Сага ледяного оазиса

Девушка, чувствуя приближение развязки, подняла голову. На ее грязном, но симпатичном лице выделялся фиолетовым пятном подбитый глаз. Она тихо рыдала, но не произносила ни слова. Весь ее обреченный вид свидетельствовал, что она уже смирилась с неизбежным. "Да что же это за мир такой дурацкий! Нет, с меня хватит!" — Вадим решительно выдернул из кобуры "Гюрзу", встал и, не скрываясь более, направился к месту действия.

Первой его заметила как раз девушка, в округлившихся глазах которой появилось удивление и... нечто похожее на слабую надежду. Мужики же были настолько поглощены предвкушением процесса, что обратили внимание на новоприбывшего лишь когда тот был уже на расстоянии десятка шагов.

— Это еще кто такой? — воскликнул один из них.

Вадим не стал ничего ни отвечать, ни спрашивать. Молча поднял пистолет и открыл огонь. Первым упал тот, который уже спустил штаны, за ним быстро последовали остальные, так и не успевшие не то, чтобы что-то предпринять, но и осознать толком угрозу. Он подошел поближе. Один был еще жив и, повизгивая, пытался отползти. Но еще одна пуля в голову прервала его потуги. Вадим огляделся. Более никого не наблюдалось, на звук выстрелов никто не вышел. Тогда он подошел к девушке. В ее глазах легко читалась смесь ужаса и облегчения. Веревки, связывавшие руки, имели слишком запутанный узел, который явно не предполагали развязывать более, и Вадим, достав нож, просто разрезал их. Девушка, всхлипывая, сползла на землю, натягивая на исцарапанные колени разорванную тунику и не отрывая испуганного взгляда от своего спасителя.

— Не бойся! — произнес Вадим, впервые пробуя "на вкус" местный язык.

— Кто ты? — голос девушки оказался звонким и мелодичным, но даже чужак смог распознать сквозивший в них страх.

— Друг. Я потерял своих спутников. Просто... иду, — ему было трудно подбирать нужные слова чуждого языка.

— Спасибо, что освободил меня! — не очень-то уверенно произнесла девушка и вдруг, разрыдавшись, затараторила что-то с такой скоростью, что у Вадима не осталось ни малейшего шанса ее понять.

— Ты можешь говорить медленно? Я плохо понимаю... речь, — вклинился он в паузу между истеричными всхлипываниями.

Девушка недоуменно уставилась на него огромными зелеными глазами, еще полными слез:

— У тебя больные уши?

— Нет, просто я очень издалека. У нас... говорят по-другому. Как тебя зовут?

— Интах я, дочь Хурбала.

— А я Вадим.

— Вадьим? Никогда не слышала такого имени!

— Ведь я же издалека!

— Да, я забыла. Ты воин? Как ты убил этих злых людей? Громом? Или.., — ее красивые глаза (если не обращать внимания на обширный синяк под одним из них) вновь испуганно раскрылись — у тебя есть Вещи Богов?

— Что? — не понял Вадим. — Чьи вещи?

— Богов!

— А.., — до него дошло, что собеседница имеет ввиду артефакты создателей этого Мира. — Нет, это такое оружие... У нас придумали. Я... воин, да. Был раньше.

— Это хорошо! Значит, ты сможешь побить остальных, если они сюда явятся!

— Остальных? — насторожился он. — Кстати, тут есть еще... враги?

— Нет, сейчас больше никого. Но когда эти не вернутся, Арадаб со своими людьми может прийти их искать!

— Кто это?

— Торговец. Он несколько раз в год объезжает наши поселения.

— Торговец? Разве торговцы грабят и убивают?

— Наш Старший с ним поссорился. Хотел сам отвезти товар в город, а не продавать ему по грабительской цене. Сюда трое людей Арадаба приходили за товаром, так наши мужики взяли топоры и прогнали их. Мы самое дальнее поселение в округе и Старший надеялся, что Арадаб не будет отвлекать своих людей и терять время ради пары охапок шкур. Но он ошибся! — девушка опять всхлипнула.

— Он пришел?

