Ничего личного. Общий файл

Валентайн предпочел не отвечать. Вместо этого раскрыл небольшой дипломат, который принес с собой, и достал оттуда договор в двух экземплярах.

— Окончательный вариант. Полагаю, с предварительным соглашением вы уже ознакомились. Но все же вам лучше все внимательно прочесть, прежде чем подписывать. Мои условия не каждому по плечу, я выбираю партнеров не из слабаков и не терплю, когда идут на попятную. Если поставите свою подпись, должны будете выполнить условия любой ценой.

— Я понимаю, господин Алькарас, — Ксавьер взял предложенный документ и внимательно прочел, не упуская ни одной мелочи. — В ваших условиях нет ничего неординарного, я тоже требую от своих партнеров четкого соблюдения сроков.

Он поставил свои подписи на каждой странице договора, затем проделал то же самое со вторым экземпляром и протянул листы Валентайну.

Воспользовавшись тем, что Алькарас отвлекся, Амадео округлил глаза и одними губами произнес, глядя на Ксавьера: "Мой отец ему отказал!". Тот лишь покачал головой и устремил взгляд на занятого подписями Валентайна в ожидании, пока тот закончит.

— Могу я задать вопрос? — спросил Ксавьер, когда они с Алькарасом обменялись рукопожатием в честь успешного заключения сделки.

— Разумеется, хотя вам, наверное, следовало это сделать до того, как вы поставили свою подпись под контрактом, — без тени улыбки ответил тот.

— Он не имеет отношения к соглашению, — Ксавьер опустился обратно в кресло. — Почему именно я? Насколько мне известно, наши пути никогда не пересекались.

— Как я уже сказал, господин Санторо, — Валентайн сцепил пальцы перед собой, не сводя пронзительного взгляда с новоприобретенного партнера, — я очень тщательно подбираю компаньонов. Изучаю сотни кандидатов, не доверяя этого помощникам. Предпочитаю знать, с кем имею дело, от и до. И очень редко меня все полностью устраивает.

— Выходит, я — победитель на конкурсе талантов, — Ксавьер не удержался от усмешки. — Мне остается только расплакаться от счастья.

Амадео едва заметно покачал головой, сам с трудом сдерживая ухмылку.

— Я жду от вас четкого выполнения всех условий, — Валентайн сделал вид, что не заметил сарказма. — Ваша репутация не оставляет сомнений, что вы их выполните, но я не терплю ни дня просрочки. Вам хорошо известно, что время — деньги. Впрочем, об этом мне беспокоиться не стоит, — он положил свой экземпляр договора в дипломат и с тихим щелчком закрыл замки. — Не так ли?

— Будьте уверены. Если вы хоть иногда будете вспоминать, что я ваш партнер, а не раб, — Ксавьер зажег сигарету, не обратив внимания на легкое неудовольствие, отразившееся на лице мужчины, — и от другой стороны договора требую практически того же, что и она от меня.

— Мне это прекрасно известно, — не остался в долгу Алькарас. — Всю необходимую документацию по экспорту товара оформят позже и пришлют вам. Надеюсь, наше сотрудничество будет плодотворным.

— Наверное, мои партнеры так же не любят встречи со мной, — констатировал Ксавьер, когда за Валентайном закрылась дверь. — И крестятся от счастья, когда наконец избавляются от моего присутствия.

Амадео скривился.

— Понимаю, почему отец не захотел заключать с ним соглашение, и дело вовсе не в его сфере деятельности. Чересчур самонадеянный. Может, он и умопомрачительный бизнесмен, но... Есть в нем что-то неприятное.

— Как бы там ни было, контракт заключен, — Ксавьер выглядел донельзя довольным. — И теперь никакие обвинения и глупые сплетни мне не помешают.

Следующим утром Амадео бежал по парку. В наушниках звучала любимая музыка, однако он ее не слышал. В голове роились события последних дней: прошлое Ксавьера, истерики родителей, обвинения лже-брата, Валентайн Алькарас — все смешалось в один большой ком. Еще Ксавьер рассказал ему о поступлении крупной суммы на счет, с целью выяснить, не причастен ли к этому Амадео, однако тот ответил отрицательно и высказал предположение об ошибке. Ксавьер согласился, однако что-то тут было не так. Слишком много всего произошло за последнюю неделю, и Амадео нутром чуял, что все события могут быть связаны. Вот только как?

