Приземлился он в полной темноте среди мусора, на ощупь показавшегося кучей тряпок, сандалий, рваных сапог, канатов и коротких досок. Дорин инстинктивно подобрался и встал, тут же ударившись головой о балку. Присел, подавляя ругательства и прикусив губу. Звезды танцевали во мраке.
Он опустился на колени, согнулся, хватаясь за голову, и подождал, пока вернется зрение. Постепенно выяснилось, что он попал в грубо выкопанную в земле комнату вроде погреба. Лучи света проникали сюда через лаз вверху, а впереди он видел свет ламп в тоннеле. Дорин попробовал идти согнувшись, но свод был слишком низок, и пришлось ползти на четвереньках.
Так он полз, осторожничая, не желая быть замеченным — хотя чего плохого можно было ждать от стайки детей, непонятно. К его удивлению, под складом и, наверняка, подо всем кварталом оказался целый кроличий садок узких нор. За углом раздалось бормотание голосов, он помедлил, слушая, и пополз на звуки.
Земляной тоннель вывел его к перекрещению с другим, более широким и облицованным камнем. Он внимательно прислушался и на цыпочках перебежал к другому углу. Голос тут оказался громче, усиленный полукруглыми сводами. Дорин завернул за угол и был так смущен увиденным, что не сразу понял: целая орда детишек полукругом сидит у двери, все подались вперед, слушая голос изнутри.
Дорин тоже склонил голову, прислушиваясь. — Собирайтесь, собирайтесь, милые мои, — бормотал голос. — Слушайте меня и никто не дерзнет поднять на вас руку, клянусь. Но мы должны быть заодно. Вместе. Как семья.
Брови Дорина взлетели: он опознал голос соперника — дальхонезца.
— Ты так говоришь, — возразил один мальчик, — но они все равно поколотили Явена и взяли малютку Рил и сделали с ней то, дурное.
— Они не заходят в наши тоннели, — ответил голос из-за двери.
— Потому что им тут тесно!
— Верно. Наши тоннели. Как идет подкоп под главный дом, Дил?
— Они ничего не знают. Но Грен там поблизости шарил — он такой хитрый.
— Слушай, — вмешался первый мальчишка. — Больше никаких копаний, пока ты не дашь нам защиту. Я сказал. Честная сделка.
Множество покрытых копнами грязных волос головенок закивало, дети шумом и свистом выражали согласие.
Голос за дверью замолк. Потом начал снова: — Отлично. Хотелось отложить на потом принятие таких мер. Но я вызову демона из тьмы... если нужно.
Глаза детей сияли, они обменивались полными восхищения взглядами.
— Правда? — изумленно пролепетал один. — Ты могёшь?
— Разумеется! — утомленно отозвался дальхонезец. — Со мной шутки плохи. Что я и покажу.
Дорин решил, что с него довольно веселых кукольных представлений, и вышел на середину. — Похоже, вот твоя проблема, — объявил он. — Обещаешь больше, чем можешь.
Собрание юных землекопов раззявило рты. Девчонки и мальчишки единодушно завизжали, разлетаясь по катакомбам. В тоннеле остался лишь нахт. Он зловеще смотрел на Дорина, скаля зубы.
Не обращая внимания на зверя, Дорин привалился к стене и сложил руки на груди. — Я прав... не так ли?
После долгого молчания неприятель сварливо отозвался: — Возможно...
— Ты посулил Пангу слишком многое и вот ты здесь.
— Может, именно здесь я и хотел оказаться.
— Не думаю. Но ты хотя бы нашел чем заняться, признаю.
— Да. Думаю, в этом я хорош. Местечко полно возможностей. И ты мог бы принять участие... если захочешь.
Дорин закатил глаза, хотя никто его не видел. — Партнер лживого шарлатана из подземной камеры. Весьма многообещающе.
— Я не шарлатан! — донесся горячий ответ. — И готов доказать, когда будет нужно.
Дорин оторвался от стены. — Ты ловок с тенями, образами, умеешь бросать вдаль звук — иллюзии и обманы, Мокра и, возможно, Тюр. Но не больше. Не можешь даже выколдовать себя из клетки. Что уж говорить о демонах.
