Живущий в тебе

К полудню задул свежий ветерок, нагоняя небольшие волны на причал, посыпался мелкий дождь, два дозорных корабля, пришвартованных у берега, стали раскачиваться на волне, хлопая по воде окованными медью носами. К загруженному лодками причалу медленно подплывали три тяжело груженые ладьи, загребая правым рядом вёсел, стараясь боком вырулить к причалу. На них уже были видны жёлтые капюшоны жрецов, перекликались егеря, разматывая швартовочные канаты. Стражники на причале наблюдали за ладьями, опершись на длинные копья. Прибыл ещё один сбор "слуг Ваалара", по-видимому, успешный, вон сколько "сонных" выгоняют егеря на причал, начали сгружать какие-то мешки. Только что-то не видно красавиц, всего несколько фигур, накрытых покрывалами. Наверное, разбежались по лесам эти дикарки, не хотят, чтобы на них посмотрели бравые стражники. Жрецы торопливо выстраивали "слуг", воины подняли на плечи тяжёлые мешки и караван прибывших стал подниматься в город, минуя ворота у подножия береговой башни ....

Стража у главных ворот города была усилена, каждого входящего или въезжающего строго расспрашивали, кто он и откуда. Вчера в Капар дошли слухи, что Засечь взбунтовалась, егеря разрушили храм, убили жрецов. Недаром говорили, что наступают последние времена, божественный лик Ваалара скрылся от нас....

Стражники стояли плотной толпой у ворот, напряжённо всматривались в окрестности дозорные на башнях. На улице, ведущей из города, показалась процессия "слуг Ваалара", возле которой вышагивали жрецы в своих жёлтых рясах. Стражники удивлённо уставились на них, не понимая, зачем жрецам выводить их из города. Первые из процессии уже подошли почти вплотную к стражникам, это были рослые егеря, которые несли какие-то мешки. Внезапно позади процессии раздался какой-то крик, затем ещё и ещё, до стражников долетело слово "враги!".

Но было уже поздно. Передние сбросили мешки, в которых оказалось оружие, и бросились на стражников. "Сонные" слуги Ваалара проснулись, схватив мечи и секиры, и рванули на верхние этажи башен, к воротам, сметая стражей. Даже "жрецы", сбросив жёлтые тряпки, оказались в броне, заняв оборону со стороны города. А по равнине перед Капаром уже мчались к воротам огромные клювастые птицы с всадниками на спине, скакали конница, показалась россыпь пехоты....

Закиры ворвались в открытые ворота Капара, столкнувшись с отрядом храмовой гвардии, который смял переодетых "слуг Ваалара" со стороны города и почти добрался до ворот, стремясь их закрыть. Закиры вклинились в строй гвардейцев, разя их могучими клювами, подбрасывая в воздух, сбивая с ног мощными лапами. Но через пару минут атака захлебнулась, вокруг закиров сомкнулся круг щитов, гвардейцы рубили лапы закиров, поражали грозных птиц копьями сзади, против брони из перьев. Подоспела немногочисленная конница аридов и смяла гвардейцев, соединившись в ближнем бою на улицах с остатками закиров. Многие всадники на закирах уже были сбиты, но птицы продолжали убивать, разбивая щиты и шлемы, вытягивая клювами из окон упирающихся лучников. А защитников крепости прибывало всё больше, они погибали десятками, но добивали птиц и всадников.

Когда пехота аридов и егерей, наконец, добежала до ворот, они ещё были открыты, но всадники погибли почти все. Марко ворвался в крепость одним из первых, увлекая за собой аридов и егерей. Вал пехоты прошёл по кровавому месту сражения закиров, добавляя новые трупы к уже лежащим, сражение перебросилось на улицы города, некоторые защитники которого, не успев принять бой, уже были увлечены толпой бегущих от ворот. В город входили урги, возбуждённо оглядывая груды свежего мяса.... Капар был взят.

В длинном бараке ариды обнаружили около двух сотен "слуг Ваалара". Здесь стоял визг и стон, несколько окровавленных жрецов, вооружённых ножами, поспешно хватали жертв и резали им горло. Мясников остановили, утыкав их стрелами, выволокли на улицу и разорвали на части.