Амадео остановился, опершись ладонями на колени, и перевел дыхание. Утро выдалось морозным, облачка пара вырывались изо рта и клубились вокруг. Ксавьер может сколько угодно делать вид, что все происходящее его мало беспокоит, однако Амадео за время их дружбы успел неплохо его изучить. Обычная холодность и равнодушие, которые отличали Ксавьера в общении с подчиненными, теперь уступили место раздражительности. Он шпынял всех по поводу и без повода, требовал большего подчинения, не желал слушать ни слова возражений, даже если замечания оказывались конструктивными. Вчера, после встречи с Алькарасом он разозлился на Серджио, чего раньше никогда не бывало. Серджио служил ему верой и правдой уже четыре года и, по его словам, Ксавьер ни разу ни в чем его не упрекнул.

Амадео выпрямился и откинул собранные в хвост волосы за спину. Мелодия, игравшая в наушниках, закончилась, и он услышал неясный гул, становившийся все ближе. Прежде чем началась следующая песня, утренний морозный воздух прорезал чей-то вопль:

— Господин Солитарио!

Амадео обернулся и моментально оказался в кольце репортеров. Они тыкали диктофонами ему в лицо, что-то вопили, глаза их жадно блестели. Кто-то дернул провод наушников, едва не оборвав его. Амадео отодвинул настырного журналиста и сам вынул "ракушки" из ушей.

— Я не разговариваю с репортерами, прошу прощения, — он попытался выскользнуть из кольца, однако оно лишь сжалось сильнее, вызвав легкий приступ клаустрофобии. Отовсюду на него нацелились диктофоны, жадные до сенсации взгляды ощупывали его с ног до головы.

— Господин Солитарио, что вы думаете о той ситуации, в которой оказался ваш друг, Ксавьер Санторо? — выкрикнул кто-то.

— Я же сказал: без комментариев, — голос звучал ровно, однако настырные гиены уже начали раздражать.

— Он ваш приятель, так? — вторил первому другой. — Как вы можете мириться с тем, каким лицемером он оказался?

Только не нервничай, напомнил себе Амадео. Профессия этих стервятников — вывести из себя и выудить ответы на интересующие их вопросы, при этом перевернув все так, как им удобно.

— Я не желаю с вами разговаривать, — спокойно повторил он. — Дайте пройти.

Невысокий мужчина, похожий на крысу, с жесткой щеткой усов под носом, сунул диктофон к самому его лицу и пропищал:

— Он пытался убить своего брата и бросил родителей. Вы считаете, что с вами он не поступит так же?

Амадео разозлился. Кулаки сжались, и он с трудом сдержался, чтобы не ударить наглого проныру.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — процедил он сквозь зубы. — Дайте пройти.

Он оттолкнул репортера и сделал шаг вперед. Кто-то, особо наглый, схватил его сзади за хвост в попытке остановить и сдернул резинку. Черные волосы разлились по плечам, и их тут же взметнул ветер, швырнув Амадео в лицо.

Он в ярости обернулся и схватил наглеца за запястье.

— Никогда. Не смейте. Трогать мои волосы, — прошипел он, вырывая резинку из ладони пораженного репортера. — А теперь пошли прочь. Все до единого, пока я не заявил на вас в полицию.

Развернувшись, он пошагал к дому. Стая стервятников осталась стоять позади, однако мгновением позже ринулась за ним, держась, однако, на почтительном расстоянии.

Амадео зашел в дом, кивнув охранникам, которые подобрались, заметив преследующую его толпу. Однако на территорию особняка ни один репортер не рискнул зайти — вид грозных здоровяков, руки которых скользнули под пальто за оружием, остановил их.

— Быстро на кухню, молодой господин, — безапелляционно заявила Роза, схватив его за руки. — Вы совершенно ледяной, совсем не думаете о своем здоровье!