— Не зли меня! Плохо будет!
Дорин пошлепал ладонями, изображая, будто уходит. — Знаю, знаю. Я сам буду жалеть и так далее.
- Будешь жалеть. Да что такое со всеми вами? Слушай, Как-Там-Тебя. Наш ларчик. Из крипты. Я верю, что в нем ключ к неизмеримой силе. Реально. Точно. Ты слушаешь?
Дорин медлил, качая головой. Прилипчивость этого парня не ведает границ! — Боги. Ты точно спятил, да? Опоннами взятый безумец. — Он пренебрежительно махнул рукой и нырнул в один из наспех прокопанных тоннелей.
— Пожалеешь! — взвизгнул парень сзади, голос дрожал. — Все вы! Подслеповатые! Пожалеете о дне, когда отвернулись от меня! Увидите!
Слова стали неразборчивым шумом, заглушенным саженями глины. Дорин пробирался обратно. Злясь на себя. Ему хотелось придушить проклятого дальхонезца. Вызвал к себе интерес, и что? Очередная ошибка! Он не мог поверить, что потратил столько сил и времени на бесполезную пустышку. Город заставляет его спотыкаться на каждом шагу. Но довольно! Хотя... парень похоже, нацелился на что-то под землей. Наверняка желает украсть свою долю похоронных богатств. И все же есть в нем что-то. Иллюзии оказывались потрясающе реальными — у него должен быть некий талант.
Дорин застыл на перекрестке. Ну, и как найти выход из треклятой путаницы?
* * *
К удивлению Айко, сестры начали относиться к ней с новым уважением. Иногда ворчали, но отдавали дань почтения. Перемены казались ей весьма странными: все, что она совершила — побила одну из горячих голов корпуса. Но потом она вспомнила, что до дуэли старалась держаться в стороне от поединков, лишь оценивая и высматривая чужие слабости.
Ей не приходило на ум, что сестры могут видеть в этом проявление слабости. Считать, что она не решается выказать свою некомпетентность. Глупо. Ее не взяли бы в воинский корпус, не умей она сражаться.
Теперь и прогулки с Халленс виделись в ином свете. Некоторые сестры подходили и спрашивали насчет планов, будто она обсуждала с командиром стратегические вопросы.
Однако самые наглые и злоречивые сестры не унимались. Айко слышала молву, будто она стала охмурять саму Халленс вместо стражников. На это она могла лишь качать головой. Те, что любят оскорблять и пачкать окружающих, не угомонятся, даже ошибившись много раз. Единственная манера их общения с миром, пусть мерзкая и горькая, пусть жалкая.
Сегодня командир была тише и собраннее обыкновенного; она медленно шагала, засунув пальцы за пояс, опустив голову и всматриваясь в узоры гравия под ногами. Айко постаралась держаться на расстоянии и тоже молчала. Погода была холодная, по осени, облака плыли над головой. В тенях глаза уже готовы были углядеть иней, тогда как на солнце царила летняя жара.
Халленс остановилась, поднимая сплющенный нос к небу — ее ранило в давнем бою — и сказала: — Слышала новости о севере?
— Да. — Слуги-хенганцы не скупились на подробности, передавая рассказы об успешном истреблении сил Кана разбушевавшимся Рилландарасом.
— Чулалорн должен ответить, или осада проиграна.
— Неужели?
Халленс кивнула в ответ на незаданный вопрос. — Боюсь, борьба переходит на иную, опасную территорию. Говорят, будто Защитница контролирует Рилландараса, будто она натравила его на нас. Правда или нет, Чулалорн должен ответить под стать или ретироваться. Эскалация, дорогая Айко. Мне страшно.
— Вы о колдовстве, битве магов? Но нам не сравняться с магами города.
— Верно. Ресурсы короля растянуты. А"Каронис занят на юге, Гула-Син редко покидает Хоран. Его присутствие держит под контролем дальхонезцев. Но были подписаны договоры. Соглашения, восходящие к временам прадеда Чулалорна. Наш государь пришел с юга не с пустыми руками. Принес... кое-что. Боюсь, он выпустит это на Ли Хенг, если на него сильно надавят.
