Я вернусь?!

Опять же Сайнур сказал, что я как бельмо в их компании. Все потому, что их женщины не любят путешествовать, а если и покидают ненадолго вынужденно свой дом, то передвигаются в караване и с комфортом. Да, видела я что-то похожее на дорогах, этакие маленькие домики на колесах, их тянули хайдаки, я еще подумала — передвижной цирк или театр. Еще обратила внимание, как Сайнур выделил слова "наши женщины", при этом посмотрев на меня, я сделала вид, что не поняла намека. Хотя было интересно, к какому выводу он пришел, считает ли он меня иностранкой или кем-то еще?

Это же надо, я почти месяц нахожусь здесь, а даже не знаю, если ли другие страны на этом континенте. А Даян ни разу не разведчик, спалился сразу, темнота не мешала заметить, как забегали его глазки на неестественно равнодушном лице. Сайнур не глуп, он моментально просек, что парнишка знает обо мне больше, чем он, и это его заметно напрягло. Но это только его вина, он сам сделал свой выбор, когда не пошел с нами в Долину. Так что не ему обижаться, что я значительно больше доверяю Даяну.

Чтобы замаскироваться самим, Сайнур достал из сумки накладные усы, бороды и даже шапку с прядями волос. Отчего я стала подозревать его еще сильней, порядочные люди не носят с собой такой реквизит, если только не работают в цирке. Смену имиджа отложили на утро, так что я со спокойной совестью могла спать, тем более на отдых оставалось часов пять-шесть. За это время мы должны доехать до еще одного городка, расположенного на перекрестке дорог. Не доезжая его, мы планировали бросить приметную машину и войти в город пешком, я даже предложила сделать это с другой стороны, все в тех же целях конспирации. Меня единодушно поддержали.

* * *

— Эрин, просыпайся, — кто-то потряс меня за плечо. Я открыла глаза и взвизгнула от неожиданности. Надо мной склонился какой-то косматый тип, бомж не бомж, но очень похож.

— Эрин, это я, не бойся, — голосом Даяна проговорил заросший дядька. — Вылезай, сейчас перекусим и пойдем в город.

Я еще раз осмотрела его: черный парик, накладные усы и бородка тоже черного цвета и даже брови, все это изменило его лицо до неузнаваемости, но в то же время кого-то смутно мне напоминало, скорее всего, показалось. Я вылезла из машины, пока спала, они успели загнать её куда-то в кусты. В горле ощутимо першило, поясницу ломило, да и вообще все тело затекло, сказалось вчерашнее ползание в подземном ходу, купание в холодном ручье, и несколько часов за рулем машины. Со стонами сделала пару наклонов, приседаний, чтобы разогнать кровь по мышцам, и была удостоена двух заинтересованных взглядов. Первый принадлежал тому самому "дядьке" Даяну, а второй смазливому блондину с аккуратными усиками, кто бы сомневался, что для себя Сайнур выберет более приятный образ, чем "бомж".

— Тебе надо переодеться, — критически осмотрев мой вид, сказал муженек. Стоп, если Даян сейчас брюнет и выглядит старше меня, он не может выдавать себя за моего брата. Интересно, а новую легенду они продумали или нет?

— Знаю, но сначала мне нужна вода, хоть маленький ручеек. Кстати, а кем мне теперь приходится Даян? — судя по растерянным взглядам, они об этом не подумали. — Ладно, пошлите отсюда, найдем ручей, там и поедим, а вы пока подумайте, за кого мы будем себя выдавать.

— Я могу быть твоим мужем, — тут же влез Даян. — Для этого надо снять с Сайнура браслет и надеть мне.

— Губу закатай, — пресек матримониальные планы парня наемник. — Эрин моя жена, а ты будешь друг семьи или дядька, дальний родственник.

— Ну какой он нам родственник, мы с тобой блондины, а он брюнет? — спросила я у Сайнура, а чтобы позлить продолжила: — Может, лучше он побудет моим мужем? Во всяком случае, с ним в одной постели не страшно засыпать.

