Хроники Дебила. Свиток 3

В смысле, — делать ноги. — Другого, более подходящего момента дождаться вряд ли получится. Большей автономности чем сейчас, нам уже не дождаться. И даже более того, только сейчас, я, вместе с отрядом могу передвигаться относительно безопасно через раскинувшуюся на большое расстояние орду, не привлекая внимание и не таща за собой погоню.

...Может я и дебил. Но коли выпадает удача, из рук ее не выпущу! Тут только главное помнить на чем погорели ребята Сильвера. ...Вот именно, — на излишней спешке. Поторопились дорваться до запасов хозяйского рома, и сложили свои головы на никому неведомом необитаемом острове Сокровищ.... А как бы они следовали плану, и..... Короче, — надо изловчиться и сделать так, чтобы первый этап побега, мы прошли под чутким руководством самих аиотееков, от которых так старательно бежим.

— ...Мне это очень не нравится. — Сказал я Асииааку и молодому оуоо Кииваасу, — официальным командирам нашей группы. — Рана плохо заживает. А оуоо Эуотоосик очень слаб. — Спит почти целые дни напролет. (Еще бы он не спал, если я его ударными дозами успокоительного спаиваю).

...Потому как думаю, феншуй тут говеный. — Пояснил я в ответ на их "Почему так?". — В смысле, — место тут очень плохое.

Ведь излечение подобных ран, как всем известно. — Начал я тоном завзятого лектора. — Сильно от проистечения и сопряжения положительных и отрицательных гумморов в человеческом теле зависит. Коли чакра за чакру неправильно зашла, тут уж ни пенициллин, ни клизма с огуречным рассолом не помогут. Остается только панадол и фастум-гель внутривенно и за воротник.

...Командование чутко прислушивается к моим словам. Нихрена не понимает, но это и нормально. ...Много ли пациент в современной мне Москве, понимает в беседе двух докторов? — Тут чем больше непонятных слов, тем больше доверие больных и родственников к словам медицинского светила.

...Там, внизу, — почтительно ткнул я пальцем в землю, решив перейти на доступный пониманию собеседников язык. — Видать камень сплошной, ежели копать глубоко. ...Плохой камень, — черный! ...Оуоо Эуотоосик, все время на земле лежит, а камень из него силу вытягивает. Сами руку к земле приложите.... Чуете как холодом тянет? (Судя по всему, эти южные ребята с холодами-то особо не знакомы. Ясное дело, немудрено им почуять стужу, с которой подземный камень из них силу вытягивает). ...Вот и из него камень всю силу вытягивает. Только не через руку или пятки, а через все тело. Очень плохое место.

...Что делать? — Хочу дозволения просить покамлать малость. Однако с Духами говорить надо. Потому как без этого никак нельзя с хорошим местом определиться. ...Что нужно? ...Ну, — коза нужна для жертвы, и чтобы по кишкам погадать можно было, а все остальное у меня уже и так есть.

Разрешение мне было дано. Коза выдана. И камлание состоялось в ближайшую подходящую ночь, и сопровождалось всяческими чудесами и выступлениями творческой молодежи. Я хорошенько укрепил свое тело и дух мясом несчастной козочки, и изможденный обжорством лег спать и видеть пророческие сны. — Удивительные, пришедшие во сне видения, расположение кишок и струйки вытекшей из горла жертвенного животного крови, — однозначно говорили что больного, для его скорейшего выздоровления, надо со всей возможной осторожностью, но и без малейшего промедления, тащить на восток, пока не начнется гряда холмов, и горы за ней. Там место повыше будет, и чародейский камень уже до больного не достанет. ...Откуда мне про холмы и горы знать? ...Нет, не был я в этих краях. ... Просто духи так сказали!

— А у вас как там? — Ну в смысле, — оттуда вы пришли. Там чего, — зимы не бывает?

