Лягушка-путешественница. Часть 3

— Ну, и где скорая? — озабоченно пробормотала путешественница, от волнения переходя на родной язык, и тут же, опомнившись, добавила по-радлански. — Долго ждать лекаря? Так и без руки останешься.

Пол Так уже успел неплохо зарекомендовать себя в её глазах. Пример его врачебного искусства выздоравливал в конюшне Картена. Вот только сумеет ли Риата отыскать лекаря? Вдруг он куда-нибудь ушёл или очень занят?

Странно, но только теперь девушка подумала, что встречать чужого мужика в таком виде всё-таки не стоит, даже если он врач. По её распоряжению Лаюла отыскала в корзине полотенце, которое Ника кое-как обвязала вокруг тела на манер топика.

Только она успела это проделать, послышался негромкий стук.

— Заходи, Уртекс, — негромко проговорила она, натягивая на ноги одеяло.

— Это вы послали за лекарем, госпожа Юлиса? — поинтересовался сын консула, заглянув в комнату.

— Да, — кивнула гостья. — Не беспокойтесь, у меня есть чем ему заплатить.

— Я совсем не то имел ввиду! — вспыхнул парнишка и сухо, не скрывая обиды, спросил. — Вам ещё что-то нужно?

— Благодарю, господин Картен, — пытаясь как-то загладить свою грубость, ответила ему. как взрослому, собеседница. — Пока ничего, а там что Пол Так скажет.

Она попробовала пожать плечами и тут же скривилась от боли.

Пацан поспешно вышел.

Путешественница буквально физически чувствовала, как повышается температура, лоб казался обжигающим, а всё вокруг холодным. Голова гудела, и молоточков в ране заметно прибавилось. Закрыв глаза, она впала в забытье, из которого её вырвал звонкий голос Риаты:

— Сюда, господин Пол Так. Сюда.

В комнату бодро шагнул знакомый толстячок в сопровождении унылого раба с мешком.

— Вот уж не думал встретиться с вами по такому поводу, госпожа Юлиса, — лекарь, осматривая плечо, так разминал его далеко нестерильными пальцами, что пациентке пришлось до крови закусить губу, гася рвущийся наружу крик боли.

"Хотя бы руки вымыл, как следует.... садист!" — выла она про себя, чувствуя, как по щекам градом катятся слёзы.

— И кто же это вас так порвал? — наконец, прекратил пытку добрый доктор.

— Разве это так важно? — кривясь от боли, прохрипела Ника. — Лучше взгляните на мазь..., что я купила. Может, из-за неё мне так плохо?

Риата шустро рванула к корзине, и через минуту Пол Так разглядывал содержимое горшочка. Опустив в него палец, он осторожно лизнул самым кончиком языка, тут же безапелляционно заявил:

— След Ноны. Средство полезное и сделано добротно: ни коломовой коры, ни барсучьего сала не пожалели.

Взвинченная болью пациентка, не выдержав, рявкнула:

— Ты в своём уме?! Какое в... муравьиную кучу доброе!? А это что?!

Она ткнула пальцем в плечо.

— От простой царапины так разнесло!

— У кого зелье покупали, госпожа Юлиса? — невозмутимо поинтересовался лекарь, развязывая мешок.

— В лавке Ку Лангина, — буркнула девушка, отводя глаза.

— Не удивительно, — хмыкнул Пол Так. — Этот крохобор и невежда, позор всех служителей Пелкса просто забыл вас предупредить?

— О чём? — сварливо поинтересовалась путешественница, вполне согласная со столь полной и исчерпывающей характеристикой "хорька".

— Мазь ни в коем случае нельзя наносить на открытую рану, — наставительно проговорил Пол Так, для наглядности помахав у неё под носом указательным пальцем.

— А...! — отпрянув, возмущённо открыла рот Ника, но тут же заткнулась, мысленно заорав во всё горло: "Дура! Ну и дура! Здесь же всё не стерильное! Два года живёшь, и не хватило ума додуматься?! Дебилка! Вот батман!"

— И что теперь делать? — сквозь слёзы пробормотала она.

