— Это будет сильным ходом. Не дадим увести богатства, а главное ворвемся на плечах.
Несколько десятков гулей, все же успело вскочить на тараканьих улиток и подскакало к воротам.
Открыли не сразу, была перебранка. Когда врата опустились, из-за леса выскочил Победоносцев с всадниками. Он орал, используя приспособление мальчишки:
— Именем великого султана Бэффа! К вам мчится мощное подкрепление! Если вы хотите защитить город, позвольте воинам занять свое место на стенах.
Стражники спросонья сообразили не сразу, тем более что Победоносцев накинул на себя богатое облачение, которое он стянул с трупов. Один шлем чего стоит сверкает как сосулька на солнце, ну откажет столь знатному воеводе.
А господа, бургомистр, и прочие вельможи, конечно не спали, они "радели" о своем народе!
На небольшом холме был расположен красивый с колонами и статуями дворец, выполненный в смеси древнеримского и древневосточного стиля. Перед ним как это принято в этой стране громадная статуя султана Бэффа, с извергающим из-за рта фонтаном. В самой большой зале было шумно и весело, звучала музыка — пир горой. Знатные вельможи султаната устроили сабантуй. В дорогих вышитых золотом тогах, они лежали на пышных подушках, на невысоких столах были нагромождения из яств, вин и настоек. Сотни ламп блистали на столах и стенах. По всей усадьбе и в колоннадах мелькали несчетные рабы, рабыни, мальчики-невольники и охранявшие дворец солдаты-телохранители. Сановники потянули тосты. Главный вельможа шейх дю Другоморов застыл в объятиях двух обнаженных гетер. Он дергался и мычал как одержимый, наконец, освободился и прокричал.
-А теперь пора устроить гладиаторские бои. И так скучно, нет крови, и вино не в душу.
Прозвучал горн, на арену зазывали бойцов. Согласно обычаю первыми должны сразиться самые легкие и младшие по возрасту воины. Но шейху только поступила партия обученных рабынь, и хотел совместить развлечение двух видов эротическое и кровавое.
В центре миниатюрного Колизея горел костер, факела, усиленные стеклом, давали довольно яркий свет с багровым оттенком, белый гравий блестел, придавая подиуму веселый вид. Первым на сцену выбежал мускулистая и стройная девушка в кожаном поясе. Она как первоклассный гимнаст сделала два сальто и прошлась на руках. Затем стала напротив князя, замер скрестив меч и кинжал в таком вооружении его называли— мирмиллон. Не смотря на то, что девушке можно было выступать на конкурсе красоты, до чего у нее нежная, бархатная кожа, светлые волосы, она уже имела широкий шрам на лице. Следующий попрыгунчик так же прошелся на руках. Его вооружением был трезубец и короткая сеть — ретиарий. Сделав растяжку, он встал напротив противника. Это был юноша гуль, наличие смешанных пар придавало особый эротизм действию. Похоже, партнеры давно знали друг и подмигивали.
— Что Алиска! Не думал что мы так встретимся!
— Ты был приятным парнем, но теперь твою душу отведут в изначальное пламя.
— Ну почему ты так жестока! Мы ведь еще девственники, должны жить!
— Это нам не поможет! Рабов презираю даже боги!
Тренировки в школе гладиаторов, были жесткие и на голых блестящих телах видны шрамы.
Толпа оживилась, заключали ставки, дикие крики подбадривали юных, явно не желающих драться гладиаторов.
Жена шейха достала кожаный мешочек.
— Пятьдесят золотом на Алиску! — Сверкнула она крупными зубами.
-Начали! Подал сигнал шейх.
Такие разные и вместе с тем имеющие много общего, ратники сошлись, их движения были быстрыми и хаотичными. Сначала воин с трезубцем попытался накинуть сеть, но промахнулся и его соперник, дико прыгнув на него, сумел полоснуть кинжалом по животу. Юноша отскочил и ударил трезубцем в грудь, но лишь слегка расцарапал кожу. Тем не менее, его маневр заставил отступить противника. Тот отошел и прислонился к сетке, не давая подойти некогда любимому гладиатору.
