— И что? — Задумчиво почесав гребень ирокеза, наемница выпустила в небо очередной клуб едко пахнущего дыма и блаженно закатила глаза.
— А ничего, — пожал плечами стрелок. — Что-то там вырастил, что-то ушил. Что-то имплантатами заменил. Результат посадили на коляску с электрическим моторчиком. С виду почти нормально получилось, во всяком случае, сиделки сознание терять перестали, а блевать тянет, только когда видишь первый раз. Только вот у пацана с головой какие-то проблемы начались. Хотя, чему удивляться, мозгов-то ровно половина осталась, а они — вещь такая... моторчик не пришьёшь.
— Это точно, — щелчком отбросив в сторону недокуренную сигарету, наемница, нахохлившись, поплотнее закуталась в одеяло. — Черт, как же холодно.
— Холодно, — согласно вздохнул стрелок. — Сама знаешь, после радиоактивной бури всегда холодно. К ночи морозы ударят. Как бы лед не встал.
— Эта штука и по льду пойдет, как сани, — похлопав по высокому металлическому борту аэролодки, Элеум, громко клацнув по палубе металлическими набойками ботинок, вытянула из-под одеяла ноги, обтянутые заляпанными грязью и кровью штанами. — Ты лучше про Крокера расскажи, и что дальше было. Интересно, ведь.
— А что было? — Задумчиво почесал щеку снайпер. — Док на эти деньги новое оборудование закупил и охрану. Клинику открыл. Щенок тот до сих пор в Сити сидит. Только девок теперь, говорят, сильно не любит. Как увидит рыжую, так сразу в истерике биться начинает и под себя мочиться. Хотя, он и так под себя гадит. Семье от этого, естественно, только проблемы да беспокойство сплошное. А девка та, как поняла, что ее на волю выпускать никто не собирается, взяла да и сбежала. Клеймо как-то деактивировать умудрилась, охраны перерезала человек двадцать, главного устроителя боев, как рыбу, выпотрошила и ушла. Но тебе эта история больше знакома, так? — Довольно прищурился снайпер, сразу сделавшись похожим на неожиданно для себя наткнувшегося на бесхозный горшок сметаны матерого, деревенского кошака.
— Слышала пару лет назад что-то такое, — пожала плечами девушка. — Только мне по-другому рассказывали. Говорили, будто девчонку, что слишком много о себе возомнила, связанную в клетку к самым отмороженным бойцам кинули, но она как-то нож с собой пронести умудрилась. Результат — два десятка трупов. Тогда ее на бои со зверями поставили. Но и тут она выжить умудрилась. Тогда после ее на бой с благородным сунули. Даже на циркулярный резак расщедрились. Типа, чтоб шансы уровнять. А потом ее отпускать пришлось. Просто так, ведь, гладиатору глотку не перерезать. Особенно, если этот боец, только что на глазах всего города благородного завалил. Толпа сама устроителя, что ворота открывать отказался, порвала. Вот и пришлось, чтоб бунта избежать, ее выпустить. Прямо на арене ошейник резали...
— А они за нами не погонятся? — Поинтересовался сидящий на баке судна Райк, уже пятый или шестой раз перебирающий, больше похожую на ажурное металлическое кружево, чем на оружие, штурмовую винтовку. То ли на парня так подействовал "клин" патрона при потасовке в Некрополе, то ли это было просто нервной реакцией на стресс, но автомат скриптора выглядел так, будто его только что сняли с конвейера.
— Так, ыть, они, что, совсем без мозгов? — Прогудел из глубины огромного металлического ящика-сундука наполовину погрузившийся в его недра торговец. Похожая на противень для выпекания хлеба ладонь жирдяя на секунду показавшись над краем контейнера, махнула в сторону чернеющей на горизонте угольно черной тучи. — Там сейчас рентген триста в час шарашит.
Словно в ответ на его слова ветер донес до путешественников приглушенный расстоянием раскат грома. Отложив в сторону промасленную тряпку, подросток посмотрел на сурово сжимавшего губы, продолжающего играть в гляделки с девушкой Пью, перевел взгляд на нахохлившуюся, будто воробей, явно раздраженную чем-то наемницу, кинул взгляд в сторону продолжавшего копаться в вещах, мерно колышущего высоко задранным необъятным задом, навалившегося не менее объемистым брюхом на жалобно поскрипывающий бортик своего сундука торговца.