— Чистить будем, — спокойно ответил лекарь, рассматривая кривой, остро отточенный нож. — Потом перевяжем, как полагается. Отвар от жара ваша рабыня готовить умеет. Ну и жертву надо будет принести Пелксу, без его помощи такую болезнь не победить.

— Риата! — окликнула девушка невольницу. — Сходи на кухню, принеси уксуса и огня, светильник зажечь.

— Мне всё прекрасно видно, госпожа Юлиса, — сказал Пол Так, тревожно интересуясь. — Или у вас в глазах темнеет?

-Это не для того, чтобы добавить света, — усмехнулась распухшими губами пациентка, подумав: "Надо же как-то твои железки продезинфицировать".

— Вы конечно слышали о Гигиене Санитарии?

Собеседник подозрительно нахмурился.

— Ну как же! — путешественница попыталась изобразить крайнюю степень удивления. — Философ, врачеватель, последователь знаменитого Гелеса Аторизского. Отец говорил, что его трактат "Чистота — залог здоровья" многие знатоки в Империи считают одной из лучших работ по лекарскому искусству за последнее время.

Как каждый профессионал Пол Так не терпел обвинений в некомпетентности и не хотел прослыть невеждой в глазах важной гостьи консула Картена, поэтому, небрежно пожав плечами, он проворчал:

— Разумеется, я слышал это достойное имя. Но при чём тут светильник и уксус?

— Всё просто, — стала объяснять Ника, переведя дух, её расчёт полностью оправдался. — Гигиен Санитарий пишет, что для предохранения от образования гноя, открытых ран следует касаться как можно более чистыми руками или протёртыми уксусом. Инструмент же необходимо подержать над огнём, дабы тот напитался силой пламени.

— Интересно, — хмыкнул внимательно выслушавший её мужчина. — И это поможет избежать воспаления ран?

— Если верить Гигиену Санитарию — то да, — кивнула рассказчица. — Мой отец часто получал раны на охоте, но всегда пользовался его рекомендациями и ни разу не подхватил горячку. Он говорил, что Накулу помогает Пелску.

— Да, — кивнул Пол Так. — Боги кузнецов и лекарей всегда ладили между собой.

Он хотел ещё что-то сказать, но за дверью послушались торопливо приближавшиеся шаги. Отчаянно завоняло маринованными огурцами. Риата поставила на стол деревянную миску и занялась светильником.

Подумав, врач не стал спорить с начитанной пациенткой. Морщась, протёр пальцы уксусом, и принялся водить нож над язычком пламени.

Воровато оглядевшись по сторонам, рабыня протянула госпоже свёрнутый кусок кожи.

— Зачем? — одними губами спросила та, вскидывая брови.

Вместо ответа женщина хищно оскалила зубы.

— Может, вас к кровати привязать, госпожа Юлиса? — вдруг предложил эскулап. — Будет больно, задёргаетесь, я ещё сильнее плечо разрежу.

"Тут новокаина нет, — пронеслось в голове. — Как там хохмили по радио? "Хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается"". Тогда ей это казалось смешно, а вот теперь как-то не очень.

Но позволить себя связать? Нет, такое не к лицу аристократке!

— Делайте своё дело, господин Пол Так, — девушка гордо вскинула голову, но отвернувшись, быстро отправила в рот кусок кожи.

Ей казалось, она готова выдержать всё, но боль стеганула раскалённой плетью. Всё, что пришлось перенести ранее, не шло ни в какое сравнение с этим кошмаром! Словно медленно вращающееся сверло вгрызалось в тело, разрывая плоть до костей, заставляя отчаянно завизжать сквозь стиснутые зубы. Забыв обо всём на свете, она дёрнулась и тут же оказалась в крепких объятиях Риаты, к которой тут же присоединился раб Пол Така.

Только запредельным усилием воли путешественнице удалось заставить себя сохранить неподвижность, выплёскивая страдание криком, терзая зубами толстую, размякшую кожу.

— Хвала Пелксу, — голос лекаря разорвал пелену боли. — Гноя больше не видно. Сейчас наложим повязку, и всё.

Действительно стало легче, выплюнув кляп, Ника скосила глаза на плечо. Увиденное ей не понравилось. Довольный Пол Так покопался в ней от души.

"Вот батман! Да тут шрам в пол руки получится! Он, что нарочно решил меня изуродовать?"

— Сколько я должна заплатить? — с трудом прохрипела девушка, решив первым делом утрясти финансовый вопрос.

— С учётом того, что пришлось дышать уксусом, который я терпеть не могу, десять риалов, — ответил эскулап, отступая в сторону, освободив место невольнику с узкой полоской ткани в руках. — Дел здесь поменьше, чем с тем варваром. Перевязку часто делать не придётся, если вы останетесь в постели и не будете бегать по городу.

Устало усмехнувшись, он добавил:

— А ещё я оставляю всё необходимое для целебного настоя.

Путешественница знала, что по местным обычаям следовало бы поторговаться, вот только сил на это не осталось. В изнеможении прикрыв глаза, она тихо пробормотала:

— Риата, возьми кошелёк и рассчитайся с господином Пол Таком.

Уже выходя из комнаты, лекарь негромко сказал провожавшей его рабыне:

— Если госпоже станет хуже, приходи за мной в любое время. Нельзя, чтобы такая красавица слишком рано покинула этот мир.

— Да благословят вас боги, добрый господин, — дрогнувшим голосом поблагодарила женщина.

Вернувшись, она попросила Лаюлу посидеть с хозяйкой, а сама отправилась на кухню готовить отвар.

С отвращением осушив чашку, Ника резко пропотела и тут же заснула, вернее вновь провалилась в странное забытьё, где время от времени мелькали то неясные, то, наоборот, удивительно чёткие картины, к счастью, не удержавшиеся в памяти.

Из полудрёмы её вырвал стук в ворота. С трудом приподняв веки, девушка увидела, что в комнате воцарился полумрак, а рабыня, прижавшись к стене, что-то разглядывает в окошко.

"У меня научилась", — хмыкнула про себя хозяйка, приподнимаясь на локте. Услышав шорох, невольница оглянулась.

— Госпожа! — вскричала она, бросаясь к столику. — Я принесла фасоль с мидиями. Покушайте, очень вкусно.

— Какая еда! — поморщилась путешественница. — Что там?

— Госпожа Картен вернулась, — торопливо зашептала Риата. — С ней трое рабов, двое мужчин и женщина.

— А сам господин Картен? — спросила Ника, кое-как усевшись на кровати.

— Его нет, — покачала головой невольница, помогая хозяйке. — Наверное, в городе остался. У такого важного человека дел много...

— Подай зеркало, — прервала её девушка, подозревая, что госпожа Тервия захочет к ней заглянуть.

То, что отразилось в начищенной медной пластинке, путешественнице не понравилось. Лицу она вряд ли сможет придать здоровый вид, но вот волосы надо бы привести в порядок. Ника ни в коем случае не желала предстать перед супругой консула беспомощной и ни на что не способной. Пусть думает, что рана хоть и серьёзная, но не опасная для жизни.

Она знала, что сочувствия от Тервии не дождёшься, отношения у них сложились исключительно деловые, без какого-то намёка на сердечность. Значит, не нужно и напрашиваться на жалость.

— Причеши меня, — устало попросила Ника Риату и добавила в ответ на невысказанный вопрос. — Просто чтобы волосы в разные стороны не торчали.

Супруга консула заявилась минут через пятнадцать. Видимо, для начала проверила, как сынок похозяйничал в её отсутствие, а уж потом решила навестить гостью.

— Что с вами, госпожа Юлиса? — озабоченно спросила она, с кряхтением усаживаясь на стул.

— Рана открылась, госпожа Картен, — слабым, но твёрдым голосом ответила девушка, уже подобрав для собеседницы подходящее объяснение резкому ухудшению самочувствия. — Думаю, подлая Мышь вымазала свою шпильку какой-то гадостью вроде гнилой рыбы или собачьего помёта.

— Мерзавка! — потухшие глаза Тервии полыхнули ненавистью. — Мы бросили её тело в овраг на поживу шакалам и воронам. — Теперь её душа никогда не обретёт покоя! Только рабы могут быть так неблагодарны! Я простила её, приблизила к себе, а грязная меретта вредила моей дочери! Чуть не убила вас, госпожа Юлиса.

— Хвала богам, у неё ничего не получилось, — растянув губы в подобии улыбки, Ника почувствовала подкатывавшую дурноту.

— Как вы себя сейчас чувствуете? — с фальшивым участием поинтересовалась женщина.

— Благодарю, — осторожно, словно боясь расплескать переполнявшую голову боль, кивнула собеседница. — Господин Пол Так сделал всё необходимое. Осталось только принести жертву Пелксу. — Я хотела отправить в храм рабыню, но не знаю, разрешат ли ей туда войти?

— Невольникам разрешается посещать храм бога врачевания, — сообщила Тервия. — Завтра Уртекс пойдёт на занятие, и я попрошу его проводить вашу рабыню.

— Спасибо, госпожа Картен, — поблагодарила девушка, и заметив, что та собирается уходить, добавила. — Я узнала, кто такой Ур Тектор.

Супруга морехода без особого интереса вновь опустилась на табурет.

— Работорговец из Гедора, — продолжила путешественница, довольная тем, что удалось хотя бы немного заинтересовать женщину. — Но он покинул город ещё до... исчезновения Вестакии. Я выяснила имена и остальных покупателей сонного зелья. Самый подозрительный из них Зипей Скела.

— Кто такой? — спросила супруга консула. — Чем он вам не понравился?

— Я слышала, посредники — не самые уважаемые люди в Канакерне, госпожа Картен? — вопросом на вопрос ответила рассказчица, надеясь, что шустрый сообщник Ноор Учага уже смылся из города.

— Это так, — согласилась собеседница.

— А ещё у него нет ни жены, ни детей, — заметила Ника. — Такие люди на всё пойдут ради денег.

— Полагаете, моя дочь у него? — недоверчиво хмыкнула Тервия.

— Что вы, госпожа Картен, — криво усмехнулась девушка. — Думаю, он выступал в привычной для себя роли и кому-то помогал.

— Я попробую спросить о нём у мужа, — задумчиво проговорила собеседница.

— Только осторожнее, госпожа Картен, — предупредила путешественница. — Вряд ли ему нужно знать всё.

— Вы сами ещё ничего не знаете, госпожа Юлиса, — презрительно фыркнула хозяйка дома. — Набирайтесь сил, да пошлёт вам Пелкс выздоровление. А я помолюсь Ноне, чтобы ваша помощь больше не понадобилась. Пусть моя дочь окажется на корабле Меченого Рнеха и вернётся домой.

"Это вряд ли", — с неприязнью подумала гостья, глядя ей вслед.

Повозившись, она сползла с подушки пониже и закрыла глаза. Сам консул её так и не навестил.

Ночь прошла отвратительно, Ника металась в болезненном забытье и уснула только под утро.

А когда открыла глаза, увидела скучавшую на табуретке Лаюлу.

— Риата где?

— В храм пошла, госпожа Юлиса, — торопливо ответила гантка. — Сказала, вы приказали.

С её помощью девушка умылась, привела себя в порядок, но от еды отказалась опять. Вновь заснуть не получилось, голова болела терпимо, и путешественнице стало скучно.

"Болеть хорошо с интернетом, телевизором или хотя бы с книжкой", — грустно думала Ника.

Тем временем её сиделка деловито раскладывала на полу волчьи шкуры, явно намереваясь подремать.

"Это мне что, одной придётся от безделья мучиться?" — до глубины души возмутилась больная, пытаясь повернуться.

— Как себя чувствует Орри?

— Гораздо лучше, госпожа Юлиса, — охотно отозвалась гантка. — Скоро мы в усадьбу вернёмся.

— Не нравится в Канакерне? — спросила девушка.

— Чужое здесь всё, госпожа Юлиса, — тяжело вздохнув, Лаюла уселась прямо на полу. — Камень кругом, улочки узкие, того и гляди застрянешь. В усадьбе лучше — деревья, простор. Но всё равно — не как в наших лесах.

Она мечтательно улыбнулась.