Не быть волшебником

Трюфель в огромном прыжке, за секунду перепрыгнул через солдат и, вытянув когтистые передние лапы перед собой, бросился на Уана. Мелькнула вспышка. Чародей даже не повернулся в сторону кота, хотя тот был всего в несколько сантиметрах от его шеи. Но Уан знал — секундантский барьер не пробить. Купол встретил животное сильным ударом энергии, после которого кота отбросило на несколько метров.

— Трюфель! — Костя бросился к лежащему без движения коту.

Даже солдаты сочувственно смотрели, как мальчик пытается привести в чувство животное.

— Куда же ты, на барьер, — приговаривал подросток, поднимая Трюфеля. От шерсти кота поднимались струйки дыма. Трюфель никак не реагировал, когда Костя пытался его взять на руки. — Он дышит! — Крикнул подросток. — Он жив.

— Видимо, к животным барьер относится более щадяще, — предположил Кочегар.

И в это мгновение со стороны купола раздался треск. Пространство между дуэлянтами заполнилось дымом, блеснул щит. И почти в то же мгновение все собравшиеся услышали громкий хлопок.

— Он лопнул, — неуверенно произнес Белый, — купол лопнул.

Дым стал рассеиваться и тут все увидели что изменилось. Между соперниками стояла женщина, которая выставив зеркальный щит, защищала Микаэля.

— Росси, — скрипучим голосом произнес волшебник, — ты опять меня спасаешь.

— А для чего еще нужны боевые подруги, — произнесла Пепер.

— Но это невозможно! — зло прошипел чародей. — Никто не может вмешиваться в дуэль.

— Дуэль закончена, Уан, — сказал Белый и встал рядом с волшебником и скульпторшей. — Ты больше ничего не сделаешь Микаэлю.

— Я решу, когда закончится дуэль, — завизжал Уан.

— Это вот тебе так кажется, — сказал Кочегар, подойдя к друзьям. — Если ты рассчитываешь на своих солдат, то ты зря. Волшебник этого мира за секунду превратит землю под их ногами в зыбучие пески. Или что-нибудь сам придумает.

— Ага, — обрадовался Уан, — а вот и нет. Я теперь волшебник этого мира, я выиграл дуэль.

— Да, — согласился Кочегар, — только ты забыл, что этот мир создал не Микаэль.

— Точно, — прошипел чародей, — мальчишка. Ну, это мы быстро решим. Мальчик, ты не вмешивайся, пока я не разберусь с этими нарушителями древней традиции. А я тебя не трону и мир твой забирать не буду. — Уан, смотрел на Костю, который обнимал кота, — ну, в самом деле, зачем мне это недоразумение с двумя елками и деревянной халупой.

— Нет, — спокойно ответил Костя.

— Что ты сказал, мальчик? — продолжая зло улыбаться, спросил Уан.

— Я сказал, нет, — твердо ответил Костя, и, аккуратно положив кота на землю, встал в полный рост. — И я не мальчик. Я хозяин этого мира, его создатель. Я волшебник.

— Ох, малыш, — убирая улыбку, сказал Уан, — бывают ситуации, когда лучше не быть волшебником. Честное слово, гораздо спокойнее. Но, раз ты настаиваешь, тогда придется с тобой поступить так же, как я поступаю с волшебниками, которые встают у меня на пути.

Уан сделал легкое движение рукой и Ариэль подлетела в воздух, на нее налетела невесть откуда взявшаяся сетка и опутала ее.

— Что ты делаешь? — крикнул Костя.

— А я так вот борюсь с несправедливостью. Ну, согласись, несправедливо, что какой -то малец в самый последний момент вмешивается в мои планы. А эта девчонка оказалась очень полезной. Я, правда, не очень понимаю, что вы с ней все так носитесь, но я заметил, что и тебе она не безразлична.

Ариэль яростно дергалась в воздухе, пытаясь избавиться от пут. К счастью у нее это пока не получалось, потому что в случае удачи, она бы не успела сгруппироваться и обязательно бы разбилась о землю.

— Чего ты хочешь? — зло спросил Константин.

— Все просто, в общем, — сказал Уан, — ты сидишь спокойно и не мешаешь, пока я разбираюсь с твоими друзьями. А я потом исчезаю, оставив тебе в качества подарка эту взбалмошную птичку.

Костя посмотрел на друзей.

— А что ты хочешь с ними сделать? — спросил он.

— А ничего особенного. Этого, — Уан показал на Кочегара, — обратно в ад. Мне кажется, ему в нормальном мире делать нечего. Запру его там, чтобы свою чумазую рожу не показывал. Профессору, боюсь, придется найти теплое место в доме с мягкими стенами. Наслышан я о его придумках, мне ходячая катастрофа в мире не нужна. Остальных по твоему желанию.

— А, что с Микаэлем?

— Ну тут придется довести дело до конца, — наигранно грустно, ответил чародей. — Мне, знаешь, хвосты не нужны. Будет потом вынашивать планы о реванше. На кой мне жить с оглядкой на этого неуловимого мстителя. Поправится, придумает чего-нибудь, знаем — сталкивались. Нет уж. Тут вопрос надо решать радикально.

— Я тебе не позволю, — сказал подросток.

— А куда ты денешься. Не так, так иначе, я это сделаю. Только для тебя раскладов хороших не останется. И летунья ваша пострадает, да и с другими я обойдусь куда жестче. Думай, мальчик, думай. Готов ты за них за всех решать. И не скрипи на меня зубами, я тебе отличную сделку предлагаю. Ты же герой будешь: друзей спас, за девушку заступился. Ах, да, чуть не забыл, я же еще и соперника твоего на любовном фронте убираю. Эх, везучий ты, малыш, мне таких подарков никто никогда не делал. Соглашайся. Выбора у тебя все равно нет.

Костя смотрел на своих друзей, на учителя, превратившегося в древнего старика, и не имевшего возможности подняться, на обездвиженного Трюфеля. Уан был силен. Так легко было согласиться на его предложение. И ведь все всё поймут, никто не осудит. Костя поднял голову и посмотрел на яростно борющуюся с путами Ариэль. В ее глазах точно не было смирения. Слишком много она натерпелась за последнее время от этого мерзавца. Слишком дорог ей был Микаэль. А ему? Косте так же важен учитель? Хоть он еще многого не знает, но он уже умеет сам управляться со своей силой. У него теперь есть свой мир, которым он дорожит, который он совсем не хочет потерять. Костя еще раз посмотрел на Микаэля, и ему стало стыдно. Волшебник, не задумываясь, кинулся вызволять Ариэль из картины, он отправился за ней в первый мир, а когда-то спас жизнь. Конечно, она его боготворит. А что для нее сделал он сам? Нет, Микаэль должен быть рядом с ней. Пусть как друг, как наставник. Но она его по-настоящему любит. А Костя даже не стал бы волшебником, если бы не Мика, который согласился его учить. Этот волшебник должен жить. А Костя, лучше пусть никогда не будет волшебником, чем позволит пропасть своему учителю. Он посмотрел на Чжана, который стоял все время в стороне. Земледелец смотрел на подростка и смотрел проницательными все понимающими глазами. Казалось, он читал мысли Кости, и они ему нравились. Заручившись этой моральной поддержкой, подросток уверенно посмотрел на чародея и произнес:

— Выбор есть всегда, Уан. Я свой тоже хочу сделать. Так как это мой мир, я не позволю тебе трогать здесь моих друзей.

— Ты хоть понимаешь, щенок, — зашипел Уан, — что я с тобой сделаю. Что я сделаю со всеми вами.

— Могу догадаться, — спокойно кивнул Костя, хотя его колени заметно дрожали. — Но только ты ничего в моем мире сделать не сможешь, пока этой мой мир. И чтобы получить его, тебе надо вызвать на дуэль меня. Но тебе не придется этого делать, потому что это я вызываю тебя на дуэль.

— Что? — опешил чародей.

— Костя, ты с ума сошел, — воскликнул Белый, — ты недоучка, даже не полноценный волшебник. Он тебя раздавит в лепешку.

— А что, — ухмыльнулся чародей, справившись со своим удивлением, — у него есть мир, и он вполне может вызывать на дуэль кого хочет. И я с удовольствием принимаю твой вызов, — издевательски продолжил Уан, — о, великий волшебник. Орудие оставим тоже?

— Нет, — твердо сказал Костя, — оружием выбираем пространство. Я ведь бросил вызов, значит я и выбираю. Правильно?— Костя вопросительно посмотрел на профессора. Тот нехотя кивнул головой.

— Да пожалуйста, — рассмеялся чародей, — только оружие "время", мне кажется, дало бы тебе пожить подольше. Все-таки ты молод. А пространства у тебя с гулькин нос, так что схватка, я думаю, получится короткой. Но выбор сделан, я думаю, секундантов оставим прежних?

— Нет, — ответил Костя, — моим секундантом будем Чжан, если он не откажет.

Земледелец в знак согласия кивнул головой.

— А я оставлю себе генерала, — весело заявил чародей, — он мне удачу сегодня приносит. Но хватит лирики. Давайте начинать, а то я, что-то застрял в этом мире надолго. Друзья не поймут.

— Я готов, — сказал Костя, — но прежде чем мы начнем, отпусти Ариэль.

— Ох, уж эта летунья, — вздохнул Уан, опуская девушку на землю, — вы только держите ее крепче, а то купол уже действует. Убьется девка, если кинется.

— Купол? Так быстро? — удивился Кочегар.

— А это нормально, — отмахнулся Уан, — когда стороны заявляют о согласии, то купол возникает почти мгновенно. Это за вашим великим волшебником мне пришлось бегать несколько месяцев, чтобы уломать на дуэль, а мальчишка, не стал тянуть резину. Похоже он храбрее тебя Мика, или глупее. Впрочем, это уже не важно, — чародей посмотрел в глаза Косте, — сейчас он станет гораздо мертвее.

Костя не отвел взгляда и вытянул вперед руку. В голове у подростка уже сложился определенный план действий. Конечно, план был не идеальный, и на то, что он сработает, шансов было мало. Но у Кости не было другого. А еще молодой волшебник очень надеялся на Чжана, на его умение управлять энергиями, на его знания, на то, что он поймет в чем дело.

Костя мельком глянул на земледельца, но по спокойному лицу секунданта мало можно было понять. Чжан лишь поднял руки перед собой на уровне плеч, словно он собирался заняться своей гимнастикой

— Начинайте, — второй раз за этот день скомандовал генерал.

Костя почувствовал, как меняется вокруг него мир. Вот он стоял на поляне среди друзей и напротив врага, а теперь он находится на одной стороне огромной качели, на другой стороне которой стоит Уан. Это было неожиданно, подросток не задумывался, какие формы принимает действительность для дуэлянтов. Оказывается это довольно неприятно. Шаткая платформа раскачивалась под его ногами, вот — вот готовая поднять его на высоту, с которой он свалится в сторону чародея. Уан ждал, ничего не предпринимая. Казалось, ему самому было интересно, какой первый ход сделает соперник.

Костя посмотрел на Чжана и заметил, что руки земледельца качаются, повторяя движение качелей — левая рука, сторона Кости, правая рука — сторона Уана.

— Давай, малыш, — крикнул чародей, — у тебя есть шанс меня опрокинуть. Ставь на свою сторону созданный мир. Только поторопись, мое терпение не безгранично.

Костя тут же лихорадочно стал соображать, как ему это сделать. И тут, словно из ниоткуда, появился маленький мыльный пузырь, который медленно подплыл к молодому волшебнику. Костя увидел, что это не просто пузырь, внутри водяного шара, в воздухе плавал остров. Подросток сразу узнал этот ландшафт и покрытия. Это был его мир. Костя взял шар аккуратно в руки и поставил перед собой на качели. И тут же пол под ногами пришел в движение. Костя стал опускаться вниз. На другой стороне качелей Уан стал подниматься. Движение было медленным, но неуклонным. Костя видел, как чародею становится тяжело стоять на ногах, как он сползает в сторону молодого волшебника. Костя быстро посмотрел на своего секунданта и удовлетворенно увидел, то, что и ожидал — Чжан опускал левую руку и поднимал правую. На какое-то мгновение Константину показалось, что он сейчас выиграет, чародей не выдержит и свалится на него. Но Уан не стал ждать, пока качели встанут вертикально. Он выловил из воздуха мыльный пузырь и опустил на свою сторону качелей. Качели стали выравниваться. В тот момент, когда глаза молодого волшебника оказались на уровне глаз чародея, он понял, что Уан ликует. Наверно он положил на свою часть качелей самый маленький из своих миров, но даже этого хватило, чтобы перевесить соперника. Костя старался не паниковать. Пора было приступать к осуществлению своего плана. Молодой волшебник взял в руки свой мыльный пузырь, в котором плавал маленький остров. Качели стали подниматься стремительнее. Костя сосредоточился на своем маленьком мире. Странно, но ему никогда не приходило в голову сделать мир больше. Ему казалось, что сперва надо разобраться с тем пространством, которое уже есть, наполнить его, разнообразить. А что плохого, если этого пространства будет больше? Тогда будет место для более серьезный проектов. Константин подумал о своем мире. Это остров. А что если это остров в большом океане, и плавает он среди других островов. Качели остановились. Уан был озадачен, но пока ничего не предпринимал. Костя посмотрел сквозь тонкие стенки мыльной воды и увидел, как изменился его мир. Теперь тот остров, который был в самом начале, стал едва различимым в огромном океане, среди других островов. Костя понял, как это работает. Он представил, что эти океаны омывают огромные материки. Качели снова пришли в движение. Только теперь они поднимали Уана. Костя представил, как материки делят океан проливами, как расползаются по всей поверхности.

Уан видел, что задумал его соперник, он тут же вытащил из воздуха другой шар и положил рядом с первым. Качели снова стали двигаться в другую сторону, поднимая Костю. А молодой волшебник продолжал создавать. Он разбрасывал по материкам горы, прорезал их реками и осыпал городами. И все же он продолжал подниматься. Тогда он решил пойти другим путем и его мир приобрел форму шара, который крутится вокруг своей оси.

Качели на секунду замерли. Но тут Уан снова достал из воздуха мыльный пузырь, а затем еще одни. Костя снова стал подниматься, только теперь качели двигались очень быстро и молодой волшебник, понял, что не успеет создать свой мир достаточно большим, чтобы перевесить все миры Уана.

Непонятно почему чародей сразу не выложил на свою сторону все свои миры, и тогда бы моментально получил преимущество. Но, видимо, он опасался какого-нибудь неожиданного финта от Кости, который подозрительно легко согласился на заведомо проигрышную дуэль. Чародей мерил всех по себе, и не мог представить, что можно броситься в схватку без уверенности, что победишь. Поэтому он и боялся выкладывать все миры, держа их про запас на случай проигрыша. Ведь если он по какой-то случайности проиграет, все поставленное на кон достанется мальчишке. А этого никак нельзя было допустить. Чародей понял, что задумал Костя, и он постарался рассчитать так, чтобы перевесить качели на свою сторону быстрее, чем тот успеет достаточно развить свой мир.

Костя тоже понял, что не успеет. Он посмотрел на Чжана, который медленно поднимал левую руку, точно показывая позицию молодого волшебника в дуэли. Константин не пытался быстрее успеть допридумать что-нибудь еще в своем мире. Он понимал, что как только он остановит качели, или начнет перевешивать Уана, то пойдет ва-банк, потому что иного выбора у него не остается. И когда чародей выложит на свою сторону все миры, Костя просто физически не успеет, что-либо создать.

Оставался один маленький шанс, который должен был решить все. Костя уже понял, как работает дуэль, и на что реагируют качели. На пространство. И не важно насколько оно заполнено или продуманно. Главное его размеры. А еще Костя вспомнил, как он всегда любил звезды. Как зачитывался историями о космических приключениях. Главное было не спугнуть, надо было дать понять чародею, что он уже выиграл. А там, достаточно было совсем немного времени, чтобы полностью переломить ход дуэли. Молодой волшебник ждал. Он смотрел на Чжана, который с точностью показывал руками движение качелей. Левая рука поднималась все выше. Константин видел, как лицо чародея расплывается в улыбке. Он уже верил, что победил. Уан расслабился, и когда Костя оказался почти на самом верху, победно скрестил на груди руки, словно все уже решено. И в этот момент молодой волшебник быстро взял мыльный шар в руки и, не теряя ни секунды начал менять свой мир. Теперь мир был не просто шаром, этот шар крутился вокруг огромного светила, такого большого, что пришлось этот шар отодвигать от него подальше. Качели остановились и резко пошли вниз. Сработало! Но Костя не стал останавливаться. Светило было таким большим, что могло удержать вокруг себя и другие объекты, в сотни раз больше той первой маленькой планеты. Планеты сами выстраивались в ряд, одни были покрыты толстым слоем льда, другие горели, окутанные потоками лавы. Качели несколько раз дернулись — это Уан выложил оставшиеся миры, но не прекратили движение. Появлялись планеты гиганты и планеты, окруженные красивыми кольцами. Костя решил наполнить пустое пространство между планетами, и теперь здесь летали кометы, астероиды. Вокруг планет появлялись спутники. Не хотелось останавливаться и рядом с одним большим светилом появилось другое, со своим набором планет. А потом третье, четвертое. Системы складывались в причудливую ленту, обвитую вокруг большой черной дыры, получалась галактика. Галактика покоряла своей мощью, красками. Окутанные туманами звезды танцевали внутри нее, образуя яркий хоровод. Галактика не могла быть одна, рядом с ней появилась другая, похожая на первую и в то же время не похожая совсем. У нее были свои звезды, свои туманности, но и она была очень красива. Галактики появлялись одна за другой, собираясь в огромные кольца, внутри которых таилось черное нечто, неизведанное и спорное. Эти кольца соединялись вместе, образуя соты. Бесчисленные соты на бескрайних просторах вселенной. Их был так много, что они слились в сплошной звездный ковер.