— Готово. Работай, — сказал взрывник, отбрасывая гравий и каменное крошево подальше от свежей ямы. — Гедимин, идём, так мы до вечера ничего не взорвём!

...Защитные поля над воронкой зажглись неровным прерывистым светом, задрожали и растаяли, вдалеке осела пылевая волна, — и вторая такая же прокатилась по дальнему краю полигона. Сквозь истончившийся купол Гедимин услышал отдалённый взрыв.

— И у него сработало, — ухмыльнулся Линкен. — Эй, атомщик! В этот раз я возьму сканер.

— Ничего не нажимай, — предупредил ремонтник.

Через пять минут сработала рация Гедимина — Хольгер, занятый сбором тербия, решил не подходить, но остаться в стороне от экспериментов не смог.

— Всё сработало как надо. Спасибо вам обоим. Если будет нужен тербий...

— Не задерживайся там, — перебил его Линкен. — И не взрывай больше сегодня. Это слишком сильные взрывы — их видно даже с орбиты. А нам это не надо.

— Я скоро, не улетайте без меня, — отозвался Хольгер. — Что получилось у вас?

— Много всего, — проворчал Гедимин, изучая показания анализатора. — Но не то, чего хотелось бы. Структура просуществовала десять микросекунд... и у нас тут пятнадцать миллиграммов ирренция, поток альфа-частиц, пять миллиграммов тория и один — кобальта. Всё радиоактивно. Что-нибудь из этого тебе нужно?

— Залей меей, я подойду, как смогу, — пообещал Хольгер. — Надо собрать констий. Может, у тебя не получился ирренциевый реактор, но вот выработку констия ты наладил, — у нас уже девять миллиграммов.

— Скоро хватит на скафандр, — буркнул Гедимин, неприятно задетый упоминанием реактора. "Десять микросекунд, — и, кажется, это предел. Взрывается хорошо, но практической пользы — ноль..."

24 сентября 43 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Гедимин!

Ремонтник, прихвативший со стола Хольгера нужные реагенты (сам химик, ускользнувший из лаборатории десять минут назад под предлогом проверки хранилища, возвращаться не хотел), услышал оклик Константина у самой двери и нехотя обернулся.

— Чего?

— Ещё один вылет? — командир "научников" недовольно щурился. — Из-за тебя от работы отвлекаются Хольгер и Линкен. Хорошо, что хотя бы Иджес к вам не присоединяется. Но это ещё полбеды. Хуже, что ты сам о работе давным-давно забыл.

Гедимин ошарашенно мигнул.

— Я работаю, — процедил он, и его глаза опасно сузились. Таких обвинений ему ещё никто не предъявлял.

— Ты развлекаешься, — презрительно скривился Константин. — Работа от игр отличается наличием цели и результата. Какая цель у твоих взрывов? Чего ты достиг в этом году, переведя несколько килограммов реагентов? Ты хотя бы один вывод за это время сделал?

Кулаки Гедимина медленно разжались — Константин, как ни неприятно было это признавать, был отчасти прав.

— Выводы... Да, я их сделал, — кивнул он. — Осталось кое-что уточнить. Вечером расскажу.

...В герметичном контейнере лежал красноватый порошок — измельчённая неокисленная медь. Себе Хольгер оставил чёрный газовый баллон с подписью "NE".

— Запасаешься катализаторами? — хмыкнул Гедимин.

— Ведомство не торопится нас снабжать, — пожал плечами Хольгер. — А ты не хочешь себе управляющий стержень из чистого диспрозия? Вдруг именно его не хватает твоему реактору...

Гедимин мигнул.

— Нет, — он покачал головой. — Непохоже, чтобы что-то могло погасить эту реакцию. Ладно, расходимся.

"Попробую ещё раз," — он покосился на очередной чертёж полевой структуры. Ещё ни одна из них не продержалась больше десяти микросекунд.

... — Пятнадцать! — крикнул Линкен, помахав анализатором. Гедимин в первую долю секунды сердито сощурился — такое обращение могло повредить прибору — но во вторую изумлённо мигнул.