— Да! С большим отрядом! Их было десятка два! Они напали неожиданно и всех убили! И женщин, и детей! Забрали все ценное имущество, а дома сожгли.

— А как же ты выжила?

— Мой отец кузнец, он недавно поставил новую кузню в отдалении, среди леса. Мы там были вдвоем, когда услыхали крики из поселка. Отец приказал мне спрятаться и сидеть тихо, а сам схватил молот и побежал в поселок. Его тоже убили! — Интах снова разрыдалась, но вскоре продолжила:

— Новую кузню они не нашли. Я два дня пряталась, боялась выйти. Все ждала, что отец вернется. Потом вышла и увидела... — всхлипывания опять прервали ее рассказ и Вадим, опустившись рядом на корточки, ласково погладил ее по голове, покрытой длинной спутанной гривой мягких черных волос. "Совсем еще девочка!" — подумал он. "Сколько ей? Четырнадцать-пятнадцать, не больше!"

— Все умерли. Я не знала, что делать. Собрала оставшиеся пожитки, нашла немного припасов, упущенных грабителями. Так прошло две недели. Я все не могла решиться уйти в другое поселение. Я и дороги-то туда не знаю, никогда нигде не бывала! И еще боялась, что там ОНИ! А сегодня из леса вышли эти... Я рожу их главного вспомнила, он приходил с Арадабом в прошлом году. Из его людей, в общем...

— Зачем они пришли? Ведь поселок уже был сожжен?

— Они не знали! Арадаб рассылает своих людей по всем землям небольшими отрядами. Собирать товар, или охотиться. О том, что случилось с поселком, они узнали от меня. Я пыталась убежать, но он поймал меня и избил. А потом.., — девушка, рыдая, прижалась головой к плечу Вадима, и тот успокаивающе приобнял ее.

— Не плачь, все уже закончилось! Они тебе уже ничего плохого не сделают!

— А ты останешься со мной? — она с надеждой посмотрела ему в глаза, с силой вцепившись в рукав комбинезона, будто надеялась этим удержать его. — Ты же не бросишь меня здесь?

— Не брошу, не бойся! — Вадим толком не представлял, что будет теперь делать, но понимал, что несчастную девчушку точно не оставит без помощи. По крайней мере, появилась хоть какая-то определенность после долгих дней бессмысленных скитаний.

— Я буду тебе полезна! — зачастила девушка, продолжая висеть на рукаве. — Я готовить умею, и охотиться, и ягоды с грибами собирать! И стирать буду, и за домом следить! Только не уходи!

— Погоди! — Вадиму стало не по себе от этих внезапных излияний, которые он, к тому же, понимал с пятое на десятое. — Не это сейчас главное! Как нам спрятаться от этого... Арадаба? С двумя десятками бандитов я не справлюсь!

— Будем пока в новой кузне жить, там, где я пряталась. Если на неделе Арадаб не появится, значит, уже ушел к морю. Он в наших краях больше месяца не задерживается. Но ты же его не боишься, ты же воин и у тебя такое страшное оружие, правда?

— У моего оружия очень мало... стрел. Лучше, все же, с Арадабом и его людьми не встречаться.

— Он нас не найдет! Пойдем, покажу тебе убежище! И накормлю, у меня свежее мясо есть!

Девушка поднялась на ноги, негромко застонав и схватившись за бок. Видимо, избили ее неслабо. Вадим встал следом, но, прежде чем идти за ней, оттащил трупы к опушке.

— Надо забрать их одежду и оружие! — деловито заявила Интах, тут же прекратив стонать.

— Зачем нам эти грязные шкуры? — брезгливо отмахнулся ее спаситель.

Ответом был полный недоумения взгляд:

— Как зачем? У нас в хозяйстве почти ничего нет! Шкуры и ткань лишними не будут!

"У нас в хозяйстве? Она что, считает — я ее в жены взял?" — мысль эта Вадиму не особо понравилась, хотя он и не мог не отметить неожиданную в данных условиях практичность и хозяйственность девчушки.

— Оружие заберем. И кожаные плащи, которые они сняли. А одежда вся в крови, не хочу! Обойдемся!

