Грешник

Мало кто спал в эту ночь. Холодные камни и волнение перед решающей битвой этому не способствовали. Утром, не дожидаясь отлива, гребцы сели в лодки и, сдержанно попрощавшись, отплыли восвояси. Всё. Теперь пути назад нет. Только вперёд. Победа или смерть.

Можно было сказать ещё много красивостей, но меня от этого отвлекли. Нужно было собираться, начинался отлив, из воды постепенно начали подниматься камни, из которых состоял перешеек. Будет чудом, если никто из наших не сломает здесь ногу.

Навьючив на спины мешки, ящики и коробки, мы двинулись вперёд, аккуратно ступая по мокрым скользким камням. Дорога была не такой уж дальней, но с таким грузом мы однозначно выдохнемся. Но и бросить ничего нельзя, гранаты, патроны, холодное оружие, паёк, вода. Всё то, без чего не прожить. До берега, что удивительно, добрались без происшествий, никто ничего не сломал и не уронил в воду груз. Быстро отыскали тропу, во главе отряда встал Петер, который объяснил, что неплохо знает дорогу. Причин ему не доверять у нас не было.

Тропа была старой и частично заросла, но идти по ней оказалось куда лучше, чем по лесной чаще. Нас никто не встречал, нечисть не выставляла часовых и не устраивала минных полей. Хотя, в этом случае, следовало, скорее, опасаться магических ловушек. Когда солнце окончательно поднялось, мы были уже далеко от берега. Тропа то сужалась так, что кусты норовили выколоть глаза, то, наоборот, раздавалась в стороны, становясь похожей на автотрассу. Кое-где были видны следы человека, срубленные или спиленные деревья, остатки каких-то построек, колодец, засыпанный камнями. Но всё это были следы старые, многолетней давности. Сейчас этот лес принадлежит уже не людям.

Постепенно земля под ногами стала плотнее, словно по ней много и часто ходили. Чуть позже и вовсе тропа превратилась в дорожку, вымощенную разноразмерными плитами из белого камня. Если присмотреться, но на каждой плите был виден полустёртый барельеф, изображающий какие-то сцены. Подробности разглядеть не получалось, но было видно, что сюжеты не повторяются.

Да и некогда было нам смотреть под ноги. Ясно было, что мы у цели. Нервы у бойцов были напряжены, как гитарная струна. В любой момент из-за любого куста мог появиться враг. Кое-кто уже зажал в кулаке гранату, что, на мой взгляд, было преждевременным.

Наконец, за очередным поворотом, заросли разошлись в стороны и нашему взору предстали массивные каменные строения. Назвать это место храмом можно было с большой натяжкой. Несколько небольших каменных домиков, которые были высечены каждый из отдельной каменной глыбы. Стены их также были покрыты выпуклыми изображениями различных существ. Причём, что это за существа, не взялся бы сказать ни один зоолог. Тут были и шестилапые обезьяны, и кто-то похожий на кентавра, только с головой крокодила, и птица, которая могла бы показаться обычным пернатым хищником, если бы не один момент: в когтях она держала слона, взрослого, с огромными бивнями. Мне эти строения напомнили воздухозаборники возле бомбоубежища.

А в центре этого великолепия стояло то, что, возможно, и было храмом местного дьявола. Здание из белого мрамора было не таким высоким, всего три-четыре этажа по нашим меркам. Вход располагался на уровне третьего. Туда вела широкая каменная лестница со ступенями, приспособленными для великанов и такими же перилами, а наверху были широко распахнуты ворота со створками из белого металла. Здание стоит здесь давно, а створки по-прежнему блестят. Это наводит на мысль, что сделаны они из платины или, хотя бы, титана, ну, или их защищает магия, а возможно, парочка упырей их ежедневно надраивает песком. По углам главного здания стояли каменные столбы, которые венчали каменные же черепа, размером в половину легкового автомобиля. Если присмотреться, видно было, что черепа это не человеческие, у людей не бывает челюстей с клыками и гребня на темени. На обезьяний, впрочем, тоже мало похоже.

