Метель. Части 1 и 2

Отец замолчал. Было видно, что воспоминания его гнетут.

— А, сейчас, — осторожно задал вопрос Князев.

— В конце 1950 года инвалидность с меня сняли полностью. Туберкулеза не обнаружили, говорят, как не было. Еще в начале 1950 года он был, а потом исчез, как отрезало. Все врачи только руками разводят. Говорят, что такие случаи иногда бывают, но очень редко. Как только инвалидность сняли, так сразу и пенсию по инвалидности перестали платить. Ну, вот тогда я к вам и устроился на работу.

— М-да, — задумчиво промычал Князев. — Еще одно чудесное исцеление в нашу копилку.

— Это вы о Лизе? — спросил Андрей.

— О Лизе и не только о ней. Тут уже десятка два различных случаев неожиданных исцелений набирается. Один только «зубной скандал» чего стоит. Слышали, наверное, о таком?

— Нет. У меня в последнее время работы выше крыши было, и по работе, и по учебе. Нет времени сплетни собирать.

— В том-то и дело, что это не сплетни, а установленный и задокументированный факт.

— А в чем там дело-то, — заинтересовался Андрей.

— Представляешь, весь рабочий коллектив 20-й школы, заметь, не только учительский состав, а буквально все, кто там работает получили новые зубы.

— Это как, получили? — засмеялся Андрей. — Кто-то пришел и выдал каждому по комплекту в посылочке, перевязанной голубой ленточкой?

— Вот ты смеешься, а я завидую. Собиралась специальная медицинская комиссия, на которую были приглашены все стоматологи, которые пользовали работников 20-й школы. Они подтвердили, что ни ранее поставленных пломб, ни кариеса, ни коронок ничего из этого у их пациентов в наличии не осталось. У всех были новенькие зубы, без каких-либо следов эксплуатации. Как только что выращенные. Никто не то что болей, никакого беспокойства не ощутил.

— А старые зубы куда делись? — спросил Андрей.

— Мне сказали, что все старые зубы обновились совершенно незаметно. Причем все рассказывают примерно одно и то же. Утром проснулись и когда чистили зубы обратили внимание, что коронок нет, у кого они были, зубы блестят, белые, красивые, ровные. Если от зуба хоть что-то было, хотя бы корень оставался, то зуб полностью восстанавливался. Но удаленные зубы не вырастали, чего не было, того не было.

— Не фига себе, — с чувством сказал Андрей. — Хорошо, у меня кариеса нет и все зубы здоровые. У меня зубы ни одного раза за всю мою жизнь не болели, даже молочные.

— Это тебе повезло, а у меня … — Князев в расстройстве махнул рукой. — Короче, я тоже хочу себе новые зубы. Ты не знаешь, куда нужно обратиться, кому заявку оставить?

Князев шутил, но глаза его оставались серьезными. Рассказ Андрея Смирнова подтвердил какие-то его мысли и выводы.

Тут Андрей вспомнил о прошлогоднем спасении сына.

— Интересно, — подумал он, — имеется какая-нибудь связь между всеми этими событиями. Что-то непохоже все это на простое совпадение.

Открылась дверь кабинета и заглянула секретарша Князева, Илона.

— Ерофей Данилович, тут к Смирнову сын пришел. Пустить?

— Пусти, — отмахнулся Князев. — Говорят, что твой сын на нашем мугромском языке хорошо говорит. Сейчас я его проверю.

Не успел Саша переступить порог кабинета, как Князев задал ему вопрос на языке мугров:

— Как погода сегодня, Саша?

— Очень хорошая погода, — ответил Саша, тоже переходя на мугромский язык.

— У меня Лиза очень жалеет, что учится на класс старше. Говорит, хочу с Сашей в одном классе учиться.

— Ее желание может исполниться, — сказал Саша.

— Поясни, — попросил Ерофей Данилович.

— Наш класс с 4-й четверти стал заниматься по программе 6-го класса и сейчас мы заканчиваем программу первого полугодия за 6-й класс. Я думаю, что в следующем учебном году мы программу 6-го класса за первую четверть закроем и со второй четверти начнем изучать программу 7-го класса. Так что, если Лиза перейдет в наш класс, то ко 2-й четверти мы ее догоним, а дальше начнем перегонять.

