Путь домой. Главы 1-18

Отдельная папка была заполнена сообщениями о противоправительственной деятельности. После убийства Плеве эсеры развернули форменную охоту за полицейскими и чиновниками разных уровней — от околоточного до губернатора. Одна бумага почти месячной давности выбивалась из общего ряда. Московский полицмейстер информировал руководство православного союза об уничтожении неизвестными боевиками отряда ростокинских пээсовцев. Почерк сильно отличался от обычного эсеровского. Вместо традиционных бомб-македонок — расстрел в узком переулке, вероятно, из засады. Выжившие свидетели, похоже, помешались — болтали про целый японский батальон, каким-то чудом очутившийся в подмосковном селе и неизвестно куда исчезнувший. Активисты православного союза, выполняя директиву Никитина о борьбе с сионизмом, нашли наглого нарушителя закона о черте оседлости. Некий Соломон Кац воспользовался послаблением для медиков: раздобыл явно липовый диплом дантиста, но, к счастью для пациентов, драть зубы не стал, а развернул торговлю в ближнем Подмосковье. Истинно православные торговцы поспешили восстановить русский порядок, но им помешали...

В голове у Василия выстраивалась картина грандиозного сионистско-японского всемирного заговора. Однако омоновцу не давала покоя одна деталь — огромное количество огнестрельных ран и множество стреляных нагановских гильз. Московские сыщики считали, что против пээсовцев действовало несколько десятков боевиков, вооруженных револьверами, но пришелец из будущего помнил об автоматическом оружии. Японские агенты с секретным снаряжением? На кой черт им действовать именно в Ростокине? Это же не Тула, не Сестрорецк, не Ижевск. Может быть, Кац — не просто еврейский жулик, а чей-то тайный агент. Если он остался в живых, надо будет допросить с пристрастием на одной из баз православного союза, где можно не обращать внимания на законность, гуманизм и прочие интеллигентские выдумки. Никитин сделал пометку на полях полицейского рапорта. Омоновец в очередной раз вчитался в протоколы с показаниями выживших пээсовцев из Ростокина. Какой-то приказчик, получивший пулю в живот одним из первых и пролежавший под горой трупов, успел рассказать следователю важные детали в больнице перед смертью от перитонита.

"...не видел я никаких бандитов с левольвертами, ваше благородие! Только японская девка и ейный длинный хахаль-немец! Из каких-то коротких ружей стреляли! Никогда таких хреновин не видел, японские, наверно. Больно, мать вашу! Помираю! Пить дайте..."

Значит, в деле японка и немец, вооруженные, несомненно, пистолет-пулеметами. Василий припомнил старые фильмы о революции и гражданской войне. Вроде бы из автоматического оружия там фигурировали только пулеметы "максим", хотя речь шла о более поздних временах. Уж не постарались ли господа ученые из будущего? Делают в своей Женеве оружие для международных террористов. А может этот "немец" и есть Ростислав Вельяминов, а "японка" — его баба-азиатка из ЦЕРНа? Никитина постоянно раздражали подчеркнуто европейские манеры физика. Василий вызвал секретаря и продиктовал поручение для московского отделения ПС.

Пусть разберутся с обстоятельствами заварухи в ближнем Подмосковье и обязательно раздобудут экземпляр автомата. И почему в МВД не обратили внимание на происшествие в Ростокине? Святополк-Мирский, при всем его либерализме, на дурака не похож. Может, эсеровские эффектные покушения на министров и губернаторов затмевают подмосковное мочилово? Справятся ли с заданием московские пээсовцы? Это ведь не глотку драть на митингах, ученые из будущего обведут соратников вокруг пальца. Придется откомандировать в Москву Кошелева...

Петру Сергеевичу поручение пришлось как нельзя кстати. Уже месяц ему приходилось хитрить, чтобы скрыть от начальства интерес к московским делам. Во время ростокинского происшествия он тоже приезжал в первопрестольную — проверять анонимки с обвинениями в адрес руководства московского отделения ПС. Доносы оказались не ложными: изрядная часть добровольно-принудительных пожертвований от коммерсантов в фонд союза оседала в карманах "ревнителей православия". Однако Кошелев не стал спешить с докладом Зубатову и, тем более, Никитину. Опытный чиновник справедливо рассудил, что милость начальства преходяща, а замазанные компроматом московские функционеры никуда не денутся. К тому же Петра Сергеевича коробил карьерный взлет Никитина. Потомственному дворянину было зазорно подчиняться собственному протеже, недавнему бродяге, душегубу из женевских трущоб, пусть и принимаемому при двору. Будучи скептиком и просто умным человеком, Кошелев давно разочаровался в православии, но предпочитал не демонстрировать это. В конце концов, Генрих IV сказал свою знаменитую фразу еще три века с лишним назад. Если православие требуется для карьеры, придется стоять со свечками и молиться. Чиновник про себя посмеивался над пророчествами Василия, но несколько сбывшихся предсказаний заставили Петра Сергеевича задуматься. Недавно Кошелев прочитал фантастический роман господина Уэллса "Машина времени". Черт его знает, может и в самом деле путешествие во времени возможно? Вот только никак не соответствовал Никитин ожидаемому облику человека будущего. Не совсем дурак, но далеко не мудрец. Ограничен, мелочен. Пожалуй, в роли мелкого жандармского начальника или полицейского исправника смотрелся бы натурально. Хотя... изобретают же умные люди авто, а потом на моторах гоняют подвыпившие купеческие сынки. Почему бы и в будущем машиной времени не обзавестись случайному человеку. Но если действительно допустить возможность путешествия во времени, с какой стати путешественнику быть единственным? Петр Сергеевич начал собирать сведения обо всех необычных событиях и необъяснимых диковинах. Большая часть этих сведений оказалась либо россказнями суеверных крестьян о чудесах и знамениях, либо результатом неумеренного употребления горячительных напитков. Кто-то узрел богородицу, а кто-то — зеленых чертей. Однако некоторые сообщения выпадали из общего ряда. Бывший сослуживец по консульству в Женеве написал из Швейцарии про странные наручные часы, которые видел в местной лавке. Вместо обычного циферблата со стрелками было окошко с черными цифрами, сменяющимися непонятным образом. Владелец утверждал, что часы привезены из далекого гималайского княжества, но русский дипломат прочитал на корпусе надпись "электроника", сделанную кириллицей. Денег на покупку раритета не хватило, возвращающийся в Россию сотрудник консульства довольствовался обычными золотыми часами в качестве сувенира на память о Швейцарии. И вот — сообщение об инциденте в Ростокине, поступившее, когда Кошелев инспектировал московскую жандармерию. Не всем жандармам нравилось вмешательство в дела своей касты со стороны стремительно выросшей новой иерархии ПС, но компромат заставлял быть сговорчивыми. Чувствуя нутром, что появление ниоткуда большого количества стрелков или применение неизвестного оружия может быть связано с пришельцами из будущего, Петр Сергеевич стал энергично действовать: по каналам православного союза зажал глотку газетчикам, а московским жандармам недвусмысленно пригрозил применением компромата в случае волокиты с расследованием. Донесения в Петербург, напротив, преуменьшали значение происшествия, благо погибшие не были влиятельными персонами. Информация не утаивалась, но терялась на фоне сводок об эсеровском терроре в разных местах. Подталкиваемые грозными указаниями, местные полицейские отмели россказни про батальон японских ниндзя и уцепились за сведения про "девку-японку" и "немца". Через неделю Кошелеву сообщили про подозрительных мистера и миссис Вильямс, живших на своей даче в Лосинке, неподалеку от места происшествия. По опросам соседей, супруги не появлялись на даче уже несколько дней, равно, как и в городской квартире. Английский инженер не выходил на службу, а владелец завода господин Шмит отделывался общими фразами. Петр Сергеевич пожелал лично участвовать в обыске дачи. Местные полицейские взломали дверь и первыми вошли в дом, пока гость из Петербурга осматривал окрестности. Через минуту мощный взрыв уничтожил дачу, с соседних домов сорвало крыши, а стекла вылетели даже в отдаленной Джамгаровке. Кошелева контузило, но, придя в себя, чиновник твердо решил не выпускать запутанное расследование из своих рук...

Под присмотром жандармов спешно нанятые рабочие разобрали развалины дачи до фундамента, но все обнаруженные фрагменты человеческих тел видимо принадлежали погибшим полицейским. Московский следователь считал, что взорвалось от трех до четырех пудов динамита. Скорее всего, адская машина была соединена с дверью, хотя не исключалось, что при обыске нечаянно задели гремучую ртуть или нитроглицерин. Пока Петр Сергеевич принимал основную версию москвичей — по их мнению, в доме находилась подпольная динамитная мастерская эсеров.

Правда, из общей картины выпадали остатки механизмов в подвале. Один из жандармов, бывавший раньше на заводах, узнал детали металлообрабатывающих станков. Следователь предположил, что в подвале мастерили бомбы-македонки. Кошелев чуял, что разгадка тайны происшествия в Ростокине близко, но пока единственным прямым материальным свидетельством причастности обитателей дачи было несколько нагановских гильз, найденных в развалинах...

За месяц следствие добилось небольших успехов. Точнее, жандармы топтались на месте, увязнув в допросах знакомых четы Вильямсов. Но теперь Кошелев прибыл в Москву, не связанный необходимостью скрывать интерес к расследованию от питерского начальства. Полномочия от православного союза позволяли работать с разными учреждениями. По старой памяти Петр Сергеевич обратился в московское охранное отделение. Разумеется, Кошелев не надеялся, что его выведут на агентуру, работающую в противоправительственных организациях — имена секретных сотрудников хранились в строжайшей тайне и зачастую вообще не доверялись бумаге, но вытрясти нужные сведения гость из Петербурга рассчитывал твердо.

С неохотой, медленно, но дело всё-таки сдвинулось с мертвой точки. Правда, руководители московской охранки не упустили случая подложить свинью высокомерному выскочке из ПС: Петру Сергеевичу всучили огромный ворох донесений различных агентов, предоставив питерскому функционеру самому отделять зерна от плевел. Основная часть донесений, помеченных псевдонимами секретных сотрудников, была совершенно бесполезна — рассуждения о любимых сортах пива господина Гершуни или фасонах платьев госпожи Бриллиант явно не могли помочь расследованию. Возможно, столь буквальное исполнение просьбы о содействие произошло с ведома начальника московского охранного отделения господина Ратко. Василий Васильевич, далеко не новичок в закулисных интригах, вполне мог вести свою собственную игру.

Остановившись неподалеку от Кремля в новой роскошной гостинице "Националь", Кошелев завалил свой номер полученными в охранке бумагами, предпочитая в секретных делах по возможности обходиться без помощников. Для начала чиновник рассортировал донесения агентов по политическим партиям: примерно три четверти относилось к эсерам, процентов двадцать — к различным фракциям эсдеков, остальное — к совсем уж экзотическим микроскопическим организациям с непонятной идеологией.

На фоне сплетен и пустячных доносов, способных заинтересовать разве что деревенского исправника, один документ привлек внимание. Автор, агент "Кучер", был завербованным членом партии эсеров, но сообщение относилось скорее к социал-демократам. Судя по обмолвкам в тексте, агент работал на одной из пресненских текстильных мануфактур и занимался в вечерне-воскресной школе для рабочих. В донесении рассказывалось о споре "Кучера" с одним из соучеников, эсдеком по взглядам и партийной принадлежности.

Агент провоцировал рабочего-эсдека, высмеивая умеренность марксистов. Мол, только рассуждают о революции, бесконечно повторяя цитаты из Маркса и Плеханова, но не могут завалить даже провинциального городового. А вот эсеры — революционеры настоящие, охотятся на министров и губернаторов, как на куропаток. Взять хоть недавнюю акцию против Плеве. То бомбы, то пули... Красота и героизм!

Молодой социал-демократ возражал сперва весьма трафаретно, называя индивидуальный террор напрасной растратой сил, которые лучше приберечь до начала революции. Потом, доведенный до бешенства подколками собеседника, выкрикнул: "У вас техника не менялась со времен народовольцев — динамитные бомбы да пистолеты, а мы готовим такую штуку..." После этого сразу осекся и постарался свести всё к несмешной шутке. Но недомолвки привлекли внимание агента, и он написал о разговоре в своем донесении.

Эсдек Тимофей Рябов работал на механическом заводе братьев Бромлей, и Петр Сергеевич решил лично съездить на завод и проверить все контакты подозрительного мастерового.

Узнав в московской управе православного союза имена руководителей заводского отделения, Кошелев нанял извозчика до Калужской заставы. Удостоверение сотрудника центрального правления ПС произвело впечатление на местных деятелей. Приходской священник отец Варсонофий мелко крестился, не по чину именуя Петра Сергеевича "высокопревосходительством". А управляющий, он же начальник заводского отделения ПС, переведя дух, начал жаловаться петербургскому чиновнику на зловредных революционеров — эсеров и эсдеков, постоянно подбивающих рабочих на забастовки. Кошелев потребовал выяснить в кратчайшие сроки, каким образом на завод поступает агитационная литература.

— Есть, кажется, у вас некий слесарь Тимофей Рябов? На него поступают сигналы на предмет связи с противоправительственными организациями... Надобно разобраться тщательнейшим образом.

— Уволить подлеца нахрен! — простодушно предложил управляющий. — Чтоб другим неповадно было.

— И потерять последнюю возможность выследить всех его сообщников! — язвительно заметил визитёр из Петербурга. — Нет, господа соратники, действовать надо очень осмотрительно.

Активисты православного союза уступали секретным сотрудникам охранного отделения и по информированности, и по дисциплине. Однако пээсовцы обладали двумя несомненными преимуществами: они дешевле обходились казне, и их было очень много. Поэтому Кошелев решил максимально использовать заводскую организацию ПС для слежки за подозрительным рыжим слесарем. Подозрения укрепляли и найденные среди прочих бумаг материалы по исчезнувшему инженеру Вильямсу: хотя никаких данных по политическим взглядам самого англичанина не обнаружилось, значительная часть его московских знакомых была замечена в контактах с эсдеками. Ко всему прочему в архиве бухгалтерии завода братьев Бромлей сохранился отчет о выплате гонорара за техническую консультацию всё тому же английскому инженеру. Значит, Вильямс был на заводе и в принципе мог встречаться с Рябовым. Но консультация действительно оказалась полезной для работы — управляющий клялся, что без помощи англичанина новый цех стоял бы до сих пор. Так что в квалификации Вильямса сомневаться не приходилось. А вот кто такая миссис Вильямс? Эмансипированная азиатка с аристократическими манерами, свободно говорящая на нескольких языках. Вместе со своим мужем работает инженером на фабрике Шмита, что совсем необычно и неприлично для дамы. Кошелев по своему швейцарскому опыту помнил о презрительном отношении большинства англичан даже к другим европейцам. А уж чтобы кто-нибудь из сыновей туманного Альбиона женился на азиатке или, не приведи господь, на негритянке, такое и представить невозможно. По документам супруги Вильямс числились приверженцами англиканского вероисповедания, но в английской церкви в Москве ни разу не появлялись. Таятся от своих? А если налицо совместная секретная операция английской и японской разведок — про союз Лондона и Токио знает любой дворник? Профессиональным шпионам не до расовой неприязни. Получается, что имеется связь российских революционеров с иностранными спецслужбами. Если удастся организовать громкое разоблачение, устроить открытый процесс — появляется надежда обойти многих конкурентов в чиновной иерархии. Настроение Петра Сергеевича заметно улучшилось. Но как быть с неизвестным оружием? Кошелев слышал про недавно разработанный ручной пулемет "мадсен", однако он делался под винтовочный патрон и был чересчур тяжел для маневренного боя. Знакомые армейские офицеры отзывались и о "мадсенах", и о тяжелых "максимах" крайне скептически, считая пулеметы и картечницы всех типов приспособлениями для уничтожения лишних патронов. На все лады повторялась шутка генерала Драгомирова: "Если бы одного противника требовалось убить много раз, это было бы идеальное оружие". Но в Ростокине несомненно применялось какое-то легкое автоматическое оружие, идеально приспособленное к условиям уличных боев. О таком оружии не слышали профессиональные военные. Изобретатель-одиночка, секретное снаряжение из Англии или Японии, или, самое фантастичное, подарок из будущего? Кошелев обдумывал версии. По идее, изобретатель постарался бы продать новое оружие военным министерствам великих держав. Надо будет связаться с разведкой генерального штаба, разузнать о таких попытках за границей. Но в Российской империи никто с такими предложениями вроде бы не обращался. Если Вильямс британский шпион, применять секретное оружие против ростокинских пээсовцев нет никакого смысла. В крайнем случае, можно обойтись обычным наганом или браунингом. Еврей-лавочник так и умер во время допроса, согласный подписать всё, что угодно, но не рассказавший ничего интересного. А вот логику пришельцев из будущего, если допустить существование таковых, предугадать крайне сложно. Петра Сергеевича вдруг озарило: Вильямсы или их хозяева явились по заданию спецслужб Британии и Японии будущего, чтобы помешать России выиграть затянувшуюся войну на Дальнем Востоке...