После победы

Эгленн засмеялся.

— Ну, это вы сами разберетесь. Не знаю уж, любит она тебя или просто влюблена, но сомневаюсь, что сбежать из рабства проще, чем от Айсы.

-Это верно, из рабства не сбежишь. Но я тебе ещё как мужик мужику скажу: в ближайшие лет десять я на баб вообще не гляну. А то и поболе.

— Жрицы становятся все больше падки на мужчин? — серьезно спросил Эгленн.

-Да они там как с цепи сорвались, — в голосе Дарила впервые появилось что-то похожее на эмоции. — Видеть их не могу, насмотрелся враскоряку... Это у них служение называется. Вот уж не знаю, какому богу это надо.

Он хотел было продолжить, но только махнул рукой.

— Это не богу, это для заполучения магической силы, — Эгленн вздохнул, — вернее, они так считают. Что ж, небольшая доля истины в этом есть, но таким образом пытаться увеличить свою мощь...

Он засмеялся, представив вдруг, как могли воспринимать Барад-Дур с его формой жрицы этого культа.

-Тебе-то смешно, — с завистью сказал Дарил. — А эти бабы там как помешались, честное слово. Ладно.

— Представил себе Барад-Дур в этом виде, — отсмеявшись, сказал Эгленн. — Впрочем, его ведь больше нет, Барад-Дура...

Дарил усмехнулся.

-Ну, может, они тоже так рассуждали. Может, Саурон их когда-то и надоумил.

— Не было этого, — сказал Эгленн. — В голову бы даже не пришло...

-А ты что, с Сауроном общался? — поинтересовался Дарил. — Кто ж его на самом деле-то знает.

— Общался, представь себе.

-Надо же, — искренне подивился гондорец. — Расскажи, как хоть выглядит-то. А то мы знаем только, что Багровое Око у него да четыре пальца на руке.

— Огромный, черный и Багровое Око на весь лоб, как с перепою, — Эгленн уже откровенно расхохотался, едва не поперхнувшись холодной водой. — И этот... с Барад-Дур размером...

Эгленн почувствовал — где-то далеко, знакомое прикосновение к душе: похоже, Мелькор хотел позвать его, услышал разговор и теперь пытается не подавиться от смеха. Кажется, они с Арагорном и остальными гондорцами как раз обедали.

— У него на самом деле не четыре пальца, и око никакое не багровое... то есть глаза...

Дарил похлопал Эгленна по спине.

-Ты это, поаккуратней ржать-то.

— Да ладно... Ничего. Это ж надо такое представить... Слушай, в остальном — как они в храмах с вами обращаются, с гондорцами? По твоему виду не скажешь, что жизнь у тебя была сытая, и эти руки отрубленные...

-Хреново обращаются, — пожал плечами Дарил. — Как со строптивым зверьём. Укрощают...

Он выругался. Было очень похоже, что он бы с удовольствием своими руками придушил пару сотен харадцев, и очень жалеет, что у него нет такой возможности.

— Во время войны с Гондором и после нее Мордор оставил внутренние дела Харада без внимания, — посерьезнев, сказал Эгленн. — На этом деле расцвело рабство. Теперь придется с этим разбираться.

-А ты, я вижу, много чего знаешь, — заметил Дарил. Помолчал. — Послушай, а ты сам не хочешь... того... ну, Айсу? Честное слово, я её кому угодно подарить готов.

— Не могу, — вздохнув, сказал Эгленн. — Да она себе парня найдет, она девушка красивая и хозяйственная. Просто я, как бы тебе сказать... в общем, я из мордорского Совета; не до жиру, как говорится, быть бы живу.

-Вон чего, — Дарил глянул исподлобья. — Из совета, говоришь. Это что же, у вас теперь страна умных советов? И как же вы с орками управляетесь?

— Это рассказ долгий. В общих чертах — со своими управляться не надо, а с чужими, кто остался жив после войны, тем временем другие управились.

Дарил пожал плечами.

-Ну, это мне не понять. Главное, чтобы они на нас не лезли, орки ваши. Эх... Не особо мне к Айсе охота, а домой таки надо. Едем?

— Да, идем. Выйдем за город, а там на драконе, и вот что: я с тобою не полечу, попрошу другого из наших. Мне нужно еще вернуться — я у работорговца гондорских женщин выкупил, проследить, чтобы все было в порядке. С ними сложнее, чем с тобой: ты один, а их много.

-Ишь ты, — Дарил встал, положил руку Эгленну на плечо. — Я не знаю, зачем ты это делаешь, по приказу, сам ли решил, для того, чтобы у наших доброе отношение завоевать, — а вот от людей этих тебе будет личное спасибо. Хотя, конечно, спасибо — оно не булькает.

— Ладно, пошли... Чего тянуть — раньше доберешься.

Они вышли на порог — и Дарил, изумлённо охнув, согнулся пополам, а в тот же миг и Эгленн почувствовал, что его весьма основательно приложили по затылку. Затем им быстро завязали глаза, связали руки и куда-то потащили, причём нагретая безжалостным солнцем земля быстро сменилась прохладным полом. Обоих аккуратно усадили куда-то, и Эгленну сдёрнули повязку.

-Итак, — ласково поинтересовался какой-то субъект, полностью закутанный в светлую хламиду. — Мне кажется, молодой человек, что у вас слишком много денег. Не соизволите ли вы поделиться ими с нами? в противном случае, увы, нам придётся отправлять вас вашим родным. По частям. И да, кстати... — кончики пальцев соединились, — мне кажется, вы очень не желаете общаться с представителями жрецов. Боюсь, в случае вашего несогласия... ну, надеюсь, мы друг друга поняли.

— Кто вы такой? — резко спросил Эгленн. — Вы что, совсем рехнулись?

Надо было признать перед самим собой: застали врасплох. Въевшаяся в кровь и плоть привычка к безопасности, привычка ощущать все вокруг себя, в том числе и враждебность, улавливать намерения людей... теперь эти способности исчезли, и вот — результат. Винить некого.

-О нет, это мой заработок, — весело отозвался закутанный субъект. — Вы не местный, и имя Маритари вам, конечно, ни о чём не говорит. Но торговля рабами — это моё, с позволения сказать, кормление. Так что не обессудь.

— Ну хорошо, и как прикажете мне с вами делиться? У меня с собою денег почти что и нет — не мешки же с золотом возить!

-А насчёт этого не извольте беспокоиться, — закутанный бандит залихватски свистнул, и в поле зрения Эгленна проявился мальчишка, замызганный, с весёлыми развратными глазёнками. Бандит положил ему руку на плечо.

-Вот этот шустрый юноша отнесёт вашим людям письмо от вас с требованием денег.

— После чего, получив единожды, вы начнете требовать больше и больше, — заключил Эгленн. — Какие гарантии, что вы нас отпустите, когда получите то, что хотите?

-Договор с Солнцем, — Маритари, похоже, даже слегка удивился. — Ах да, ты же не местный.

— Договор с Солнцем — для бандита и работорговца? Извините, господин Маритари, я вам не верю.

-А у вас нет выбора, молодой человек, — в голосе Маритари была ласковая улыбка. — Как вижу, у вашего спутника осталась ещё целая рука и две ноги, а это значит — пятнадцать лишних пальцев. С какого вы предпочитаете начать?

— Вот что, любезный господин. Предлагаю вам свой вариант. Мой спутник уходит... и вы получите все, что требуете. Иначе — я не верю вашему слову; тем более, что вначале у вас "договор с Солнцем", а потом "у вас нет выбора".

Маритари отпустил мальчика — сама рука его приказывала, что надо делать, ему не требовалось слов. Парнишка вытащил из-за пояса большой грязный нож и подсел к Дарилу. То, что тот был по сути таким же рабом, как и он, его нисколько не тревожило.

— Дарил, — Эгленн повернулся к нему, — что будем делать? Лично мне очень хочется плюнуть этому господину в рожу, но он, как видишь, угрожает тебе, а не мне.

Дарил подождал, пока мальчик окажется в пределах досягаемости. Руки были стянуты за спиной так, что верёвки мгновенно врезались в кожу, — не пошевельнуться, но Дарилу это было и не нужно. Едва парнишка с ножом удобно расположился на полу, Дарил, извернувшись, пнул его коленом в лицо. Тот с визгом отлетел в сторону, выронил нож.

Нож оказался за спиной у них — далеко от бандита. В ту же секунду Эгленн вскочил — и ударил Маритари ногой в пах, вложив в этот удар всю силу, а когда тот согнулся — второй раз, метя по горлу, сверху.

На них обоих набросились со всех сторон, — повисли на спине, на руках, повалили на пол. Маритари уже поднялся, отплёвываясь.

-Хорошо, хорошо, — голос его остался таким же ласковым. — Отлично. Значит, ваши шкуры вам дороги. Так куда мне отправить мальчика, молодой человек?

— Я уже сказал, — голос Эгленна был все так же ровен и спокоен, необычно для человека, попавшего в переделку. — Отпускаешь парня, тогда будем об этом говорить. А нет — я тебе не доверяю ни на грош. Мы не юные девицы, чтобы визжать от страха при виде ножа.

-Хорошо, — Маритари щёлкнул пальцами, и двое громил вздёрнули Дарила на ноги. — Убирайся.

— Иди за город по южной дороге, — сказал Эгленн. — Тебя найдут. Только не отходи далеко от этого пути.

Он подождал, пока Дарил кивнул, пока его вывели за дверь...

"Аэлла, — позвал он мысленно. — Я тут в такую переделку попал — ты не поверишь. Передай нашим, чтобы встречали Дарила без меня — он будет на южном пути."

-Продолжаем разговор, — сказал Маритара. — Итак, куда мне послать мальчика?

— Куда послать мальчика, — задумчиво сказал Эгленн. — Мы договаривались о встрече на южном пути из города. Туда можешь и послать.

-Очень хорошо, — промурлыкал Маритара. — Пожалуй, мальчик даже обгонит твоего друга. Он пошустрее будет. А мы подождём, побеседуем.

— Давай, — согласился Эгленн как ни в чем не бывало. — Редко мне приходится беседовать с работорговцами, а тут — второй раз за два дня. Большая удача. Не боишься прогореть?..

-Я не работорговец, — оскорбился Маритара. — Я, скажем так, охранник, мне платят за то, чтобы честных торговцев не тревожили.

— Что, в том числе и Инсара?

-Мы не выдаём наших клиентов, — ласково прозвучало в ответ. — Ежели ты поделишься со мной, чем ты торгуешь, то я. пожалуй, возьмусь охранять и тебя.

— Нужен мне такой охранник, что предаст, лишь только бОльший куш предложи!..

Маритара перебирал кончиками пальцев.

-Ты странный человек. Никто тебя не видел, и ты не знаешь никого из нас. Ты не знаешь наших обычаев. Никто из торговцев не стал бы нести подобной чуши. Быть может, ты и вовсе не торговец?

— Я не торговец. Я из Мордора, а здесь давно уже не бывал сам. Очень давно....

-Из Мордора, — с еле заметной усмешкой повторил Маритара. — Что ж, пусть будет так. Но я хотел бы потребовать с тебя доказательств такого заявления. Мало ли что можно сказать.

— Не буду я тебе ничего доказывать, Маритара. Сам посуди — с какой стати?.. Тебе нужен я, а не ты — мне.

-Пока нужен, — подчеркнул Маритара. — Если ты не торговец — то кто? Откуда у тебя столько денег на ненужных рабов?

— Это тебе они рабы. А для меня — люди. В этом и разница между нами, и причина, почему хочется тебе плюнуть в морду.

Полубессмысленный разговор тянулся и тянулся; наконец Маритара утомился и ушел — оставив Эгленна под охраной.

Время шло. Следить за происходящим приходилось через Аэллу, но и это было большим подарком: он знал, что другие посланники выкупили у Инсары рабов...

И знал, что мальчишка скоро вернется.

Вернется ни с чем. Платить какие-либо деньги Маритаре он запретил; хотя можно было, конечно, заплатить ему — а после, оказавшись в безопасности, убить.

— ...Господин, — мальчишка ковырял грязной босой ногой землю. — Они сказали, что раз второй этот не пришел, то они ни о чем и говорить не желают.

-Жаль, — секунду помедлив, сказал Маритара. — Я полагал, он богаче. Отвезите этого за город и отрубите голову. Закопать, где обычно, ну, не буду же я вас учить...

Гортхауэр услышал где-то далеко отчаянный мысленный крик Мелькора — нет, нет, только не это!.. Он почувствовал, как тот страшным усилием воли заставляет себя прорваться через невозможность говорить мыслью с другими, с теми, кого не знает, — понимал, что эта вспышка будет стоить ему долгих дней бессилия, но единственная мысль владела им сейчас: спасти, не отпустить обратно в призрачность Незримого, откуда Гортхауэр только что каким-то чудом выбрался, только бы не опоздать, только бы успеть!..

Маритара застыл, глядя широко раскрытыми глазами сквозь пространство, затем медленно, воздев руки, опустился на колени.

-Да, о великий! Да, о Солнце всесожигающее! да, да, да!..

Его люди, державшие Гортхауэра, смотрели на своего господина с недоумением и страхом.

Эгленн понял, что происходит — и замер.

"Мелькор, что ты делаешь! Зачем!.. Я справился бы и сам, напали бы сверху, драконом, я не позволил бы убить себя!.."

По судорожному жесту Маритары с Эгленна сняли верёвки, быстро подтолкнули к выходу... а Маритара так и остался стоять на коленях последи комнаты.

"Извини, — голос Мелькора звучал слабо. — Я выдал себя за Саурона. Подумалось, что так для них будет более впечатляюще."

"Надеюсь, ты не будешь возражать, если я разберусь с этим... существом?" — все это долетело до Мелькора за долю секунды.

"Да нет... нисколько... — для того, чтобы уловить слова, приходилось прислушиваться, хоть и мысленно. — Только тут... не в этом одном бандите дело..."

"Ты что-нибудь сумел узнать еще?.. Разумеется, работорговцы — это дело серьезное!"

"Пока нет... Прости. Пару дней я не смогу даже позвать тебя."

"Я убью его. Ты не против?.."

"Нет. И... будь осторожней. Я боюсь потерять тебя, очень боюсь, пойми."

"Я все же не беспомощен. Береги себя — тебе будет сложнее, если что... Одного дракона — сюда, ко мне, срочно", — быстро кинул он мысль людям, ждавшим его в условленном месте на южной дороге. Для дракона это пара минут...

Эгленн поднял валявшийся на полу нож, выроненный одним из опешивших охранников. Одно неуловимо быстрое движение — и нож вонзился в спину стоявшему на коленях Маритаре. Точно в сердце. Эгленн вырвал его, и человек рухнул лицом вниз на земляной пол.

— Смерть будет настигать каждого, кто осмелится играть в подобные игры с Мордором, — проговорил он. — Вы слишком распоясались в последние годы — но этому будет положен конец.

Он видел суеверный ужас в глазах людей — и вышел из дома, держа в руке окровавленный нож — не было ножен — и не заботясь, что его могут увидеть.

Его не посмели остановить. Оставшиеся без главаря бандиты, разумеется, недолго пробудут без твёрдой руки: прибьются к кому-нибудь, найдут себе хозяина... вряд ли кому-то из них придёт в голову одуматься и взяться за какое-то дело. А смерть привычна, неизбежна, как знать, сколько "хозяев" переменил каждый...

Через пару минут солнце над его головой закрыла большая тень, и на маленькую улочку с трудом опустился дракон — один, без наездника.

"Послушай, помоги мне, — попросил майа дракона. — Они отпустили человека, вот его образ, — он мысленно представил Дарила. — Но я слышал мальчишку, вроде Дарил до вас не добрался. А я сам не могу отыскать, где он — нет сил, я не слышу Арду. Должен был идти по большой дороге к югу. Я боюсь, что его убили. Может, ты сумеешь найти?.. Вы, драконы, всегда были ближе к стихиям..."

Дракон скосил на Гортхауэра умные глаза, подождал, пока тот усядется, и поднялся в воздух. Избавиться от давящих близких стен домов ему явно было в удовольствие.