Интах скривила мордочку, но возражать не решилась. Они наскоро обыскали трупы, собрав металлические предметы и кожаные пояса. У всех бандитов нашлись и кошели. Девушка внимательно пересчитала содержимое каждого. На взгляд Вадима, там была только какая-то мелочь, медь, изредка серебро, но довольная Интах ссыпала всю добычу в один кошель:

— Если мы решим уйти отсюда, будут деньги на первое время!

Вадим равнодушно пожал плечами. Настолько далеко его текущие планы не распространялись.

До кузни, оказавшейся простым квадратным срубом метров четырех в поперечнике и высотой в полтора человеческих роста, они добрались за пару минут, петляя между деревьями. Никакой тропинки к ней не вело, немудрено, что бандиты убежище Интах так и не обнаружили. Внутри чувствовался легкий запах гари, так и не выветрившийся за недели бездействия. В одном углу высился широкий плоский столб обожженной глины, в котором Вадим без труда опознал примитивный горн. Рядом валялись потемневшие от жара кожаные меха, которыми покойный кузнец его раздувал. В другом углу стояла небольшая каменная наковальня, на прибитых к стене полках лежали простые инструменты — три молота разных размеров, клещи и зубила. Там же прямо на полу было сложено несколько криц — заготовок для ковки, произведенных в горне. На крючке висел не раз латаный фартук из толстой закопченной кожи, со следами прогаров, и рукавица из того же материала. Между горном и наковальней располагалось окно, прикрытое приставной ставней из неровно обструганных досок. Вся обстановка была совершенно спартанской, ничего лишнего. И только у дальней стены оставалось свободное место. Там валялась кучка соломы, прикрытая шкурой, служившая, видимо, постелью Интах. У изголовья стоял кувшин и небрежно слепленная глиняная посуда.

— Сейчас пожарю зайца! Утром в силок попал! — девушка засуетилась, разжигая горн, на котором, видимо, и собиралась готовить.

А готовить она действительно умела! Вадим с аппетитом сожрал две трети зайца, пожаренного с какими-то приправами.

— Жаль, хлеба нет! — вздохнула Интах, суетясь вокруг своего спасителя. — Все запасы муки забрали, изверги! И эля нет, извини!

— Обойдемся! — промычал Вадим, прожевывая очередной чудно пахнувший кусок мяса. Совсем не жесткого, благодаря умелой кухарке.

— Вот, свежая вода из ручья, — она налила из кувшина в стакан и протянула мужчине.

— А зачем твой отец новую кузню поставил? Чем старая была плоха?

— Пожар там случился, в прошлом году. Потушили сразу, но Старший селения сказал, что кузня стоит слишком близко к жилищу. Вот отец новую и поставил, на удалении.

"С пожарной безопасностью и здесь не очень" — отметил про себя Вадим, еще раз осматриваясь.

Интах осторожно взяла в руки его нож, которым Вадим только что отрезал очередной кусок.

— Какой красивый, ровный нож! — восхищенно поцокала языком она. — И железо хорошее, чистое!

— Отец учил тебя кузнечному делу? — удивился Вадим.

— Нет, но я же выросла в кузне. Поэтому в железе понимаю! Ты сам его сделал?

— Нет, конечно! Хоть я немного и умею ковать, но такой нож я бы не смог сделать.

— Нож хорош! И одежда у тебя хороша, никогда такой не видела! И сума странная. И оружие твое... страшное! Откуда ты?

— Издалека! — Вадим не знал, что ответить. — Очень издалека. У нас... все по-другому!

— Как же ты попал в наши края?

— Мы отправились в путешествие... за одной вещью, но все мои товарищи погибли. А я не знаю, как вернуться домой!

— Жаль.., — на лице Интах появилось искреннее выражение сочувствия. — Но в городе же должны знать путь в твою страну? Ты бывал в городах?

— Бывал, но... не в ваших. Тут никто не знает путь в мою страну. Хотя... в Адмате живет один... мудрец, возможно, он ведает. Но мне неизвестен ни путь в Адмат, ни как найти этого мудреца...