— Пятнадцать микросекунд? А что на выходе?

— Двадцать три — ирренция и ещё три... почти четыре — меди. Эй! Оно само себя воспроизводит?!

Гедимин хмыкнул.

— Исходного было гораздо больше, — напомнил он. — А так — интересный результат. Хватит махать сканером, щупы отломишь.

Он достал ежедневник с последним чертежом и аккуратно подчеркнул заголовок. Из всех его схем это была самая долговечная — если так можно сказать о структурах, существующих миллионные доли секунды.

...Они собрались в "чистой" лаборатории — все, включая Иджеса, и даже Ангус, заинтересовавшись, попытался к ним присоединиться, но был отправлен обратно в реакторный отсек.

— Ну? — спросил Константин, пристально глядя на Гедимина. Тот положил перед ним копию последнего чертежа из ежедневника.

— Пятнадцать микросекунд... — командир едва заметно поморщился. — Отличный промышленный образец. Хоть сегодня запускай в производство.

Линкен фыркнул.

— Не нравится — сделай лучше!

— Тихо вам, — Хольгер обвёл всех сарматов недовольным взглядом. — Пусть говорит Гедимин. Константин, если ты не хотел его слушать, незачем было приглашать.

Северянин поморщился, но замолчал. Гедимин смотрел в стену и задумчиво щурился.

— Нет материалов, способных выдержать один рабочий цикл взрывного реактора, — медленно проговорил он. — Если доходит до взрыва, установка разрушается. Если бы не это...

— Ну да, сама по себе задумка неплоха, — покивал Хольгер. — И выработка ирренция, и побочные продукты... Может, построить прерывный реактор? Генераторы на безопасном расстоянии и несложная программа. Взрывается одна структура — они строят новую. Единственное — надо наладить подачу исходного продукта...

— Ещё один отличный промышленный образец, — пробормотал Константин. — Так и вижу, как предлагаю это Нгылеку. Где найти столько психов-взрывников, чтобы набрать на такой завод хотя бы одну рабочую смену?!

— Эй, теск! — Линкен показал северянину кулак.

Можно было бы вмешаться, но Гедимин только посмотрел на взрывника и снова направил взгляд в стену. "Подача исходного продукта... Верно! Именно это может помочь."

— Есть другая мысль, — сказал он. — Я наблюдал за взрывами... Это выглядит так, словно лучевые потоки освобождают место в пространстве. Специально воссоздают вакуум, и как только он появляется...

Константин хмыкнул.

— Специально? Ты говоришь о потоке квантов, — напомнил он. — Делать что-то намеренно — привилегия разумных существ, а не физических явлений.

Гедимин досадливо сощурился.

— Я говорю — если непрерывно вбрасывать реактив, вакуума не будет. Возможно, тогда обойдётся без взрыва. Ни разу не видел взрыва, когда в точке пересечения было какое-то вещество. Наверное, без вакуума он невозможен.

Константин заинтересованно хмыкнул.

— Насколько я понимаю, подача не должна прекращаться ни на... четырнадцать микросекунд? — он ткнул пальцем в чертёж. — Я бы посмотрел, как ты её наладишь. Однако — звучит почти разумно.

— Эта установка могла бы работать на жидком броме, — вмешался Хольгер, глядя в сторону. — Жидкость удобно подавать самотоком.

Гедимин качнул головой. "Это без меня. И мог бы не выдавать нас обоих перед Константином."

— Я сделаю пробную установку на окиси кремния, — сказал он. — Окись кремния, возможно — железо. Всё, что легче, — бесполезно, что тяжелее — бессмысленно.

Константин задумчиво потёр подбородок.

— Ещё одна здравая мысль. Это очень распространённый и дешёвый материал. Если ты действительно сможешь синтезировать ирренций из оксида кремния, это будет настоящий прорыв.

— Синтезировать несложно. Сложно удержать, — буркнул сармат, вспомнив десятки испарившихся установок. "Но если наладить непрерывную подачу..." — он потянулся за ежедневником.

— Не забудь дать мне свой чертёж на обсчёт, — сказал Константин. — И то, что мы услышали здесь сегодня, изложи в письменном виде. По крайней мере, у меня будет чем отчитаться перед Ведомством.

01 октября 43 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Хорошо, что в прошлый раз поставили везде поля, — вздохнул Хольгер, посмотрев на небо.

Солнце не показывалось третий день, дождь не прекращался более чем на четыре часа вот уже неделю. Полигон Линкена, залитый водой, как один большой, но неглубокий водоём, под порывами ветра шёл рябью. Только две воронки из множества разбросанных по местности остались незатопленными, — те, что были прикрыты защитным полем.

— А бункер не накрыли, — Гедимин посмотрел на яму, на уровень воды в ней, и недовольно сощурился.

— Атомщик боится жидкой воды? — ухмыльнулся Линкен, спрыгивая в "бункер". Вверх полетели брызги, мокрый песок и растительные остатки. Гедимин стряхнул с сапога клочок коры и жестом приказал взрывнику выбираться.

Хольгер, посмотрев ещё раз на небо и зябко поёжившись, забрался на миниглайд и полетел к своей воронке. Гедимин, установив излучатели в нескольких метрах от краёв ямы — ему уже не требовалась проверка, он и так видел, где сойдутся лучи — достал из карманов несколько деталей и стал соединять их.

— Что это? Это сделано не из поля, — заметил Линкен. — Думаешь, выдержит удар?

— Податчик сырья, — Гедимин скрепил собранное устройство с ёмкостью, наполненной мелкой бесцветной пылью, и приделал к шару защитного поля. — Проверим. Если продержится, пока не закончится сырьё, этого будет достаточно.

Сармат смотрел на конструкцию с сомнением — она была снабжена точным таймером, но речь шла о мельчайших долях секунды... "Всегда можно доработать," — решил он наконец и, отвернувшись от "реактора", быстро пошёл к затопленной воронке. В этот раз защитных полей вокруг воронки почти не было — только там, где воздушная волна могла докатиться до Хольгера, а значит, следовало ждать сильного взрыва.

"Прикрой уши," — жестом скомандовал Гедимин, забирая у Линкена пусковое устройство. Взрывник ухмыльнулся.

— Сейчас бабахнет?.. Атомщик, а тебе никогда не хотелось убрать все эти плёнки и шарики и посмотреть, как оно бабахает на самом деле? По мне — оно того стоит!

Гедимин мигнул.

— Не вижу никакого смысла в этом опыте, — пробормотал он. — А уши прикрой. Attahanke!

В этот раз за вспышкой зелёного света не последовал грохот; Гедимин, привстав над краем воронки, пристально смотрел на податчик, собранный из рилкара, и на полупрозрачный шар-приёмник. Бесцветная пыль стремительно темнела по краям и стекала вниз, тут же заменяясь новой, поступающей сверху. "Двадцать один, двадцать два..." — начал считать Гедимин, но грохот прервал его, и он скатился на дно воронки, запоздало прикрывая рукой глаза.

— A-ah-hasu! — выдохнул склонившийся над ним Линкен. Гедимин видел его, хотя веки так и заливало что-то липкое, — рассечённая кожа на лбу обильно кровоточила. Взрывник поддел ногтем торчащий из ранки осколок и показал Гедимину. Тот благодарно кивнул, провёл пальцами по расцарапанному лицу, — несколько мелких обломков рилкара ещё осталось под кожей. Он вынул те, что попались под руку, зачерпнул из-под ног воды и смыл кровь.

— Почти четыре секунды, — сказал Линкен. — Я считал. А что потом было? Сырьё закончилось?

— Перебой в подаче, — буркнул Гедимин, запоздало жалея о недостаточном прикрытии воронки. Несколько царапин на лбу его не пугали — куда хуже было то, что выработанный ирренций размазало и по самой яме, и вокруг неё.

Рация в кармане сармата гулко загудела.

— Я слышал взрыв, — на связи был Хольгер. — Всё в порядке? Сколько продержалась установка?