— Вы мужчины тупые! Значит, обречены на поражение! — Надменно произнесла девушка.
— Каков родился! — Юноша выглядел смущенным.
Внезапно ретиарий с трезубцем захватил рукой гравий и швырнул в лицо. Маневр произвел эффект девушка зажмурилась в туже секунду трезубец вонзился ей в пресс.
Вскрикнув от боли, юная гладиаторша скорчилась, но, тем не менее, успел всадить лезвие в плечо. Ретиарий заорал и выдернул оружие. Меч мелькнул словно молния, едва не пронзив шею. Гладиатор отступил, ему рассекло грудь. Юноша застонал от боли и выронил трезубец. Тогда соперник прыгнул на него и метнул кинжал. Замах и был слабоват, и острие пробило мякоть ноги. Ретиарий вскрикнул и упал, потом подобрал кинжал, попытался подняться, в этот момент меч поразил его в шею. Уже теряя сознание, он ударил клинком мирмиллона в солнечное сплетение. Некогда влюбленная пара ( подобно Ромео и Джульетте) замертво повалились на гравий. Пьяная публика смеялась и уйлюкала. На арену выбежали три угрюмых, с низкими лбами и выпирающими челюстями раба, они прижгли раскаленным железом тела проигравших, но получивших духовную свободу. Убедившись, что они мертвы, поддели их ребрами за крючья, и выволокли со сцены. Место, где была кровь, закидали углями.
-Они уйдут на корм насекомым. — Оскалила лошадиные зубы жена шейха Феметра. — Жаль, что косточки маловаты звери, останутся голодными.
-Ничего будет мясо и понаваристей. Жалко, правда, пару из них могли получиться вполне перспективные атлеты.
— В твоей постели?
— А почему бы и нет! Девушка симпатичная, а юноша мог бы достаться тебе.
— Мелковат и хрупок! У нас нет еще такой же пары?
— К сожалению нету! Давай посмотрим на молодую смену, что нам прислали из соседней школы.
— Может лучше пускай подрастут! А то мы так переколем всех своих пленных.
— Весть о бунте рабов слишком радостная и хочу отпраздновать ее по полной программе.
— Если конечно Этимон, тебя не опередит!
— Такое ничтожество! Тем лучше прикончим сейчас всех гладиаторов и лишим глупца зрелища. Давай новичков.
— Это не совсем новички.
Вновь звучит гонг и на арену выбегают мальчишки-гули. На вид им лет четырнадцать-пятнадцать, довольно широкие плечи и грудь. Как и предыдущие бойцы, он делают сальто и бегут на руках. Уже выбежав на подиум, надевают вооружение, шлемы, грудной панцирь щиты и мечи. У одного клинок прямой, а у другого изогнут как сабля. Рельефный пресс открыть и на нем видны шрамы. У стоящего справа мальчишки зажившие порезы пересекают тремя линиями грудь.
Кожа обильно смазана маслом и блестит.
Распорядитель объявляет.
-На ринге выступают известные бойцы Будорос с кривой саблей и Сафоров с прямым мечом. На счету у Будороса шесть боев у Сафорова семь. Все их соперники были либо убиты на месте, либо заколоты по решению народа. Распорядитель пальцем указал на собравшихся. Вновь появились желающие побиться об заклад. Шейх рявкнул.
— Сто золотых на Сафорова.
Ставки стремительно заключали, вельможи ругались. Двое даже подрались. Один плеснул бокал вина, другой ударил жирной ножкой, по лицу. Гетеры и стража бросились успокаивать разбушевавшуюся публику. Жена шейх, властная, наглая, толстая рявкнула:
-Вперед! Убивайте!
Гладиаторы сошлись. На сей раз, они не торопились, проверяя друг друга осторожными ударами. Сталкиваясь, мечи, слегка искрили, щиты дрожали. Это осторожность не очень нравилась публике, она недовольно выла, в сторону бойцов летели кости. Шейх, опрокинул поднос, весь заляпался вином и вареньем. Потом плюнул и надрывно провизжал.
