— Хорошо, — он опустил руки, скинул халат и забрался на постель, — иди сюда и помни, что твои прикосновения могут быть столь же приятны мне, как и мои тебе... Более того, следует знать, что апофеозом ласк в физиологическом смысле является выделение сока, а в чувственном — сильнейшее наслаждение... Всё это вместе именуется термином "оргазм".
— Я слышала это слово, Господин, но не понимала смысла, — девушка склонилась над обнажённым Андреем. — Значит, своими руками я могу довести Вас до этого состояния... до оргазма, да? Но мне хочется целовать Вас!
— Целуй, если хочешь, Вероника, — вздохнул и расслабился он, принимая её губы своими, — и ласкай так, как чувствуешь...
Женская сущность Ники, судя по всему, давно была готова к постижению запретной науки. К тому же, ей очень хотелось сделать Рыцарю что-то приятное, и от ласковых прикосновений собственных рук и губ к мужскому телу, она сама получала неведомое прежде удовольствие... Андрей почти не двигался, только изредка касался руками гладкой девичьей кожи и ощущал её дрожь. Вероника неторопливо изучала всё его тело руками и прикосновениями губ, но более всего девушку тянуло к закрытой ранее теме...
Она прекрасно чувствовала своего Рыцаря, и это открытие вызывало в ней небывалое воодушевление. Вероника начала понимать, на какие именно ласки следует самый горячий отклик. Пользуясь всё новыми и новыми открытиями, девушка, получая сказочное удовольствие сама, довела мужчину до кульминации наслаждения. Сладкие судороги его тела не испугали Нику, а напротив, вызвали у неё эйфорию. Ей даже показалось, что это не только его, но и её оргазм...
Получасом позднее, переполненная переживаниями новых и необычайно сильных ощущений, Ника положила голову на плечо задремавшего Андрея. К своему стыду, девушка-оруженосец поняла, что готова и дальше предаваться удовольствиям плоти, продвигаться в изучении этой влекущей и одновременно пугающей её науки, часами не вылезая из постели. Впрочем, решила она, Рыцарю такие непрекращающиеся занятия вряд ли понравятся. Вероника вздохнула, бесшумно встала с постели, бережно накрыла мужчину одеялом и отправилась на кухню, заниматься подготовкой к обеду...
К вечеру Андрей сообщил ей, что вскоре ждёт конфиденциального визита. Усадив Нику за компьютер, он предложил заняться чтением художественной литературы из предложенного им списка, на выбор. Подчеркнув, что девушке следует читать только то, что её заинтересует и придётся по душе, Рыцарь посоветовал ей не забывать об отдыхе и пообещал вернуться, когда закончит свои дела...
К полуночи Андрей самостоятельно подготовил для визита знатной гостьи небольшую, уютную гостиную на третьем этаже. Он оделся, как подобает знатному Господину — хозяину шикарного дома, спустился вниз, вышел на крыльцо здания и закурил. Без пяти минут двенадцать к воротам подъехал автомобиль, остановился и дважды моргнул фарами. Андрей достал из кармана пиджака дистанционный пульт управления воротами и нажал на соответствующую кнопку... К подъезду мягко и почти бесшумно подъехал белый "Rolls-Royce Phantom" с сильно тонированными стёклами, близнец которого стоял в гараже Рыцаря. Андрей сделал несколько шагов к машине, распахнул заднюю правую дверь и протянул руку. Из темноты салона появилась женская ручка в чёрной кружевной перчатке. Её обладательница бросила водителю пару неслышных Андрею фраз и поставила на асфальт изящную ножку, заканчивающуюся высоким каблуком... Через минуту автомобиль выезжал с территории поместья, а хозяин дома закрывал входную дверь, впустив ночную гостью внутрь.
— Здравствуйте, дорогой Чёрный Рыцарь! — знакомым по недавнему короткому телефонному разговору голосом произнесла женщина, чьё лицо прикрывала чёрная вуаль, прикреплённая к полукруглой шляпке.
— Здравствуйте, дорогая Чёрная Графиня! — ответил Андрей, целуя даме руку.