— Но мы, ведь, прямо через центр шли. Через самый "глаз бури". Это сколько же мы... — Тяжело сглотнул набежавшую слюну скриптор.
В глазах подростка, вперемешку с первобытным, отчаянным страхом, отразились еще не успевшие поблекнуть воспоминания об отблесках гигантских молний, бьющих рядом с мчащимся по вспененным валам протухшей, казалось бы, еще в момент сотворения мира воды катера, о черных воронках огромных проносящихся мимо смерчей, натужном реве работающих на предельной мощности, дымящихся от перегрева двигателей, и высекающих из бортов искры пущенных вдогонку путешественникам длинных очередей из крупнокалиберных пулеметов. Райк понимал, что по сути их спасли только оказавшаяся удивительно крепкой броня, прикрывающие двигатель титановые щиты и то, что не одна из пуль не смогла серьезно повредить сделанные из гибкого металла лопасти, установленного на корме винта.
— Сколько не взял, все твое. — Хохотнул стрелок. — Ты таблетки, что тебе Ыть дал, сожрал? Вот и сиди. Если волосы посыплются — еще возьмешь. Ыть не жадный.
— Так, ыть, я завсегда. — Тяжело отдуваясь, заявил разогнувшийся, наконец, толстяк. — Только у меня, ыть, всего две дозы осталось. Вот.
К ногам завернувшейся в одеяло наемницы упал тугой, бежево-оранжевого цвета сверток.
— Это что? — Подозрительно нахмурилась девушка, разворачивая ткань и отвернувшись от, наконец-то, переставшего сверлить ее взглядом стрелка.
— Боевой, ыть, летный бронекомбинезон Северного миротворческого Альянса. Легкий, прочный, надежный. Со встроенной пулевой— и взрывозащитой и чипом экспресс мониторинга боевой обстановки. Мягкий — движений не стесняет. Пулю пистолетную, да и винтовочную, если на излете, держит, теплый — хочешь, хоть, в снегу спи! — торговец гордо подбоченился, будто сам был создателем одежды. — А хочешь, ыть, плавай!
— Не хочу. — Буркнула Ллойс, с сомнением разглядывая наряд, усеянный какими-то ремешками, клепками, угадывающимися под слоем плотной ткани пружинками, проводами и странного вида металлическими пластинами. — Черт, это сколько ему лет? А расцветки другой нет? И визора, на который твой хваленый чип должен информацию передавать?
— Извини, у меня тут, ыть, не база Легиона. — Слегка обиженно развел руками толстяк. — А я не интендант арсенала. Ботинок, кстати, тоже нет.
— Ладно, обойдусь. Только курточку мне мою тоже верни, хорошо? — Тяжело вздохнув, Элеум скинула с плеч одеяло, не обращая внимания на трех открывших рты мужчин, и принялась переодеваться.
— Так ыть... — выдохнул торговец.
— Отвернуться не прошу, все равно, глазеть будете, но слюни подбери, коммерсант. А то в ухо дам. — Криво усмехнулась, подтягивая ремни, Элеум. — Так что насчет куртки?
— Да, ыть, сейчас, сейчас, будет, — покрасневший, словно перезревший помидор, толстяк поспешно нырнул в сундук. — Сейчас верну. Я даже в карманах ничего не трогал...
— Вот и хорошо, что не трогал, — оскалилась натягивающая комбинезон девушка, — там есть пара вещиц, которые бо-бо могут сделать.
— Интересные татуировки, — задумчиво цокнул языком Пью. — Что-то значат? Или просто так?
— Друзья, враги, живые, мертвые... кое-что, чтобы не забыть, кое-что, чтобы не вспомнить... много чего. — Пожала плечами, прилаживая на груди патронташ Ллойс. Задумчиво почесав переносицу, наемница перекинула через плечо ремень варварски укороченной винтовки и, подбоченившись, развернулась к путешественникам. — Ну как?
— Красота, ыть! — Поднял кулак с оттопыренным большим пальцем торговец и протянул Элеум куртку.
— Ну, прям, командирша Операторов, только импульсного ружья или игломета не хватает, — хмыкнул стрелок.
Продолжающий старательно отворачиваться от девушки Райк от комментариев воздержался.