— Достаточно, — перешел на русский язык Князев. — Отличное владение языком. Андрей, ты все понял?

— Да, — ответил Андрей.

— Но, Саша, откуда у тебя такое знание? Акцента вообще нет, словно этот язык тебе родной. Где ты ему научился?

— Ну, сначала по самоучителю, а потом в школе с местными ребятами только на нем и говорим. К вам, в отдел переводов раз в неделю регулярно захожу, переведенные тексты сдаю, новые для перевода получаю, заодно общаюсь со всеми.

— Какие переводы? Андрей, поясни для меня, пожалуйста.

— Гхм, виноват ваше высокопревосходительство, не велите казнить, велите миловать.

— Ты мне кончай тут представление устраивать. А если узнает кто, стукнет куда надо и куда не надо.

— Так кто говорит, что эти тексты он сам переводит. Брешет мальчишка. Я перевожу, дома, в свободное от работы время. Может быть претензии какие к качеству переводов поступали?

— Ладно, проехали, — махнул рукой Князев. — Ты Саша заходи к нам, тебе Лиза просила приглашение передать.

— Хорошо, спасибо, обязательно зайду. А когда ей удобней?

— А ты звони сначала.

— Спасибо, а вы номер телефона мне запишите.

— Андрей, ты что, телефонный справочник еще не купил что ли?

— Так нет их сейчас в свободной продаже. Обещали мне достать, вот жду.

— Ну, ладно. Сейчас напишу.

Князев написал свой домашний и рабочий телефоны на небольшую картонку и протянул ее Саше.

— Держи, можешь позвонить прямо сейчас из приемной. Ну, беги. Нет, стой, подожди. Ты чего приходил-то?

— Так я переводы приносил.

— А, тогда все, беги, — Князев махнул ему рукой, выпроваживая из кабинета. Потом повернулся к Андрею и глядя ему в глаза, сказал:

— Вот шепчет мне моя чуйка, что не обошлось во всех этих историях без твоего сына. Вот, что хочешь мне говори. Спасибо тебе, Андрей, за твоего сына. Большим человек он станет, помянешь еще мои слова не раз, вот увидишь.

Саша вышел из кабинета в приемную и попросил Илону позвонить. Илона по отчеству была Матвеевна, но ей это отчество не нравилось. Когда Саша об этом узнал, то предложил ей говорить всем, что она Марковна.

— Вы только послушайте, как это хорошо звучит: «Илона Марковна», сказал он ей.

— Но ведь это не по документам, — возразила она.

— Это будет ваш псевдоним. Никому не запрещается иметь псевдоним. Многие писатели имеют псевдоним. Вот, например, вы знаете, что Максим Горький — это псевдоним?

— Да, я слышала об этом.

— Вот. И у вас он будет, Илона Марковна.

— Смеяться будут.

— Посмеются и привыкнут. А через полгода и сами в это поверят.

С тех пор у Саши с Илоной установились дружеские отношения. Правда, когда Илона пыталась завлечь в свои сети его отца, то Саша ей прямо сказал, что он лично эту идею не одобряет и, если ей не хватает мужиков, то он готов подогнать к ней пару-тройку чуваков для легких и необременительных отношений. Однако, от его предложения Илона отказалась с негодованием, сказав, что ее помыслы чисты и она открыта для серьезных отношений и исключительно из уважения к нему, она отказывается от своих матримониальных планов в отношении его отца. После этого ничто не омрачало их чистой дружбы и взаимной приязни.

Сначала, Саша позвонил Насте. Трубку взяла Дарья Борисовна. Выяснилось, что Морозовы идут в гости к Никитиным и поэтому его визит к ним сейчас будет не к месту.

— Хм, а сидели вместе сегодня в библиотеке, так она ни словом не обмолвилась, что в гости собирается. Значит пригласил он их только что, — сделал вывод Саша, и позвонил домой Князевым. Трубку сняла Лиза, очень обрадовалась, спросила, откуда он звонит и пригласила приходить прямо сейчас.

Дом Князевых был через улицу, напротив 14-й школы. Поэтому через 15 минут он уже звонил в дверь, которая тут же открылась. На пороге стояла Лиза и приветливо улыбалась. Посторонилась, пропуская его внутрь и, захлопнув входную дверь, сказала:

— А мы дома одни. Мама обычно приходит к четырем, но она сегодня идет в парикмахерскую, поэтому раньше пяти не придет. Папа приходит в шестом часу.

— Лиза?

Саша удивленно посмотрел на нее и включил заклинание диагностики. Затем, чтобы выиграть немного времени попросил:

— Мне сегодня пообедать не удалось. Если честно, я рассчитывал у тебя перекусить. Для обеда, конечно, поздно, а для ужина еще рано. Давай, хотя бы чайку попьем с бутербродиком каким-нибудь.

— А чаек твой подождать никак не может? — спросила Лиза, вплотную подходя к нему. Она прижалась к нему и прижала его к стенке. Ростом она не уступала ему. Лиза обвила руками его за шею и потянулась поцеловать его.

Саша растерялся, к такому приему он не был готов. В этот критический момент его выручил желудок издав громкую требовательную трель. Лиза поцеловала его в губы и рассмеялась:

— Правильно мама говорит, что соблазнять голодных мужиков — безнадежное дело. Пошли на кухню, буду тебя кормить.

Саша перевел дух. К сексуальным отношениям с Лизой он не был готов, и Лиза это отчетливо поняла. Хоть и попыталась скрыть свою досаду своими разговорами о голодных мужчинах. В этот момент подошел отчет диагноста. У Лизы был повышенный гормональный фон. Рекомендовалось его понизить до нормы и даже сделать чуть-чуть ниже.

— Да как же это сделать-то, — в отчаянии спросил он свою память, и тут же получил ответ. Заклинание оказалось простеньким, было непонятно, почему они прошли мимо него в академии. Может быть его должны были изучить еще в школе? Впрочем, Сашу это уже не волновало. Он сел за кухонный стол и пока Лиза накрывала на чай, запустил это заклинание. Оно сработало практически мгновенно. Через минуту, поведение Лизы резко изменилось. Она села за стол, напротив него и стала его рассматривать, как будто видя его в первый раз. Потом стремительно покраснела и выбежала с кухни, не сказав ни слова. Из ванной комнаты донесся звук воды.

Саша встал и стал исследовать содержимое кухни и холодильника. Да, у Князевых был холодильник. Редкая вещь по тем временам. Большой, высотой с Сашу и широкий. Открыв его, Саша обнаружил наверху большой морозильник, в котором был заморожен большой кусок мяса. Под морозильником было несколько полок, на которых обнаружились початая бутылка молока, миска со сметаной, с десяток яиц, подсолнечное масло, сливочное масло, добрый кусок сыра, невскрытая банка сайры. Была банка тушенки, две банки сгущенки и жестяная банка с селедкой пряного посола. Отдельно лежал уже размороженный кусок мяса и небольшая кастрюлька с остатками старого супа. В глубине одной из полок, дальше к задней стенке холодильника Саша обнаружил полтушки курицы, уже разделанной и приготовленной для варки.

В нижней части холодильника, где хранились овощи, нашелся картофель, лук и морковка со свеклой. Саша прикинул, что из этого изобилия можно сделать за полтора часа. Он достал из морозильника мясо и курицу, от которой отрезал еще половину. Одну четвертушку положил обратно в холодильник, другую сунул в кастрюлю, налил воды и поставил на огонь. Достал мясо, осмотрел, понюхал и решил, что такой нежирный кусок свинины достоин того, чтобы его запечь. Осмотрел газовую печь, духовку, поморщился. Духовка явно нуждалась в чистке, как, впрочем, и вся плита. Пара бытовых заклинаний и вот уже плита сияет первозданной чистотой.

В последний момент Саша все решил мясо пожарить на сковородке с луком. Вскоре с кухни потянуло одуревающими запахами, на которые заглянула Лиза.