— Ох... Как приятно, оказывается, когда тебя знают и ждут! — удивилась женщина в приталенном, чёрном узорчатом платье с кружевами и короткой накидке из меха горностая. Она взяла Андрея под руку и проследовала с ним на третий этаж. — Вы догадались или... что-то вспомнили прямо сейчас?
— И то, и другое, Ваша Милость! — скромно ответил он и мягко улыбнулся, скорее почувствовав, чем увидев улыбку дамы...
— Вижу, что Вы быстро ориентируетесь в обстановке и обживаете новое место, дорогой Рыцарь! — произнесла она, оглядываясь по сторонам и присаживаясь в кресло за небольшим круглым столиком. На нём, помимо хрусталя и столового серебра, стояло несколько запечатанных бутылок, фрукты и сыр. — Полагаю, что нам следует сразу перейти на более домашний стиль общения. Вы не возражаете, Андрей?
— Разумеется, не возражаю! — снова улыбнулся он. — Но как мне называть Вас, Ваша Милость?
— Просто Графиня или... просто дорогая, — тихо рассмеялась она. — А если Вы, и в самом деле, помните меня и нашу единственную встречу... Мне было бы приятно перейти на "ты".
— С удовольствием... Но в таком деле не обойтись без брудершафта!
— О да, мой Рыцарь! Я с радостью выпью с Вами немного красного вина...
— Конечно, Графиня, — Андрей откупорил бутылку и налил вино в небольшие фужеры. Затем он подошёл к поднявшейся с кресла женщине, но прежде чем взять бокалы со стола, воскликнул: — Но Ваша вуаль, Госпожа, может всё испортить...
— Неужели?.. Тогда поднимите её, если не опасаетесь, — нетвёрдо, будто сомневаясь, ответила Графиня. Рыцарь сделал это, не раздумывая, женщина вздрогнула и сорвала с себя шляпку, на которой крепилась вуаль, рассыпая по плечам волнистые, чёрные, как смоль, волосы: — Да... Я предполагала, что ты смел до безрассудства...
Не произнеся ни слова, Андрей подал даме её бокал, взял свой и, глядя в неестественно чёрные глаза, переплёл с Графиней руки... Поцелуй после вина выдался долгим и не простым, в нём заключался особенный смысл...
— Да, ты не забыл меня, Андрей, — заговорила Графиня, оторвавшись от мужчины и рассматривая его с нескрываемым интересом, — как и я не забыла тебя...
— Я заметил это, получив неожиданный титул, дорогая...
— А ты ещё и умён... — отметила она. — Впрочем, так я и думала... К твоему сведению, титул присвоен Княгиней лично, совсем не спонтанно и абсолютно заслуженно. А я... приложила руку только к цветовой идентификации Рыцаря. Хочешь узнать об этом подробно?
— Разумеется, хочу! — Андрей усмехнулся, налил Графине ещё немного вина, а себе чистого виски. — Мне интересно выяснить, какую роль уготовила мне Чёрная Графиня, и что со всем этим делать...
— Да-да... Начну с самого начала. Полтора года назад ты помог мне избавиться от надоевшего фаворита, упорно и бессмысленно стремившегося к титулу Чёрного Рыцаря. Уже тогда мой выбор пал на тебя не случайно, но ты ещё и удивил меня...
— Чем же?
— Сначала я почувствовала, что ты особенный... Хорошо помнишь, что происходило в моих нижних покоях Дворца?
— Не очень ясно, но помню главное...
— Неудивительно, — улыбнулась женщина, — ты и попал-то ко мне не вполне трезвый, а вместе мы выпили целое ведро, наверное... Поэтому сегодня не пей много, пожалуйста!
— Конечно, Графиня, я и не собирался... — метнул в её сторону короткий взгляд Андрей. — А в тот день мне некогда было думать: меня позвала таинственная женщина, мимоходом выгнав какого-то представительного мужчину... Мне было интересно с тобой, а потом... Но ты так и не сказала, что во мне особенного?
— А я и сама не сразу поняла... Того, что почувствовала в первые минуты, хватило, чтобы дать окончательную отставку прежнему фавориту... Кстати, в этот дом он не имел доступа, разумеется. Особняк Чёрного Рыцаря пустовал много лет, прежде чем я обновила и приготовила его для тебя лично.
