Джинн на полставки

— А ты не будешь? — его брови удивленно поползли вверх, причем удивление было искренним.

— Да буду, буду! Но ты сказал это до того, как спросил у меня!

— Ксю-ю-ю... — мужчина уронил голову мне на плечо и страдальчески простонал. — Ты меня убиваешь. Мне всё надо спрашивать?

— Нет, — стало немного обидно, что у нас нет взаимопонимания в элементарных вещах. — Я совсем не против с ним гулять, кормить и даже гладить... — тут я скосила глаза на шипастую псину и вздохнула, — да, я совсем не против. Но пойми — ты снова командуешь. Командуешь и приказываешь. А я личность. Я девушка! Я хочу, чтобы мой любимый мужчина интересовался и уважал моё мнение в столь серьезных вещах!

— Повтори, а...

Мне снова страдальчески простонали в плечо и я насторожено уточнила:

— Что?

— Со слов "я хочу, чтобы мой..." извини, плохо расслышал. Что ты там дальше сказала?

— Паяц! — в его последних словах я отчетливо уловила мечтательные нотки и не удержалась, чтобы не хлопнуть его ладошками по плечам. — Всё ты расслышал! Да, я уже почти месяц мысленно называю тебя "мой мужчина". Потому что ты мой! Понял? Мой и точка!

Рыкнув под конец и хлопнув его по плечам снова, потому что он молчал, а мне стало неловко, я окончательно опешила, когда он поднял голову и на меня посмотрели абсолютно черные с багровыми зрачками глаза.

И не сказать, что страшно, но я замерла.

Скорее завораживающе...

А затем он улыбнулся и хрипло ответил:

— Понял.

И добавил:

— А у тебя тяжелая рука... моя маленькая пушистая джинни. Не бей, я исправлюсь. По крайней мере попытаюсь... Кстати, ты поужинала? Знаешь, что-то я так устал... кстати, я сплю со стороны двери, а в душ мы сейчас пойдем вместе. Возражения? Нет? Отлично. Тогда идём.

— Ку... куда? — начавшееся заикание было ещё полбеды. Бедой было то, что я не могла на него злиться по причине откровенного шока. Он снова приказывал! Но делал это с такой уверенной непосредственностью, что упрямиться было бессмысленно.

И что уж там... Я находила его поведение невероятно правильным. Именно таким должен быть мужчина. Мой мужчина! Уверенным, властным, но при этом заботливым и нежным.

— Наверх, в душ. А что, есть иные предложения? Ночь уже, а завтра рано вставать. И так на работе сегодня внепланово не были.

Он ещё говорил, а сам уже нёс меня по лестнице наверх, не позволив передвигаться самостоятельно. И это будоражило и пьянило так сильно, что я плюнула на всё и с удовольствием ринулась в омут страсти с головой.

Потому что это мой мужчина! Только мой!

Ночь прошла как один миг. Реальность превзошла виртуальность по остроте ощущений и осознанию, что это всё по-настоящему, а не вымышленное. Да и размеры...

Размеры моего мужчины в реальности были чуть больше, а мои наоборот — чуть меньше, так что я действительно ощущала себя рядом с ним "маленькой пушистой девочкой", как он заявил мне под утро, когда угомонился и, прижав к себе, заявил, что плевать на всё — у него сегодня первое брачное утро и ни на какую работу он не пойдет.

Вот только с меня после его странных слов весь сон слетел:

— В смысле брачное? Мы же ещё не женаты...

— Женаты, — уже засыпая, пробурчали мне в район шеи.

Сглотнув и не собираясь верить на слово (с него станется так глупо пошутить!), я срывающимся шепотом уточнила:

— Когда?

— Ночью, — мне в шею страдальчески вздохнули и, не открывая глаз, добавили: — Помнишь, ты сказала "да"?

— Я... — я не помнила. Точнее помнила, но... — Я много раз говорила "да"! И не только "да"...

— Да-да, я помню. Слов было много, — мужчина самодовольно хмыкнул и потерся носом о мою шею. — И "да", и "ещё", и "не останавливайся"...