-Если вы не будете драться, я прикажу вас подвесить вверх ногами. Несколько напирающих дикарей "янычар" выбежало на подиум, они размахивали копьями, демонстрируя тычки в открытую спину. Сафоров перешел в наступление, яростно атакуя, он, ударил своего визави ногой в коленку. Подросток отступил, слегка уведя меч в сторону, его противник рубанул по груди. Плохо привинченная пластину упала в низ. Следующий выпад оставил глубокую отметину на коже, полилась густая кровь. Будорос отступился, один из волосатых бойцов ударил его по ногам. А когда мальчишка заколебался, Сафоров с такой яростью ударил в шлем, что, пошатнувшись, рухнул. От сотрясения "каска" слетела, обнажив белую голову со вздувшейся шишкой на лбу. Сафоров приставил клинок, к нервно вздымавшейся груди. Он скосил глаза на "публику".
Ждал знака. Когда большинство проводит по волосам — это значит убить, а слаживает ладони в замок — помиловать.
Однако милосердие не читалась в свирепых лицах. Практически все, даже женщины и подростки провели ладонью по горлу.
-Смерть! Добей его!
Жена шейха рявкнула.
— Он слишком дешево отделался. Отдайте мне его на одну ночь.
Сафоров заколебался, слегка надавил, выступила капелька крови. Потом в отчаянии отбросил меч.
-Я не могу! Он мой друг.
Шум разом прервался, наступила гробовая тишина.
-Что! -Рассвирепел шейх. — Ты отказываешься убить побежденного. В клетку их обоих, после будут ужасные пытки на глазах у всей гладиаторской школы.
Воины подскочили к Будоросу, плеснули в лицо воды, а затем что бы быстрее пришел в себя прижгли раскаленным железом голую пятку. Мальчишка вскрикнул, подскочил и на его шею тут же набросили два аркана. Сафоров попытался оказать сопротивление, он отбивался сразу от дюжины мечей, страх придал ему силы. Но один из стрелков поразил стрелой ему ногу. От яда юношу парализовало, но не убило. Связав обоих, их заперли в клетку. Сафоров всадили раскаленным прутом по ребрам, задымилась кожа, видавший виды мальчишка стойко перенес уколы. Но видимо истязание двух не покорных пареньков отложили на сладкое.
Жена шейха сверкала очами:
— Они должны быть моими муженек. Сам знаешь, что я изобретательна.
— Знаю, но только смотри, я могу приревновать. Парни красивые и уже могут жениться.
— Скорее всего, даже женаты! Ведь это самые сильные и здоровые рабы, которые должны плодиться!
— Гладиаторы цвет неволи! Вот бы и их жен достать помучить.
— Успеем! Вот кстати снова девушки.
Теперь должны были драться женщины. Две полуобнаженные дивы в одних набедренных повязках вышли на арену. Они были скованы за шеи цепью — не оторвать друг от друга. Оружие по два кинжала в каждой руке. Ясно схватка будет жестокой и не слишком длинной. Одна девушка была светлой другая черноволосой, обе с довольно длинными гривами.
-В бой! — прогремел громила.
-Я не буду делать ставок! — Рявкнула жена шейха. — Это стало уже плохой приметой.
Бедные женщины сошлись в месте. Это было страшно, у одной практически сразу был распорот живот, другая ранена в грудь. Продолжая резаться, девушки отбрыкивались ногами, терзая свою плоть. Крови лилось много и они не могли уйти и разбежаться. Наконец одна из них в конец изрезанная рухнула на колени. Черноволосая рассмеялась, пытаясь добить, то туже нарвалась на коварный удар с низу под ребро. Застонав, она все же смогла ударить обидчицу по затылку. Обе красивые изувеченные женщины рухнули на гравий, несколько раз трепыхнулись, застыли. Косматые "янычары" подбежали к ним ткнули раскаленным железом. Девушки-гули не шевелились.
-Опять не одна ставка не сыграла. Обе мертвы.
Публика была разочарована, хотя лицезреть убийство само по себе очень приятно. Но вот пока никто не выиграл.
В этой ситуации только новый бой мог спасти дело. Легкая разминка закончилась и настала пора серьезных дел.
На арену вымахнуло пятнадцать гладиаторов в продырявленных оранжевых туниках, на шламах по три черных пера. Они были вооружены короткими, кривыми мечами; в руках они держали небольшие квадратные щиты с выпуклой поверхностью, головы защищены шлемами без забрала. За этой группой выбежали бойцы в ярко красных туниках, то же с короткими, зато прямыми мечами, с маленьким круглым щитом и железным наручником, прикрывавшим правую руку, не защищенную щитом и наколенник, защищающий левую ногу. Зеленые перья на скользких шлемах дополняли картину.
Став, напротив друг друга, они поклонились. На сей раз ставки заключались на гораздо более крупные суммы, золото перетекало из рук в руки.
-Так быть не может, чтобы их всех убили! — Заявила жена шейха. Кто-то обязательно победит!
— Так делай ставку, это последний бой. Видишь, уже светает! — С раздражением произнес уставший шейх.
— Тогда это будет серьезно! Тысячу золотых драхм на красных.
— А почему на них?
— Потому что глаза злее!
Распорядитель что-то выкрикнул. Прозвучал надрывный звук трубы. Даже факелы заморгали, словно монстрам что-то попало в глаза.
Разговоры, шум, смех, чавканье прекратились: все взоры были устремлены на сражающихся. Первое столкновение было ужасно: среди воцарившейся глухой тишины резко прозвучали удары мечей по щитам. По арене полетели перья, осколки шлемов, куски разбитых щитов, а возбужденные тяжело дышащие гладиаторы наносили друг другу удар за ударом. Не прошло и трех минут после начала боя, а уже пролилась кровь: четверо гладиаторов корчились в агонии, а сражающие топтали их ногами. Один из валявшихся схватил партнера за ногу и повернул стопу. Тот полетел вниз, распоров руку.
Жена князя ненасытная Феметра, бросила на ринг обглоданную кость.
— Красные если вы выиграете, я дам вам по бокалу вина!
Как часто бывает, случилось наоборот, самого крупного бойца из команды, за которую болела Феметра, завалили. Сразу три меча пробили широкую грудь, а в руке незадачливого предводителя осталась не вовремя подобранная кость.
Зрители с восторгом и напряжение следили за кровавыми перипетиями боя. Они орали, как стадо раненых быков. Местная элита неистово, бесновалась, подбадривала сражающихся. Ряды гладиаторов редели, сражение распадалось на отдельные стычки.
В этот момент когда сановитая публика наслаждалась и откровенно "балдела" лакая кровь, отважные повстанцы перебили сонную стражу. Победоносцев, вместе с горстью храбрецов, сокрушив телохранителей, первым ворвался во дворец.
Шум от приближения повстанцев заставил прервать схватку. Вельможи, шатаясь, старались подобрать мечи. Юный предводитель повстанцев громко крикнул:
— Что я вижу! Вы убиваете друг друга, на потеху негодяям! Ожившим гадам не способным даже поднять меч, так слишком мешают животы. Если в вас сохранилась хоть частица, гордости рубите, эту мерзость.
Гладиаторы словно ждали именно этого: устремились на ожиревшее стадо.
Рабы-прислужники отскочили в стороны, не желая умирать за ненавистных хозяев, а мальчики даже принялись бросать в сановников подносы и еду.
Феметра завопила:
— Убейте их всех!
Тут ей на голову обрушился хрустальный фужер, вырубивший стерву.
Победоносцев был в гневе. Он рубил богатых граждан города, кромсая их мясо.
Это было не трудно, но противно. Рядом с ним сражалась неизменная спутница Часса. Хук не отставал, а гладиаторы мстили своим тюремщикам.
Угрюмые рабы, подняли на крюк распорядителя, они кричали:
— Мы свои! Такие же невольники, как и вы!
— Так докажите это мечом! — Крикнул Победоносцев.
Шейх попытался удрать, но Хук поставил ему подножку, и вылил за шиворот меду:
