Ну, что ж, будьте в моем замке, как у себя дома. Любые ваши желания будут тут же исполнены, и надеюсь, нам скоро удастся решить все ваши и мои проблемы.

А еще, в этот же день, он вызвал к себе тысячного Чембулая, произвел его в маршалы и приказал ему взять под командование пятидесятитысячную армию и разбить мятежника Юлия. Голову же его доставить во дворец.

Благодарю за оказанную мне честь. Голова мятежника будет у вас через пятнадцать дней, — новоиспеченный маршал поклонился и вышел. Надо сказать, что данный приказ был Чембулаю вдвойне приятен: во-первых — его повысили в должности, а во-вторых — он всегда не любил Юлия, считая того своим конкурентом. Теперь у него появилась возможность, разделаться с ним и тем самым еще более возвыситься в глазах хана.

Глава 21

В столице, как и по всей стране, в первых числах месяца Дожденя отмечался праздник урожая. Этому празднику была уже не одна сотня лет. Потрудившись в поте лица своего и сняв со своих полей урожай, люди благодарили богов, за то, что те были к ним милостивы и, заодно, просили тех и впредь не забывать о них, жителях солнечной Бергундии. В этот год урожай был хорошим, а значит голод не грозил никому, и люди с веселым сердцем готовились к главному действию этого праздника, веселому карнавалу. Уже с утра в городе стал появляться народ в праздничных костюмах и масках, а к пяти часам вечера, когда жара спала, толпы горожан и крестьян, из близлежащих сел, наводнили площадь святого Арсентия и под звуки многочисленных оркестров началось праздничное шествие. Веселая толпа, с песнями и плясками, двинулась вдоль по улице, которая так и называлась, "карнавальная", до центральной площади города, на которой и будет проходить все основное действо этого праздника.

Еще с вечера, Сюзанна, служанка принцессы Ариэлы, подготовила два праздничных платья. Одно, из голубого легкого как дым материала, купленного у заморских купцов — для своей госпожи, и второе, розовое, как облака на восходе — для себя. А что вы хотите? Слуга такой важной дамы тоже должна выглядеть соответствующим образом. Она уже сто раз примерила свое платье и не могла наглядеться на себя в зеркало. Признаться, она себе очень понравилась. Если, вот так, посмотреть на себя со стороны, то выглядит она совсем не как служанка.

"По крайней мере, графиня", — думала она, любуясь своим отражением в зеркале, поворачиваясь к нему, то одним, то другим боком, поправляя на платье несуществующие складки и примеряя к нему различные украшения. Благо, этих украшений было не так много, а иначе процесс одевания мог бы затянуться на целый день. Наконец, глубоко вздохнув, Сюзанна приняла решение остановиться на ожерелье из перламутровых ракушек, подаренных ей госпожою на день рождения. В это же самое время из господской комнаты раздался звон колокольчика, это принцесса Ариэла вызывала ее к себе. Последний раз бросив взгляд в зеркало, девушка поправила свою прическу и отправилась на зов своей госпожи.

Открыв дверь в господскую комнату, служанка увидела, что

принцесса, еще не причесанная, с грустным лицом смотрит в

окно. Повернув голову на звук открывающейся двери, она

тяжело вздохнула,

Что-то не хочется мне сегодня танцевать и веселиться. Какой может быть праздник, если на моей Родине идет война?

Ну, уж не скажите, ваше высочество, — горячо возразила Сюзанна, которой больше всего на свете сегодня хотелось, именно, танцевать и веселиться, а уж то, что где-то сейчас идет война, признаться, ее совсем не беспокоило. Да и то, подумать, всегда кто-нибудь с кем-нибудь, да воевал. Так что же, прикажете всем из-за этого покончить с собой, что ли?

Война — войной, а праздник урожая не отмечать, никак нельзя. Боги могут обидеться и в следующий раз не дать урожая. Вот тогда, в самом деле, будет беда, по сравнению с которой война покажется детской забавой.

И служанка упрямо тряхнула челкой,

Как хотите, госпожа, а не веселиться в такой день, это грех.

Ну ладно, праведница, если грех, то подай мне мое платье, и пойдем отправлять службу, — улыбнулась Ариэла, а Сюзанна, весело выпорхнув за дверь, через несколько секунд влетела обратно, держа в руках прекрасное голубое платье своей госпожи.

Всего полчаса ушло на одевание нового платья и расчесывание, и принцесса, в сопровождении служанки и двух охранников, вышла из замка и направилась к "Карнавальной" площади, откуда доносились звуки музыки и шум многоголосой толпы. А площадь уже вся кипела. В разных местах ее, музыканты начинали играть музыку, и народ, вокруг них, тут же пускался в пляс. Никто не мог устоять от соблазна, обхватить свою подружку за талию и весело запрыгать по мостовой, выделывая ногами замысловатые коленца, а продаваемое тут же, в лотках на площади, молодое вино нового урожая еще пуще веселило кровь и заводило людей. Постепенно всеобщее веселье передалось и принцессе Ариэле. Брови ее перестали хмуриться, губы стали улыбаться, а ноги сами собой приплясывать. Что же касается Сюзанны, то она уже успела сплясать один танец с молодым красавцем и была раскрасневшаяся и абсолютно счастливая. Тут же на площади выступали многочисленные бродячие артисты: жонглеры и фокусники, акробаты и шуты. Полюбовавшись на искусство жонглера, который подбрасывал вверх и ловил мячи, булавы, зажженные факелы и даже чайники и утюги, они принялись, затем, смотреть на выступление факира. Факир, человек, явно откуда-то с юга, снял с себя шляпу, по форме напоминающую цилиндр, показал зрителям, что она пустая, затем положил шляпу на стол, полями вверх и накрыл ее покрывалом. Произнеся несколько непонятных слов и сделав несколько пассов руками, он сдернул покрывало, и к величайшему удивлению зрителей, вынул из шляпы живого кролика. Затем стал доставать из нее длинную красную ленту, причем вынул ее столько, что непонятно было, как она могла уместиться в шляпе, а под конец, достал из шляпы еще и букет роз и, улыбаясь, протянул их Сюзанне. Та вся раскраснелась от удовольствия, а зрители захлопали в ладоши. Много чего еще показал факир зрителям такого, от чего они только рты раскрывали от удивления. Прятал в кулак монеты, а доставал их из-за уха у зрителей, вынимал изо рта одно за другим, несколько куриных яиц, безошибочно доставал из колоды карту, загаданную зрителями. Под конец представления, принцесса вынула из кошелька золотую монету и протянула ее факиру за его выступление, со словами,

Это вам за чудеса, которыми вы нас удивили.

Ну что вы, госпожа? — ответил ей факир, который, как оказалось, недурно говорил по-бергундски, — Это были всего лишь простые фокусы, настоящих чудес я еще не показывал.

Вот как? — Заинтересовалась принцесса, — Что же вы тогда называете настоящими чудесами, если это, по-вашему, простые фокусы.

Ну, например, я могу сделать так, что душа человека выходит из его тела и летит туда, куда пожелает человек. Он может, никем не видимый, побывать в другом городе и посмотреть, что сейчас там делают его знакомые. Вот это я называю чудом.

Интересно, — заинтересовалась принцесса, — А как же его тело без души? Святые отцы учат нас, что тело без души жить не может.

Пусть вас это не беспокоит, госпожа, — ответил ей факир, — Тело, при этом, просто спит. Никакого вреда, ни душе, ни телу, от этого не происходит.

Интересно, — было видно, что Ариэлу, сказанное факиром, очень заинтересовало, — А могу ли я побывать в другой стране?

Хоть на краю света, — ответил факир и поклонился.

Я хочу попробовать.

Но тут, к удивлению принцессы, воспротивились охранники, выделенные ей маркизом Ревельяком. По их мнению, нельзя было подвергать принцессу неизвестному эксперименту. После долгих препирательств было найдено решение: сначала этот опыт надо было провести на ком-нибудь другом, ну, хотя бы, на Сюзанне.

Не волнуйся, красавица, — успокоил служанку факир, — Уверяю тебя, что это абсолютно безопасно, — Напротив, ты получишь массу удовольствия, ибо можешь посетить любое место, по своему усмотрению.

Он пригласил всех следовать за собою в дом, выходящий фасадом на площадь. Это была гостиница, в которой останавливались иногородние и иностранные купцы, приезжавшие торговать в столицу Бергундии. Парадная лестница и все номера в нем были богато отделаны и сверкали чистотой. Хозяин гостиницы низко поклонился вошедшим, узнав в посетительнице принцессу Ариэлу. Пройдя в снятые им комнаты, факир пригласил Сюзанну лечь на кровать, затем обратился к ней с предложением, загадать место, какое она хотела бы посетить.

Пожалуй, я хотела бы посетить дом своих родителей, — ответила Сюзанна, укладываясь на кровать.

Тогда лежи спокойно и смотри на этот предмет, — факир достал из кармана блестящий кулон на длинной цепочке и начал раскачивать его перед глазами девушки. При этом он начал на распев читать какие то заклинания, а потом перешел на бергундский язык,

Ты совершенно спокойна, твои веки тяжелеют, и тебе хочется спать. Ты засыпаешь, засыпаешь, — пел он, и девушка закрыла глаза и, на глазах у изумленных зрителей, погрузилась в сон.

А теперь ты будешь слышать только меня и выполнять мои команды, — продолжил факир, — Теперь твоя душа идет в дом твоих родителей. Говори, что ты видишь? — вопрошал он.

К удивлению всей публики, Сюзанна улыбнулась, а потом весело рассмеялась,

Я вижу моего батюшку и мою матушку. Они сидят за столом. В руках у них вареные яйца. Матушка предлагает поспорить, чье яйцо крепче. Отец соглашается. Уговор такой: чье яйцо крепче, тот не моет посуду. Вот они стукнули яйца друг о друга, и у отца яйцо разбилось.

После этого, Сюзанна долго и весело смеялась, наконец, немного успокоилась и смогла объяснить остальным причину этого веселья,

Мать, на радости, стукнула своим яйцом отца по лбу. Яйцо разбилось, и отец оказался весь в желтке. Отец вскочил, вынул из портков ремень и принялся гоняться за матушкой по всей избе, но портки с него слезли, он запутался в них и упал, — и она снова весело рассмеялась.

Ну, хорошо, Сюзанна, — остановил ее факир, — Теперь я сосчитаю до четырех, и при счете "четыре" ты проснешься. Один, два, три, четыре, — принялся медленно считать он.

При счете "четыре", Сюзанна вздрогнула и медленно открыла глаза. Секунды две она недоуменно смотрела по сторонам. Потом полностью пришла в себя и улыбнулась.

Ну, как, барышня? Побывали вы у себя дома? — спросил ее факир.

Да, спасибо вам, это было просто чудесно.

Ну, как, госпожа? — Обратился факир к принцессе, — Убедил я вас, что такое путешествие возможно, безопасно и даже приятно?

В знак согласия, Ариэла молча кивнула головой, потом легла на кровать и попросила,

Хочу увидеть, что делает, в данный момент, Леней.

Это очень просто, нужно только расслабиться и смотреть на этот блестящий предмет, — ответил факир, и стал раскачивать перед ее глазами свой блестящий медальон...

Ночью, в замке маркиза Ревельяка поднялась тревога. Принцесса Ариэла, вместе со своей служанкой и двумя охранниками, не вернулась с праздника. В город была срочно отправлена служба внутренней охраны, но до утра обнаружить ничего не удалось. И только утром к начальнику охраны прибыл владелец гостиницы и, трясясь от страха, рассказал, что сегодня утром его горничная обнаружила в комнате, занимаемой приезжим факиром, служанку принцессы и двух ее охранников в совершенно ненормальном состоянии. Тотчас в гостиницу прибыли стражники и убедились, что все так и есть. Служанка и два охранника, казались спящими, но разбудить их не удавалось никаким способом. Спящих людей срочно доставили во дворец, а хозяина гостиницы предупредили, что если об этом станет известно в городе, то он поплатится своей головой, чем окончательно привели его в ужас. После этого, сыщики перевернули всю гостиницу вверх дном, опросили всех постояльцев и соседей, и в результате удалось установить, что факир отбыл из гостиницы в полночь. С ним было два человека ассистентов, которые помогали ему грузить на повозку различные реквизиты, в том числе и длинный, судя по всему, тяжелый ящик. Таким образом, кое-что стало проясняться. Немедленно во все концы поскакали вестовые с приказом, найти и остановить повозку факира, но он, как сквозь землю провалился.

— — — — — — — — — — — — —

Подошло время ужина. Леней, Джон и Лаперус сидели вокруг костра. Над костром висел котелок, в котором закипала уха из выловленных сегодня окуней, и дивный аромат поднимался над поляной. Был тот редкий час, когда люди не думали о войне и просто наслаждались жизнью. Джон помешивал уху ложкой, готовясь снять пробу, и вел со своими приятелями неспешный, легкий разговор: о рыбалке, о природе, о планах на послевоенную жизнь, и вдруг, посреди этого разговора, Леней напрягся и вскочил на ноги. Со стороны казалось, что он к чему-то прислушивается.

Что случилось? — встревожился Лаперус, хватаясь за топор, и оглядываясь по сторонам.

С Ариэлой случилось несчастье, — сказал Леней, дрожа всем телом.

Таким, друзья его еще не видели. Пот выступил у него на лбу, тело его сотрясала дрожь, а глаза метали молнии.

С чего ты взял? — Попробовал его успокоить Джон, — Она сейчас в Бергундии, под защитой надежной стражи. Что с ней могло произойти?

Не знаю, что, но знаю, что произошло несчастье, и это несчастье связано с Тимурбеком.

Леней встал и направился, было, к своему коню, но Лаперус остановил его суровым окриком,

Стой! Куда ты?

Не знаю. Знаю только, что ей нужна моя помощь.

— А ну, сядь! — Неожиданно резко приказал Лаперус.

Я верю, что ты и вправду почувствовал, что с ней случилась беда, только не надо пороть горячку. Если ее убили, то ты ей уже не поможешь, а убийцы уже далеко. Только я не думаю, что хан приказал ее убить. Насколько я помню, он дважды пытался захватить ее в плен, так что, скорее всего, именно это, он снова постарался сделать.

При этих словах Лаперуса, гримаса страдания исказила лицо Ленея. Увидев это, барон поспешил добавить,

Может быть, это и не так, но повторяю, если хан и постарается что-то сделать, то это, захватить ее в плен, а никак не убить. А раз так, то мчаться в Бергундию, это значит только даром терять время, потому что похитители сейчас везут ее в Кант к Тимурбеку. Вот тут мы и должны постараться ее встретить и отбить. Получается, что нечего сейчас дергаться, а завтра, с утра, вышлем людей на все дороги, идущие из Бергундии в Кант, и будем ее искать.

Леней вынужден был признать, что барон прав. С тяжелым сердцем он остался в лагере. Всю ночь провел без сна, а на утро, отправил людей в другие отряды, с тем, чтобы и их подключить к операции по задержанию похитителей принцессы.

Глава 22

Прошло уже три дня, с момента похищения принцессы (факт похищения подтвердил специальный гонец, прибывший из Бергундии), а следов ее похитителей так и не обнаружили. А тут еще разведка донесла два известия: первое — из столицы выступило пятидесятитысячное войско хана, для того, чтобы разбить конников Юлия, которых у того уже было десять тысяч. Второе известие, то, что из степей Маркинзаса на подкрепление к хану следует сорокатысячное войско молодых кочевников. Следовательно, ни в коем случае, нельзя было дать им соединиться. Было ясно, что наступило время большого сражения, которое во многом определит, кто же победит в данной войне. Четыре армии, кантская, бергундская, светославльская и конники Юлия, сошлись на равнине, близ бывшего города Понта, чтобы встретить армию Тимурбека. На последнем военном совете, было решено, что Регулярная кантская дружина образует кулак в центре обороны, с тем, чтобы выдержать первый удар вражьей конницы. Бергундцы образуют левый фланг, а светославцы — правый фланг обороны. Конница Юлия будет стоять в резерве. Командующими были: у Канта — барон Лаперус, у Бергундии — граф Маршон и у Светославля — князь Безруков.