Айко пораженно внимала речам, походящим на критику или даже на измену королю. — О чем вы? — едва слышно выдохнула она.
Командир поглядела на нее — и смягчила слова улыбкой, хотя и печальной. — Не знаю, Айко. Скажу лишь, что в обозе есть закрытые фургоны и запечатанные кареты, и даже мне не дали их осмотреть.
Айко кивнула. — Ясно. Но может и не дойти до такого.
— Может. Хотя, боюсь, уже дошло.
— Как это?
— Посол мертв. Убит вчера ночью.
Айко застыла, не сразу опомнившись. — Правда? Где? Но защита городских магов...
— Очевидно, они не готовы были дать медяка за жизнь перебежчика.
— А. Но мы... мы ничего не слышали.
— А ты ждала объявлений?
— Нет, полагаю. Так это Ночные Клинки?
— Они со мной связываются. Но, как ни странно, не похвалились казнью. Подозревают третью сторону. Какого-то наемника.
Айко задрожала от мысли, что кто-то готов был выполнить работу, непосильную для Ночных Клинков. — Эскалация, — сказала она, соглашаясь со страхами Халленс.
Гравий заскрипел под ногой командира. — Да, Айко. Мы уже не в безопасности.
* * *
Дорин развалился в кресле общего зала Панга. Последнее время ему приходилось только сидеть. Впрочем, к сожалению, приходилось еще и слушать разговоры собравшихся воров, громил и охранников. Если тупое бурчание можно было назвать разговорами. Тот крутой мужик на деле не так уж крут, верно? А ту девку они поимели, сама хотела — или, чаще, не хотела, а все равно поимели. Ночью были собачьи бои, кто-то потерял, кто-то нажился. Все так тривиально и на удивление одинаково...
Если громилы адресовались к нему, что бывало редко, то звали "парнем с ножом" или "мальком-убийцей". Кажется, они думали, что размеры — а тут подобрались почти одни растолстевшие здоровяки — гарантируют им безопасность. Дорину не терпелось показать, как они неправы.
Другим типом были громилы невысокие и жилистые, костлявые и дерганые на манер бешеного кролика. Этих Дорин считал более опасными, а они усиленно показывали ему свое презрение. Вызывающе сверкали глазами, едва он смотрел в их сторону. То и дело взор его натыкался на выпученные, откровенно угрожающие зенки, и приходилось снимать напряжение, отворачиваясь или закатывая глаза к потолку. Тогда носитель бешеного взгляда начинал возиться на стуле, фыркая или бормоча что-то на ухо приятелю, а тот радостно ухал.
Но все они работали на Панга. А Панг будет недоволен, если он вскроет им глотки. Дорину все труднее становилось соответствовать строгим правилам и ожиданиям. Вот что бывает, когда работаешь на другого.
Итак, он сидел в общем зале, стараясь не сталкиваться взорами с жилистыми бандитами, и рассуждал, что же выиграл, устроившись к Пангу. Ну, только стол и кров. Ему так и не заплатили. Ни наличными, ни обещаниями. Хотя он не видел, чтобы и остальные получали свои доли.
Если что и дает банда Панга или любая другая организация, то безопасность — или примитивное чувство единства в стае. Можно спокойно опустить голову, засыпая с уверенностью, что не очнешься с перерезанным горлом. Можно если не доверять компаньонам, то поворачиваться к ним спиной с некой долей безопасности.
Но это не про него. Похоже, даже минимум товарищества не распространился на него. Пока что. Да он и сам не особо этого хотел или ожидал. Дорин видел в новых приятелях лишь бессовестных быков, годных пугать робких лавочников и выламывать руки отчаявшимся дуракам, каковые только и могут занимать деньги у Панга.
Тут его посетила новая мысль: может, они свободно читают эти оценки в его взгляде и потому держатся поодаль?
Ему нужно научиться фильтровать презрение.
Или нет.
Кстати, о близости. Он несколько раз видел Реену во время общих сборов. Она не старалась подойти к нему, скорее делала вид, что не замечает. А вот Лоор не стеснялся подойти, привалиться к стене и кивнуть с видом опытного ловкача. Возможно, ему было одиноко. Шрет так и не оправился от ран и перешел трудиться в мастерскую шляпника.