— Чуть позже, Роза, я сначала переоденусь и приму душ, — скороговоркой выпалил он.

Захлопнув дверь в свою комнату, Амадео зло сдернул спортивную куртку, швырнув ее на кровать. Следом полетела футболка. Пройдя в ванную, он включил душ, затем проверил мобильник. Звонков от Ксавьера не было, зато светился пропущенный вызов от Ребекки.

— Принц не берет с собой телефон на утренние пробежки? — раздалось в трубке вместо приветствия.

— Мне некогда, Ребекка, давай по существу.

— Фредериком притворяется некто по имени Майлс Салливан. Довольно посредственный актер, иногда появляется в качестве статиста на подмостках театра в Клэнси. Несмотря на то, что до мировой известности ему далеко, как до луны, его хорошо загримировали. Когда-то он был блондином, сейчас — темный шатен, как и Ксавьер.

— Дальше, Ребекка, меня не волнует, как он выглядел раньше. Ты выяснила, кто его нанял?

— Я связалась с его агентством, но они отказываются давать информацию. Списывают на защиту персональных данных. Дай мне еще немного времени, и я все узнаю.

— Постарайся быстрее. Нужно найти заказчика, пока пресса не раздула эту историю еще сильнее, — Амадео отключил телефон и, оставив его на кровати, прошел в ванную.

На кухне его ждала большая кружка горячего шоколада, приготовленного заботливой Розой.

— Садитесь, молодой господин, — не терпящим возражений тоном приказала она. — Кажется, Стефан запретил вам заниматься спортом на улице в такую погоду. Сегодня слишком холодно.

— Я не люблю бегать в спортзале, — скривился Амадео. Кружка приятно согревала ладони. — Тем более на беговой дорожке.

— Ваша беспечность дорого вам встанет, помяните мое слово, — сварливо проскрипела Роза. — О, господин Кристоф, какой приятный сюрприз! Неужели вы проголодались?

— Нет, Роза, благодарю, — улыбнулся хозяин дома. — За окном толпится народ, я пришел узнать, не приманил ли их запах твоих бесподобных пирогов?

Та фыркнула, однако щеки чуть порозовели.

— Этих птиц приманивает нечто другое, господин Кристоф. Мои пироги тут ни при чем. От еды можете отказываться сколько угодно, однако шоколада выпьете.

Кристоф с благодарностью принял чашку и уселся напротив Амадео. Тот задумчиво водил по столу пальцем, следя за ним отсутствующим взглядом.

— Что тебя беспокоит, малыш? Это все из-за Ксавьера?

Амадео провел пальцем по скатерти прямую линию и взял кружку.

— Во время пробежки ко мне привязались журналисты. Хотели знать, какое отношение я имею к Ксавьеру, и не заботит ли меня, что он обойдется со мной так же, как со своими родителями, — Амадео бросил презрительный взгляд за окно, где за забором, невзирая на холод, толпились репортеры.

— И что ты ответил?

— Сказал, что не собираюсь ними разговаривать.

— Молодец, — улыбнулся Кристоф. — Этих падальщиков не стоит удостаивать даже взгляда. Как дела у Ксавьера?

— Не очень. Он, конечно, делает вид, что контролирует ситуацию, но я вижу, что ему нелегко, — Амадео подпер голову ладонью.

— Только не загоняй себя, малыш. Помощь помощью, но если с тобой что-то случится, Ксавьеру от этого легче не станет. И мне тоже.

— Я знаю, отец.

На кухне повисла тишина. С улицы доносился едва слышный гул — толпа и не думала расходиться. Амадео смотрел за окно, но ничего не видел, погрузившись в невеселые мысли. Если Ксавьер и дальше продолжит игнорировать все, что происходит, ничем хорошим это не кончится. Пресса способна раздуть все до немыслимых масштабов, и даже Ребекка не сможет этому помешать.

— Ты уже несколько дней как в воду опущенный, — снова заговорил Кристоф. — Что-то случилось?

