— А мы пойдем иным путем... — пропел он, укладывая ладонь на сгиб локтя. Вовка с Сейлой, переглянувшись, двинулись за ними. Длинная очередь забубнила, бросая на них косые взгляды. Один из вышедших от старца паломников, проходя мимо, отчетливо буркнул про подарки братии и вход по знакомству.

— Вы ли это, саин Сонор! — Ухмыльнулся Морен и громко продолжил. — Даже не верится... Ведь в школе Вы проповедуете воинствующий атеизм, призывая родителей учеников не ездить в горы за сомнительными советами старца.

Очередь заволновалась, ближним боком выпирая в сторону говоривших. Кое-кто, не боясь потерять натоптанное место, порывался подойти и выяснить отношения.

— О, саин Морен! Я не узнал Вас в окружении очаровательных... сианн?

— Да, саин Сонор. Мои столичные гостьи. — Расплылся улыбкой Линсей. — И моя сестра!

— Всего Вам доброго! — Поклонился саин Сонор и побежал к аэромобилю.

— Всего... — Проводил его взглядом Морен. Стало понятно, что добрыми эти отношения больше не будут.

Очередь, видя, что развлечения с руганью и дракой не предвидится, снова вытянулась ровной полосой. А саин Морен с девушками быстро свернули за угол и оказались перед приоткрытой калиткой. С той стороны двери на них мрачно смотрел высокий тип в балахоне и глубоком капюшоне на лысой голове.

— Заходите. — Прошептал он и, запустив их внутрь, запер калитку. — Прошу следовать за мной и не отставать.

Несмотря на почти бег за длинными шагами монаха, Вовка успевал крутить головой. Вон ворота. Очередь от них тянулась по травянистому двору монастыря к раскатившимся черным камням, над и между которыми братия устроила себе из пестрых обломков скал нечто вроде дома без окон и дверей. Ими служили круглые отверстия, занавешенные тряпками. Вокруг поселения в ведрах цвели неприхотливые цветы, а сзади, замаскированная чахлым кустарником, стояла огромная цистерна для воды. Кто-то суетился, наполняя "святой" жидкостью баклажки и бутыли. Там же вертелись какие-то птицы, склевывая из рук паломников семена. За цистерной на веревке сохло стираное белье. И все это убогое хозяйство было обнесено могучей капитальной стеной.

— А зачем она вам? — Не сдержал любопытства Вовка. — У вас воровать-то нечего. Если только добавить чего-нибудь своего...

— Горы. — Лаконично сказал проводник. — Ветер. Снег.

К черным камням они подошли с другой от ворот стороны. Тут была единственная, узкая, но в полный рост дверь. Они вошли в нее вслед за провожатым.

— Ждите. — Еле слышно шепнул он и скользнул за натянутую занавеску.

— Девушки меня простят, — так же тихо сказал Морен, — если мы с сестрой пойдем к старцу первыми?

Вовка с Вальтером с жаром закивали головами.

Когда появившийся из внутренних помещений проводник позвал Моренов, Вовка дунул в подставленное Вальтером ухо: "Портал!"

Вальтер кивнул. А Вовка, закрыв глаза, присел на землю и уперся в нее обеими руками. И вот тут он первый раз увидел обрывки силовых нитей...

Они торчали глубоко в земле, словно перегоревшие от короткого замыкания провода. Но не кучей, а отдельно друг от друга. Поникшие, обессиленные, скрученные под разными углами... словно их не только оборвали, но и сожгли для пущей надежности.

Вовка пошевелил руками, пытаясь нащупать тот магический луч, которым можно было бы их связать воедино. Так, чтобы они снова могли пропустить через себя огромное количество энергии. Он попытался представить, как выглядел этот портал, вспоминая различные электрические устройства. По всему получалось, что тут не хватает какого-то "сопротивления", к которому раньше подключались "провода". Кроме него было бы неплохо разобраться, что с чем соединять... А то вместо родного дома можно улететь в такую даль... или вообще разлететься по эфиру отдельными атомами.