Дольше других сопротивлялись жрецы в главном храме. Уже весь город был захвачен, пылали пожары, на площади толпились пленные, а храм всё стоял, закрывшись толстыми чугунными дверями, поливая сверху стрелами. Здесь укрылись старшие жрецы в багровых рясах, много жёлтых и "избранные" храмовые гвардейцы. Урги попытались выломать дверь топорами, но отступили, оставив одного убитым под дверью. Марко приказал развернуть метательные машины, которые так ни разу и не выстрелили по нападавшим, и обстреливать храм. Обстрел длился долго, наконец, в стенах верхнего этажа появились пробоины и в них полетели зажигательные ядра, заготовленные на стенах для поджога осадных башен. В храме начался пожар, но никто из жрецов не покинул убежища, предпочитая смерть в огне, чем сдаться на милость победителям. Когда огонь почти сделал своё дело, и с верхних этажей прекратили стрелять, урги всё-таки выломали дверь, ударив в неё несколько раз головой каменной статуи Ваалару, снесённой на площади. Нескольких жрецов удалось захватить живыми, среди них одного в багровой рясе. Его Марко приказал пока охранять, а остальных отдал ургам, которые им тут же оторвали ноги и головы.

Вечером следующего дня, предоставив сотникам и командирам заниматься разгромом Капара, Марко вызвал к себе пленника в багровом плаще.

Он стоял перед ним, холёный и высокомерный, несмотря на обгоревшую изорванную рясу и кровоподтёки на лице. В его глазах читалась ненависть и презрение. Марко внимательно изучал его лицо. Насколько глубока вера этих людей? Насколько укоренилось осознание культа? Верит ли он в своего Ваалара, или это всё таки фетиш, приманка для толпы, скрывающая жажду власти?

— Я не буду тебя спрашивать о военных секретах, о расположении войск и хранилищах золота. Не стану пыткой вырывать признание. Расскажи мне, ваал, о своём боге. Просвети дикаря, научи, что ты считаешь правдой. Вдруг учение твоего бога войдёт в мой разум, смягчит душу, и я раскаюсь. А может, я дам своим воинам и своему народу правду о твоём боге, ведь людям нужен бог, и приведу их в твои храмы. Расскажи, этим ты не унизишь свою гордость и не совершишь греха. Я обещаю не перебивать тебя и подарить тебе лёгкую смерть.

Ваал пристально посмотрел на Марко и молчал. Затем всё-таки спросил:

— Что же ты хочешь услышать, варвар?

— Я хочу услышать то, что ты считаешь истинным учением, ради чего вы гоните на жертвенники людей, что объединяет тысячи жрецов и их слуг. Я хочу услышать учение о Вааларе.

— Что ж, слушай, — презрительно проговорил жрец и начал рассказывать. — Изначально в мире правил Хаос, могущественный Савуран, безразличный ко всему и живущий всегда. В мире не было ни солнца, ни земли, ни чёрного, ни белого — только серое, медленно и неумолимо текущая река времени, борода Савурана. Добро было смешано со злом, и не знало добро, что оно — добро, а зло не подозревало о том, что оно — зло. Но сердце Савурана было живое, в нём жила могучая сила добра, которое не было подавлено злом. Сердце стучало в грудь Савурана, чистый и могучий дух просился на волю. И однажды дрогнул великий хаос, потому что добро вырвалось и засияло над серой рекой времени. Так появился Ваалар, всесильный дух добра. Но одновременно с ним появился Хийя, тёмный дух, потому что не бывает света без тени. Свет Ваалара победил темноту, запечатал её в глубинах времён, на самом дне Великой реки. Он стал освобождать белое от чёрного, доброе от злого, он разбудил реку времени, которая стала бурлить водоворотами и плескать волнами. Из речных камней Ваалар создал остров, земную твердь. На этом острове посреди реки времени воздвиглись горы, раскинулись моря, потекли реки. Из живых духов он создал деревья и траву, животных и птиц. А чтобы извечный холод не убил его творение, чтобы они видели и могли отличить добро от зла, Ваалар из части своего сердца создал солнце, луну и звёзды. Но бессловесные твари не могли возблагодарить Ваалара за его добро, они разбрелись по лесам и забыли своего создателя. И всесильный Ваалар сотворил людей. Из речной глины он вылепил их тела и вдохнул в них свой дух. Так появились люди. Ваалар отдал им весь свой остров, всю земную твердь и всё, что на нём росло и жило. "Берите, пользуйтесь, и цените Добро!" — сказал им Ваалар, и люди разошлись по острову. Они срывали плоды и ели мясо, одевались в шкуры и научились разжигать огонь. Но их память оказалась короткой, они стали забывать славить и благодарить своего создателя. Дыхание Хийи, воплощаясь в тёмные духи, выходило из реки, нашёптывало людям безумие, пугало и насылало болезни. Силам зла хотелось поклонения, и люди кланялись им, возводя мерзкие идолы и капища. Опечалился Ваалар и его лик затуманился. На земле наступили холода, сердце Ваалара с тоской смотрело на заснеженные поля и леса, не в силах растопить людские души.

И послал Всемогущий на землю частицу своего духа, вложив её в уста пророка. Святой Фараид, почувствовав в себе силу Ваалара, стал проповедовать ассанам, избранному народу, готовому принять благость Ваалара. Из девяти углов мира стекалась к нему мудрость, концентрируясь в священном знаке Ваалара, девятиугольной пентаграмме. И те, кто услышал учение Фараида, стал обладать Силой, способной творить добро и искоренять зло. Так появились фараиды, дети и слуги Ваалара. "Пусть каждый народ, забывший своего создателя, отдаст своих детей, рождённых в грехе, принесите их на жертвенник и заберите их силу" — говорил пророк Фараид. "Эта сила — суть духа Ваалара, вложенного в презренные глиняные фигурки, пусть она служит возлюбленному богом народу, пусть стократ увеличит Силу, данную ассанам". Каждый раз, когда дух уходит из врага, фараиды ощущают мудрость Фараида, дар Всемогущего Ваалара.

Фараид говорил, и его устами говорил Ваалар: "придёт время, и силы зла соберутся в одно, тысячи тысяч духов зла заключатся в Зверя". А ещё он говорил: "вы узнаете о его приходе, когда поникнет Сила". Но Зверь не вечен, его можно победить. Я не боюсь тебя, Зверь. Будешь ты поражён и низвергнут, и засияет для нас сердце Великого и Всемогущего Ваалара! — закончил жрец, засияв глазами и гордо выпрямившись.

Марко выслушал эту легенду молча, удивляясь некоторым удивительно точным образам, почти совпадающих с другим учением, которое возникнет где-то во времени через миллионы лет.... Они творят добро для себя, выплёскивая тень этого добра — огромное зло на головы других народов.

Марко выполнил своё обещание, и жреца постигла лёгкая и быстрая смерть.

Капар пылал, между пожарищ суетились и бегали люди. На пристани грузили в лодки всё ценное, лодки уходили на север, в Засечь. Марко выполнил обещание, егеря получили половину добычи. Три дня уничтожался и грабился Капар. Местные жители и пленные под конвоем егерей разрушали стены, ломали всё, что не горело, а остальное предавалось огню. Марко приказал не оставлять камня на камне от города, построенного для человеческого жертвоприношения империи Ассанов.

Пленников и часть жителей Капара, причастных к сбору "слуг Ваалара", отправили на север под конвоем аридов и егерей, нагрузив поклажей военной добычи, гоня перед собой стада скота. Туда же отправили и самих бывших "слуг", юношей и девушек, так как в родные посёлки и города для них путь был заказан. Теперь для них родным городом будет Арид. Многие юноши просились остаться в войске, и Марко на это согласился, выделив их в отдельное подразделение и поставив командирами опытных десятников. Скоро это будут воины — "мстители", страх и ужас для ваалов.

Основную часть добычи нагрузили на лодки и баржи и вместе с одним уцелевшим военным кораблём отправили с конвоем вверх по течению Истира, до самого Арида. На развалинах Капара остался небольшой гарнизон и мастеровые, которые должны были закончить разрушение Капара, сколько успеют до приближения ваалов, а затем, не принимая бой, отступить в Засечь.