Первые бойцы из нашего отряда начали осторожно и, по возможности, тихо подниматься по ступеням.

— Приготовьтесь, — тихо объявил Хорт, и мне захотелось этого "капитана Очевидность" треснуть по затылку. Здесь все давно готовы, куда ещё?

А ещё через пару секунд началось. Сигналом к нападению послужило то, что один боец из отряда Гофмана случайно задел перила висящим на поясе тесаком. Звук получился неожиданно громкий, видимо, это и спровоцировало тварей на атаку. Никто даже не понял, откуда они взялись, скорее всего, вырвались из тех маленьких домиков. Они бежали снизу по ступеням и перелезали через перила. Это были и уже знакомые упыри, и какие-то людоящеры, натуральные двуногие рептилии, вооружённые короткими мечами, и несколько человек с рачьими клешнями вместо рук, и даже один человек-ёж, голый мужик, вся кожа которого была покрыта иголками.

Всё-таки нам повезло, что местное зло такое необучаемое. Давно было ясно, что ставка на когти, зубы и даже холодное оружие себя не оправдала. Достаточно совершенное огнестрельное оружие и отличная подготовка бойцов не оставляли ни единого шанса тварям, будь они хоть с гору размером.

Мощный залп из дробовиков просто снёс передние ряды нападавших. Горсть рубленого свинца безотказно действует на людей и монстров. А драться без головы даже мёртвому проблематично. Тех, кто всё же дорвался до рукопашной, приняли на копья, всё те же рогатины, копья с перекрестьем, они прекрасно подходили для того, чтобы остановить идущую вперёд крупную, но туго соображающую тушу. А когда монстр, насадившись на острие и упёршись грудью в перекрестие, останавливался и начинал махать лапами в тщетной попытке дотянуться до бойца, ему сносили голову выстрелом или ударом алебарды. Сам я, пристроившись за спиной одного такого пикинера, с лихорадочной быстротой перезаряжал дробовик и стрелял, положив стволы ему на плечо. Оглохнет мужик напрочь, да только удобно так, сам он всё понимает и не противится. Не стояли в стороне и остальные мои коллеги. Сэм пристроился сбоку от одного из бойцов и, присев на корточки, палил из револьвера. Один или два монстра уже упокоились, получив от него по паре пуль в голову. Близнецы как всегда работали дуэтом, один останавливал противника, другой пробивал ему голову. Эрнесто, расстреляв все патроны из дробовика и револьвера, бросил стволы и кинулся в гущу врагов, размахивая своим мачете и громко выкрикивая боевой клич каких-то индейцев. В боевом запале парень даже забыл о недавнем ранении. Эванс и Курт также ворвались в толпу нападавших, первый вертелся, как юла, нанося уколы шпагой и удары кастетом всем, кто не успевал убежать, второй как всегда прижался спиной к ближайшей стене, пошире схватив двумя руками алебарду, и наносил короткие удары, от которых летели во все стороны головы тварей. Не стал отставать и Ван. Явный выпускник Шаолиня, он использовал в бою палку окованную железом на концах. Движения его были столь быстры, что даже десяток упырей, насевших на него, ничего не смог сделать. Палка разбивала черепа с такой лёгкостью, словно это были гнилые арбузы, ошмётки гнилой плоти разлетались на много метров вокруг.

Волна атакующей нечисти была мощной, но не бесконечной, всего сотни две особей, не больше. Примерно через пятнадцать минут врагов не осталось, отряд стоял на ступенях храма в окружении кучи изрубленных тел, которые воняли, ещё, будучи живыми, а теперь и вовсе стали источать непередаваемый смрад. Потерь у нас не было, несколько легкораненых, одного сбили с ног, и он потерял сознание. На короткое время мы замерли, переводя дух и ожидая распоряжений.

Глава одиннадцатая

— Идём внутрь, — приказал Гофман, показав на блестящие ворота.

