Посидели еще. Открыли вторую бутылку.
— Что-то долго они там.
Неожиданно из комнаты раздался восторженный детский крик.
— ААААА! ЗДОРОВО!
— Понравилось?
— А ТО! ДАВАЙ ЕЩЕ!
— Хватит на сегодня. Остальное завтра.
Алиса обеспокоенно посмотрела на Мику.
— Слушай, это что сейчас было? Костя, глянь, чего они там.
Тот уже начал было вставать из-за стола, когда на кухню вышла довольная Ульянка, таща за руку Азада.
— Уля, ты чего кричала на весь подъезд?
— Мы задачку решили. Там надо было разделить... и игрек еще. вот.
Седой сел на свой стул, Ульяна тут же залезла к нему на колени.
— Чай хочу. И кушать.
Мику сделала ей бутерброды, протянула тарелку.
— Лиска, а чего тебя на стремаки пробило?
— Не знаю, забудь. Давайте лучше еще выпьем. За математику, блин.
За окнами начало уже темнеть... Слово за слово, стакан за стаканом и третья бутылка отправилась под мойку. Ульянка внезапно откинулась на Азада и захрапела.
— Ты чего?
— Уля спать хочет.
Алиса, глядя на нее, зевнула.
— Может и правильно. Мику ты...
Та лишь помотала головой.
— Точно. Что-то я тоже вырубаюсь. Хорошая дрянь была. Да и вайн...
— Короче. — Алиса встала из-за стола. — Азад, неси Улю в зал. Уложите ее спать, а мы тут приберемся немножко.
В зале Костя раздвинул диван, застелил постельное белье.
— Давай, укладывай. Да халат с нее сними.
Он посмотрел на мужчину и хмыкнул.
— Ты что, не разу детей спать не укладывал? Привыкнешь, однако.
Потом повернулся к вошедшим в комнату девчонкам.
— Убрались уже?
Алиса прожевав, кивнула.
— Ага.
— Тогда давайте спать. И это, ночью к холодильнику не бегать. Самурайка, бля... К тебе относится. Твои пробивки на хавчик... В дверь скоро пролазить не будешь.
Мику только обиженно засопела.
— Да ты... Ты... А... — и неожиданно кивнула. — Ладно, попробую.
— Тогда пошли ложиться.
Костя с Седым повернулись уже к двери, когда Ульянка, не просыпаясь, приподнялась с дивана.
— Дядька, ты здесь?
Азад подошел к дивану, уложил ее обратно, укрыл одеялом.
— Здесь я, рядом.
— Ты только не девайся никуда.
Седой улыбнулся.
— Никуда я не денусь, спи, маленькая.
Ульянка довольная легла, подложив ладошки под щеку.
— Хорошо. Тогда спать буду, вот.
Мужчина, неожиданно опустив голову, вышел из комнаты.
Алиса проводила его взглядом и почесала в затылке.
— Не хрена себе. Ощущение такое, словно... Они друг друга знают давно. Как будто... Ладно, давайте спать, завтра хоть выспимся.
Когда Костя зашел в свою комнату, Седой стоял в темноте у окна. Повернулся... В глазу у него блеснула слеза.
— Видишь как оно... Тяжело возвращаться, никогда не думал что настолько. Где мне лечь можно?
— Подожди, я сейчас. — парень, включив свет, открыл шкаф и вытащил раскладушку. Потом достал свернутый в рулон матрас с простыней и прочим.
— У нас тут ночуют иногда.
Закончив с постелью, он выпрямился.
— Вроде все. Я свет выключу. Спокойной ночи.
ВОСКРЕСЕНЬЕ.
'НАС ГЕНЕРАЛАМИ ПЕСКОВ ЗОВУТ...'
Седой проснулся от ощущения, что рядом кто-то есть. Он повернул голову. Около раскладушки стояла Ульянка и с интересом глядела на него.
— Спишь.
— Наверно нет.
— Тогда вставай. — она потрепала его за руку. — Утро же.
На кровати заворочился Костя. Сел, протер глаза.
— Уля... Ты хоть знаешь сколько времени сейчас?
— Конечно нет. Но утро.
Парень, вздохнув, дотянулся до будильника на столе.
— Ух ты... Десять часов? Встаем. Да, а ты почему раздетая и босиком? Где тапочки?
