Я не люблю пятницу /final edition/

— Да нет там никакой крови. Пьяный он был. Упал и шею себе сломал.

Все согласно закивали и заговорили одновременно:

— Точно...

— Набрался вчера, это-того, до чертиков...

— Я еще подумал — обязательно где-нибудь грохнется...

— Ай-я-яй... Такая неприятность...

— И куда только в него вчера лезло...

Я подождал, пока они затихли и сказал:

— Вы его похороните, и, Лео...

— Да?

— ... могут появиться другие люди, которым будет интересно узнать, что произошло. Имей ввиду — эти люди умеют задавать вопросы. Поэтому просто честно расскажи им все. Я не хочу, чтобы у вас тут были неприятности.

— Ох, парень, это-того, не в добрый час ты тут появился.

— Согласен. Но и особого выбора у меня не было. Такая уж, видно, судьба.

Я вручил, каждому по золотому талеру, ввергнув их в пучину изумления, посоветовал выпить за упокой души постояльца и отправился делать покупки.

* * *

Клив Клен занимался разведением коней. Вначале он встретил меня неприветливо, но после упоминания Лео Лева отношение кардинально изменилось. Я купил у него десять лошадей за абсолютно смехотворную цену, дал сверху золотой и спросил о кратчайшей дороге в Ай-Апек. После его многословных объяснений я сказал:

— За мной едут приятели. Если они окажутся здесь, то скажите, что я оставлю им в Ай-Апеке сообщение до востребования на почтамте.

— Обязательно, господин...

— Фламм. Питер Фламм.

Ту же историю я рассказал и Конни — красивой сорокалетней вдове, чей муж погиб у мыса Черной чайки пять лет назад, оставив ей скобяную лавку. Конни знала о своей привлекательности и достаточно недвусмысленно предложила мне задержаться на денек-другой, чтобы отдохнуть. Я искренне удивился — с рожи еще не сошли синяки, а грязная и окровавленная тряпка на голове шарма мне уж никак не добавляла.

— С огромным удовольствием принял бы ваше предложение, госпожа Магрид...

— Конни, милый. Для тебя просто Конни, — нежно проворковала вдовушка, прижавшись ко мне настолько, насколько позволяли ее пышные формы.

— ... но не могу. Обстоятельства выше меня. Но на обратном пути...

— Я буду ждать, Питер, — она подарила мне такой поцелуй, что секунд на десять я вообще забыл, где нахожусь.

— У-ух... Теперь уж обязательно.

Она счастливо засмеялась девичьим смехом.

Конни я сказал, что буду ждать друзей в Хайко-Тико.

* * *

Лео уже закончил паковать провизию в мешки.

— А что ты так быстро? — удивился он. — Неужто наша Конни теряет квалификацию?

Вся компания громко загоготала.

— Я просто не в ее вкусе, — сказал я, чем вызвал новый приступ смеха гораздо продолжительнее первого.

— Извини, парень, насмешил, — Лео вытер глаза. — Надо же — "не в ее вкусе"... Но я тебе скажу — ты многое потерял.

— Ничего — потом наверстаю.

Внезапно он посерьезнел.

— Ты, это-того, не думай, что она какая-то там такая... Просто на передок слабовата, потому наши старухи с ней и на ножах. Но у нее не сердце, а золото самой высшей пробы. Очень тяжелая жизнь у нее была. Хорошо, прости господи, что подонка этого, Боно Магрида, пять лет назад королевичи потопили.

— Да я и не думал ничего такого...

Он немного похмурился, но отошел еще до того, как мы закончили грузить провизию на коней. Ему я тоже рассказал историю о друзьях и спросил дорогу до Карт Луга.

* * *

— Зачем, ну, зачем вы сказали им свое имя?

Вообще-то Карелла был умным. Иногда — чересчур. Но местами — дурак-дураком.

— Знаете что, Виктор, занимайтесь своими фьючерсами и кредитами. У вас это хорошо получается. И не касайтесь тех вопросов, в которых разбираетесь плохо.