— Не упоминай при мне этих заносчивых засранцев, ладно? Терпеть их не могу. — Воинственно фыркнув, Элеум с независимым видом одернула рукава куртки, наклонилась, чтобы подобрать брошенное на палубу одеяло... и отпрыгнула в сторону на добрых три метра. Висящий на плече девушки обрез, словно по волшебству прыгнул наемнице в ладонь. В другой руке материализовалась небольшая, но очень неприятная и острая на вид заточка. — Вот дрянь, — выдохнула Ллойс, с настороженностью следя за тем, как Кукла, аккуратно сложив одеяло, слегка покачивая бёдрами, не слишком успешно скрываемыми бесформенным, заляпанным маслом и краской когда-то синем, а теперь бледно-голубого цвета комбинезоном, удаляется в сторону надстройки. — Ыть, ты ее почему не пристрелил, я ведь просила?
— Я... Ну, ыть... Она, ведь... — Растерянно развел руками торговец.
— Гребаный извращенец, — Проворчала, убирая оружие, наемница. — На роботов уже потянуло?
— Да не могу я! — Неожиданно взорвался толстяк. — Живая она, понимаешь! Живая! Этот урод у нее мозги почти не тронул. Сделал так, что понимает она все, мучается, боль чувствует, а сама ничего сделать не может! Только команды выполнять! Она, ведь, ни поесть, ни пописать без приказа была не в состоянии! Гратц даже ей память вычистить не удосужился. Я когда ей колпак открыл и логи исходящие проверил, сразу все понял. — Затряс подбородками, даже забывший от возмущения о своем любимом присловье Ыть. — Эта сволочь у нее душу украла, понимаешь? Душу! А я, хоть, и считал себя самым крутым механистом на топях, почти ничего исправить не смог! Он ее так изломал, что уже и не склеишь. Мне только турельный чип перепрошить удалось и ей, как дублирующий контур поставить, да блоки в ограничителях снять, чтоб она хотя бы себя сама обслуживать смогла! Я как только код раскусил, так сразу и решил уходить... Катер-то у меня давно спрятанный стоял. Вот и сгрузил на него, что смог... — Видимо, утомившись от длинной речи, толстяк вытер выступивший на лице пот и сел на крышку сундука.
— А тут и я подоспел, — хмыкнул Пью. — Думал, уже рвануть с ветерком да в тесной компании. А этот хмырь, — стрелок кивнул в сторону с потерянным видом уставившегося в недра своего сундука жирдяя, — рогом уперся. Видел, мол, как ты на арене чуть ли не самого крутого бойца Некрополя простой дубинкой уложила. Мол, сбежать ты непременно попробуешь и надо тебя у пирсов ждать. Может, хватит всех этих игр, Дохлая, а? Ну, просто скажи, что это ты — чемпионка Сити, так?
— Фурия? Так вот к чему все эти "истории" да гляделки, — облегченно засмеявшись, покачала головой девушка. — Нет, конечно. — Задумчиво почесав переносицу, Элеум сплюнула за борт. — Но ее бои пару раз видала. В том числе и последний. Да что там, только что, ведь, рассказала. Хоть, я и из праймов[31] — мне до нее, как до неба. — Тяжело вздохнув, наемница с нескрываемой опаской посмотрела на прошедшую мимо нее Куклу и положила руку на рукоять обреза.
Не обращая никакого внимания на "провожающую" ее стволом обреза Ллойс, андроид[32] подошла к скриптору и, скрестив ноги, села на палубу рядом с подростком. Склонив голову набок, Кукла принялась наблюдать за чистящим автомат легионером.
— А у Ржавых болтала, что в голову придет, чтоб запутать да страху нагнать. Так что, обломись, Пью. Сорвалась твоя добыча.
— Да я, собственно, так и подумал. — Медленно кивнул стрелок. — Не тот у тебя уровень. Тем более, настоящая Фурия, говорят, когда из Сити сбежала, в Стаю ушла, да что-то с альфой не поделила. Вроде как, тот ее при всех хотел разложить, а она ему ножом ржавым рожу напополам разрезала. Болтают, мол, почти сотня отборных "боевых зверей" в той драке полегло. Огнестрелом-то Стая почти не пользуется. Но, все же, ее живой взяли. Вынесли на круг, а потом сожрали заживо. Но альфу это не спасло. Неделю заживо гнил. Ножик-то тот чем-то намазан был пакостным. Какой-то боевой токсин или еще что-то.
— Сожрали? А чего не продали? За нее, ведь, награду восемь тысяч давали? Если не ошибаюсь, конечно. — Удивилась девушка. — Портреты, помнится, в Сити и окрестностях до самого Хаба на всех столбах висели.