...Я искренне и от всей души постарался сделать носилки как можно более удобными для перевозки больного. Но когда у тебя сломаны ребра, да еще и здоровенная рана в боку, то малейшая тряска отдается во всем теле микровзрывами боли. — Эуотоосик конечно пытался не демонстрировать свои страдания, но нет-нет, а его лицо перекашивала мученическая гримаса. ...Потому, чисто из человеколюбия и почти без всяких задних мыслей, я попытался отвлечь его внимание развлекательно-познавательной беседой.

— Дожди. Идут. Часто. — Ответил мне он, стараясь выплевывать слова в такт раскачивающейся походке забритых, на которых и была возложена миссия по переноске раненного.

— А снега значит нет? — Исключительно для поддержания светского разговора о погоде, переспросил я.

— Нет. — Может от холода, а может от раны, но Эуотоосика знобило и лихорадило. Так что отвечал он весьма односложно.

— А у нас его много бывает. — Продолжил я, и закрыв глаза с ностальгией припомнил родные края. — Иной раз аж по колено, а то и по пояс проваливаешься. Это в городах. А за городом, — и выше крыш домов наметает.... А холод такой, что плюнешь, — а на землю уже ледышка падает! (Это я конечно приврал малость, сам-то я больше привык к московским слякотным зимам, но понты, как известно, — дороже денег).

— Как же вы там живете-то? — Кажется мне удалось наконец-то разбудить в раненном страдальце пытливого естествоиспытателя и ученого. — Несмотря на слабость и мучения от тряски, — в глазах его зажглась искорка истинного интереса.

— Одеваем много одежды, и в избах огонь постоянно жжем, в печах.... Это такие..., ну тоже навроде дома, только для огня. Мы из глины специальные такие..., ну вроде камешков делаем. Только..., (я изобразил руками кирпич). Обжигаем их на манер горшков. А потом из них уже такие, вроде домиков внутри дома делает. ...И трубы на крышу, чтобы дым уводить. Стенки печей от огня внутри нагреваются, и тепло долго держат.... Так и зимуем.

Видать изложенные мной сведения показались настолько фантастичными, что Эуотоосик наконец-то сумел отвлечься от телесных ощущений, и начал подробно расспрашивать об устройстве домов и печей Великой Окраины. ...Видать заранее прикидывал обстановку и условия проживания в своих будущих владениях.

...Очень удачно что разговор об этом зашел. — Тут я хоть знаю что говорить и как все это описывать. Потому мой голос звучит уверенно, а знание деталей делает рассказ убедительным. Не то что вчера, когда Эуотоосик начал выяснять у меня, как на грядках выращивают котлеты по-киевски и на что они вообще похожи. ...Я сначала долго мялся, отнекиваясь тем что я не столько пахарь, сколько воин и лекарь. А потом сообразив, — начал описывать обычную картошку. Для достоверности даже попытавшись вызвать во рту ощущения и вкус тушеной картошки с мясом, чтобы мое лицо достоверно изобразило всю радость и Щастье, от поедания подобного продукта. Я вообще заметил, что если врать, подкрепляя свое вранье подобными ораганолептическими воспоминаниями, — получается намного достовернее.

-...А чего в таком холоде живете? — Выбрав время, когда в разговоре повисла длительная пауза, вклинился в беседу Асииаак, ревниво идущий по другую сторону носилок. В последнее время наши взаимоотношения опять перестали отличаться особой нежностью и теплотой, вновь передвинувшись в фазу подозрительности и настороженной враждебности. Только вот на сей раз, Асииаак опасался совсем не того, чего стоило опасаться.

Мой бедолага оикияоо, — в связи с событиями последних дней, — ему вполне могло показаться что я пытаюсь подсидеть его на должности командира оикия. — И с начальством-то я постоянно тусуюсь.... И подчиненные слушаются меня беспрекословно. И даже напыщенные и высокомерные оуоо, точно следуют моим рекомендациям о направлении передвижения, и режимах остановок и переходов. Так что теперь он пытался держаться поближе ко мне, и почаще подчеркивать кто тут главный.