— Но зачем...

— Затем, что это, по вашему выражению, — секрет Полишинеля. Или вы полагаете, что на реке так активно ищут еще кого-то?

— Нет, но...

— Хорошо, что хоть в этом вы со мной согласны. Пойдем дальше. Мы не можем дать нашим преследователям дезинформацию, потому что, чтобы они ей поверили, дезинформация должна поступить из надежного источника. Из источника, которому они безоговорочно доверяют. У нас такого источника нет. Значит, мы должны дать им не просто информацию, а много информации, очень много, гораздо больше, чем они смогут пережевать и проглотить за один раз. При этом правдивая информация должна перемежаться с фальшивой. Правда заставит их думать, что они на верном пути, а фальшивки заставят их сомневаться во всем. Они станут осторожны и медлительны...

Минут двадцать я втолковывал Виктору основы разведки и контрразведки. Он слушал, открыв рот. Впервые я уел его в чем-то, что не касается тупого махания мечом. Наконец он спросил:

— Откуда вы все это знаете?

Настала моя очередь открыть рот.

— Карелла, опомнитесь. Это я — Питер Фламм. Десять лет армейской разведки. Нас там специально этому обучали — маскировка, конспирация, диверсионная работа, тактика боя в условиях города, в условиях подземных коммуникаций...

У Виктора хватило совести прикинуться смущенным.

— Да. Действительно... Извините, я как-то забыл об этом.

Как же! Держи карман шире! Готов спорить, что он и не вспоминал об этом. Я ему нужен был в качестве наживки.

Мы ехали по дороге, ведущей в Ай-Апек, с каждым часом удаляясь от Гъелль. Я заговаривал с каждым встречным, что выводило Виктора из себя. Кроме того, я заезжал в каждую деревушку и тащил всех в трактир, где мы проводили несколько часов, угощая местных выпивкой.

— Я думал, что мы скрываемся... Не хватало только военный оркестр пригласить. Нас тут каждая собака запомнила.

— Насчет военного оркестра — хорошая идея. Жаль только, что запоздала немного — ночью мы меняем направление.

— Но зачем все это?

— Вы же сами сказали — чтобы нас запомнила каждая собака, потому что люди, которые будут нас искать, станут опрашивать даже собак.

— Вы же сказали, что ваши друзья будут ехать вслед за вами.

— Пусть думают, что у меня много друзей. Или что вы меня уже догнали. Или еще что-нибудь. Пусть больше думают и меньше делают.

Вечером мы свернули на юг.

* * *

Названия "равнина Печали" и "равнина Падающих листьев" не человеческие. Это довольно приблизительный перевод с одного из эльфийских диалектов. А эльфы назвали эту местность так еще тогда, когда нога первого человека не ступила на землю Лимбы. На равнине Печали, кажется, произошла одна из самых кровопролитных битв в истории Народца. Тогда погибло больше сотни эльфов и примерно столько же гномов. Как я уже сказал, это было до появления людей, иначе названия были бы другими. Что-нибудь вроде "поле Крови" или "равнина Десяти тысяч трупов". У нас, краткоживущих, нет должного уважения к жизни.

Путешествие до Карт Луга было хоть и долгим, но зато безопасным. Населенные пункты мы объезжали стороной. Кормились охотой — благо зверья было вдосталь. Единственная проблема должна была возникнуть на переправе — брода через Гъелль не было и рассчитывать приходилось только на паром. Очень удобное место, чтобы посадить наблюдателя-магика. Но нам повезло и тут — мы встретили плотогонов, которые сплавляли лес в Тако-Хо. За умеренную плату они переправили всю нашу компанию на другой берег.