— Ничего критичного. Думаю, кто же мог организовать такую тщательно подготовленную травлю. Рядовые конкуренты не смогли бы, у них недостаточно информации.

— В нашем городе есть торговцы.

— И все они работают на Ребекку. А она ни за что не перейдет дорогу Ксавьеру, — он сделал глоток шоколада. — Одно меня удивляет — почему Ксавьер делает вид, что ничего не происходит? Он мог бы опровергнуть всю чушь, которую о нем пишут и говорят, однако...

— Возможно, это наилучший вариант в данной ситуации. Журналисты абсолютно не вникают в тонкости бизнеса, не утруждают себя проверкой фактов, а лишь кидаются на свежие кости, выпавшие из шкафа, и при желании Ксавьер может легко себя оправдать. Но, как я понимаю, он не обращался к Ребекке за помощью, иначе ты не просил бы ее.

Амадео кивнул.

— Именно. Он предпочитает закрывать глаза, невзирая на последствия. И это приводит меня в недоумение. Почему?

— Ксавьер Санторо относится к тому типу людей, которые никому не доверяют и не желают показывать даже малейшую слабость.

— Я думал, он доверяет мне, но...

— Да, вы с ним стали добрыми друзьями, — Кристоф погладил Амадео по плечу. — Но силу привычки не так-то легко победить. Ты можешь пытаться помочь ему, но не жди, что он так просто примет твою помощь. И потом, скорее всего, он просто не хочет впутывать тебя в этот скандал.

— Но теперь это касается и меня, — Амадео хмуро указал за окно. Один из репортеров что-то скандировал, остальные нестройным хором подхватывали. — И я разберусь, хочет Ксавьер того или нет.

— Не в моих силах запретить тебе, однако, — Кристоф сжал его плечо, — будь осторожней, малыш. Иногда пули рикошетят. И я не прощу себе, если хоть одна попадет в тебя.

— Агентство Салливана так и не предоставило мне информацию, — говорила Ребекка, потягивая кофе. — Пришлось ее выкрасть.

Амадео взял тонкую папку и внимательно просмотрел, отставив в сторону чашку. Официантка подошла спросить, не желает ли он чего-нибудь еще, однако он отрицательно покачал головой. Это кафе оказалось единственным, где удалось скрыться от назойливых репортеров. Они, будто сговорившись, оккупировали большинство ресторанов неподалеку от "Азар" и "Камальон", изучали каждого посетителя цепким взглядом и держали наготове блокноты и диктофоны.

— Его нанял некто Энтони Николс? Никогда раньше не слышал этого имени, — Амадео закрыл папку и отдал ее обратно Ребекке. — Попахивает подставой. А кто нанял этого человека?

— Я работаю в этом направлении, — недовольно поморщилась Ребекка. — Ты слишком торопишь, и...

— Секрет твоего успеха заключается в своевременной поставке информации, не так ли? — Амадео наклонился к ней. — Промедлишь хоть минуту — и упустишь выгодного клиента. Так что прекрати пудрить мне мозги, Ребекка. Ты уже знаешь, кто за этим стоит, просто не собираешься мне говорить. Так?

Ребекка швырнула сигарету в пепельницу. Этот чертов мальчишка видел ее насквозь, даже соврать по-человечески не получалось.

— Хорошо. Ксавьер запретил мне давать тебе информацию. Так понятней, прекрасный принц?

Амадео выругался про себя. Можно было догадаться, что Ребекка не станет молчать о его расследовании и немедленно доложит Ксавьеру.

— С каких пор ты выполняешь его указания, да еще бесплатно? — съехидничал он. — Если откажешься мне помогать, я начну копать самостоятельно. Считаешь, мне это не по силам? Отнюдь. У меня есть предположение, что за всем этим стоит недавно вышедший из тюрьмы Крейг Беррингтон. Бывший чиновник, работорговец, педофил и экспериментатор. Но как он связан с Ксавьером?

Ребекка порадовалась, что в полумраке кафе он вряд ли разглядел замешательство, промелькнувшее на ее лице. Откуда этот мальчишка узнал о Беррингтоне?