Девочка только ойкнула и выбежала из комнаты.
— ТАПОЧКИ!
Из зала послышался недовольный, заспаный голос.
— Улька, не ори под ухом.
— Вставать! Утро!
— А который час?
— Костя сказал, что на будильнике десять, вот.
— Ну хорошо. Микуся, просыпайся.
— Зачем?
— Надо, мать. Сама знаешь. Где у нас сигареты были? На кухне, что-ли остались?
Еще минут через сорок все собрались на кухне.
— А еда где?
— Нехрен привередничать. Что есть, то и... Микуся, голова как?
— Нормально.
— Вот и хорошо. Значит вино убираем, пьем чай.
— КУДА УБИРАЕМ?
— В холодильник.
В ответ только тяжелый вздох.
— Микусенька, не вздыхай. Знаешь же, что первым делом, первым делом самолеты... И вообще. Кто тебя заставлял в школу идти?
— Мама, блин.
— Опять отмазки.
... Покончив с тем, что обычно называется завтраком, вышли в зал.
— Седой, помоги стол на середину выдвинуть.
Девочки тем временем начали выкладывать на стол учебники, тетради... Алиса принесла несколько логарифмических линеек. Подумав, она добавила к ним калькулятор. Ульянка задумчиво поглядев на это великолепие, убежала на кухню. Вернулась с тарелкой на которой лежали остатки бутербродов и печенье. Поставила ее на середину.
— ВСЕ. Садимся, давайте. До обеда успеть надо.
Алиса обернулась к мужчине.
— Седой, а ты займись чем-нибудь. Только тихо. Не шуми, пожалуйста. Ну что? Понеслась по кочкам...
— Кто мои конспекты по истории видел?
— Где химия?
— В рифму сказать?
— Не надо.
— Улька, кончай чавкать.
Азад постоял, молча глядя на сидевших за столом, потом, улыбнувшись вышел в коридор.
... Прошло наверное часа три, может больше. Наконец Алиса, потягиваясь, встала, хрустнула пальцами.
— УФ... Мы писали, мы писали и... немножко заибались.
Она втянула носом воздух.
— А чем с кухни пахнет? Вкусным.
— Чего?
— Вы закончили? — спросил Седой, заходя в комнату и вытирая руки полотенцем.
— Вообще-то да.
— Тогда пошли обедать.
Все переглянулись.
— Куда?
Мужчина пожал плечами.
— Кушать. Но, если вы не хотите...
— Чего это мы не хотим... — возмутилась Ульянка. — Мы может очень даже хотим.
— Тогда мойте руки и на кухню.
На кухне Мику только тихонько ойкнула. Алиса, закрыв рот, приподняла крышку кастрюли, стоявшей на плитке.
— Ты... ты... Суп сварил что-ли? Из чего?
— Ну, у вас тут курица консервированная была, лапша какая-то в пакете...
— КУШАТЬ!
— Костя... Холодильник.
— Вот это правильно, мать. Имеем право.
Парень, вздохнув, открыл холодильник.
— Одну для них оставим. Ну а вторую за хорошую учебу.
Сели, разлили. Суп по тарелкам, вино по стаканам. Выпили...
— Курицу еще хочу.
— Возьми мою порцию.
— А сам?
— Я жидкого посербаю, нормально.
Ульянка нахмурилась.
— Нет, вот еще. — она разделила кусок почти пополам. — Это тебе. Кушай давай.
— Спасибо.
Пообедав и помыв посуду, поставили в зале стол на место, разложили все по сумкам.
— Уля, ничего не забыла?
— Никак нет.
Мику посмотрела на телефон.
— Костя...
Тот набрал номер.
— Здорово, наука. Как оно? Ну значит мы сейчас подтянемся. Что? Ну ладно. Придумаем чего-нибудь.
Положил трубку.
— Просили бутербродов. Пойду сделаю.
Пока Костя возился на кухне, а девчонки одевались, Седой сменил военные брюки на джинсы, достал с полки для обуви кроссовки.
— Собрались? Мику, тебе ответственное задание. Государственной важности, блин. Пакет с бутербродами. Не издумай Ульянке отдать. Это для Юджи.
Перевел взгляд на Алису.
— Лиска, а вот на хрена тебе гитара?
— Ты что... Вещь полезная.
— Да бля... Это уже третья гитара которую ты расколотила.
— Не ври вот, всего лишь вторая.
— Тогда отдай ее Седому, у него целее будет.
... Вышли из подъезда. Ульянка тут же, улыбнувшись, взяла Азада за руку.
Пересекли двор. Мимо бабушек, сидящих на скамейке. Одна оторвалась от вязания, огляделась внимательно вокруг.
— Петька, ты где? Со двора не убегай.
— Здравствуйте.
Мимо детей, играющих в песочнице и качающихся на качелях, мимо мужиков за столиком, азартно стучащих костяшками домино.
Свернули налево, потом направо. И наконец вышли к каким-то старым гаражам с потрескавшими стенами. Вдалеке кто-то возился с 'Запорожцем'. Увидев компанию, помахали руками. То ли здоровались, то ли типа идите мимо. Продрались через кусты. Дворовый шум почти стих, зато рядом похоже оживленная улица. У одного из гаражей сидели двое. Парень и девушка. Обоим лет по шестнадцать и он, и она в очках.
— Здорово. А мы вас ждем.
Парень показал на стоявшую рядом с ним трехлитровую банку разливного пива и какую-то вяленую рыбу, лежащую на газете рядом. Девушка подняла голову от книги, и пригладив непослушный хохолок, махнула рукой.
— Привет. Пожрать принесли?
— А то. — Мику достала из холщовой сумки пакет. — Совсем не ела?
— Да ну... Мама на работе, срочный заказ у них типа... Будет только вечером. А дома почти ничего и денег нет, как обычно. Хорошо Сашка выручил, принес. Я ей оставила, сама у него перехватила. Не помню чего, но неважно.
Она перевела взгляд на Седого.
— А ты...
Алиса тем временем сняла с кустов три граненых стакана, ополоснула их под уличным краном.
— Ну да, знакомьтесь. Это Седой.
Парень протянул руку.
— Саша.
— Он у нас кибернетик. Роботов делает, представляешь. — влезла Ульяна.
Саша шутливо погрозил ей пальцем.
— Прекрати. — вздохнул. — Отец, помнится, во Дворец Пионеров записал. Робототехника, сынок, бля, это наше будущее. Как-то вот.
— А я Женя. — девушка снова поправила хохолок. — Можно Юджи. А пиво нальет кто-нибудь?
— Костя, а где сюрприз? Доставай.
Лиска неожиданно поманила Азада.
— Пошли, отойдем. Можно сказать введу тебя в курс дел наших. Короче Женька... Она ведь без отца растет. А мать... На двух работах, да... И вообще. — Алиса хмыкнула. — Нормальная семья тут только у Сашки. Повезло, типа... Ну и Микуся еще. Такая хуйня, вот у нас. А ну да... Короче Женька с Сашкой вместе гуляли. На почве любви к науке, типа. А потом это чудо в 'Совенке', это лагерь пионерский, Ленку встретило. И втрескалось по самые ухи. Ну Женька у нас поплакала, погоревала и в Смуглого влюбилась. Там свои проблемы, но всем похеру. А с чудом она просто дружит.
— Алиса... — послышалось со стороны гаража. — мы все слышем.
— Лиска, сука... Уебу ведь.
— Да молчу я. Кстати, Юджи, а Смуглый где?
— В Караганде. Сказал, что до вечера занят будет.
Азад подошел к Жене.
— А что читаем?
Та, заложив пальцем страницу, показала обложку с библиотечным штампом.
Владислав Крапивин. 'Голубятня на желтой поляне'.
— И как?
Она махнула рукой.
— Да фигня какая-то. Сказка детская. Это я чисто по приколу.
... Тем временем к гаражу подошли еще трое. Чуть помладше. Поздоровались. Костя показал на пиво.
— Будете? Самурайка, стакан освободи.
— Спасибо, не откажемся. Можно пару бутербродов взять? С утра не жрали.
— Бери конечно, что спрашивать.
Посидели, покурили. Один из подошедших встал.
— Ладно, пойдем мы. Дела...
— В сад придете?
— Не знаем еще. Если у Федоса батя протрезвеет, может и филки будут. А нет, шмонать придется.
Тот, кого он назвал Федосом сплюнул.
— Заибал он со своим бухлом. Пришью я его когда-нибудь. Дождется.
Когда ребята ушли, Мику вздохнула.
— Хорошие мальчики, добрые. Только по темноте с ними не встречайся. А то не узнают еще, на гоп-стоп возьмут. Потом может и извинятся. И всем, заметь, похую. Кроме Ольги. А что она одна...
Седой взял лежащую рядом гитару, прикрыл глаз... Что ты сделаешь, что скажешь?
'Над небом голубым есть город золотой
С прозрачными воротами и ясною звездой,
А в городе том сад, все травы да цветы,
Гуляют там животные невиданной красы:
Одно, как желтый огнегривый лев,
Другое вол, исполненный очей,
С ними золотой орел небесный,
Чей так светел взор незабываемый.
Алиса простонала, закрывшись руками...
— Прекрати, больно же... Не надо.
' А в небе голубом горит одна звезда.
Она твоя, о ангел мой, она твоя всегда.
Кто любит, тот любим, кто светел, тот и свят,
Пускай ведет звезда тебя дорогой в дивный сад.
Тебя там встретит огнегривый лев,
И синий вол, исполненный очей,
С ними золотой орел небесный,
Чей так светел взор незабываемый.'
Алиса повернула к мужчине заплаканное лицо.
— Где он! Где твой город в котором люди живут, а не...
В котором у Федоса отец трезвый, в котором на кухнях не шепчутся. Посмотри вокруг. Да посмотри ты! Грязь, битые бутылки, обоссанные стены и косые взгляды прохожих как на врагов народа. Как...
Она откинулась к стене гаража.
— Запомни. Это наш мир. А теперь и твой. Привыкай, другого не будет. Уля, не плачь.
— Я и не плачу. Просто соринка в глаз.
Мику неожиданно со злостью зашвырнула бутылку с вином в кусты. Послышался звон.
— Нахуй все это. Затрахало.
'Кругом одни менты, кругом одни мудаки.
Шпана помыкает шпаной
И это ли наш кайф?
Поневоле будешь курить и пить,
Поневоле будешь стучать и бить.
Поневоле насрешь ближнему в рот,
Горько усмехнувшись, вытирая нож...'
— Успокойся, пожалуйста.
— Я спокойна. Даже не начинала нервничать.
Алиса вытерла слезы.
— Костя, слушай, а кто сегодня в саду играть должен?
Тот посчитал что-то на пальцах, посмотрел наверх.
— Вроде 'Странники' лабать будут, если не путаю конечно.
— Круто. Сходим? Уля, а ты чего?
Ульянка нахмурилась.
— Ага... Знаю я как вы на танцы ходите.
— Слушай, ну... Мы себя хорошо вести будем. Честно.
— Поверила я вам, как же.
Она шмыгнула носом.
— Все равно ведь пойдете.
— Вот и собираемся, давайте. Микуся ты чего приуныла? Не нагоняй тоску.
— Да я это... Короче, отойду посру, хоть от нервов. Без меня только не уходите, я наверно быстро.
Она скрылась за гаражами. Переглянувшись, все дружно пожали плечами. Мол,что теперь, бывает.
Мику вернулась через несколько минут, поправляя ремень на джинсах и вытирая руки каким-то лопухом.
— С облегчением, мать. Как оно?
— Да заибись и ну тебя... Сама знаешь куда. Пошли что-ли?
... Прошли вдоль гаражей и наконец вышли на улицу. Мимо них прогрохотал старенький трамвай. Магазины, кафе, здания в стиле ампир, кинотеатр с колоннами и афишей... 'Версия полковника Зорина'.
— Это типа у нас старый центр. — Алиса похоже взяла на себя роль экскурсовода. — Короче, налево-направо фигня всякая. Кстати...
Она покачала головой.
— И ведь считается благополучным районом, но по ночам гулять не рекомендую. Нам то похрену конечно. Ну а что хотел? Рядом две зоны, химия... Вот такой городок у нас, Зареченск, веселый.
Пройдя еще немного вышли к тому, что обычно называется городским садом. У входа какие-то скульптуры, похоже местные рабочий с колхозницей, запыленный и обвисший красный транспорант наверху металлических ворот. Явно что-то о победе коммунизма. Вдалеке медленно проворачивается колесо обозрения, неизменные качели. На аллеях полно народу. Откуда-то слышались звуки вальса.
