это именно кошка, а не кот, у меня почему-то не было.
— Голодная? — спросил я.
Взгляд маленькой ночной хищницы стал несколько странным, но отказываться от ломтика бекона, который я прихватил со стола — она не стала. Я же поднял и уронил свою палочку. Ночной рыцарь , как это, собственно и случается почти всегда, прибыл практически молниеносно. Залезая в автобус, я чуть было не брякнул Стену хорошо знакомый мне адрес в Кроули... но вовремя остановился, поймав себя за язык. Поздно уже, да и приводить министерских работников к дому Гермионы мне почему-то не хотелось.
Следующей мыслью была Тура, дом Лавгудов. Увы, но и к ним, при всей их эксцентричности, заваливаться в полдвенадцатого ночи — тоже будет не слишком правильно. Так что оставалось только одно:
— Дырявый котел.
Там и с министром побеседовать можно... и свалить в случае чего — нетрудно.
Уже сейчас, размышляя над этими воспоминаниями, я обратил внимание на то, что мысль отправиться в Нору — даже не мелькнула в моей голове. Конечно, с Роном мы в конце прошлого года общались не слишком хорошо... Однако тогда еще не было ни Плетения кошмаров, ни неясного состава в кубке Гермионы. Но в сторону Норы меня даже не потянуло.
— Мистер Поттер, — вернул меня в реальность голос мадам Помфри... ну и тычек локтем под ребра от Гермионы, — Вы были совершенно правы, когда забрали этот... — колдомедик запнулась, похоже, только чтобы не произнести слов, которые, по ее мнению, похоже, лучше бы охарактеризовали эту субстанцию, но не годились для произнесения при детях, — ...этот напиток у мисс Грейнджер. Но вот предлагать его мисс Уизли... Это было очень опрометчиво с Вашей стороны, — мадам Помфри неодобрительно покачала головой.
— Ничего бы с ней не стало, — буркнул я. — Побегала бы за братцем денек-другой и успокоилась...
Мадам Помфри вздохнула.
— Вот так и совершают самые страшные ошибки: поддавшись очевидности .
Признаюсь, меня неслабо встряхнуло.
— Что там было? — спросил я, прикидывая, как буду убивать бывшего лучшего друга . Признаться, мысль об изысканной силе жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая чувства... , и вполне могут довести до летального исхода, но не сразу, а несколько погодя — показалась мне интересной. А рецептики можно у леди Аметист спросить...
— Мягкий приворот, тут Вы оказались правы, — снова вздохнула мадам Помфри. — Вот только доза была... практически взрослая. Боюсь, мисс Грейнджер, у Вас сразу бы выработалась зависимость. А вот для девочки еще на год младше... Сумасшествие и место в палате для неизлечимых , рядом... ох, этого я не должна была говорить! Мисс Уизли...
Я оглянулся. Джинни и в самом деле подошла к нам сзади, и теперь стояла столбом, прижав руки к щеками и только тихо-тихо бормотала:
— Мама... она не... Она не могла... Нет!
Мадам Помфри взмахнула палочкой, и Джинни мягко взмыла в воздух.
— Я дам девочке успокоительное, и она останется в Больничном крыле как минимум до завтра. Так и передайте Вашему декану.
Глава 40. Полеты во сне и наяву
Скандал по поводу приворотного зелья получился знатный. Дамблдор долго пытался уговорить меня не обращаться к Визенгамоту по поводу детской шалости . Но я раз за разом указывал на то, что Молли Уизли пренебрегла не только законом и порядочностью, но и элементарной безопасностью, доверив опасное зелье глупому ребенку, который не сумел им правильно воспользоваться (и кто знает, кто еще мог пострадать он неуклюжести и невежества Рональда Уизли?) Так что адвокат Смитсон, которого рекомендовала мне бабушка Невилла, примчавшаяся в Хогвартс, как только получила от Невилла сову с описанием произошедшего, разнес позицию Молли, которая взялась сама себя защищать в суде в мелкое крошево. В Норе был произведен обыск, опасные ингредиенты и готовые зелья нелегального характера (в основном — приворотные) были изъяты, а сама Молли получила предупреждение, что если подобное повторится — они с Артуром лишаться родительских прав, а их дети перейдут на казенное попечение. Тем более, что обследование младших Уизли как раз и показало, что Джинни уже довольно длительное время травят слабым приворотом...
Я очень сочувствовал девочке, оказавшейся в такой непростой ситуации, но помочь, увы, ничем не мог. Я и так едва мог выкроить время на общение с Луной и Гермионой, посвящая основной массив этого ценного ресурса тренировкам. Раз уж Питер был разоблачен, можно было рассчитывать на относительно спокойный год, за который мне необходимо стать сильнее. Ведь в следующем году будет Турнир Трех волшебников. И что-то подсказывает мне, что отсутствие Питера Петтигрю никак не помешает Темному лорду захватить Берту Джоркинс и выпытать из нее знание о судьбе Барти.
Честно говоря, я подумывал о том, чтобы сдать семейку Краучей, и даже посоветовался со Смитсоном... Но тот убедил меня, что анонимный донос был бы подходящим основанием для того, что схватили и допросили какого-нибудь побродяжку из тех, что скрываются в Лютном. Донос же на Бартемиуса Крауча отправится в корзину для бумаг, не будучи даже прочитан. А выступать в открытую... Нет, спасибо. Прошлого пятого курса мне хватило с головой, и повторения как-то не хотелось. Да и девочки меня в этом решении поддержали. Так что оставалось только ждать и готовиться.
