Победителей не судят

Гелен и его люди заметили грозившую им опасность, но у них было слишком мало времени, чтобы что-то предпринять. Волна камней с разгона ударила во вражескую армию. Гелен погиб одним из первых. Его свиту накрыло центром лавины. Шансов спастись у него не было. Вражеская армия перестала существовать в одно мгновение. В каменном хаосе погибли около ста пятидесяти воинов и около шести десятков слуг. Сотня слуг и рабов смогли уцелеть и спастись бегством, так как находились в тылу далеко от эпицентра сражения. Они в панике бросили обоз и бежали.

Из вражеских воинов после удара каменной лавины уцелели только сорок два гоплита. Однако, в отличие от слуг и рабов они не смогли убежать, так как камнепад заблокировал им путь к отступлению. Поэтому, они, потрясенные гибелью своих командиров и товарищей, сложили оружие и стали молить о пощаде.

Солон улыбнулся, слушая радостные вопли крестьян и поглаживая свою покалеченную руку. Он не подвел своего командира. Он все сделал правильно!

* * *

Это была победа! Саня медленно снял шлем и посмотрел вверх. В ярком синем небе все так же невозмутимо нарезал круги парящий в вышине орел. В такие моменты хотелось жить и наслаждаться жизнью. Когда после яростного боя ты стоишь под ярким солнцем и полной грудью вдыхаешь воздух. Твои товарищи и соратники стоят рядом с тобой и тоже радуются, что остались живы и победили, а враги разбиты. Ради таких моментов стоит жить!

— Мы это сделали! Мы победили! — восторженно заорал Лиск, стоявший рядом, размахивая мечом и подпрыгивая от избытка чувств. — Да здравствует наш вождь Александр! Слава Александру!

— Слава Александру! — подхватили стоявшие рядом воины.

Вскоре этот клич подхватили остальные, и над ущельем раздался многоголосый радостный вопль:

— Слава Александру!!! Победа-а-а!!!

А перед насыпью росла гора оружия, щитов и шлемов, которые бросали туда сдающиеся вражеские гоплиты.

* * *

Саня отхлебнул отличного вина из трофейного серебряного кубка и откинулся на ложе. Пир был в полном разгаре.

— Похоже, у нашего отряда появилась новая традиция, закатывать пир после каждой победы! — усмехнулся, сидевший рядом, Деметрий.

— А я и не против такой традиции. Главное, чтобы было, что отмечать! — улыбнулся в ответ Громов.

— Ты только нами командуй, а уж победы от нас никуда не денутся. Если уж ты мне не веришь, то поверь своим людям. Ты слышал, как они сегодня тебя славили. Даже разбойники и те орали в твою честь. Наши воины верят, что пока ты с ними, то они не проиграют ни одной битвы. Они обрели уверенность в себе. Они ощутили себя победителями. Ты дал им это чувство. Теперь они пойдут за тобой хоть на край света, хоть в Тартар. Я и так знал, что ты великий человек. И эта победа только подтвердила мою правоту. О ней сложат легенду, только она будет не такой грустной, как легенда о трех сотнях спартанцев, — произнес Деметрий, отхлебывая вино из своего кубка.

— Да, это воистину выдающаяся победа! И скоро о битве в ущелье Красного Ветра узнают все наши друзья и враги. Это сильно поднимет престиж нашего полиса, — поддакнул, сидевший рядом Павсаний.

Он прибыл в деревню с отрядом царских воинов через пару часов после окончания сражения. И сильно сокрушался, что не смог поучаствовать в битве. Термесос наконец-то получил поддержку от царского стратега, который решил, что данный конфликт пора заканчивать и выделил городскому совету войска. Павсаний был назначен послом в Аспенд и как раз направлялся туда для переговоров в сопровождении царских воинов, которые должны были охранять персону посла и показать аспендскому городскому совету серьезность намерений стратега Селевкидов. Царскому наместнику не нужен был этот конфликт, и он надеялся, что аспендцы этот намек поймут.

Павсаний со своим эскортом как раз проезжал неподалеку, когда от местных жителей услышал о рейде Гелена. Он тут же ринулся к ущелью, но немного не успел. Поэтому, прибыв на поле боя, он застал людей Громова, деловито сортирующих трофеи. Рядом с ними суетились какие-то непонятные личности с криминальными замашками. Жители деревни хоронили убитых аспендцев, разбирая камни, завалившие дно ущелья.

Узнав подробности произошедшего боя, Павсаний пришел в полный восторг. Он выдал Сане увесистый мешочек с монетами в качестве премии и тут же начал подбивать клинья насчет годового контракта для отряда. Однако, Громов его обломил, заявив, что его отряд скоро двинется дальше, как только закончится текущий контракт с Термесосом. Сане совсем не улыбалось торчать целый год в этом захолустье. Ему хотелось попутешествовать и посмотреть на этот мир. Услышав отказ, Павсаний грустно покачал головой, но тут его взгляд упал на пленников.

Услышав, что это наемные гоплиты, Павсаний тут же пристал к Громову с просьбой продать ему пленников. Саня сначала отнекивался, но, узнав, зачем члену городского совета понадобились пленники, согласился. Павсаний выкупал гоплитов совсем не для того чтобы сделать их своими рабами, как вначале подумал парень. Посол Термесоса хотел дать им свободу в обмен на службу в гарнизоне Термесоса сроком на три года. Четыре десятка опытных воинов очень пригодились бы Термесосу.

И вот теперь Павсаний сидел за одним столом рядом с Саней и возносил хвалу подвигу его людей.

— Ты сказал ущелье Красного Ветра, но у него же вроде было другое название? — спросил Громов, услышав высказывание Павсания.

— С этого дня местные жители стали называть это место именно так. После того как там пролилось столько крови. Очень жаль, что я прибыл так поздно. А какой был бы сюжет в новой легенде. На помощь защитникам ущелья прибывает доблестный Павсаний со своими воинами и повергает врагов в бегство. И почему ты так быстро победил? Если бы немного подождал, то и я бы стал героем этой легенды! — произнес в ответ Павсаний.

— Не переживай так сильно! В этой легенде и о тебе тоже будут говорить. Ведь если бы не ты, то ничего бы этого не было! Не забывай, что именно ты нанял мой отряд для этой работы. Так что без тебя не было бы никакой легенды! — стал успокаивать загрустившего политика Саня.

— А ведь ты прав! И пусть теперь кто-нибудь из моих соперников в совете посмеет сказать, что тут нет моей заслуги! — повеселел посол Термесоса.

Успокоив изрядно захмелевшего Павсания, Громов усмехнулся и, отхлебнув вина, устало прикрыл глаза, откинувшись на ложе. Пир шел своим чередом. Люди веселились от души.

— Я, значит, начал арбалет заряжать, а он колья прорубил и ко мне ринулся...

— Прям как Ахиллесу в пятку попал...

— Чуть не упал на этих камнях...

— И тут он как заорет...

— Ага, мой болт ему прямо в голову попал...

— Этот гоплит весь в железе с большим таким щитом, а меч у него с мою руку длинной...

— Ты меня уважаешь...

— Клянусь Аресом, ногу отрубил начисто...

— Только пятки и засверкали...

— Вот тут он меня и достал, но кольчуга выдержала...

— Я арбалет назад отбросил и за меч схватился...

— Теперь и мы как те спартанцы такие же герои, только эта, еще живые...

— Он и повис как тряпка на кольях...

— Ага, вместе с лошадью перевернулся...

— Наш то полковник, точно сын бога. Ты видел, как он покрошил десять гоплитов, а на самом ни одной царапины...

— Если уважаешь, тогда пей...

— А бабы тут в деревне красивые...

— Сам видел, болт ему щит пробил и панцирь насквозь...

— Хорошо, что Александр не успел их всех убить, и нам немного досталось, а то я уже заскучал...

— Болт его к бревну пришпилил как булавка жука. Вот смеху то было...

— А сержант наш орет, чтобы строй держали...

— Я его ногой в щит ударил, как он с насыпи вниз покатился...

— А у них доспехи красивые, но наши лучше...

— Один раз я сразу с тремя гетерами был...

— Как муравьи полезли на насыпь...

— Точно видел, ему стрела в грудь попала и отскочила...

— Застрял между кольями, как кабан меж двух дубов, мечом машет и ругается...

— Один камень сразу пятерых сбил...

— И я тебя уважаю, вот за это и выпьем...

Глава 8.

Дурной и коварный человек

превратит любовь во вражду и смуту,

если пристроится к друзьям.

(Иоанн Дамаскин)

Один человек мало, что значит в масштабах цивилизации. Однако, в истории человечества время от времени появляются люди, которые могут изменять ход истории. Их действия прямо или косвенно влияют на развитие человеческой цивилизации. И вот сейчас события начали раскручиваться совершенно непредсказуемо. Все началось с того, что в начале лета 197 года до нашей эры на одном из островов вблизи западного побережья Малой Азии появился человек, который не должен был здесь существовать. Само по себе его появление в античном мире уже было невероятно, но когда он начал действовать, то каждый его поступок начал постепенно менять ход истории.

Сначала все вроде бы шло по намеченной колее. В Греции только что закончилась война, в результате которой, римляне приобрели там большое влияние, а Македонское царство значительно сократилось в размерах. Эта победа только раздразнила аппетиты Рима, и он обратил свой взор на Азию. Там как раз сейчас начиналась большая заварушка, грозившая перерасти в крупномасштабную войну. Цивилизация сейчас находилась в одной из ключевых точек исторического развития. Решалась судьба античного мира. Каким будет его будущее? Кто будет править этим миром? На западе уже занималась заря будущей Римской Империи, а на востоке царь Антиох Третий грезил о великом царстве. Все шло к столкновению этих двух миров. И от того, кто победит в этом великом противостоянии зависела судьба человеческой цивилизации. Однако, фортуна крайне переменчива и любит подшучивать над людьми.

Царь Антиох — правитель державы Селевкидов четко следовал своему плану. Он недавно хорошо потрепал Птолемеев, отщипнув от их царства изрядные куски территории. Македонские города в Малой Азии так же подверглись нападению и в добровольно-принудительном порядке один за другим включались в состав царства Антиоха. Македонский царь Филипп был сейчас сильно занят и практически подарил Антиоху Третьему свои владения в Азии, чтобы они не достались Пергамскому царству или Риму. Конечно, среди вольных городов было много недовольных, но царь Антиох уверенно давил их с грацией парового катка. Римляне тоже пытались возмущаться, но пока правителю Селевкидов удавалось оттягивать начало войны с Римом.

Лето подошло к концу. Дела Селевкидов шли неплохо. Царские войска заняли много городов в Малой Азии. Большинство из них подчинялись без особого сопротивления. Лизимахия срочно укреплялась под чутким руководством царевича Селевка — младшего сына Антиоха Третьего. Римляне выдвигали наглые требования, но царь их просто игнорировал. В начале осени Антиох решил покорить остров Кипр, который формально принадлежал Птолемеям и сильно портил настроение владыке Селевкидов. Поэтому, разобравшись с делами в Малой Азии, царь с большим флотом отплыл в сторону Кипра, рассчитывая покорить его за один месяц, чтобы затем отбыть в Сирию, где Антиох планировал зазимовать. Ходить по морю в сезон зимних штормов было довольно опасно. Поэтому, он торопился поскорее покончить с надоедливыми киприотами. Это положило начало событиям, которые круто изменили жизнь многих людей. И Александр Громов был в их числе.

* * *

— Мой царь! Ветер усиливается! Может, прикажете повернуть флот к берегу. Боюсь, что на нас надвигается шторм! — доложил наварх Диофант, почтительно склонив голову перед своим владыкой.

— Задница Посейдона! Мы ведь почти дошли до Кипра! — выругался царь Антиох Третий по прозвищу Великий правитель державы Селевкидов.

— О, мой господин! До острова нам остается менее одного дня пути, — подтвердил Диофант, посмотрев на своего царя.

— А что это там за берег виднеется? — нахмурившись, спросил Антиох.

— Это Памфилия, мой царь! А вон там устье реки Сара. Думаю, что там будет удобно спрятать весь наш флот от ярости моря, — ответил царский наварх на вопрос Антиоха.

— Отлично! Так мы и поступим! Командуй Диофант! Надеюсь, что все мои корабли успеют там укрыться до начала бури. Неужели наши жертвы не понравились Посейдону? И почему он на нас так злится? — пробормотал царь, оглядываясь на потемневший от туч горизонт.

Получив приказ, суда флотилии начали лихорадочно разворачиваться в сторону берега. Судя по быстро приближающимся черным тучам на горизонте, надвигалась очень сильная буря. И оказаться вдали от берега, когда здесь начнет бушевать стихия, никто не хотел. Люди отчаянно напрягали все силы, налегая на весла. Корабли развили значительную скорость, стремясь быстрее приблизиться к спасительному берегу. Однако, несмотря на все старания, шторм быстро нагнал убегающий флот и обрушился на него всей своей мощью. Удар стихии был страшен. Большие боевые корабли разбушевавшееся море швыряло словно щепки. Суда этой эпохи и без того не отличались хорошими мореходными качествами. Поэтому, античные мореходы предпочитали плыть вдоль берега и редко углублялись в открытое море.

Через три часа шторм начал стихать и выжившие смогли вздохнуть спокойно. Подсчет потерь привел их в ужас. Из девяноста шести кораблей царской флотилии выжили только тридцать четыре. Но это было не самое страшное, в морскую пучину погрузился флагманский корабль, на котором плыл сам царь Антиох со своими сыновьями. Погибло так же много знатных людей и воинов, находившихся на других утонувших кораблях. Такого удара держава Селевкидов еще не получала. История сошла с проторенной колеи и покатилась в совершенно неизвестном направлении.

* * *

Антипатр — племянник Антиоха Третьего хмуро осматривал все, что осталось от могучей эскадры. После гибели царя и большей части войска, ни о каком вторжении на Кипр и речи быть не может. Теперь надо спасать царство от катастрофы.

— Боги любят смеяться над планами людей! Это плавание к Кипру всеми рассматривалось как легкая увеселительная прогулка и вдруг такой удар. Ну, почему царь взял с собой именно своих старших сыновей, а этого оболтуса Селевка оставил в Лизимахии, чем невольно спас ему жизнь? Эх, лучше бы этот малолетний шалопай утонул, а то ведь теперь он станет царем! Вот враги Селевкидов обрадуются. С таким царем как Селевк никаких врагов не надо. Этот сам все развалит и погубит царство, — грустно размышлял царский родственник.

Царевича Селевка он не любил за его бесконечные любовные приключения, пирушки и глупые охоты. Если такой сядет на трон, то царству Селевкидов, это пойдет только во вред. Вон, у Птолемеев сейчас правит малолетний царь-фараон, и именно поэтому Селевкиды отобрали у них практически безнаказанно множество провинций. При слабом правителе царство слабеет, а его враги усиливаются. Сейчас держава Селевкидов стояла на пороге большой войны с Римом и его союзниками. И такой царь, как Селевк вряд ли мог выиграть эту войну. А если война будет проиграна, то враги, просто, разорвут царство на куски. Царский племянник был ярым патриотом своей страны, и он совсем не хотел для нее такой судьбы.