— Четыре секунды, — ответил Гедимин. — Но таймер всё-таки не тянет. Слишком маленькие интервалы. Здесь утечка ирренция, не ходи сюда, пока не позову.

Линкен хмыкнул. Ремонтник вопросительно посмотрел на него.

— Я так... — махнул рукой взрывник. — Таймер?.. А если такую установку построят — надо же будет в неё постоянно кидать сырьё?

— Или отключать излучатели вовремя, — буркнул Гедимин. — Влезай в поле, пойдём собирать ирренций.

Он думал, как настроить беспрерывную подачу. Взрывной реактор уже почти можно было считать рабочим, но Гедимин не думал, что Ведомство с ним согласится, — и тем более не торопился хвастаться перед Конаром. "Реактор, существующий четыре секунды, я даже показать не успею," — думал он, останавливаясь с дозиметром над краем воронки. "Но интересно, сколько продержались аналогичные реакторы Лос-Аламоса..."

01 ноября 43 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Последний купол защитного поля сомкнулся над последней плутониевой сферой и подёрнулся красноватой рябью — сигма-излучение свободно проходило сквозь любые преграды, никак на них не влияя. Гедимин вспомнил многочисленные эксперименты с ним и досадливо сощурился — природа сигма-квантов за год не стала яснее ни на единый кварк.

"Тридцать четыре грамма ирренция на каждую," — он задумчиво смотрел на сферы. "Меньше, чем хотелось бы. До мая материала не наберётся даже на самый облегчённый стержень..."

Через полчаса он спустился из душевой и увидел, что индикатор на дверях хранилища показывает чьё-то присутствие внутри. Там был Хольгер; он смотрел на сферы и недовольно щурился.

— Много плутония на нужды Ведомства, — пояснил он, встретившись взглядом с Гедимином. — Не стоило переводить металл. Странно, что ты решил так им помочь. После того, как они с тобой обошлись...

Гедимин качнул головой.

— Я помогаю не им. Нужно накопить как можно больше ирренция до июля. Тогда будет время на один эксперимент. Если только он удастся...

Сармат замолчал. Хольгер пристально посмотрел на него.

— Слоистый стержень? Тот чертёж, который ты показывал? Думаешь, это сработает? А что со взрывными реакторами?

Гедимин досадливо поморщился.

— Пустая трата времени. Мне не удержать процесс.

— Жаль, — склонил голову Хольгер. — Идея была многообещающая.

— Синтезируй лантаноиды, я мешать не буду, — Гедимин пожал плечами. — Полигон — твой. Если Линкен что-то сказал против...

Хольгер поспешно покачал головой.

— Линкен не возражает, наоборот — ему нравятся эти взрывы. Я сворачиваю работу из-за снега. Трудно работать среди постоянных осадков.

...Улыбающийся от края до края рта Кенен перехватил сармата у душевой, когда тот с полотенцем на плече направлялся к озеру.

— Эй, Джед! — он приветливо замахал рукой, будто опасался, что сармат не заметит его. Гедимин остановился.

— Что сломал? — угрюмо спросил он. Такую радость при виде ремонтника Кенен выражал нечасто — значит, поломка была серьёзная.

Кенен укоризненно хмыкнул.

— Сломал? Как-то странно ты смотришь на нашу дружбу. Я что, не могу просто подойти и поздороваться?.. Последнее время, Джед, ты как-то избегаешь меня. Совсем не общаешься...

Гедимин изумлённо мигнул.

— Ты хочешь общаться? — он смерил Кенена оценивающим взглядом и едва заметно усмехнулся. — О чём? Хочешь обсудить принципиальную схему взрывного реактора? Тогда идём.

Он протянул руку к плечу Кенена и шагнул к нему, слегка оттеснив его в сторону коридора. Учётчик шарахнулся в сторону, уходя от захвата, и нервно хихикнул.

— Джед! Ты не меняешься. Не надо этих твоих штучек. Реакторы — не единственная тема для общения. Честно!

Гедимин хмыкнул и опустил руку.