Нижние уровни Ада

Когда мы сели в Фу Лой, Фшиман прибежал из своей "Кобры". Он не мог поверить, что вражеский солдат на рисовом поле оказался майором ВК. Пол хлопал нас обоих по спине.

— Майор ВК? Иисусе, я не могу поверить вам, ребята... я просто не могу вам поверить!

Однако у борттехника нашего вертолета была совершенно другая реакция. Он подошел ко мне с выражением крайнего отвращения на лице.

— Дерьмо, сэр, вы видели кормовой отсек у моего вертолета? Там кровь, болотная жижа, жидкое буйволиное дерьмо и прочая дрянь. Вот же дерьмо, сэр...

Но это еще был мягкий выговор, по сравнению с тем, который я получил, когда зашел в свою хижину, принять душ и переодеться. Когда я вошел в дверь, Мэй, горничная в нашей хижине, немедленно прекратила свою работу и посмотрела на меня. Я все еще сочился влагой после моего поединка на рисовом поле. Мои ботинки были испорчены. Всякая дрянь капала с моего летного комбинезона и скапливалась на полу в вонючую лужу темного цвета.

Нос Мэй сморщился и она пошла на меня с поднятым веником.

— Динг-ви! От тебя воняет. Ты воняешь, как буйвол. Убирайся отсюда и прими душ, и не возвращайся пока ты не пахнуть так мерзко!

В течении следующей недели или около того, рота получила много отзывов об инциденте с майором — сборщиком налогов ВК. Дивизионный отдел разведки и отдел разведки АРВН были в восторге от допросов полевого офицера ВК. Оказалось, что он был главным сборщиком налогов в этом районе, поэтому мог рассказать следователям, где находятся все подразделения главных и местных сил ВК в этом районе. Он также знал все теневое правительство и цепочку командования в деревнях вдоль его участка реки.

За свой абсолютно мастерский полет в этот день, Боб Каллоуэй был награжден Воздушной Медалью. Но то, что делало этот эпизод действительно уникальным, заключалось в том, что Каллоуэй получил эту заслуженную награду за полет на OH-6... прежде чем он получил допуск на "Вьюна" в качестве пилота-разведчика.

У нас была поговорка в роте, которая, вероятно, была распространена среди американских войск по всему Вьетнаму: "Мы владеем днем; он (Виктор Чарли" владеет ночью".

В течении дня американские солдаты и наши союзники в целом контролировали войну. Мы были агрессорами; днем обычно имели тактическое преимущество над врагом. Ночью, однако, когда наши войска возвращались на оборонительные позиции, Чарли оставался в джунглях. Он использовал ночь как прикрытие для пополнения, снабжения и наступательных действий. Он не мог нам противостоять в течении дня, но был уверен, что может доставить нам много затруднений ночью.

Мы получили много ночных минометных и ракетных обстрелов нашей базы в Фу Лой. Разведчики не вылетали на задания после темноты, и мы ценили хороший ночной сон, что бы быть готовыми вылететь на визуальную разведку с первыми лучами рассвета, который заставал нас в воздухе в 5.00 или в 5.30. У ВК были кое-какие идеи на этот счет. Когда они обстреливали нас после наступления темноты, пилоты-разведчики должны были ночевать в бункерах, а не на наших раскладушках. В этих проклятых бункерах было холодно и сыро и спать можно было только жестких узких досках скамеек. Не способствует, можете быть уверены, хорошему ночному отдыху.

Поскольку для нас не было необычным получить несколько вражеских минометных выстрелов в течении ночи, мы иногда просто оставались на наших раскладушках и пытались спать под их аккомпанемент. Ракеты, однако, были другим делом. Русские поставляли Чарли индивидуальные пусковые установки под тяжелые 122 мм ракеты, которые весили 112 фунтов, имели 42 фунтовые боеголовки и имели дальность 10 миль. Это оружие могло быть с легкостью запущено из портативной пусковой установки. Враг мог установить его в короткие сроки, разместив корпус оружия на паре скрещенных веток для поддержки, подготовить его, а затем запустить ракету, когда замыкались два провода, после испарения воды в кастрюле, где они находились. (Речь идет, по-видимому, о переносной ракетной пусковой установке 9П132 "Град-П" — прим. перев.)