За все время пути было только два происшествия. Один раз мы выехали в поле, где стайка рапторов гоняла табун тарпанов. Нам повезло, что рапторы были совсем молодыми, можно сказать — крохотными и испугались едва ли не больше, чем мы. Но все равно, примечателен сам факт — уже лет двести они не забирались так далеко к югу. Дальше мы ехали осторожнее, но от тигрового паука все равно не убереглись. Эти твари способны менять цвет, приспосабливаясь к окружающей обстановке, поэтому когда небольшая полянка травы впереди меня поднялась на уровень двухэтажного дома, покачиваясь на толстых бревнах-ногах, я даже не понял, что произошло. Спасло меня только то, что паук, протянув две передние лапы, схватил не меня, а вьючную лошадь. Он перекусил ее своими огромными жвалами пополам и снова протянул лапы, но уже ко мне. Тут уж я мешкать не стал. В итоге этой встречи мы потеряли двух лошадей и приобрели бесценный опыт. Так, во всяком случае, считал Виктор. Я придерживался другого мнения.

* * *

— Что он ей рассказывает?

Я мрачно посмотрел на Фрая и Алису, ехавших впереди.

— Не знаю. Вчера он рассказывал ей о матросском житье. Позавчера — о бездомных. Похоже, что твоя сестра за последнее время узнала о реальной жизни больше, чем за все предыдущие годы.

— Пожалуй. Ей все это ужасно нравится.

— НРАВИТСЯ???

— Ага.

Я только хмыкнул. Всю дорогу Алиса избегала моего общества. Это не было демонстративным избеганием, как раньше. Просто она старалась не оставаться со мной наедине. В общем-то, мне было сложно винить ее за это, хотя... Честно сказать, после той ночи, когда она прижималась ко мне так крепко, что мои ребра до сих пор хранили отпечаток ее тела... я, было, подумал... нет, не то, чтобы серьезно... просто мне на какой-то миг показалось... ну, неважно все это, короче.

Альф мялся, не решаясь спросить.

— Давй, валяй...

— Что?

— Я же вижу, что хочешь спросить о чем-то.

— Ну, я по поводу твоей проблемы...

— Больше приступов не было.

— Может и не будет?

— Может.

Сам я так не считал.

— Когда мы доберемся до Карт Луга?

— Может уже сегодня к вечеру.

— Я найду специалиста...

— Ага.

Я не стал говорить, что, скорее всего, мы не задержимся в Карт Луге настолько долго, чтобы заняться моим лечением. Альф понял, что я не расположен к беседе и придержал своего коня. Некоторое время я ехал в одиночестве, а потом меня догнал Виктор.

— Что вы собираетесь делать с Квинтами? Не сегодня-завтра мы будем в Карт Луге?

— Честно сказать — не знаю. Наверное, следует отправить их папочке, но... не знаю. Вначале посмотрим, что изменилось, пока мы были в пути.

— Если вы собираетесь тащить их за собой и дальше, то полагаю, что им следует знать о цели нашего похода.

— Я подумаю над этим.

* * *

Карт Луг встретил нас шумом, грохотом, грязью и вонью тухлой рыбы. В город мы въехали поодиночке и вновь собрались в гостинице "Желтый фазан" — не особо роскошной, но вполне приличной. Как-то так получилось, что Фрай остался с нами. Оставив вещи в номерах, все разошлись по делам. Я отправился искать оружейника, чтобы заказать новые болты для арбалета — стандартные были великоваты.

Вернулся я рано, но кое-кто пришел раньше меня. Влетев в свой номер, я обнаружил там Виктора, развалившегося в кресле.

— Вы что Питер, задумали кого-то трахнуть с разбегу?

У меня просто челюсть на пол упала — настолько это выражение не подходило неизменно вежливому Карелла.

— Виктор... да вы...

— Пьян. Пьян в брызги. Со времен студенческой молодости так не напивался. Присоединяйтесь, — Карелла сделал широкий жест рукой, смахнув несколько стаканов со столика. — Если хорошенько наляжете, то сможете меня догнать.

Вести какой-либо разговор с Виктором в его теперешнем состоянии было бессмысленно. Я спустился в холл гостиницы, где еще до этого приметил небольшую магическую лавочку.

— Мне нужно очень быстро привести в рабочее состояние очень пьяного человека. Можете что-нибудь посоветовать?