— Спасибо, дорогая... Но какой я, всё-таки?
— Чужой! — Чёрная Графиня посмотрела Андрею прямо в глаза. — Когда я поняла это отчётливо, стала наблюдать за тобой...
— Вот как? — ахнул он и усмехнулся: — Подсматривала-подслушивала?
— Не кокетничай, дорогой! Ты прекрасно знаешь, кто за тобой шпионил, — она поймала на столе руку Рыцаря своей маленькой ладонью и пожала её с чувством, — ну и... Я по случаю пользовалась собранными материалами, это правда. Но сама следила за твоей деятельностью, пользуясь открытой информацией, в том числе финансовой... Этого оказалось вполне достаточно. Я убедилась, что ты, действительно, чужой. Но этот вывод только подогрел интерес к твоей персоне, Андрей. Я надеялась увидеть тебя ровно через год после первой встречи на празднике Княгини, но ты не пришёл, а исчез... Даже не хочу спрашивать куда... А дальше ты удивил меня по настоящему, потому что появился также неожиданно, как исчез и... Не связать твоё возвращение с Просветлением было бы глупо, с моей точки зрения. Но и этого оказалось мало. Ты стал одним из главных действующих лиц в неприятной заварушке, которая многих у нас напугала и считалась последствием Просветления. Однако таинственный Советник оказался не в стане заговорщиков, а воевал на стороне власти и порядка! Знаешь, дорогой, можешь считать меня странной и непоследовательной Графиней, но интересны не столько причинно-следственные связи и прочая логика событий... Всего один вопрос: ты — друг или враг?
— Ну и вопросик! Ну, если друг, то мы легко обо всём договоримся, так? А если враг?
— Такого врага я предпочитаю не упускать из виду и общаться с ним накоротке...
— Мудро, — кивнул Андрей. — Мне сложно в точности определить, кем считать себя для Княжеской власти, а значит во многом и для тебя, Графиня... Честно говоря, я лишь недавно стал задумываться о подобных категориях. Понимаешь, здесь, в твоём мире, "чужой" нашёл свой дом и хочет жить в своём доме с близкими людьми, как можно лучше. Причём я, чужой по твоему мнению, являюсь непримиримым противником насилия, а значит, и революций в любом виде!
— Ах, вот как... — задумалась Чёрная Графиня, подперев подбородок изящной ручкой. — Похоже, сейчас я узнаю о тебе больше, чем за всё время нашего знакомства... Постой-постой! Покури, а я немного поразмышляю вслух. Твоё заявление многое объясняет... Итак, Господин Андрей появляется в моём мире неожиданно, но не случайно. Живёт по наитию и... находит себя. Это подталкивает его к деятельности, вполне соответствующей человеку, чувствующего себя Хозяином в своём доме и использующего открывающиеся ему возможности... Нашему герою неплохо живётся в Княжестве, а будучи натурой широкой и не эгоистической, он желает, чтобы и другим... близким, по меньшей мере, жилось не хуже. При этом, как человек думающий и, к тому же, как твёрдый сторонник изменений не революционных, несущих хаос, а исключительно эволюционных, постепенных и безболезненных, он решительно выступает против насильственного свержения власти... А не хочется одним махом сломать старое, построить новое и... превратить всех несчастных в счастливчиков?
— Это мы уже проходили! Не понравилось, — искренне рассмеялся Андрей. — Извини, Графиня, я высокого мнения не только о твоих возможностях, но и о твоём интеллекте и знаниях...
— Зачем женщине интеллект, дорогой? — хитро улыбнулась она, откусывая жемчужными зубками кусочек от сочной груши.
— Для красоты! — усмехнувшись, ответил он и внушительно пояснил: — По мне, так интеллект — сильная и весьма чувствительная эрогенная зона...
— Ого! Тогда извиняюсь, что перебила...
— Я хотел только поинтересоваться, имеешь ли ты достоверную информацию о том, что происходит... этажом выше или ниже?