Однажды ночью, после того, как мы уже успокоились после нескольких выстрелов из 81-мм миномета, Чарли выпустили по нам несколько ракет. Я как раз спал на своей койке, когда ракета упала рядом с взлетно-посадочной полосой. В результате взрыва действительно поехала крыша на моей хижине. Я мог видеть звездный свет в просвет между крышей и стеной! Излишне говорить, что все мы провели остаток той ночи в бункере на скамейках с жесткими досками и всем прочим.

Отчаянно пытаясь заснуть той ночью, я не мог не думать об этих вражеских ракетах, и о том, что нужно было сделать, что бы доставить их от первоначального пункта снабжения до точки, где они могли быть запущены по взлетной полосе в Фу Лой.

Система снабжения Чарли была рудиментарной, с его собачьим упорством, он каким-то образом смог транспортировать 122-мм ракеты — размером с телефонный столб и весом столько же (масса 55 кг, длина — 2100 мм, прим. перев.) — из арсенала, где-то недалеко от Ханоя вплоть до Фу Лой. Через муссоны, удары Б-52, кишащие змеями протоки... по пыльным дорогам. Удивительно, но эти ракеты достигли лагеря Вьетконга в районе американского III корпуса. Все для того, что бы американские пилоты воздушной разведки в Фу Лой не спали по ночам.

Нам не потребовалось много времени, что бы понять, что имел ввиду наш новый ротный командир, майор Мур, когда он заявил нам в первый же день, что он будет участвовать в ежедневных боевых операциях. Предыдущий командир фактически руководил ротой из-за своего письменного стола. Майор Чарли Мур любил находится в своей пташке связи и управления, прямо над боем.

Я узнал об этом 8-го июля, на следующий день после своего "заплыва" с майором ВК на рисовом поле.

В тот день Чак Коранда (Три Девять) и я получили отдельный приказ в качестве команды поиска и уничтожения в помощь 2-му эскадрону 11 бронекавалерийского полка на зачистке недалеко от Мертвеца, участка местности, расположенного к югу от Пограничной дороги и востоку от шоссе N13. Нашим первым этапом был полет на ночную оборонительную позицию 2-го эскадрона, что бы уточнить, чего именно они от нас хотели. Они располагались у шоссе N13 к северу от Лай Кхе в непосредственной близости от нашего базового лагеря "Гром I".

Коранда и я приземлились за периметром, заглушили двигатели, и пошли вместе на ночную оборонительную позицию (НОП). Чак встретился с разведофицером эскадрона и получил все карты с координатами, подробности операции которую 2-й эскадрон 11 бронекавалерийского собирался начать и последнюю информацию о вражеской активности в этом районе. Планировалась боевая задача по развертыванию 2-го эскадрона и уничтожения вражеского базового лагеря, который, как полагали, был расположен сразу к югу от Пограничной дороги. Цель была в наведении танковой колонны с юго-запада для удара по южному концу базового лагеря Чарли. Дополнительные танки и пехота были размещены для патрулирования Пограничной дороги на севере от лагеря. Это ставило противника в тиски, если он попытается удрать через заднюю дверь.

Наша работа заключалась в том, что бы возглавить основную колонну, провести ее через джунгли и прикрыть с фронта и флангов. Будучи воздушным разведчиком, я должен был поддерживать на FM-частотах переговоры с Бродяжником Восемь (командиром бронеколонны), постоянно информируя его обо всем что вижу.

По прямой было около десяти километров на северо-запад от "Грома I" до вражеского базового лагеря. Когда колонна начала движения, мы с Корандой несколько раз облетели ее и убедились, что все чисто.

