В этом он был прав — на экране действительно застыл человек. Непривычный — какое-то небрежно выдолбленное из колкого, плохого камня изваяние! Но, несомненно, человек. Человек разумный!
Длинные руки с двумя локтями держали не камни и не дубинки, а настоящий и качественный, пусть с точки звездолётчиков и бесконечно давно устаревший инструмент: в одной руке цветком на ветерке, легко покачивался молот, и язык не поворачивался сказать, что это орудие для мирных целей; в другой — красовался не менее воинственный топор.
— Чекан! Всеми звёздами Вселенной клянусь, чекан! И какой! — археолог, он же второй пси-инженер, пришёл в экстаз, ничем не уступающий восторгу биолога от "деревца".
— Что-то необычное? — насторожился Алата, несколько отходя от гнева.
— Нет... да... Потрясающий экземпляр! Даже отсюда видно!
Археолог, приведённый на "Феникс" не кем иным, а всё тем же Берри Лиаром, прослыл коллекционером — он собирал предметы быта и культуры народов изучаемых планет (по крайней мере, так учёный называл свою деятельность, и так же она значилась в официальных документах). Но никто не видел самой коллекции, да и постоянно увеличившаяся, она физически не могла разместиться на звездолёте — выходило, что исследователь приторговывал "экспонатами". Так как в прошлой, до космоса жизни археолога знали как хорошего антиквара, никто особенно этому не удивлялся. Тем более доход наверняка шёл в общую казну, а не в карманы отдельных людей — политика Берри Лиара в таких делах не отличалась гибкостью, а покидать корабль учёный не намеревался, так как деваться ему было некуда.
Уличённый в мошенничестве на Экте, входящей в состав Республики Йо-то, где за такие и многие другие преступления полагалась смертная казнь, он бежал и мгновенно попал в "Большой список охотников за головами", раздел "Два процента годовых", где благополучно болтался до сих пор, полузабытый, но вполне ценный. Когда его семью обвинили в пособничестве нелегальным телепатам, бывший антиквар понял, что обязан вернуться, но не успел — лайнер, на котором везли родню на Амур, то ли случайно, то ли специально до конечной цели так и не добрался, взорванный у гиперврат едва ли не в прямой видимости от родной планеты.
Где-то на полпути к самоубийству несчастному встретился Берри Лиар — и на "Фениксе" стало одним человеком больше.
Парочка туземцев, изображение которых передал второй из погибших аппаратов, ограничилась только мотыгами, но, судя по повторяющемуся "чтоб мне, чтоб мне..." от археолога, и этот инструмент представлял немалый интерес. Все трое, попавшие в камеры, носили одежду и обувь, что вкупе с оружием свидетельствовало в пользу разума.
— Как вы мне это объясните?! — Алата обернулся к биологу и планетологу.
— Никак, — хмыкнул второй.
— Данных маловато, — отозвался первый. — Мы что смогли, то сделали, остальное — работа нашего общественного доктора с... как она его обозвала?.. с оруженосцем, потом кэпова щенка. Этот Слай Миш, вообще-то, болтливый парень, а с Динькой трепался вообще не умолкая. К тому же нам постоянно мешали! Пси-группа топталась в исследовательской лаборатории, потом мы срочно понадобились медикам из-за Хрома и нескольких отравлений. Третий помощник подтвердит...
— Угу, сам после десанта с животом маялся.
— Затем велели разбираться с оранжереей, а после Азтона к нам снова психи пожаловали...
— Но-но!
— ...и безопасники. Видите ли, мы помогли побегу. А нам что? Под игломёты кидаться?!
— Понял. Без истерик! — оборвал биолога Алата. — Хотя времени у вас было достаточно... Молчать! Так, а почему высадку за аборигеном осуществили не здесь? — новый капитан кивнул на экран.
— Потому что этот район как-то не похож на пригодный для жизни — ни визуально, ни по данным компа, — раздражённо буркнул планетолог — перпом всё и без них знал, хотя на совещании и не присутствовал, занятый на мостике. — А пси-аура точно указывала на средневековье...
— Подтверждаю, — хором встряли пси-инженеры.
— Никакого навороченного телепата для этого не надо! Классика по Дендащу. Да и замки замечательные были — что нам ещё нужно-то?
— И я настаивал, — хмыкнул третий помощник. — Полянка укромная, удобная... А под этими степями, кстати, вполне могут быть пустоты — не удивлюсь.
— Не удивляйся. Они там есть, — скривился планетолог. — Если, конечно, сейсмографы наши хоть что-нибудь стоят.
— Аборигена взяли, стали изучать, — подытожил остывший биолог. — Ничего особенного в плане физиологии и анатомии вообще не заметили. Ну, радужка у него цвет меняет. Зрение — телескоп обзавидуется, плюс в темноте что Цырка видит. Рёбра мне его, правда, не понравились — вроде бы нормальные, а чего-то, такое ощущение, не хватает... словно у нас хвоста на заднице. Я хотел с медиками его обследовать по полной программе, но капитан и психи запретили мальчишку пугать до составления пси-матрицы языка, что логично и правильно. А эти, к-хе, новые...
— Живут и процветают в "непригодном для жизни районе", — закончил Алата. — Как это?
— Не знаю. Может, стоит послать туда хоть один исправный зонд?
— Может и стоит, — согласился новый капитан. — Также туда отправится десант...
— Возражаю, — перебил третий помощник.
— Почему?!
— Вот поэтому, первый, — пилот указал всё на тот же экран. — Мы не досмотрели. — Чёткие фигурки туземцев вновь сменились размытой панорамой. — Прошу прощения за качество: сам не пойму, как получилось — вроде техника на "Огоньке" в порядке.
Пятнышки-звёзды некоторое время не двигались — воображение легко дорисовало детали: аборигены настороженно озирались. Потом показалось, что хозяева планеты разом обернулись к изувеченному дереву и... Собравшиеся в лаборатории безопасности никак не могли разглядеть землисто-серые лица с угольями глаз и осколком носа, с щелью в камне вместо рта и острыми скалами скул, с опалёнными бровями и с черноватой россыпью то ли веснушек, то ли родинок на лбу и щеках — всё это само собой родилось в голове. Как и дикая ярость, вдруг исказившая эти странные, ни на что не похожие, безобразные до красоты лица.
Аборигены рванули к породившему их дыму и пару. Мгновение — и оттуда выплеснулась тёмная волна. Она на приличном расстоянии обогнула пострадавшего гиганта, врезалась было в одинокую рощицу-червя, но быстро от неё откатилась, распространяясь по открытой степи.
— И что, третий? — не понял Алата. Ему явно не понравилось, что эту часть записи он видит, как и все остальные — в первый раз. — Садимся и берём одного или нескольких...
— Не выйдет. Им по пути встретилось стадо (крупное, животные большие) — они его в траву втоптали, — покачал головой помощник. — И они до сих пор не успокоились. Если мы хотим кого-нибудь похитить, придётся стрелять, а боевой запас что на "Огоньке", что на челноке невелик...
— Зачем тогда атмолёт разнёс? — не выдержал Труй. До этого он молчал.
— Эта игрушка сама взорвалась, — огрызнулся пилот. — А, в результате, там вся степь кишит озверевшими... хм, не знаю, как сказать... Во! Каменными человечками! Так что, господа командующие, придётся нам ограничиться тем, что имеем. Пусть покупатель сам разбирается. Цену он назначил: берём деньги — и сваливаем, а информация честная, настоящая...
— Ладно, третий, посмотрим, решим, — оборвал капитан и окинул всех усталым взглядом, потёр глаза. — Исследовательский отдел, пожалуйста, перепроверьте данные. Используйте зондов, сколько нужно — только бы результат был! В целом, картина действительно ясна — для покупателя сойдёт, но всё же. Пси-группа, от вас мне бы хотелось узнать, что же это за "агрессивность чуть выше среднего", — Алата снова ткнул пальцем в экран. — За дело!
Обе группы исчезли. В лаборатории некоторое время было тихо, потом старший из охранников пошевелился. Сразу же ожил его зам.
— К-хе, — деланно откашлялся он. — Первый, вы не объясните, для чего разборки потребовалось устраивать именно здесь?
— Для этого. Третий, покажите.
— Есть, первый, — изображение на экране снова сменилось. Всё та же степь, но под гигантским деревом прятался сверкающий алым боком, без сомнения целый звёздный кораблик, который так умело прикидывался обычным атмолётом. — Это минут за десять до нашего появления, со спутника — его командир почему-то не отозвал перед уходом к Азтону. Так и вертится, а мы пока не поняли, как снять — ни один код "свой-чужой" он не принимает.
Запись с орбитального наблюдателя оказалась не в пример чётче передачи с "Огонька" — зрители без труда определили, в каком порядке брели к тенистой рощице беглецы. Сначала фиалкиец, затем — меховой ремонтник, Натин с Денилой, следом — Георгия. Замыкали цепочку капитан и Хром — главтех шёл чуть впереди и в сторону от командира, словно стараясь не перекрывать ему обзор.
— Живы? — выдохнул Труй. — Все?
— Да уж, — хмыкнул Алата. — Удивительная способность! Что у кэпа, что у его суки...
— Надо Власу сказать — обрадуется! — не слушая, продолжил дубль. — Хотя я и не понимаю, почему они оставили корабль... С другой стороны... Неважно. Главное — Власу надо знать...
— Нет, не надо — он по всему "Фениксу" растрезвонит! А у нас все только успокоились! — вернул к реальности новый капитан. — Сначала мы находим Лиара и возвращаем.
— Зачем?! — искренне изумился Труй. — Первый, оставим человека в покое — с этой планеты он никуда не денется: его транспорт взорвался, а другого на Фиалке нет и не предвидится пару-тройку столетий!
— Ошибаетесь, второй. Звездолёты тут появятся, как только наш покупатель сюда доползёт — это скоро. И я не сомневаюсь, что и кэп, и докторша сумеют выкрутиться!
— И что, Алата? К тому времени мы будем далеко — кем бы сейчас Берри ни стал, он нас не найдёт. Значит, он нам не угроза...
— Кажется, кто-то забыл о Георгии, — напомнил капитан. Труй откровенно смутился.
— Но как мы их найдём? — в тон поинтересовался третий помощник. — Похоже, они спрятались под землёй...
— Возможно, — не стал спорить Алата. — Именно для того чтобы понять, как их найти, я вас всех тут и собрал.
Безопасники и пилоты недоумённо посмотрели друг на друга.
— Ясные звёзды! Единственное, что в данном случае можно придумать, так это просто летать над Фиалкой и прочёсывать поверхность. Ну и поисковые зонды запустить.
— Действуйте!
— Что, первый? — не понял Труй.
— Займитесь зондами и мониторингом, второй! — рявкнул Алата. — Заодно поможете нашим естествоиспытателям. Да, будьте готовы вылететь как за Лиаром, так и за новым аборигеном.
— Первый, хочу напомнить, я десантом не занимаюсь. Моё дело — материал для торгов и сами торги, — попробовал помощник.
— Торги уже проведены, а информация по планете всё равно придёт к вам, так что, второй, вам и придётся работать с материалом. Хотите поспорить с капитаном? Третий, а вы что стоите? Помогите дублю.
— Хорошо, первый, — пилот покачал головой и вышел вслед за Труем.
— А я займусь "Фениксом", — Алата немного постоял и тоже покинул помещение.
Начальник безопасников и его зам переглянулись. Вообще говоря, на последние события их взгляды не совпадали: зам считал, что Берри Лиара никакой МАТ не пробьёт, начальник полагал, что перестраховаться будет не лишним. Но о странном собрании и Алате Шилоджите они, похоже, думали одинаково.
— Знаешь, как это называется? — хмыкнул глава лаборатории.
— Дисфункция мозга, — откликнулся заместитель. — Ладно, пойду-ка я Власа успокою... Чёрт бы побрал этого покупателя! Когда он притащится?!
* * *
Труй, велев третьему помощнику отдыхать (тот не возражал), отправился на мостик, привычно устроился в центральном, управляющем секторе и занялся тем, чем ему приказали.
В общем-то, Алата был прав — по-хорошему, беглецов следовало вернуть именно на "Феникс", потому что иначе возникали неприятные варианты. Труй не сомневался в капитане — Берри выживет и вытянет свою компанию. Берри всегда был таким, сколько его помнил второй помощник, а это — с самого появления мальчишки на звездолёте. Без малого одиннадцать лет. За эти годы Труй сумел добраться от пилота-универсала до второго помощника капитана... когда Берри превратился из младшего техника в командира "Феникса". Впрочем, сделал он это одним махом.
Пилот усмехнулся — он понимал, почему Алата волнуется, если не сказать, психует. Почему не слышит, что говорит, не замечает, как себя ведёт. Экипаж корабля признал его капитаном, так как подчиняться марионетке МАТа никто не собирался, пусть в неё и превратился любимый командир, но все — и друзья, и смирившиеся — продолжали звать Алату первым, а тот волей-неволей откликался, когда с Берри Лиаром такого не было, о чём перпом хорошо знал — добрые люди просветили. К Берри Лиару, как только он возглавил "Феникс", никто и никогда не обращался иначе, чем как к капитану. Да, обращение варьировалось от панибратского "кэп" до почти военного "товарищ капитан", но всегда имели в виду именно капитана. А командиром Берри Лиар умудрился стать ещё во время бунта. Первого бунта.
Ясные звёзды! А ведь "Феникс" поразило всего два мятежа — уж кто-то, а Труй знал, он мог бы писать историю корабля — и оба оказались неотделимы от имени Берри Лиара.
Нет, вопреки общему мнению, Берри не стоял у истоков первого переворота — команда и без него была недовольна тогдашним капитаном и, прежде всего, его помощником, естественным менталом. Телепатом. Официалом. Пусть добрые отношения того с МАТом вызывали глубокие сомнения, но официал всё-таки остаётся официалом. Именно из-за него, кстати, на "Фениксе" вместо традиционного старшего помощника имелась должность первого.
Экипажу не нравился телепат и его влияние на командира — взрыв был неминуем. И Берри Лиар лишь насытил бомбу до критической массы — однажды младший техник явился на звездолёт, держа за руку, словно ребёнка, девушку. Тихую и... какую-то прозрачную. Труй хорошо помнил тот момент, когда Натин Айз взошла на борт. Наверное, всё бы обернулось иначе, если бы капитан и перпом, бросив корабль на зашивающегося второго, не улетели по каким-то своим, таинственным делам, а у доковых шлюзов не трепался с дежурными Труй.
Берри, прохлопавшего старт "Уголька", предтечи нынешнего "Огонька", и Натин доставил на звездолёт временный пассажир — второй помощник решил подхалтурить, чтобы ни корабль, ни экипаж не стояли без дела. Собственно, так на "Фениксе" появились скампавея и будущий третий помощник капитана (ранее такой должности и не существовало), а уж Берри Лиар как-то умудрился оставить их при себе... Но тогда этого никто, конечно, не предполагал. Пассажир проверил машину, и один из охранников проводил его до каюты, а на посту стоял младший техник, новичок, и держал за руку девочку.
Тоненькая, хрупкая, бестелесая какая-то, хотя не сказать, что не ладненькая. В коротеньком, но великоватом для неё, а потому бесформенном платье официантки стриптиз-клуба, гостья при этом не смотрелась портовой шлюхой — скорее, потерянной монашкой, которую те самые портовые шлюхи неожиданно спасли от насильников, приютили, обогрели, приодели, как могли, но у себя не оставили, побоявшись за блаженную. Первое впечатление только усиливали струящиеся по плечам золотистые волосы — они светились нимбом. Её хотелось защищать. Хотелось прижать этого испуганного ребёнка к груди... но Берри лишь до белизны стиснул её тонкие пальчики, не отпуская, но и не приближая к себе, словно бы хотел охранить её буквально ото всех. И от себя в том числе.