— А я никогда не бывала в городе. Очень хочется посмотреть на настоящий город! И на море! Но я тоже не знаю путь в Адмат. Жаль, что так! Я надеялась, ты увезешь меня отсюда к себе домой!

— Если бы я только мог.., — печально усмехнулся Вадим.

После обеда, по времени скорее близкого к ужину, он, под крайне заинтересованным взглядом хозяйки, немного разобрал свои вещи и трофейное имущество. Надо было понять, какими ресурсами он обладает. Два нормальных боевых ножа, четыре трофейных, ограниченно пригодных для настоящего дела. Пара трофейных же топоров и три копья, при ближайшем рассмотрении вызвавших необоримое желание немедленно их выбросить. "Гюрза" и двадцать пять патронов к ней — последняя надежда. Мультитул с кучей различных инструментов, большей частью бесполезных в данных обстоятельствах. Портативный набор электрика — пассатижи, тестер, паяльник с термогенератором для питания, мини-дрель, пара измерительных приборов и мелкие инструменты. Из них Вадим выбрал маленькие ножницы и тут же подарил Интах. Вместе с одним из трофейных ножей.

Радости девушки не было предела. Она вертела подарок и так и эдак, пробовала разрезать ткань и кожу, пока, чего и следовало ожидать, не укололась.

— Какая хорошая вещица! — воскликнула она, посасывая проколотый палец.

— Вообще-то, я предполагал, что ты ими будешь срезать ногти и подравнивать волосы.

— Зачем обрезать ногти? — натурально изумилась Интах. — Их же можно обгрызть!

— Обрезать красивее. Так в городе делают! — добавил он, видя, что эстетического довода недостаточно для убеждения девушки.

— Тогда я тоже буду так делать! — ожидаемо согласилась та.

Последними из рюкзака он извлек две пары чистого белья и столько же пар запасных носков — одежду за неделю скитаний Вадим не менял и только сейчас ощутил насколько же он грязный. И небритый — длиннющая недельная щетина уже даже почти не чесалась. Но с этим, пожалуй, ничего не сделаешь! Одна одноразовая бритва у него имелась, но надолго ее не хватит, да и условий для комфортного бритья здесь нет. Все встреченные до сих пор местные мужчины носили бороду, стоит, видимо, тоже завести. Короткую, благо обрезать есть чем. А вот помыться и постираться хотелось бы поскорее!

— Интах, где у вас тут ручей? Мне надо помыться и постирать вещи.

— Зачем ручей? У нас в поселке горячий источник есть, как и у всех! А одежду я сама тебе постираю! Идем! — девушка с готовностью вскочила на ноги, вновь скривившись от боли.

До поселка было минуты две ходу. Пробравшись через дыру в изгороди, они оказались среди обгорелых развалин. Примерно посредине совсем небольшого селения, вернее, его остатков, находилась яма метров трех в поперечнике, выложенная отполированными досками. В яме плескалась и заметно парила вода, поступающая с одной стороны по канавке и вытекающая в другую сторону. Данное сооружение было, пожалуй, единственным, что не пострадало в селении после нападения. А вот навес над ней сгорел, его остатки валялись черной грудой неподалеку.

— Купальню я очистила от упавших бревен. Теперь можно ей пользоваться! — с гордостью заявила Интах. — Правда, если дождь пойдет, будет неприятно. А вот мыла остался только один кусок, все остальное забрали грабители! Так что давай свои вещи, я их постираю, а ты пока залазь в купальню.

Девушка вытащила из-под развалин потрескавшуюся бадью, набрала в нее воды из купальни и выжидающе уставилась на Вадима. Тот, понимая, что раздевалки здесь нет, скинул куртку, штаны с рубашкой, аккуратно разложил оружие у кромки ямы — на всякий случай. Оставшись только в термобелье, застеснялся под совершенно нескромным взглядом спутницы. Он понимал, конечно, что здесь наверняка нравы предельно простые, и голых мужиков возле купальни девочка наблюдала ежедневно, однако ему трудно было переступить через собственные понятия о приличном. Ведь она почти ребенок! Трудно сказать, сколько бы он так простоял в тупике, если бы Интах не схватила уже снятую рубашку со штанами: