— Лет, если я не ошибаюсь? — Дэн посмотрел на скорчившегося под одеялом парня с холодным неодобрением. — Если Вы умудрились простыть при такой погоде, то назначение Вас в гвардейцы Его Величества, короля Дэла, было явной ошибкой. И я не позволю Вам позорить на завтрашней тренировке мой отряд. Поэтому на всю неделю Вы останетесь в постели. И не смейте вставать и выходить из казармы! Не хватало только, чтобы капитан Хэт увидел Вас в таком состоянии! И Тэр, я назначаю Вас ответственным за выполнение моего распоряжения! Вот мой письменный приказ, — Дэн ловко вытащил лист бумаги из пачки, выданной ему как командиру отряда, и быстро написал несколько слов. — Возьмите у эконома деньги из доли нашего отряда и отправляйтесь в город, купите лекарство от простуды. Незачем гарнизонному костоправу знать об этом конфузе. Кстати, для всех остальных — он наказан. Извольте придерживаться этой версии! — Лейст раздраженно сунул Тэру листок с приказом и вышел из казармы, хлопнув дверью. Как командир он должен был спать отдельно от подчиненных в маленьком пристрое.

Тэр, глядя ему вслед счастливыми глазами, тихо рассмеялся.

— Нет, ребята. Нам не нужно менять командира! Сам Бог послал нам этого идиота! Он только что спас нас всех, сам того не подозревая! — Хиг, только что бесшумно проскользнувший в казарму своего отряда, с удивлением рассматривал счастливые физиономии своих друзей.

— Что случилось?

— Благодаря гипертрофированому чувству гордости нашего командира у нас теперь есть деньги на лекарства для Лета и возможность беспрепятственно выйти за ними в город. — Тэр победно поднял над головой листок с приказом и криво усмехнулся, — мало того, этот дурак приказал всеми силами скрывать то, что Лет болен. Это видите ли плохо отразится на репутации отряда!

Хиг присоединился к смеху друзей. Бог действительно был на их стороне! У них все получится! Никто из них не обратил внимания на хрупкую фигурку, скользнувшую прочь от окна казармы. Дэн не любил, когда что-то было ему неизвестно, и теперь обдумывал, как ему решить главную свою задачу, а именно: научить их осторожности. Эти дворяне совершенно не приспособлены к жизни. И как их только не перебили до сих пор? Ну, эти ему еще пригодятся, так что придется с ними повозиться.

Глава 2.

Утро началось с зычного вопля лейтенанта, объявляющего для новобранцев подъем. Дэн вошел в казарму свежий и спокойный, как и подобает командиру, и застал там нерадостную картину. Гвардейцы слонялись туда сюда явно не в состоянии сообразить, что им нужно делать, постель была в относительном порядке только у Тэра, а все остальные даже не соизволили одеться. Лейст тяжело вздохнул и принялся отдавать приказания.

Вскоре его отряд уже застыл в шеренге таких же, как и они новобранцев на грязном, раскисшем от ночного дождя поле, именуемом здесь плацем. Новоявленные гвардейцы внимательно слушали лейтенанта, перечислявшего упражнения, которые им сегодня необходимо выполнить.

Дальше тренировка напоминала плоскую комедию, какие любят ставить бродячие актеры на потеху селян в отдаленных деревнях. Лейтенант орал и раздавал подзатыльники. Новоиспеченные гвардейцы, скользя по жирной грязи, и, то и дело шлепаясь в лужи, пытались неуклюже выполнить требуемые упражнения, сбивались и начинали заново. Капитан стоял в стороне и брезгливо наблюдал за разворачивающимся перед ним действом.

— Вы тупые скоты! — надрывался Луженая глотка, окончательно выведенный из себя неуклюжестью новобранцев. — Да вам оружие можно только издали показывать! Идиоты! Отжимаемся! Ты что скотина делаешь?! — он смачно пнул новобранца, отчаянно пытавшегося не растянуться на мокрой скользящей земле, и грубо выругался. — Ты что вихляешься? Или думаешь, что на бабу залез?!

Когда лейтенант скомандовал окончание тренировки — многие новобранцы уже еле стояли на ногах. Тэр с беспокойством наблюдал за тем, как его друзья, шатаясь, плетутся к казарме. Он сам чувствовал себя отвратительно, но для них, в отличие от него, такие нагрузки были совсем не привычны, если так будет продолжаться и дальше, то они скоро просто свалятся от переутомления.

В казарме кто-то позаботился поставить чан с водой, и гвардейцы, торопливо сбросив форму, принялись брезгливо смывать с себя грязь. Рин тихо вздохнул и с грустью констатировал, что у него прибавилось синяков и ссадин. Старательно вытираясь полотенцем, чтобы не дай Бог не простыть в промозглой казарме, он тоскливо оглядывал обшарпанное, заросшее грязью помещение, в котором ему предстояло провести несколько лет. От безысходности хотелось завыть. Вэйс тихо подошел к нему и положил руку ему на плечо.

— Не отчаивайся. Тэр что-нибудь придумает. — Никто не заметил, как напряглись плечи Тэра, услышавшего эти слова. Он не знал, что теперь делать, но не мог этого сказать друзьям, которые доверили ему свои жизни.

Громко хлопнула дверь, и в казарму ввалился Дэн, молча оглядел своих подчиненных и направился в дальний от окна угол, раздраженно поправляя стянутые в хвост черные волосы. Переглянувшись, парни последовали за ним, напряженно размышляя, что ему пришло в голову на этот раз. Подождав пока все кроме Лета соберутся вокруг него, Дэн кивком приказал им сесть и резко бросил:

— Надеюсь, вам понравилась утренняя тренировка? — гвардейцы растерянно молчали. — Мне она совершенно не понравилась! Жалкое зрелище!

Тэр вздохнул и приготовился оправдываться перед этим юнцом, который был на восемь лет моложе его самого, по воле Единого бога оказался его командиром.

Лэйст, словно почувствовав его раздражение, посмотрел прямо на него и едва приметно улыбнулся

— Из нас делают не бойцов, а баранов, предназначенных для бойни. — Тэр поперхнулся возражениями и потрясенно уставился на этого юнца, только что произнесшего в слух его самые сокровенные мысли. А Дэн между тем продолжал.

— Меня с детства обучали владению оружием, так заведено в нашей семье, и смею надеяться, что учитель у меня был не плохой. По крайней мере, ему удалось пережить не одну войну, — и в тылу он не отсиживался. Если хотите, то в свободное от тренировок время я научу вас тому, что знаю сам. Мне нужен боеспособный отряд, но я не буду никого заставлять. Это дело добровольное. Подумайте над моими словами. Вечером дадите ответ. — Дэн неожиданно резко поднялся и также стремительно как появился, вышел из казармы.

Тэр обвел друзей усталым взглядом

— Ну, что скажете?

— Странный он какой-то, — проворчал Хиг. — Если мы хотим выжить, мы не должны привлекать к себе внимание.

— Если мы хотим выжить, мы должны научиться драться! — резко возразил ему Вэйс. — С нашей нынешней подготовкой, мы погибнем в первой же стычке!

— Ты прав. — Вздохнул Артак, — сражаться мы не умеем, но умеет ли он, вот в чем вопрос?

— Лучший способ проверить — это согласиться. — Неуверенно пробормотал Рин. Все удивленно посмотрели на него.

— А ведь он прав! — воскликнул Тэр — Если он врет, мы просто откажимся продолжать. Но если все, что он сказал — правда, то это наш шанс продержаться здесь достаточно долго, чтобы придумать способ сбежать!

Переглянувшись, друзья согласились с таким решением и устало разбрелись по своим койкам, чтобы хоть немного отдохнуть перед вечерней тренировкой. О завтраке никто из них даже и не вспомнил. Однако о нем не забыл их командир.

По обычаю королевской гвардии питались гвардейцы в трактире, находившемся недалеко от казарм, который так и назывался: 'Приют гвардейца'. На эти цели новобранцам выдавалось небольшое жалование, которого едва хватало на еду в этом низкопробном заведении, всем остальным гвардейцев 'обеспечивала' Корона.

Из приятной полудремы измученных новобранцев вывел громкий стук входной двери. Командир снова возник перед ними в безупречно отглаженной форме и с крайне недовольным выражением лица.

— Завтрак пропускать нельзя! — холодно бросил он, разглядывая растерянных подчиненных. — Хотите совсем ослабеть? Собирайтесь! Мы идем в трактир — это приказ! Кроме тебя, Лет. Тебе еду принесем прямо в казарму, нечего демонстрировать всем свою слабость. — С этими словами он облокотился на косяк двери и замер, всем видом давая понять, что не сдвинется с места, пока его приказ не будет в точности выполнен. Кряхтя и ругаясь, гвардейцы принялись одеваться, проклиная своего чересчур деятельного командира. Не у одного из них возникла мысль дождаться пока он уйдет и снова завалиться спать, только на этот раз в одежде, но Дэн, явно предвидя такое развитие событий, отправился в трактир вместе с ними.

Часовой у ворот, проверив пропуск, проводил их удивленным взглядом. Обычно новобранцы только на третий день догадывались о необходимости регулярного питания, и вернулся к бездумному созерцанию улицы перед воротами.

Дэн уверенно вел их по узким переулкам к трактиру.

Бир, увидев, что у гвардейцев называется трактиром, застонал. Лэйст пожал плечами.

— По крайней мере, еда здесь съедобная в отличие от других подобных заведений, а не на что другое денег все равно не хватит. — С этими словами он толкнул скрипучую покосившуюся дверь и вошел в трактир. Тэр тяжело вздохнул и решительно шагнул внутрь вслед за командиром. Вопреки его опасениям, внутри было достаточно чисто. Выбрав столик в углу, и усевшись спиной к стене, Дэн продиктовал подскочившему трактирщику заказ и с интересом принялся разглядывать своих подчиненных.

Все они, как на подбор, были высокими, крепкими, с хорошо развитой мускулатурой, но печать изнеженности лежала на них так же ясно, как клеймо палача на лбу у преступника. Никто из них явно не был приспособлен к трудностям службы в армии. Светловолосые, сероглазые, истинные представители знати, культивировавшей в себе эти признаки из поколения в поколение, они были призваны разбивать девичьи сердца, а не головы врагов.

Стараясь делать это незаметно, они тоже изучали его, и то, что они видели, явно вызывало у них неуверенность. Как и у всех в королевстве Таркана, воин у них ассоциировался с горой мышц и зверским выражением лица. Ни того, ни другого у него не было, и поэтому он приводил их в замешательство.

Подали обед, и гвардейцы приступили к трапезе, так и не сказав друг другу ни слова. Еда была простой, но сытной и даже вполне съедобной, чего новобранцы уж никак ни ожидали.

Дэн насмешливо наблюдал за попытками благородных дворян скрыть отвращение к непривычной пище и свои великосветские манеры, которые выдавали их с головой. Надо же провинциальные разорившиеся дворяне ведут себя за столом, так что и на королевском приеме их бы не осудили за отсутствие воспитания. Мистика! Наконец Тэр поднял взгляд от тарелки и посмотрел прямо на своего командира. Неуверенные серые глаза встретились с черными, своим холодным блеском больше всего напоминающими черный лед с Бешеной реки. Сглотнув неизвестно откуда появившийся в горле ком, Тэр, изо всех сил стараясь, чтобы его голос звучал уверенно, коротко бросил:

— Мы принимаем твое предложение.

— Хорошо. — Спокойно ответил Лэйст. — Сегодня, как стемнеет, начнем.

Новобранцы замерли, ожидая продолжения, но Дэн, казалось, больше не интересовался разговором, подняв руку, он подозвал трактирщика и потребовал упаковать немного еды с собой, после чего расплатился за всех и, дождавшись, когда ему принесут сверток с едой, непринужденно встал из-за стола. Гвардейцы торопливо последовали его примеру. Дэн протянул еду Вэйсу.

— Отнесешь Лету. — И тут же повернулся к Тэру. — Ты уже купил ему лекарства?

Тэр под немигающим взглядом своего командира невольно покраснел и, чувствуя себя преступником, покачал головой. Лэйст хмыкнул и соизволил развить свою мысль.

— Здесь за углом есть не плохая аптека, там можно купить лекарства на все случаи жизни. — Поделившись этой информацией, он сунул Тэру пропуск в казармы и скользнул к выходу. Миг. И только легкий скрип неплотно прикрытой двери напоминал о том, что он вообще здесь был. Рин нервно рассмеялся.

— Как вы думаете, он хотя бы человек?

— А ты что, веришь во все эти сказки о магах, продавших душу Дэволу? — хмыкнул Артак. — Просто он знает и умеет больше, чем мы.

— Кажется, он знает и умеет гораздо больше, чем мы. — Вздохнул Хиг, — ну что сходим, навестим аптеку, которую он нам порекамендавал?

— Конечно сходим! — решительно бросил Тэр, — хотя бы для того, чтобы не вызвать у него подозрений.

С этими словами он направился к двери, всем своим видом давая понять, что возражения не принимаются. Их и не последовало. Выйдя на улицу, Тэр остановил уличного разносчика и спросил его, где находится ближайшая аптека. За мелкую монету разносчик вызвался проводить господ гвардейцев к аптекарю Хэрмику, который славится своими мазями от ожогов. Переглянувшись, друзья согласились.

Через несколько минут они уже стояли возле маленькой опрятной лавки, единственное окно которой было так густо усеяно всевозможными пучками трав и корешков, что в вывеске необходимости уже не было. Решительно толкнув дверь, гвардейцы вошли внутрь, невольно сторонясь банок, заполненных странного вида жидкостями и порошками, которые были расставлены в самых невероятных местах. Например, прямо на полу перед дверью. Из глубины помещения показался сгорбленный сухонький старичок, закутанный в старый выцветший халат и платок, который он использовал вместо пояса.

— Чем могу служить, благородные господа? — неожиданно звонким голосом спросил он.

— Нам нужна мазь от ожогов.

— Прекрасно! И чем был нанесен ожог, благородные господа? Нет, не думайте, что я чересчур любопытен или лезу не в свои дела! Это очень и очень важно! Поверте мне, благородные господа! Если лечить ожог не правильно — он может убить, а в этом благословенном мире так много всяких вещей, способных причинить ожог нашему хрупкому человеческому телу! И буквально каждый из этих ожогов нужно лечить только той мазью, которая для этого предназначена! Иначе беда просто беда! Вы бы видели, благородные господа, к чему приводит неграмотное лечение ожогов! Рубцы! Увечья! Смерть, в конце концов! И все это из-за того, что многие считают, что совершенно неважно, чем был нанесен ожог, и не упоминают об этом как о совершенно незначительной детали, а затем пытаются лечить ожог, оставленный водой мазью из соцветий сестринских слезок. И все! Все, благородные господа! Вот вам уродливый рубец на всю жизнь! — Тэр молча ждал, пока аптекарь успокоится и даст им ответить, но, кажется, тот оседлал своего любимого конька, и его сильно понесло. У них совсем не оставалось времени, нужно было вернуться в казармы до полудня, иначе пропуск станет недействительным, и они все загремят в карцер. А аптекарь и не думал замолкать. В конце концов, терпение Тэра лопнуло, и он довольно грубо прервал разглагольствования старика.

— Ожог нанесен раскаленным железом.

— Да? — тут же заинтересовался старичок. — И насколько он глубок? — Тэр добросовестно попытался вспомнить, но не смог. Перед глазами стояла картина вдавливаемого в плоть раскаленного клейма и отчаянный крик Лета.

— Очень глубок, — наконец выдавил он из себя, и сам поразился, как хрипло звучит его голос. Аптекарь быстро закивал и исчез за полками, через мгновение он появился вновь, держа на вытянутых руках большую банку с какой-то грязно-желтой мазью.