Если Реена желает показать, что им не о чем поговорить — и ладно. Он тоже не станет стараться. И вовсе ему не...
Ударило землетрясение.
По крайней мере это показалось землетрясением. От рева горной лавины у Дорина заложило в ушах. Все в общем зале повскакали на ноги; падали стулья; стеклянные кубки звенели на столах, и сами столы подпрыгивали над полом. Наконец клубы пыли выгнали всех наружу, обтрясаться и откашливаться.
Изо всех построек квартала выскакивали люди, словно зданиям угрожало обрушение. Все паниковали, заметил Дорин, кроме орды юных землекопов. Ошеломляющий рев и грохот затихали, и вернувшемуся слуху эти звуки представились утробным ворчанием какого-то гигантского зверя.
Панг вышел, пошатываясь, сверкая глазами во все стороны. — Что это, ради Бёрн?
— Звучит как какое-то чудище, — сказал кто-то из громил.
— Прям под нами, — добавил другой.
Дикий от испуга взор Панга обежал двор и остановился на Дорине. — Ты! Иди посмотри.
— Я?
— Да, ты. Иди вниз. Оглядись там. За что я тебе плачу?
Дорин стиснул зубы, чтобы не напомнить, что ему еще не заплатили. Хотелось в отчаянии закатить глаза к небу... но он заметил ухмылки воровского сборища, и это успокоило его, подобно струе холодной воды за воротник. Нужно было сохранять профессиональную невозмутимость. Он ответил Пангу едва заметным движением головы. — Хорошо. Если нет других желающих... — Он призывно поманил одного из тощих, злобных негодяев.
Тот засмеялся, довольно нервно, и затряс головой: — Твоя работа, скользкий малыш. Не моя.
Пришла очередь Дорина фыркать, изображая полнейшее презрение, и отворачиваться. — Грен! — крикнул он.
Лейтенант Панга подпрыгнул. Он все еще испуганно озирал темные углы двора. — Чего?
Дорин шагнул к складу. — Дверь...
Рука Грена схватилась за ключи. — О. Да.
Руки Грена тряслись, отпирая дверь склада. Он помялся, пугливо всматриваясь в слабо освещенный фонарем лестничный ход. — Ну а дальше? — бросил Дорин в столь нехарактерной для этого места тишине.
Мужчина снова подскочил, задрожав от громкого звука. — Чего?
— Я про нижний вход.
Мужчина сглотнул. Порылся в связке и передал Дорину большой медный ключ. Дорин принял его и посмотрел вниз.
— Ты точно... — позвал сзади Грен сиплым, едва слышным голосом, — ты точно вот так пойдешь туда?
Дорин обернулся и с деланным равнодушием пожал плечами. — Это моя работа.
Костлявый лейтенант, столь презиравший его прежде, молча покачал головой и запер за ним дверь. Застыв в мутном свете, Дорин соображал, какое же выражение было у того на лице. Надеясь на нечто большее, чем "проклятие, ну и тупой идиот".
Он вздохнул, расправил плечи и вслушался в темноту. Тишина, лишь потрескивает дерево над головой. Где все дети? Мертвы? Порваны на мелкие кусочки неведомым чудовищем? Он встал лицом к спуску. Сделал несколько шагов. Грязь скользила и хлюпала под башмаками. Он снял их и пошел босиком.
Дверь внизу была заперта. Он открыл ее, морщась при каждом скрипе и скрежете металла. Отворил створку и скользнул внутрь. По сторонам мерцали лампы, освещая тоннель с круглым вводом. Ни нагромождения тел, ни следов борьбы. Но лампы были слишком тусклые, и большая часть переходов скрывалась во мраке, янтарный свет лишь подчеркивал его зловещую природу. Дорин вытащил кинжалы и пошел в сторону камеры дальхонезца.
Подозревая, что понял суть случившегося. Он много раз слышал о таком. Однажды даже изучал гнусные последствия. Маг, ведомый отчаянием — или безрассудством — открывает садок шире своих способностей и теряет контроль над вызванными силами. Не такое уж редкое событие, ведь не всякий новичок может практиковать правильным образом, пробуя, так сказать, воду, убеждаясь в надежности хватки и навыка.