— О, твой вопрос выводит нашу беседу на уровень, представляющийся мне преждевременным, — посерьёзнела Графиня. — Однако, если тебе это столь необходимо, могу сказать, что была бы рада знать больше о нашем общем многоэтажном строении...
— Понятно. А мне иногда не хочется знать об этом больше других, голова пухнет, — грустно отозвался Андрей. — Но сейчас не о том... Я считаю, что законы нашего многоэтажного дома, как ты выразилась, в целом справедливы. Не мне судить о них в глобальном смысле, не мне их менять, тем более. Впрочем, если люди постепенно станут умнее и добрее, а наказания мягче...
— Кажется, я тебя понимаю. Ты не оспариваешь необходимость Испытания и наказания, а лишь ратуешь за адекватность? Я не спрашиваю, знаешь ли ты основы существования в моём мире... Твои предложения и действия по максимально быстрому преодолению последствий бунта поразили меня. Так может поступать только человек, понимающий, что критическое снижение числа прошедших Испытание, а значит, уменьшение половых секреций и энергии, приведёт к катастрофе Княжества.
— Понимаю, — утвердительно кивнул Рыцарь, — но утверждаю, что не только Вершители обязаны здраво и тщательно разбираться в Испытуемых, но и люди, прошедшие Испытание должны получать возможность разобраться в себе... Конечно, в любых правилах существуют исключения, но такой подход, по моему мнению, увеличит не только количество упомянутых тобой секреций, но и качество оных. Не говоря уже о выплеске энергии...
— Хочешь продемонстрировать? — улыбнулась Графиня, снова касаясь его руки. — С тобой трудно спорить, да и бессмысленно... Ты получил одобрение Княгини на продолжение своей деятельности и даже своих экспериментов, хотя узнаёшь это от меня только сейчас. В конце концов, только конечный результат докажет твою правоту... Скажи, а ты поделишься со мной знаниями... о других этажах нашего общего дома?
— Непременно, — ответил Андрей. Он взял её изумительно изящную ручку в свои ладони и заглянул в выразительные глаза на холёном, породистом лице, словно выточенном из камня. — Я с радостью поделюсь с тобой всем, что знаю, когда мы... начнём общаться на равных.
— Ты многого хочешь, мой Рыцарь! — вздохнула Графиня, с удовольствием разглядывая мужчину. — Допустим, я пообещаю тебе равенство и... обману! Как ты определишь, что моё отношение к тебе лишено лукавства... По словам и поступкам, разумеется? Ты хочешь получить ответ на все свои вопросы? Возможно, так оно и случится со временем... Или можно начать немедленно? Спрашивай...
— Что у тебя с глазами, дорогая? — сразу и в лоб спросил Андрей.
— Ух... Это линзы, дорогой, — вздрогнула она. Вопрос Рыцаря застал Графиню врасплох. — Разумеется, со зрением у меня всё в порядке... Это защитные линзы.
— От чего же ты защищаешься, Графиня?
— Не себя защищаю, милый Андрей, — со вздохом произнесла она. — Этими линзами я оберегаю тебя.
— Сними их!
— Нет, мой безрассудный Рыцарь! — горячо воскликнула Чёрная Графиня, по виду абсолютно искренне. — Позволь мне не объясняться, я просто боюсь... Боюсь за тебя и... за наши отношения, честное слово! Сними с меня всё остальное, там ты тоже найдёшь много интересного, и я давно желаю этого...
— Да, моя Графиня! — Андрей встал с кресла, подхватил женщину на руки и понёс её в спальню...
Впрочем, назвать эту комнату обычной спальней не поворачивается язык. И на втором, и на третьем этажах Дома Рыцаря присутствовали замечательно уютные комнаты для сна, но это просторное помещение явно предназначалось не для покоя. Здесь были живописно расставлены кровать, диван, кресла, изготовленные не для отдыха, а для разнообразного, сладостного соития. Среди мебели имелось и странное, бугристое, но очень удобное ложе, о котором Андрей помнил со дня знакомства с Графиней в её тайных покоях во Дворце. Около него он и поставил Графиню на ноги и, целуя чувственные женские губы, нащупывал застёжки на спине её платья...