— Три дайма. — Молодая женщина выставила на прилавок пузырек изумрудного цвета. Полчаса поспит и будет, как новенький.

Карелла добровольно выпил эликсир и тут же заснул. Я собрал разбросанные газеты и понял, что именно так его расстроило. Виктор был разорен. Его великолепные адвокаты оказались не такими уж великолепными или чуточку более жадными, чем Карелла себе представлял. Пока мы петляли по лесам, финансовая империя Карелла была разрушена и поделена между его родственниками. Теперь все его имущество состояло только из того, что было на нем надето, а учитывая, что эти вещи куплены на мои деньги...

— Ознакомились? — Виктор был свеж и бодр.

— Ознакомился. Что будем делать?

— "... будем делать..."? Может, вы не поняли? Во-первых, вы испортили мне роскошное похмелье... Во-вторых, я не могу оплатить ваши услуги. Я разорен.

— Как раз это я понял. Только особого выбора у меня все равно нет. С этого поезда спрыгнуть не удастся. Я не собираюсь остаток жизни прятаться от колдунов, промышленников, бандитов и правительства. Так что мы будем делать?

— Вначале нам нужно дождаться одного человека.

— А он точно появится? Вы же вроде как покойник.

— Появится. Он знает, что я жив. Вообще-то он уже должен быть здесь. Вечером я наведаюсь в местечко, где он должен меня ждать. Квинты отправляются с нами.

— Уверены?

— Вы не все прочитали, — Виктор порылся в ворохе газет. — Вот. Альфред Квинт исчез. Из Коннемары он выехал, но в Марракеш не приехал.

— Черт!

— Хотелось бы оказаться плохим пророком, но думается мне, что его убили.

— Типун вам...

— Квинты не из нашей сдачи, но что-то точно происходит. Поэтому пусть лучше будут поблизости. В свете последних событий, мы — далеко не самая лучшая компания для путешествий, но если у них возникнут более конструктивные идеи...

* * *

— Я еще раз повторяю — это очень опасное мероприятие. Ни у меня, ни у Питера, выбора нет. У вас же он есть.

Альф, Алиса и Фрай внимали Виктору, раскрыв рты. Квинты выглядели испуганными. У Карелла хватило ума не сообщать о своих подозрениях, по поводу старшего Квинта но положение и без того выглядело паскудным.

— Я почел бы за честь присоединиться к вашей экспедиции, но есть одна проблема, — Фрай взглянул Виктору в глаза. — Я воевал на стороне королевств. Я уже понял, что Питеру на это наплевать, но насчет вас не уверен.

За время путешествия Виктор и Альф проявили себя ярыми сторонниками Федерации. Это было удивительно, учитывая, что ни тот, ни другой, не служили в армии. Альф вначале не подходил по возрасту, а затем учился в университете. По окончании его должны были отправить на фронт военным медиком. Карелла прошел военную подготовку, но повоевать не успел — умер его отец, а поскольку корпорация Виктора была завязана на армейских поставках, то его освободили от службы личным указом президента.

— Полагаю, что сейчас это уже не имеет значения.

— Да, — поддержал его Альф. — Мы тоже хотели бы присоединиться, если можно.

Он немного помолчал.

— Сегодня я позвонил Михалу Дунну. Это компаньон моего отца. Он живет в Карт Луге. Я хотел попросить его о помощи...

— И?

— Он очень хотел узнать, где мы с Алисой остановились...

— И?

— Я ему не сказал. Он как-то очень уж сильно хотел это узнать. Я... я просто не знаю, что делать.

— Что ж... Поскольку мы пришли к общему мнению, то, полагаю, что вам следует знать и истинную цель нашей экспедиции...

Карелла рассказал им все. Больше всего Алису и Альфа поразило то, что Карелла оказался Карелла. До сегодняшнего дня он был для них просто Виктором — интеллигентным оборванцем. Фрая больше впечатлил список наших конкурентов.

— Да-а-а... У нас хоть какие-то шансы выжить есть?

— Более, чем приличные. И еще не поздно отказаться.