Хотела позлить одного, а нахмурились оба, совсем шуток не понимают.

— Ничего, после небольшой процедуры вы будете похожи, — плотоядно усмехнулся супруг, явно гадость какую-то задумал.

— Красить волосы не буду, не дождетесь, или у тебя есть и женский парик? А то под мужчину меня загримировать не получится.

— Волосы красить не будем, все равно нечем, просто завяжем их платком и приклеим накладные брови, как у Даяна, — я представила этот ужас у себя на лице, нет, Брежневские бровки мне не пойдут.

— Думаю, их будет проще накрасить, естественнее смотреться будут, — отказалась я от сомнительной роли.

— У тебя есть чем? Хотя ты же женщина, все время об этом забываю, — ехидненько сказал наемник. Я так понимаю, это было оскорбление? Ну-ну, мы еще посмотрим, поговорим об этом, когда в следующий раз будет стремиться в мою постель.

Незаметно, за разговором, добрели до небольшого ручья, где и устроили привал. Я сразу отошла в сторону, привести себя в порядок, высохшие штаны, которые стояли колом от глины, не добавляли мне привлекательности.

— Платье надень, — крикнул мне вслед Сайнур. Платье, он сам-то пробовал в нем ходить, еще и по лесу?

Но платье я все-таки надела, после угона машины у местной бандитской шишки привлекать к себе излишнее внимание не хотелось. Воспитанная на криминальных боевиках и детективах, преступности я опасалась больше, нежели магов.

После скорого обеда Сайнур взялся за изменения в моей внешности, в первую очередь он откопал у себя тончайший платок с ярко синим орнаментом на серебристом фоне.

— Это тебе, — протянул он мне его. — Давно хотел подарить, да все как-то не было повода. Давай помогу, надо убрать косу и все волосы под платок.

Он неуверенно, я бы даже сказала с дрожащими руками, помогал завязывать мне платок каким-то хитрым способом. Я посмотрела ему в глаза, он что, смущается? Да нет, он же голый передо мной щеголял и ни капли стеснения или неловкости в нем не было, а тут какой-то платок. И все-таки он волнуется. Я перевела взгляд на Даяна, чтобы по его реакции понять, в чем может быть дело. Парень сжимал кулаки и не спускал напряженного взгляда с рук Сайнура.

— А теперь быстро объяснили, что обозначает этот платок? — переводила я взгляд с одного на другого. Сайнур старался на меня не смотреть, но в его глазах нет-нет, да проскальзывала грусть.

— Это значит, что ты ждешь ребенка, — скрипя зубами, ответил за моего фиктивного супруга Даян. — Платок с таким орнаментом — это оберег, он защищает женщину и нерожденного ребенка от завистливых взглядов, недобрых помыслов встречных людей. Его носят всю беременность, без него женщину могут видеть только муж и её родители.

Что ж, лаконично и доходчиво, я не видела ничего страшного в том, чтобы сыграть женщину на сносях. Но почему так странно на это реагировал Сайнур, зачем он вообще покупал этот платок? И мне ли он его покупал?

— Сайнур, а когда ты купил этот платок? — зачем он это сделал, я спрашивать не стала. И так понятно, но неужели он хочет ребенка?

— Уже неважно, — отмахнулся он и пошел вперед.

— А как же макияж? — крикнула я ему вдогонку.

— Сделаем у города, — бросил он, не оборачиваясь.

— Даян, ты что-нибудь понимаешь? — спросила у парня, как самого адекватного на тот момент.

— Нет, — по-моему, с его характеристикой я поторопилась, он тоже не горел желанием со мной поговорить. Не больно-то и хотелось, я могу обсудить эту ситуацию с более интересным собеседником, чем они, с самой собой. Даже жаль, что попав в этот мир, у меня не прорезался ехидный или нахальный внутренний голос, вот мы бы с ним поболтали. Мы бы с ним развернулись, он вытащил бы из моего подсознания все, что я успела изучить или прочитать за свою жизнь, а это немало. Та же школа нам дает столько знаний, которые мы благополучно забываем, едва получив аттестат. Хотя тогда я бы на сто процентов была уверена, что лежу в психиатрической клинике. Что ж, придется и дальше принимать решения самой и не сваливать все на шизофрению.