— Давали, — фыркнул наемник. — И портреты висели. Красивая была. На тебя, и в правду, немного похожа. Да, только, кто же с ней за восемь кило серебра связываться будет? Уж точно не я. Она, ведь, последнему охотнику за головами сначала собственную требуху скормила, потом медшотами наколола и к столбу посередь пустыни приколотила. Бедняга еще два месяца после того, как его нашли, жил... Но самая главная причина — сама знаешь. После заварухи в Новом Рино свободные города с бандами не особо и дружат. Разве что с Операторами... да и то... А каннибалов из Стаи только последний дурак на порог пустит. Так что, рейдеры сами этот вопрос решили. Не великие это, по большому счету, деньги. — Задумчиво поскреб щетину стрелок. — Городские, кстати, как узнали, никто особо не расстроился. Разве что, та благородная семейка. А награду уже больше года как сняли.
— Забавно. Это комплимент, был? Про красивую? — Одёрнула воротник куртки Элеум.
— Я про Фурию, вроде, говорил, а не про тебя, — усмехнулся охотник за головами. — Да и чего теперь болтать, сдохла девка, плохой смертью кончилась...
— Жалко, — вздохнула наемница.
— Жалко. — Кивнул Пью. — Очень жалко. Пусть она, как болтали, и бешенная была, да с наркоты и стимуляторов не слезала, но нам бы такой боец пригодился. В Могильники, все же, идем.
— В Могильники? — Удивился Райк, оторвавшийся от внимательного разглядывания сидящего напротив андроида.
— Так, ыть, куда еще? Не обратно, ведь? — Пожал плечами толстый торговец. — На юге болота в земли Стаи упираются. Не хочу, чтоб меня как эту... как ее... Фурию на четыре кости, а потом съели. На запад дороги нет. Там наши и братство схлестнулось. На север... На севере нас Гратц, как буря кончится, первым делом людей искать отправит. Так что, один нам путь — на восток... Главное, в горячее пятно не угодить. Только у меня, ыть, это... Противогазов нет.
— Обойдемся. Все равно, не помогут, — хмуро буркнула Ллойс.
— Все равно... Ладно, об этом, ыть, завтра будем думать, — почесал спутанную гриву волос на затылке толстяк. — Раньше, чем до вечера, я движок не починю. Индукционные катушки сгорели, перематывать надо, блин.
— Я помогу, — кивнула наемница.
— Все помогут, — растянул рот в кривоватой улыбке снайпер.
* * *
Проснулась Ллойс от звонкого хруста. Как и предсказывал Пью, ночью ударил мороз. Дрейфующее по течению судно тяжело взламывало стальными бортами тонкий слой льда. Дыхание превращалось в пар. Потянувшись, девушка достала из нагрудного кармашка куртки сигарету, прикурила и с улыбкой прошла к носу лодки, где в гордом одиночестве восседал стучащий зубами от холода Райк. Сама наемница не замерзла. Несмотря на почтенный возраст, комбинезон оказался действительно теплым, одеяло толстым и достаточно большим, чтобы завернутся в него с головой, а расстояния между прикрученной к баку скамьей и палубой как раз хватило, чтобы устроить себе под ней вполне комфортное гнездышко. Конечно, правильней было бы лечь в металлической будке надстройки вместе с остальными. Там, наверняка, было бы теплее, да и по совести говоря, безопаснее, но... она просто не смогла. После пережитого в Некрополе Ллойс чувствовала, что ей необходимо побыть одной. Просто одной. В тишине, завернувшись с головой в теплое, колючее, остро пахнущее мокрой псиной, одеяло. Даже, если для этого придется перерезать пару глоток. А еще очень хотелось отмыться и выпить пару бутылок чего-нибудь крепкого. Но о мытье, алкоголе и одиночестве оставалось только мечтать. Палуба немаленького катера казалась слишком тесной, морозный воздух спертым и душным, а под кожей, как будто, поселились целый десяток колоний чесоточных клещей... Если только и вправду... Рука Элеум непроизвольно потянулась к воротнику куртки, где были зашиты пара припрятанных на самый крайний случай капсул, но замерла на середине пути. Подавив желание сорвать с себя комбинезон и начать с воем кататься по палубе, девушка, крепко зажмурившись, медленно сосчитала до десяти, открыла глаза и постаравшись придать лицу безразлично-веселое выражение, широко улыбнулась гордо распрямившему спину и выпятившему подбородок при ее приближении подростку.