Вовка поднялся и привалился к стене, переводя дыхание.

— Тебе плохо? — Вальтер подхватил его под руку.

— Нет... — Тот вытер капли пота на лбу. — У нас здесь ничего не получится.

— Почему?

— Нужно время, чтобы разобраться. Не возьмут же нас монахи к себе на полный пансион! Тут постоянно топчется народ... Придется искать другое, уединенное место.

— Но ты что-то понял?

— Только увидел. Тс!

Занавеска откинулась, и Вальтер сразу загородил собой обессилевшего Вовку. Перед ними в коричневой монастырской хламиде стоял высокий молодой аггел с прозрачными серыми глазами. Не двигаясь, он жадно всматривался в лицо Вальтера, а потом и выпрямившегося Вовки.

— Э... Вы что-то хотели? — Любезно поинтересовался Вальтер.

Вместо ответа аггел медленно встал на колени.

— Вы это чего? — Вовкина рожица с нахмуренными бровями вылезла из-за плеча друга. — Может, приляжете?

— О, да... — прошептал аггел и бледно улыбнулся. — За этот божественный свет можно лечь пылью к вашим ногам!

— Слушай, а может, это расстройство психики? — прошептал попятившийся к выходу Вовка. Сумасшедших он не боялся. Но очень не любил их успокаивать. — Горная болезнь?

— А давайте Вы присядете, выпьете водички! — Негромко произнес Вальтер, наклонившись над упершимся в пол лбом монахом. — И сразу станет легче!

Тот выпрямился и, неожиданно легко встав с колен, произнес:

— Приветствую моих Владычиц в этой скромной обители! И торжествую, что одним из первых узнал о вашем возвращении! Мир, — он вытянул ладони в стороны, — радуется вместе с нами! Слава Богам!

Вовка попятился еще дальше.

— Вальтер, что за хрень? Может, пойдем отсюда?

— Погоди, Вовка. Тут надо разобраться. — Вальтер наоборот, подошел к монаху и, участливо заглянув ему в глаза, поинтересовался:

— Это мы — Владычицы? Почему Вы так решили?

— Я вижу перед собой исчезнувших на века детей Анибель! Какое счастье даровано мне судьбой! Боги! Помогите познать мне вашу святую волю! Что я, обычный монах, должен для них сделать?

Он на какое-то время замер. Только слезы текли из уголков его глаз, а губы улыбались.

— Блаженный. — Прошептал Вовка. — Слушает распоряжение тех, кто свыше.

И оттопыренным большим пальцем указал в потолок.

Впрочем, монах быстро открыл глаза и, поклонившись, серьезно сказал:

— Боги говорят, вы забыли о своей миссии. О своей истинной матери. О нашем мире. И поручили мне все вам рассказать. Пусть это займет некоторое количество времени, но я умоляю меня выслушать!

Вальтер поглядел на Вовку. Тот, видимо, сопоставив какие-то факты, согласно кивнул головой.

— Пуст! — На зов монаха пришел прежний высокий проводник. — Сообщи аггелам, что приема больше не будет. Пусть расходятся.

— Но пуст Ферапонт! Они будут огорчены. Аггелы потратили много сил и времени, добираясь в нашу обитель, чтобы услышать твое мудрое наставление!

— Да, — влез в разговор Вовка. — Нехорошо получается. Вы, правда, отпустили бы очередь. Население обижать не стоит: свои маленькие проблемы для каждого важнее общемировых! А мы подождем.

— Спасибо, милостивые Владычицы! Пуст, покажи, где Владычицы могут отдохнуть и перекусить. Только еда и жилье у нас скудные, не взыщите!

Вовка с Вальтером переглянулись.

— Нас все устраивает. — Хмыкнул Вовка. — А отдохнуть мы можем и здесь.

И девушка села прямо на землю.

* * *

Возмущенный до глубины души саин Морен в сопровождении сестры шел к воротам. Негодованию и разочарованию тщеславного учителя большой городской школы, уважаемого всеми аггела, не было предела. И только присутствие посторонних глаз сдерживало его от открытого проявления эмоций. Зато когда он сел в свой аэромобиль, накопившееся раздражение вылезло наружу. Да так, что Сейла тихо сползла на коврик между сидениями.

— Что он себе позволяет! Жалкий фигляр! Прикормленный вершитель судеб! Да как он посмел, ничтожный голодранец, указывать мне, как жить! Нет, каков идиот! "Знай свое место!" Я и так его знаю! — Разорялся Морен. — И не ему мне об этом рассказывать! "Будь скромнее в запросах! Твое счастье находится рядом!" Оно было рядом, пока этот поганец своими речами все не испортил! Сейла! — Рявкнул он. — Они не захотели отдать мне девчонок! Выставили магическую защиту, амбалы! Как будто я не могу ее пробить! Да раз плюнуть! Просто шуметь не хотелось! Пристегнись, трусливая кукла! Едем домой!

Взревел мотор и аэромобиль, поднявшись над стоянкой, начал разворачиваться.

— А девушки? — Пискнула Сейла. — Ты ждать их не будешь?

— Разве не слышала, что сказал этот недоумок? "Они тебе не принадлежат. И никому принадлежать не будут! Они — суть мира!" Совсем с катушек съехал! И эта его братия... Не братия, а гвардия! Где он таких здоровых лбов набрал?

Развернувшись, Морен дал по газам. Едва вписавшись в полотно дороги, аэромобиль помчался вниз, вылетая задом за силовые линии ограждения. Датчики на панели приборов пищали, призывая водителя сбросить скорость. Сейла, закрыв уши руками, тряслась на коврике и твердила: "Я — королева... мне все равно..." Едва не скинув с дороги встречное аэротакси, Морен, наконец, сбросил скорость. Острота ощущений немного прошла, но разочарование все еще грызло впечатлительную душу. Зато, вытесняя негатив, уже поднимало голову любопытство: интересно, про какую женщину, ту, что совсем рядом, говорил монах? Лица соседских дочек калейдоскопом вертелись перед его внутренним взором. Но сразу стирались, сменяемые новыми образами. Непонятно!

— Сейла! — Позвал он. — Ты там коврики не испортила?

— Сам дурак, братец. Не испортила, хотя надо было. — Отозвалась девушка, вылезая на сидение. — Разбить нас хотел?

— Не разбил же. — Философски отозвался Линсей. — Слушай, помнишь, Ферапонт сказал, что мое счастье рядом?

— Ну...

— Как ты думаешь, кто это?

— Неужели мой братец решил расстаться с идеей переехать в столицу и там выгодно жениться?

— Мне стало интересно.

— Тогда не знаю.

— Говори!

— А вот и скажу! — Девушка прищурила глаза, рассматривая дальние горы. — Может, дурь из твоей головы быстрее выветрится.

— Ну?

— Тейра, дочь сестры второй жены в тебя влюблена чуть ли не с пеленок. Хорошая девушка. Готовит вкусно, дом убирает. Симпатичная и спокойная.

— Эта? Серая мышь? — Морен от удивления даже обернулся. — Никогда бы не подумал!

— Вперед смотри! А кого ты вообще, кроме себя, видишь? Даже мать живет только твоими интересами, не обращая внимания ни на меня, ни на Карину. А вот Тейра в свободное время с ней играет. И даже сказки на ночь рассказывает! А от вас только и слышно: когда мы будем жить в столице... Да кому вы там нужны? Богатые женятся на богатых, братец. И шанс с Вальей, увы, сразу был призрачным.

— Помолчи уже! И так тошно.

— Ты спросил, я ответила. Так что можешь подпрыгивать за журавлями в небе хоть оптом, хоть поодиночке. Авось ноги переломаешь и успокоишься.

— Да замолчишь ты когда-нибудь?

* * *

Очередь, несмотря на весьма краткие ответы "старца", все никак не кончалась. Тогда Ферапонт, изнывая от нетерпения, послал к народу одного из своих пустов объявить, что делает перерыв. Кто хочет ждать, пусть ждет, но монастырь для посетителей все равно закроется в пять. Отпустив последнюю тетку с вопросом "выходить ли ей замуж второй женой за соседа", он помыл руки в подставленном одним из монахов тазу и приказал собрать стол в круглой комнате. Сам же отправился за девушками.

Те сидели в той же нише, где он их оставил. Только дверь была раскрыта, и в проеме виднелся горный склон с куском серого неба.

— Прошу прощения, Владычицы, за ожидание! — Улыбнулся он вполне адекватно. — Умоляю вас принять участие в нашей дневной монастырской трапезе. Не побрезгуйте соленым сыром и подсушенным хлебом!

— Нам бы водички. — Ответил Вовка. — Но мы с вами посидим, если настаиваете.

Пройдя внутрь помещения, ребята попали на круглую и ровную площадку, по краям которой как раз лежали большие черные камни.

— Вот оно, Вальтер! — Шепнул Вовка. — Поле переноса!

На этом самом поле стоял низкий, грубо сколоченный стол, застланный чистой тряпкой. Крепкие пусты, откинув капюшоны с бритых голов, быстро расставляли миски и кружки. Разложив ложки, один из них водрузил с краю большую кастрюлю и замер, глядя на Ферапонта.

— Братия! — Улыбнулся тот. — Сегодня произошло то, ради чего мы с вами несем к Богам наши помыслы: телесные и духовные. Боги услышали наши молитвы! Радуйтесь: к нам, в нашу тихую и скромную, удаленную от мира соблазнов, обитель явились дочери Владычицы Анибель! Вот они...

И Ферапонт обожающе посмотрел на двух девиц в мешковатых штанах и куртках, косы которых покрывал не длинный плат, а воздушный шарфик, плотно намотанный на волосы тюрбаном. С первого взгляда вообще было не понять, кто это: женщина или мужчина.

Вовка заметил пару недоумевающих взглядов, которыми обменялись монахи.

— Так вознесем же радость нашу к Богам нашим! Пусть они веселятся, глядя на наше веселье! Время слез закончилось. Наступило время решительных действий!

Все, глядя на Ферапонта, сложили руки и что-то зашептали. Закончив, пастырь указал на стол:

— Теперь возблагодарим небо, дающее нам не только укрепление духа, но и физических, бренных сил! Прошу к столу!

Об этом пустов просить не стоило. Молодые организмы постоянно требовали пополнения калорий.

Девушки в нерешительности стояли сзади, пока парни, расталкивая друг друга локтями, усаживались за столом. Свободных мест, понятно, не осталось.

— Простите, Владычицы! — Склонился Ферапонт до земли, увидя сей конфуз. Затем выпрямился и долбанул кулаком по столу. Парни заерзали, освобождая место.

Вовка скривил рот.

— Нет-нет. Сидите. Вкушайте. А мы, пожалуй, подождем на улице. Здесь душновато.

Взяв Вальтера за руку, Вовка решительно вышел из портального круга.

Очереди внутри монастыря уже не было. Ветер с гор гонял по двору выроненную кем-то из просителей бумажку. Когда она подлетела к присевшим в тени девчонкам, Вальтер прижал ее ногой, а потом, отряхнув, прочитал:

— "Не забыть узнать о хромой Весии: выйдет ли она замуж хоть третьей женой. И как избавить ее от прыщей..."

Вовка хмыкнул:

— Надо было начинать со второй просьбы. Ибо из нее вытекает первая.

Вальтер поднял руку с бумажкой вверх.

— Пусть Весия избавится от прыщей, хромоты и выйдет замуж!

Отпущенная бумажка, покружив на месте, взмыла вверх и, затянутая вихревым потоком, унеслась за ограду монастыря.

— Вовка!

— Что?

— Может, вернемся в город? Заночуем где-нибудь в парке, а завтра снова пойдем искать порталы.

— Да, пойдем. Но интересно послушать, что скажет этот чудик. Знаешь, мне кажется, они принимают нас за кого-то из их божественного пантеона. Но нам с тобой подобная слава не нужна.