Глава 6.Оборотни

22.В верховьях реки Нур

Несмотря на военную хитрость, позволившую избежать прямого приступа крепости, отряд Марко понёс значительные потери. Погибло полторы сотни воинов. Почти полностью были уничтожены закиры, их осталось всего четыре, погибло трое ургов. Полегли и почти все всадники, но из конюшен и табунов Капара аридам досталось несколько сот лошадей, так что теперь в дружине имелось две сотни всадников, а вся пехота ехала на повозках, тоже реквизированных в разгромленном городе и окрестных поселениях.

После разгрома Капара, важного опорного пункта ассанов в северных провинциях, наступало соревнование во времени. Кто соберёт раньше силы, кто лучше подготовится к решительному сражению за североземье? А что такое сражение будет, Марко не сомневался. Всё будет решать количество воинов, их вооружение, талант военачальников и боевой дух. Нужно возвращаться в Арид, готовить основные силы, вооружать и обучать солдат. Остальныё силы должны собираться в гарнизонах, оставленных в завоёванных посёлках. Туда будут стекаться добровольцы из окрестных поселений, приходить обозы с оружием из Остряка. Когда наступит время, все они сольются в одну силу для решительной битвы.

Часть егерей Марко отправил в Засечь с их военной добычей, оставив из них при отряде только сотню конных и сотню пехотинцев. Таким образом, отряд сейчас насчитывал пять сотен бойцов. Марко рассчитывал по пути из Капара в Арид, сделав небольшой крюк, пройти по верховьям Нура, чтобы расшевелить эту провинцию, пополнить отряд добровольцами и ускорить переселение племён на север. После этого можно было возвращаться по западному пути в Арид.

Войско аридов растянулось на марше, мерно раздавался топот множества копыт, скрипели тележные колёса. Покачиваясь в седле, Марко ехал со своими воинами, думая о своём. Он стремился в Арид, к своему детищу, и всё время вспоминал Остряк, темнея душой. Аиза. Аиза.... Она там. Наверное, совсем меня забыла, обнимается дальше с этим своим мальчиком, поменяв любовь на труху.... А в голове складывались строки, неуклюжие, глупые, но в них находила выход любовь и боль.

Как живётся тебе, милая, без меня?

С кем растрачиваешь сердце, не любя?

Сердце зимние завьюжины замели.

Или жизненное кружево на мели?

Может слёзы перевысохли — прочь из глаз!

Больше звёздочные вышины — не для нас...

Её уже нет. Была когда-то — прекрасная, нежная, светлая. А потом умерла. В тот весенний день, когда облетали цветы дикой вишни. Та, которая живёт сейчас где-то в Остяке — уже не она. Очень похожа, с такими же золотыми волосами, синими глазами, с её улыбкой, но не она. Почему же я не могу её забыть?

Во мне две души. Марко опять где-то спрятался, лишь иногда проявляясь вспышками боли. Эта любовь, — моя, моя болезнь и мука. Стоило ли затевать это вселение, чтобы думать не о психологии религиозных культов, не об опыте победы человеческого духа над самим собой, а о синих глазах местной красотки.... Видимо, не всё учтено наукой, и не все тайны человеческой души разведаны....

Всего за четыре дня конно-тележный отряд преодолел переход между двумя реками. Но слухи о том, что "великий (ого, уже великий! — подумал Марко, выслушивая разведчика) король Ардон" громит ваалов с огромной скоростью распространялась по провинции, передаваясь из посёлка в посёлок. Повторялось всё то же, что уже было в лесных посёлках приграничья: переговоры со старшинами, присяга на верность Аридону, пополнение отряда добровольцами. Основная масса крестьян Нуриара люто ненавидела ваалов, аридов они встречали, как освободителей. Недавно ваалы объявили, что в северных лесах появился страшный Зверь, превращающий своим дыханием людей в оборотней, вурдалаков и всякую прочую нечисть. Появились вааловские отряды "чистильщиков", или "святое возмездие", как они сами себя называли. По меткому выражению, эти "волки в жёлтых шкурах" попросту грабили посёлки, выгребая из крестьянских запасов всё, что осталось после сбора весенней подати. И горе было тому старосте посёлка, кто не мог указать на ведьму или оборотня. Его самого тогда объявляли оборотнем. Чистильщики пытали крестьян, жгли и сажали на кол.