— Фэрри, ты хотел рассказать о свадьбе.

Как бы ни уводил он разговор в сторону и не гладил мой бочок, но для меня было важным знать — какого черта?!

Какого черта мы уже женаты??!

— Ах, да... Часа в два ночи я спросил "согласна выйти за меня замуж"? И ты ответила "да"! Причем так рьяно... ну, в общем, я подумал и решил, что это знак свыше. И обряд состоялся.

— Какой обряд? — воспоминание было довольно мутным, но что-то такое я уже начала припоминать... в тот момент в моём теле было столько волшебных пузырьков, кружащих голову, что странное мимолетное жжение на запястье...

Так, на правом, точно.

— Это что??!

— Брачная татуировка, — он даже не открыл глаз, когда я сунула ему под нос правую руку, в районе запястья украшенную темно-бордовой татуировкой с незнакомыми мне письменами. — Ксю, а давай чу-у-уть-чуть поспим... У меня такая же, не пыхти. И не говори ничего, я знаю. Я тиран, я деспот, я изверг и самовлюбленный эгоист. Не отрицаю. А ещё я тебя люблю и хочу спать. Всё. Я сплю.

Эм...

Ну...

Как бы...

Черт!

Поздравляю, Ксюша, твой мужчина только что порвал твой джинний шаблон. Рада?

Замерев и пытаясь склеить шаблон обратно, я была несколько растрепана в своих чувствах. Одновременно хотелось чего-то большего, чем татуировка, поставленная мне ночью и по большому счету без моего ведома, но вместе с этим...

Он сказал, что любит!

Сказал!

М-м-м... всё, я раю. Не кантовать!

Маленький розовый монстрик угомонился далеко не сразу и ещё минут десять пыхтел и сопел, устраиваясь поудобнее, но на то он и Страж, чтобы суметь проконтролировать не только своё дыхание, но и настроение своей супруги.

Жена...

Само слово звучало дико, а уж словосочетание "его жена" — вообще немыслимо.

Но как ни странно — правильно.

Правильно-правильно. Теперь, когда она свободна, теперь, когда она всесильна, и в любой момент может сделать всё, что ей взбредет в голову (в том числе обидеться и сбежать), он просто не имел права не подстраховаться.

Понятно, что она хотела бы красивого праздника и шикарного торжества и теперь дуется. Да не проблема! Сделает!

Зато теперь она точно не скажет "нет".

Потому что уже поздно говорить "нет".

Это стало поздно уже вечером, когда она с истинно детской непосредственностью заявила Стражу, что он оказывается "её мужчина" и у него в душе это не вызвало отторжения, а наоборот. Наоборот! Это вызвало такой прилив воодушевления и чувства гордости, что монстр, живущий внутри него, радостно оскалился и удовлетворенно кивнул. Моя. Только моя и точка.

Кстати, не забыть — на днях перевернуть мир, но узнать, кто такие джинны и что за демонов параграф о "Досрочном освобождении". Что-то ему это не очень нравится...

Слишком всё просто. А когда просто, то проверено — жди подвоха.

А пока прочь тревожные мысли, здесь и сейчас у него первое брачное утро.

Мужской взгляд жадно скользил по спящей девушке, лежащей рядом и никак не мог насмотреться. Казалось бы такая обычная, но уже такая дорогая. Такая удивительная и такая родная. Такая хрупкая, но такая сильная, уверенная, настойчивая, загадочная и непостижимая.

Маленький розовенький монстрик по имени Ксюша.

Его персональный монстрик.

Мужчина прикрыл глаза, полыхнувшие багровым светом и, притянув девушку к себе ещё ближе, наконец расслабился и уснул. Сил, чтобы справиться с её горячим темпераментом, ему понадобится очень много.

Но на то он и Страж, чтобы не сдаться и не спасовать перед трудностями, а завоевать и отпраздновать победу.

А победа будет ох, какой сладкой...

Скоро, совсем скоро.

Пробуждение было довольно волнительным, потому что...

— М-м-м?

Когда по коже начали безостановочно бегать мурашки, а внизу живота невероятно сладко и томно заныло, только тогда я поняла, что мне всё это не снится и его руки и не только руки очень даже реальны.

— Просыпа-а-айся...

А уж когда его губы захватили в плен мою шею, причем весьма коварно — со спины, я проснулась окончательно и бесповоротно, хотя сначала не поняла какое сейчас время суток. За окном были то ли вечерние, то ли утренние сумерки... Хотя, какая разница?

— Просну-у-улась... — я послушно прогнулась в пояснице, за что моментально была награждена серией поцелуев от плечика до ушка и выгнулась ещё сильнее. — М-р-р... ох-х-х! А сейчас что?

— Где? — мужские руки всего на пару секунд задержались на животе, а затем скользнули ниже и вопрос потерял свою актуальность на много-много минут.

Но к тому моменту, как мы окончательно проснулись и обрели возможность внятно общаться, за окном стемнело и вопрос был отброшен окончательно.

Понятно — вечер.

Но мы выспались. И что теперь мы будем делать ночью?

— Я знаю прекрасное занятие...

Мне не позволили не то, что одеться, но и вообще встать и снова уронили на себя.

— Да ты маньяк просто! — рассмеявшись, когда он изобразил этого самого маньяка и в шутку зарычал, заведя мои руки далеко наверх, я моментально признала своё поражение: — Сексуальный маньяк! Очень сексуальный! Только не...

Поздно.

Меня снова зацеловали, а затем доказали, что я была права, причем целиком и полностью.

— Фэрри-и-и... — одеяло уже давно было скинуто на пол и меня грели лишь его руки и ноги, которыми он зачем-то удерживал мои. Неужели думал, что после всего, что он тут сейчас вытворял, я сбегу? Я может и рада бы, но у меня элементарно дрожали конечности и больше всего походили на желе, а не на кости, покрытые мясом и кожей. — Откуда в тебе столько энергии? Или у вас, у Стражей, где-то батарейка вставлена?

— Насчет остальных не скажу. Но у меня есть батарейка, — меня снова прикусили за ушко, но на этот раз очень нежно и аккуратно и в него же прошептали, когда я удивленно приподняла брови: — Её зовут Ксюша... Кстати, как тебя зовут полностью?

Вопрос был довольно неожиданным, но показался мне очень смешным. Ну а как же? Замуж понимаешь взял, а как звать супругу — не знает! Вот точно монстр!

— Ксения Михайловна. А фамилия... У вас жены берут фамилию мужей или нет?

— Берут.

— А какая у тебя фамилия?

Тут уже хохотал он, причем так громко и заразительно, что и я не удержалась, чтобы не присоединиться.

— Варгеш. Фэрридан Варгеш. И ты теперь Ксения Варгеш... Здорово, хоть буду знать, на кого делать документы. А день рождения у тебя когда?

Ещё минут десять мы выясняли такие серьезные вещи, как дни рождения, имеющееся образование, родственников и прочие личные, но такие важные для совместной жизни мелочи.

А затем он почему-то притих и очень серьезно спросил:

— Ты скучаешь по дому и семье?

— Я... — вопрос был довольно сложным и в последнее время я совершенно об этом не думала, ещё в первые дни запретив себе раскисать, так что сейчас требовалось внимательно покопаться в своих ощущениях, чтобы ответить честно. — Знаешь, не очень. Первые дни было тяжело, а затем всё как-то само отошло на задний план. С родителями и братом я не очень близка, из более или менее близких друзей только Наташка, да и та, не сказать, чтобы очень близкая подруга. Конечно, я была бы рада навестить их когда-нибудь и успокоить, что жива и у меня всё в порядке, но так чтобы горевать и рваться назад — нет. Я уже несколько лет жила самостоятельно и успела отвыкнуть от их заботы и опеки, да и они прекрасно понимали, что я уже достаточно взрослая, чтобы иметь личную жизнь и мнение. Вот, как-то так... А зачем ты спрашиваешь?