С моей позиции, в двадцати-тридцати футах над бронетехникой, я был очарован, наблюдая, как колонна прокладывает себе путь через джунгли. Во главе шли пять или шесть М48А3, танки с дизельным двигателем, направивших свои 90-мм пушки по ходу движения. Танки на флангах развернули башни на борт. ACAV-ы (М113А1), с их пехотным десантом, шли в середине.

Вперемешку с ACAV шли несколько самоходных огнеметов на базе М113, "Зиппо", у которых огнемет был расположен в башенке наверху. Огнеметы использовали против бункеров или других целей, когда требовалось их особо опустошительное действие. Однако самоходки "Зиппо" были очень уязвимы для наземного огня противника. Загруженные горючим и баллонами сжатого воздуха, они были приоритетной целью для вражеских РПГ.

Моим борттехником в этот день был Эл Фаррар и когда мы готовились в базовом лагере, я велел ему быть особенно бдительным, потому что мы не были уверены, заняты ли бункеры. Джунгли были очень плотными, их двойная крона достигала восьмидесяти — ста футов. Из-за густых джунглей Коранда сообщил мне, что не видит, где находится базовый лагерь в самом деле. Я попросил Фаррара подготовить желтый дым, что бы отметить зону.

Эл протянул руку к проволоке, натянутой позади переборки и вытащил одну из дымовых гранат. Он извлек чеку и держал ее за бортом вертолета, показывая мне верх, что бы я убедился, что это именно желтый дым. Дым этого цвета мы должны были сбросить и этот цвет, по понятным причинам, я скзаал Коранде высматривать.

Когда мы проходили над центром района базового лагеря, я сказал Фаррару:

— То-о-о-овсь... Пошел!

Он бросил гранату прямо вниз из вертолета. Желтый дым вырвался из джунглей, указывая Коранде, где именно отмечать позиции бункеров на карте.

Когда мы проходили над этим местом, Фаррару и мне было очевидно, что там внизу были люди. Мы не видели плохих парней в открытую, но были свежие признаки пешего движения. Тропинки и площадка в целом были хорошо утоптаны; камуфляж, раскиданный вокруг, выглядел свежесрезанным; несколько горшков и кастрюль лежали вокруг; даже кое-какая одежда была вывешена на веревках под деревьями для просушки.

Сбросив дым, я направился обратно к колонне, которая была еще в нескольких километрах на юго-восток. Мне нужно было держать их на верном курсе до базового лагеря, а также снова разведать местность вокруг них. С артиллерией танков, направленной либо прямо по фронту, либо на фланги, уязвимым местом для засады мне показалось непосредственно левый и правый край фронта колонны.

Я также должен был внимательно следить за северной стороной базового лагеря. Если Чарли решил сбежать через заднюю дверь на север, мне нужно было немедленно предупредить танки, патрулирующие вдоль Пограничной дороги.

Пробежки взад и вперед, что бы проверить базовый лагерь и проверить продвижение колонны обходились в две заправки "Вьюна". Каждый раз, когда у меня кончалось топливо, Боб Дэвис и Брюс Фостер поднимались с нашего плацдарма в Лай Кхе и меняли меня, пока я не возвращался на позицию.

Я только что вернулся из Лай Кхе с третьей заправкой, когда узнал, что ротный "Хьюи" связи и управления с майором Муром на борту находится над нами. Новый командир роты особенно любил наблюдать за его группами поиска и уничтожения во время контактов с врагом и боевых действий. Когда бронетехника приближалась к южной окраине лагеря, Мур, вероятно, думал, что искры полетят.

Мур был динамичным человеком, любившим поговорить по УВЧ с его командами в воздухе, особенно с разведчиками. Он действовал почти как чирлидер из-за боковой, подбадривая своих людей.