Так о чем я хотела поговорить с Даяном? О Сайнуре, знает ли он, что творится с наемником? Вряд ли, парень молодой, обучался в закрытой школе, где ему разбираться в отношениях между мужчиной и женщиной. Тогда зачем я у него что-то спрашивала, раз все это понимаю, наверное, просто в качестве поддержки. Потому что действия Сайнура поставили меня в тупик. Будь я помоложе, уже бы мечтательно улыбалась, решив, что "муж" в меня влюбился, но не знает, как в этом признаться. Но наивность мне не свойственна, а мечтательность осталась в прошлом, теперь я могу логически рассмотреть ситуацию и понять, любимую женщину мужчина никогда не отпустит одну в опасный путь. Он вряд ли будет, пребывая в неизвестности о судьбе любимой, развлекаться с уличными девками, во всяком случае, я говорю о нормальных мужчинах. Так что ни о какой любви с его стороны речь не идет, максимум симпатия, а платок он, скорее всего, покупал другой женщине и хранил как память до сего дня. Именно поэтому он волновался, наверное, нахлынули воспоминания или представил, как завязывал бы его той другой. Хочу ли я узнать правду? Сомневаюсь, ведь я уже все решила для себя, и не поменяю своего решения. Никогда не понимала женщин, которые прощают предательство, не измену, здесь оступиться может каждый, а малодушие, страх за свою шкуру. Когда отправляют жену поговорить с шумными соседями или разгулявшейся компанией под окнами, мотивируя тем, что женщине они вряд ли что-то сделают, а его (мужа) могут и побить. Каждый такой вроде бы ничего не значащий поступок камнем ложится на душу, червячок сомнений начинает разъедать любовь, привязанность. И если такие поступки назвать однозначно предательством нельзя, то действия Сайнура попадают под это слово полностью.

Глава 13

Мы уже третий день гостили в столице, но пока не приблизились к цели нашей здесь остановки. Даян был оставлен в пригородной гостинице со строгим наказом вести себя тихо и ни во что не влипать. Он должен был изображать из себя провинциального абитуриента, желающего поступить в столичный вуз. По возрасту он вполне подходил, и легенда объясняла, что молодой человек делает один в столице. Сайнур даже пожертвовал для него свой блондинистый парик и усы, парню несказанно шел новый имидж, я очень переживала, что когда мы закончим с делами и вернемся за ним, он уже окажется женат на какой-нибудь девице. Именно переживала, а не ревновала, я желала Даяну счастья, но боялась, что как только девушка разглядит его шрам на шее, то сразу побежит докладывать магам.

Мы же с Сайнуром поселились поближе к центру, рядом с каким-то музеем, изображая из себя молодоженов. Наемник этим безнаказанно пользовался, тиская меня на людях, целуя или хлопая по попе, я была в тихом ужасе от таких порядков. Оказывается, у них не возбраняются проявления чувств между супругами, понятно, что женатые долгое время так себя на улице не ведут, это прерогатива молодоженов.

Днем Сайнур меня "выгуливал". Мы посетили столичный театр, ничего особого, какая-то история о любви, не сказать, что бы актеры плохо играли, но я была избалована нашими технологиями, и после 3D фильмов их театр смотрелся скромно. Окружающие же нас люди сопереживали героям, большинство женщин плакало. Сайнур, заметив мой слегка ироничный взгляд на эту почти комедию (актеры все-таки переигрывали, да и некоторые фразы для меня звучали двусмысленно), ущипнул меня за бок, прижав мое лицо к своей груди, чтобы заглушить мои шипения пополам с нехорошими словами, которыми я поминала этого гада.

— Тише, тише, золотце мое, это всего лишь спектакль, не надо так расстраиваться, — поглаживал меня этот садист по голове, играя на публику. Мне же он на ухо прошептал: — Спятила, улыбаться над трагедией, ну-ка выдавила из себя пару слезинок, а то опять ущипну.

— Попробуй, — подняла я на него мокрые глаза, плакать я по заказу не могу, но догадаться их намочить слюнями — вполне. — Тогда ты будешь заливаться горючими слезами. Я тоже щипаться умею.

Чтобы он понял меня правильно, опустила свою руку рядом с его мужским достоинством. Сайнур вздрогнул и посмотрел мне в глаза, как бы говоря: "Ты этого не сделаешь". Я же ответила ему уверенным взглядом, чтобы он не сомневался.

В целом же наши прогулки по выставкам, паркам, скверам и лавкам проходили мирно, с долей положенного молодоженам восторга и энтузиазма.

Сама столица напоминала мне дореволюционный Петербург. Меня, конечно, тогда еще и на свете не было, да и моих родителей тоже, но по фотографиям, по сохранившимся зданиям я создала для себя определенный образ этого города. Невысокие дома различной архитектурной направленности (каждый по-своему привлекателен), перемежаются с тенистыми скверами и чисто вымытыми мостовыми. Каналы, аккуратные лодочки с сидящими разодетыми дамами в шляпках и их кавалерами, мосты, набережные. Самодвижущиеся экипажи, которых в этом городе было достаточно, видимо, небедные люди живут не только в нашей столице. Единственное, что выбивалось из общего антуража — это рикши, молодые крепкие парни, перевозящие людей за определенную плату на двухколесных повозках. Их транспорт очень походил на традиционную японскую конструкцию, только колеса были обиты то ли резиной, то ли каучуком. Не знаю, до какого уровня у них развилась химическая промышленность, а моих знаний определить это на глаз не хватало.

Как я уже говорила, днем мы гуляли, производя впечатление счастливой молодой пары. В первый день я еще дергалась от навязчивых прикосновений или поцелуев Сайнура, потом решила расслабиться и не заморачиваться, то есть просто получать удовольствие. Возможно, если бы мужчина проявил больше настойчивости, когда мы оставались одни в номере гостиницы, я бы согласилась бы на большее, нежели объятия и поцелуи. Но он не настаивал, и даже не намекал, как будто с закрытием двери комнаты у него разом пропадал романтический настрой. А поднимались мы к себе сразу после ужина в ресторане гостиницы. Сайнур всегда делал такой вид, будто ему не терпится остаться со мной наедине.

Почти сразу он оставлял меня в номере одну с наказом пошуметь. В его понимании это значило поскрипывать кроватью, постанывать что-то неопределяемое, в общем, делать вид, что мы очень заняты. Сам же он выскальзывал через окно и куда-то уходил, возвращался тем же путем под утро, усталый и не сказать, что бы довольный. Быстро раздевался, залезал ко мне под одеяло, обнимал, целовал куда придется и вырубался до обеда. Я же с его приходом не могла уснуть, после более чем месячного воздержания, голый (он так и не внял моим мольбам ложиться спать в трусах), привлекательный мужчина рядом вызывал у меня вполне естественные желания.

После первой ночи, проведенной где-то на стороне, я подумала, исходя из женской логики, что он пошел в бордель, но, посмотрев на него утром, поняла, что ходит он не к женщине. Похоже, его ночные отлучки связаны с тем делом, ради которого мы, собственно, здесь. Сегодня он точно также ввалился в окно, разделся, лег ко мне, обнял, но не уснул сразу, а, заметив мои открытые глаза, сказал:

— Сегодня все решится, — чмокнул в нос, улыбнулся и уснул.

А у меня от этой мимолетной ласки зашлось сердце в бешеном ритме. Кошмар, поскорее бы домой, что ли, того и гляди, скоро стану нервной и раздражительной. Вот что стоило дедушке-магу вызвать для миссии невинную девушку, как во всех книгах о попаданках. Им же всяко проще, как можно хотеть то, чего не пробовал? И шла бы она себе, не маясь чувством неудовлетворенности, переживала бы о том, любит ли её Сайнур или нет, а может, она бы запала на Даяна.