— Снег это вода! — Авторитетно заявил я. — ...Я тебе вчера показывал. — Добавил специально для Эуотоосика. — (...Ребята реально никогда не видели снега, и когда он нас порадовал в ночь, примерно так на третье января. (Это если я в Новый Год камлал), даже малость перепугались).

...Наши местные кстати тоже крупными специалистами по снегу не были. — Даже в "наших", более северных степях, он выпадает не каждый год. А у них-то, на югах да возле теплого моря, — снегопады вообще небывалая редкость, а зимы, это только шторма, сплошная слякоть и промозглая стужа. ...Я это по Вал*аклаве хорошо запомнил.

...Так что моя вчерашняя лекция о снеге, получила высшие рейтинги популярности, а когда я набрав его в котелок, "превратил" в воду, подвесив над костром, а потом вновь "превратил" в ледышку точно повторяющую форму днища котелка, мой авторитет среди аиотееков сильно приподнялся. И тут я конечно сдуру не удержавшись, поведал коллеге о трех состояниях вещества, и Эуотоосик, едва не приказал меня выпороть за вранье, при утверждении что воздух тоже может стать твердым, если будет очень холодно. — Мол, — "Ври Дебил, да не завирайся!". — Лысенковщина блин какая-то. — Использовать административный ресурс и формальную власть, при ведении научных споров. Впрочем, — у него сейчас небось бок и спина болят дико, так что удивляться его раздражительности не стоит. ...Ведь не выпорол же, в конце то концов.

...А вода это жизнь. — Продолжил я, отвечая на вопрос Асииаака. — Наши земли так пропитываются за зиму водой, что как только приходит тепло, — мы даже копья древками в землю стараемся не втыкать. — А то не успеешь отвернуться, а оно уже корни пустило, и веточки на нем прорастать начали.

Так земля хорошо родит, и по столько урожаев снимать за лето получается, что ты не поверишь, — а наши бабы, иной раз половину участка земли, цветочками засаживают. — Типо нравятся им как цветочки выглядят, и пахнут! ...Нашим бабам, чтобы на потрахаться развести, приходится эти самые цветочки дарить, а не мясо, или там зерна мешок.

— Опять ведь врешь? — (Ну еще бы, — какая нормальная баба, согласиться вместо сытного мяса или зерна, взять никому не нужные цветочки, которых и так на каждом лугу хоть косой коси).

— Чем хочешь поклянусь! — Я малость даже обиделся, в кои-то веки правду говорю, а никто не верит. — До тех пор пока в эти края не попал, — считал что голод, это когда вовремя на обед прибежать не успел, и вместо похлебки с мясом или рыбой, каши или там котлет по-киевски, опять же обязательно с мясом, овощей там всяких свежих или соленых, а потом еще и сластей, — одной лишь краюхой хлеба с мясом обходиться приходится, или там медовые булочки в сухомятку трескать. ...У нас знаешь из-за какой проблемы больше всего народ переживает? — Боятся что слишком толстыми станут и ходить не смогут!

— Ну и силен же ты врать! — Нарисованная мной картина была настолько фантастичной, что никто из слушателей, к какому бы сословию он не относился, и каким жизненным опытом не обладал, — всерьез ее не воспринял. Зато в качестве завиральной байки-шутки, она пошла на ура, народ начал откровенно ржать, и даже Эуотоосик, несмотря на охвативший приступ боли, соизволил криво улыбнуться.

Заметив как его перекосило, я велел поставить носилки на землю и проверил повязку. — Кровь как обычно слегка подсачивалась, но не больше чем обычно. Наверно просто обезболивающий корешок перестал действовать. — Увы, у меня его почти уже не осталось. А если Эуотоосик будет постоянно корчиться от боли, — далеко мы с ним не уйдем....

— Думаешь я вру? — Изобразил я обиду, грустно посмотрев на Асииаака. — Ну и не слушай тогда. Расскажи лучше, как сам там у себя жил. А я послушаю.

— Хе... — Задумался Асииаак, — видно было что роль рассказчика ему явно внове, и что говорить, он не знает. Но я вроде как бросил вызов и не принять его, равносильно признанию поражения.