Мне нравился Мур. Я не возражал, что бы он внезапно появлялся на машине связи и управления, что бы в ручном режиме "принимать решения по командованию ротой", когда он чувствовал, что они были необходимы. Но что меня беспокоило — и большинство других разведчиков — так это его почти постоянное использование УВЧ. Разведчик разговаривал со своим ударным вертолетом по УВЧ, а пилот ударного вертолета отвечал своему разведчику по УКВ. При использовании разных диапазонов никогда не было перекрытия голосов и никакие слова никогда не искажались. Чирлидинг Чарли Мура на УВЧ портил положение, поскольку пилот ударного вертолета не всегда слышал, что говорил его разведчик.

Только что вернувшись на позицию со своей третьей заправкой топлива, я сделал проверку базового вражеского лагеря, что бы посмотреть, что там происходит. Наша бронетехника подходила с юга.

Как только я обогнул северо-западный угол базового лагеря, М60 Фаррара выпустил несколько коротких очередей. Стреляя одной рукой и прижав микрофон интеркома другой, Фаррар завопил:

— У меня внизу куча динков, сэр. И они бегут из лагеря на север.

Я должен был немедленно предупредить Коранду, а также танки, патрулирующие пути отхода вдоль Пограничной дороги, так что я вызвал Три Девять по УВЧ. Как только майор Мур услышал, что мы увидели врага и открыли по нему огонь, он влез на канал УВЧ со своего вертолета связи и управления. Прямо посередине моей передачи пилоту ударного вертолета и полностью заглушив все, что я говорил Коранде, майор Мур начал орать:

— Где они, Три Шесть? Взять их! Прижми их... убить мелких ублюдков. Возьми их Один Шесть... Отстрели им жопы, Миллс. Взять засранцев!

Видя невозможность переорать Старика на УВЧ, я вырубил УВЧ канал и перешел на УКВ, связавшись с Корандой.

— Три Девять, это Один Шесть. Я на Викторе (т.е. перешел на УКВ-диапазон (VHF) — прим. перев.). Теперь ты меня слышишь?

Коранда ответил:

— ОК, Один Шесть, слышу хорошо. Рад что ты перешел. Я не слышал, что, черт бы побрал, ты говорил.

Теперь, без "чокнутого Чарли", орущего мне в ухо, я заложил крутой нисходящий правый разворот и посмотрел прямо вниз, куда стрелял Фаррар.

Они были там! Вероятно, пятнадцать — двадцать ВК, одетых в коричневую, зеленую и синюю униформу, некоторые с камуфляжными накидками, все в сандалиях Хо Ши Мина, вооружены, и бегут как от чертей к северо-западу от задней двери базового лагеря.

М60 Фаррара начал разговор. Двое ВК упали мгновенно, один прямо на поляне, второй скрючившись под деревом. Продолжающиеся очереди из оружия Фаррара почти заглушили мою передачу для танкистов, когда я говорил Бродяжнику Восемь, что у нас есть люди, бегущие с базы.

Командир колонны, в 150 ярдах отсюда ответил:

— ОК, Один Шесть, отходите. Мы собираемся провести разведку огнем.

Одной из вещей, с которой работающие на бреющих высотах разведывательные пташки должны были быть очень осторожны, работая вокруг нашей бронетехники, были их 90-мм пушечные картечные снаряды. Их оболочки, по существу, были заполнены свинцовыми гранулами, примерно дюйм в длину и три четверти дюйма в диаметре, напоминая по форме небольшую банку с супом. Их были сотни в одном 90-мм картечном выстреле. Когда наши танки открывали картечный огонь, все перед пушками летело к черту. Они вырубали деревья, косили траву и нейтрализовали все, что попадалось на пути. Воздушный разведчик должен был быть уверен, что не получит полное днище картечи. Так что я немедленно отошел в тыл колонны и описал восьмерку, наблюдая, как территория вражеского лагеря буквально взрывается.

После нескольких выстрелов, сделанных ведущим танком, Бродяжник Восемь во втором М48-м вышел на связь.

— Темная Лошадка, мы под небольшим обстрелом из АК, теперь мы начинаем входить в комплекс бункеров. Вы можете...