— А я думал, присядем здесь, костёр разведём, барбекю пожарим, — язвительно проворчал Эванс. Впрочем, шутку никто не поддержал, всеобщее напряжение не располагало к юмору.

Мы подошли к воротам, за ними было темно и тихо. Заходить вслепую никому не хотелось.

— Может, гранаты? — предложил Эванс.

— Действуйте, — кивнул Гофман, и отряд дружно раздался вправо и влево, чтобы не попасть под взрывы.

Шесть человек достали гранаты, каждый синхронно с остальными выдернул чеку и, выждав секунды две-три, метнул стальной цилиндр в темноту. Далеко они не улетели, примерно в пяти метрах от входа ударились о невидимое пока препятствие и одновременно взорвались. Взрывом на крыльцо вынесло лохмотья, железки и куски тел, из темноты раздался полный боли и отчаяния вой. Твари, чувствующие боль, — это что-то новое.

Ощетинившись копьями и стволами, отряд медленно входил в здание. Тут, не знаю почему, задача наша значительно облегчилась. Стоило нам переступить порог, как вдоль стен вспыхнули факела. Не настоящие факела, понятно, голубоватый магический свет, похожий на газовую горелку. Перед нами был широкий каменный коридор, уходящий куда-то вдаль, а непосредственно впереди на нас наступали странные существа.

Описать их сложно. Представьте себе человекоподобных существ, ростом около двух метров, с абсолютно чёрной кожей, лица их, а, точнее, морды, напоминали о каменных черепах снаружи. Похожи на людей, только челюсти выдвинуты вперёд, и клыки торчат из-под нижней губы. Одеты эти существа были в набедренные повязки и некое подобие подобие lorica segmentata, брони римских легионеров. В руках они держали короткие слегка изогнутые мечи и небольшие овальные щиты с непонятным рисунком. Желтые глаза с вертикальным зрачком немигающим змеиным взором уставились на нас. Ноги в кожаных сандалиях с железными заклёпками слаженно шагали по каменному полу. Было их довольно много, шли по восемь в ряд, а рядов было не меньше десяти, точнее сказать было трудно, коридор поворачивал.

Когда расстояние между нами сократилось до пяти метров, прозвучал залп, а следом ещё один. Существа оказались уязвимы, первый и второй ряд полегли почти полностью, но остальных это нисколько не волновало. Они на ходу перестроились, заполняя пустоты в строю и наши ряды столкнулись.

Длинные копья давали некоторое преимущество, не позволяя противнику подойти вплотную и использовать мечи. Но этот враг умел удивлять. Один из впереди стоящих воинов выбросил вперёд руку с мечом, достать до наших рядов он, понятно, не мог, но рука его вдруг удлинилась до полутора метров, а острие меча ударило в горло одному из штурмовиков. Алая кровь мощной струёй выплеснулась на камни, не спасти, минус один у нас. А в образовавшийся просвет между копьями вломились ещё двое чернокожих воинов, но развить успех им не дали. Пять или шесть почти одновременных выстрелов свалили их на пол, прочность брони оказалась весьма относительной. "Длиннорукий" боец попытался было повторить свой трюк, но алебарда Курта, сверкнув лезвием, описала короткую дугу, после чего чёрная рука с мечом упала на землю и рассыпалась в прах. Другого такого не нашлось, но преимущество было пока на их стороне, задние ряды нажимали на передние, а те, в свою очередь, упираясь щитами в острия копий, медленно, но верно выдавливали нас к выходу.

— Гранаты! — раздалась бодрая команда.

Два раза повторять было не нужно. Бойцы задних рядов быстро достали гранаты, которых у нас было более, чем достаточно и, снова немного их придержав, метнули в задние ряды строя противника.