— А что ты делаешь? — спросила она, втягивая носом воздух и принюхиваясь.

— Ужин, — коротко ответил Саша, мурлыча себе под нос мелодию «капитана» Дунаевского и тихонечко напевая припев:

"Капитан, капитан, улыбнитесь,

Ведь улыбка — это флаг корабля!

Капитан, капитан, подтянитесь,

Только смелым покоряются моря!"

Саша заглянул в кастрюлю с курицей, потыкал в нее ножом и сказал:

— Можно заправлять.

Лиза, широко открыв глаза смотрела за его действиями:

— Ты умеешь готовить? Да ты находка для любой женщины.

Она подошла к Саше и положив руку ему на плечо, сказала глядя ему прямо в глаза:

— Ты прости меня, за то, что приставала к тебе, всякий стыд потеряв. Сама не знаю, что на меня нашло. Ты ведь не обиделся на меня?

— Забудь, и выкинь из головы. Просто ты вступила в пубертатный период, когда в организме бушуют гормоны и подростки начинают делать глупости.

— Вот откуда ты все это знаешь? — удивленно спросила его Лиза, отпуская его плечо и усаживаясь около стенки на стул, стоящий около кухонного стола.

— Из книг естественно. Вот знаешь, куда я пошел сегодня после уроков?

— Даже угадывать не возьмусь.

— В мединститут, ты же знаешь, он в двух шагах от нашей школы находится.

— И что ты там делал?

— Сидел в читальном зале библиотеки и изучал анатомию человека, смотрел анатомический атлас. Да я его уже давно наизусть выучил. А сегодня я познакомился с ректором, Воробьевым Семеном Ивановичем, и мы с ним поговорили. Он велел библиотекарше выписать мне постоянный читательский билет. И в абонемент меня записали. Я сразу весь комплект учебников за первый курс домой утащил.

— Ты что, хочешь стать врачом?

— Ну, да. Я, что, не говорил тебе об этом?

— Нет. А что это такое? — спросила Лиза, показывая пальцем на груду очищенного картофеля, лежащего на кухонном столе у нее под носом.

— Ты, что, картофеля никогда не видела?

— Такого — в первый раз вижу.

— Не понял, — сказал Саша, беря одну картофелину в руки и задумчиво ее рассматривая.

— Картофелина, как картофелина. Что ты в ней увидела? — спросил Саша Лизу.

— Как ты ее очистить так умудрился? Ты только посмотри. Ты с нее снял только кожицу. Вот как с сырой картофелины можно снять только одну тоненькую кожицу я не понимаю. А как ты очистил их от почек? Такие маленькие аккуратные дырочки невозможно ножом сделать. Ты можешь мне объяснить? — Лиза требовательно посмотрела на Сашу.

— Не придирайся, Лиза. Я не знаю, как так получилось. Я даже сам не помню, как я чистил картофель. Мне кажется, он уже был такой. Если тебе что-то не нравится, тогда делай это сама.

— Нет, нет, — испугалась Лиза, — мне все нравится. Просто удивилась, думала может ты секрет какой знаешь?

— Может и знаю. Это мой секрет, и я не собираюсь разбрасываться направо и налево своими секретами.

— Ну, и не надо, — сказала Лиза, обидчиво надув губки.

— Ладно, не обижайся. Когда-нибудь я расскажу тебе. А сейчас возьми нож и порежь вот эту пару картофелин на кубики для супа.

Когда пришли родители, то их ждал готовый обед, который был накрыт в гостиной комнате на большом обеденном столе, который был сервирован по всем правилам. Благо, у Князевых был большой столовый сервиз на 6 персон.

— Где ты научился так готовить? — спросила Сашу Лизина мама.

— Дома, — ответил Саша.

— Мама учила?

— Нет, соседка по квартире, Элен Викторовна. Она француженка по матери, а по отцу русская. Он у нее инженером на нашем оружейном заводе работал, еще до революции. И родилась она в нашем городе. Живет одна, мужа и сына у нее немцы убили. У нас с ней договор. Я за нее слежу за чистотой в квартире, а она учит меня французскому и кулинарии.