— Затем, чтобы знать — к чему стремиться и в каком направлении действовать, чтобы ты не грустила и не думала ни о чём, кроме меня.

— Да ты...

— Да, эгоист.

— Ты очень продуманный эгоист.

— Конечно, я же Страж.

— И скромный...

— Да, есть такое.

— И жену ты себе завел себе под стать... — решив не отставать в наглости, я многозначительно улыбнулась, чем слегка его озадачила. Он притих и приподнял бровь, предлагая продолжить. — Мне братишка всегда говорил, что рядом со мной может выжить только полный псих.

— Ну, спасибо!

— Между прочим, это комплимент.

— Я понял.

За комплимент меня зацеловали и наконец разрешили встать, потому что кое-кто большой проголодался и заодно решил накормить свою супругу, чтобы та не мешала ему наслаждаться медовым месяцем своим бурчащим желудком.

Эгоист, в общем. Натуральный эгоист!

— А когда мы поедем по магазинам? — свой сарафан я нашла с превеликим трудом и тут же расстроилась — на нём не хватало трех верхних пуговок. Ещё и маньяк!

— Хочешь сейчас? — меня внимательно осмотрели с головы до ног, задержав взгляд на абсолютно нескромном декольте, и тут же заявили: — Нет, в таком виде ты никуда не пойдешь. Сейчас пойдем вниз и пока ты будешь готовить ужин... Кстати умеешь готовить? Отлично! Я пробегусь по местным сайтам и закажу тебе одежду на дом — доставят к утру.

Предложение было несколько двусмысленным, потому что он снова всё решил за меня (как приготовление ужина, так и выбор вещей), но я решила пойти на уступку и позволить ему сделать всё, как он хочет.

А план был прост — так я узнаю его вкусы и предпочтения, а заодно и рамки, в которые он хочет меня поместить.

И не приведи господи, он мне купит паранджу! Сам в ней ходить будет!

Глава 17

Первый мой замужний вечер оказался милым и семейным, но при этом вовсю разбавленным шутками и "случайными" прикосновениями. Пока я готовила незатейливый ужин из продуктов, найденных в холодильнике, кое-кто самодовольный сидел рядом и, многозначительно на меня поглядывая, листал виртуальные странички местных магазинов. И всё бы ничего, но он не давал мне подсматривать, так что к тому моменту, как ужин был приготовлен, я уже изнывала от любопытства.

Но нет, видите ли он хочет сделать мне сюрприз!

А после ужина, который завершился в рекордно короткие сроки, меня утащили в гостиную на диван, где прижали к себе крепко-крепко и заявили:

— Я очень люблю детей. А ты?

— А... О-о-о... То есть вот прям сейчас, да?

— Ну, можно не прямо сейчас... — Фэрри так многозначительно улыбнулся, что я непроизвольно покраснела, а затем посерьезнел и уже нормальным голосом продолжил: — Мы конечно можем и опустить этот далеко немаловажный вопрос и пустить всё на самотек, но я предпочитаю долгосрочное планирование. Как считаешь?

— Я пока не понимаю, к чему ты клонишь.

— Я клоню к тому, что до сих пор немного не понимаю — кто ты? Ты человек или демон? Просто магичка с уникальными возможностями или потусторонний дух? А не случится ли в один прекрасный момент такого, что произойдет очередной сбой? — в его глазах было столько напряжения и даже некоторой тревоги, что его опасения передались и мне. — И опять же, а вдруг ты уже беременна?

Сплюнь!

Если бы я сейчас пила или ела, я бы подавилась насмерть, а так просто чуть-чуть поперхнулась воздухом.

— Нет, я не беременна.

— Точно?

— Точно.

— Точно-точно?

— Ты так спрашиваешь, словно лучше меня знаешь, что я точно беременна, — насторожено прищурившись и дождавшись, когда он отрицательно мотнет головой, я всё-таки решилась сказать ему кое-что: — Я пожелала не беременеть до конца года. Не знаю, сработало или нет, но я очень надеюсь, что да.

— А почему именно такой срок? — на его лице одновременно проступило облегчение и обида.