Открыть рот я успел, но помогло это слабо. Что такое взрыв в закрытом каменном помещении, каждый может представить, в ушах просто колокольный звон остался. Утешало то, что противнику было куда хуже, строй сломался, и стала побеждать наша сторона. Кого-то нанизали на пики, кого-то изрубили алебардами, мечами и тесаками, кому-то разнесли голову выстрелом. Оставшиеся быстро ретировались и начали восстанавливать строй, сдаваться никто и не думал, тем более, что численное преимущество было пока за ними. Собственно, нельзя было точно сказать, сколько их было. Из-за поворота выходили всё новые ряды. Зато не было проблемы с завалами из трупов, погибшие через короткое время рассыпались в прах, оставляя на каменном полу кучки тряпья и железных пластин.

И снова они нас удивили. Неприятно удивили. Из третьего ряда несколько воинов взмахнули руками и в нашу сторону полетели металлические диски. Кажется, они назывались чакры. Четверо бойцов в наших рядах рухнули на землю с наполовину перерубленной шеей. Под ногами захлюпала кровь. Минус пять.

Снова залп, сшибка, летящие в тыл к врагам гранаты. Взрывы, добивание упавших, продвижение вперёд на несколько шагов. Тут, к счастью, подоспела наша основная огневая мощь. Трое бойцов дотащили-таки пулемёт и, просунувшись между рядами, поставили на треногу. Лента была уже заправлена. Стоило только врагам снова собраться в плотный строй, как человеческое оружие, равномерно стуча, начало избиение. Промахнуться было невозможно, станок давал устойчивость стволу, стрелок просто водил дулом вправо и влево. Враги наши были тварями живучими, пуля в корпус не выводила их из строя, но несколько попаданий из пулемёта, калибр которого, замечу, ощутимо превышал привычные для нас семь шестьдесят две, неизбежно превращал чёрных "легионеров" в небольшие кучи праха.

Через пять минут, когда наш пулемётчик начал менять ленту, коридор впереди был уже свободен. Несколько пар рук подхватили пулемёт и потащили дальше. Отлично. С такой машиной мы далеко пойдём, по крайней мере, пока не выкипит вся вода в кожухе, и не начнёт перегреваться ствол.

Но не всё было так радужно. Не меньше десятка наших бойцов получили ранения и сейчас спешно бинтовались. Виной тому были не только вражеские мечи, но и многочисленные рикошеты пуль и осколков. Замкнутое помещение с каменными стенами давало некоторые ограничения.

Отряд пошёл вперёд, поток чёрных оказался всё-таки не бесконечным, впереди был пустой коридор. За поворотом находилась лестница вниз, которая тоже поворачивала. Ясно было, что размеры этого здания были куда больше, чем видимая его часть, присутствовали ещё и подземные катакомбы, куда мы сейчас медленно спускались.

За каждый поворот лестницы заглядывали сперва стрелки, державшие наготове дюжину стволов, а только потом шла основная масса. Сзади четверо бойцов с кряхтением несли пулемёт. Лестница в виде квадратной спирали. Первый пролёт, второй, третий, четвёртый. Врагов мы больше не встретили, но спуск казался бесконечным. Мы уже давно были ниже уровня земли. Бойцы начали проявлять беспокойство, но, к счастью, спуск прекратился и мы оказались в огромном помещении, где до потолка было метров пятнадцать, а до противоположной стены не меньше сотни. Каменный потолок поддерживали толстые колонны. На полу стояли несколько саркофагов, служивших одновременно алтарями.

Сначала мы никого не встретили, но потом из незаметного бокового отнорка величаво выплыло нечто. Эванс описывал мне лича, но словесное описание в памяти почти не отложилось. Над землёй парил труп. Не полусгнивший зомби и не скелет, а, скорее, мумия. Мумия, одетая в балахон и окутанная синеватым сиянием. За личем бодро топали скелеты в количестве не менее трёх десятков. У них не было брони и одежды, но в костяных руках они сжимали топоры на длинных древках.

Их сушёный папа выдвинулся на передний план, его костлявые кисти начали совершать странные вращательные движения, а между ними появился предмет, похожий на клубок из светящихся ниток. Надо полагать, сейчас он в нас этим запустит, а потом в атаку пойдут его костлявые помощники.