Вот только что рассказывать? — Признаться что жил хуже меня, ему гордость не позволяла, а удачно соврать, — отсутствие фантазии и навыков. — ...Я жил Достойно! — Нашел он таки выход из положения. — Моя семья, — отец, дед и прадеды, завсегда Роду Ясеня, честно служили, (про род Ясеня я услышал впервые. Не уверен что это вообще про ясень, но окончания слова "ясеекээу", прямо намекало на дерево, а начало ассоциировалось с ясенем.). — Зато и землю имеем, и скот, а податей с нас не берут. Потому как мы подати оружием своим и кровью оплачиваем! — (Последняя фраза прозвучала как официальная формулировка).

...Вот только и впрямь, — горько вздохнул он. — Без воды земля плохо родит. А дождей-то ноне..., и не дождешься. И скот без дождей не больно-то плодится. — Он горько вздохнул. Видать воспоминания о засухах и правда были весьма печальные. — Зато мы, в отличии от всяких там..., (он сделал своеобразный знак, тонко намекающий на меня и забритых), в походы с благородными оуоо ходим, и при разделе добычи свою законную долю всегда имеем. Разок в полюдье сходишь, — считай весь год уже с голоду не помрешь! ...У речных червей, да лодочников, жратвы много, ткани разные есть, и бабы красивые!

— И что они..., черви эти, — все вам вот так вот запросто отдают? — Провокационно удивился я.

— Мы аиотееки в подачках не нуждаемся! — Гордо вскинулся Асииаак. — Мы сами все берем. И у червей речных, и сраных лодочников, и у горных сусликов. — Оуоо быстры как ветер, и безжалостны как ураган. А оикия непоколебимы и несокрушимы. Все народы мира простираются ниц, когда слышат гордую поступь аиотееков! — И он уставился мне в глаза, типо, — "Попробуй возрази!".

— Да уж, — возразить было нечего. ...Вернее незачем. — Я конечно знал парочку народов, пославших этих аиотееков с их по-верблюжьи гордой поступью, в эротическое путешествие. Но пока рассказывать об этом не считаю нужным.

— ...Успеется еще! — Как говаривал кок Сильвер, уговаривая своих сторонников не спешить с перевыборами капитана.

...Мне в этом отношении пока попроще. — Мои вояки еще не знают что мы уже убегаем от аиотееков, и потому торопить события не пытаются. ...Им ведь только намекни на побег, и сразу задерут носы, распустят павлиньи хвосты и начнут из себя крутых корчить, нарываясь на драку. Тем более что сейчас у нас преимущество перед аиотееками в количестве. — Нас в оикия забритых одиннадцать, (На помощь Асииаака, я благоразумно не рассчитываю). — А "коренных", всего девять, из которых один едва шевелится. Только вот еще один из наших противников, — рыцарь-оуоо, а остальные семеро, — опытные бойцы оикия, в кожаных доспехах и с бронзовым оружием. А у нас пока, даже учитывая украденное из "главного арсенала" и мое вооружение, — на всех будет три кинжала и два бронзовых наконечника для копья. — Совсем не густо. Ну да нам пока и на конфликт нарываться без надобности. — Идем в нужном направлении, имея надежную крышу, запас харчей, охрану, и даже пайцзу, что хранится в особой сумке у оуоо Кииваасу.

Нас уже несколько раз сталкивались с отрядами аиотееков, и те, ясное дело интересовались нашим "перпендикулярным" путем следования. Тогда Кииваасу показывал свою пайцзу и посылал всех нафиг. А однажды даже крохотное стадо овцекоз прихватизировал, помахав перед носом бедолаги-забритого бронзовой дощечкой. ...Я вот правда так и не разобрался в этих пайцзах, и полномочиях которые они предоставляют своим владельцам. Аиотееки как-то не торопились посвящать меня в особенности своей системы делегирования полномочий. Я лишь пока только понял, что без магии и тут не обошлось. А махать перед чужими носами пайцзами, имеют право только оуоо. А простым аиотеекам, и тем более забритым вроде меня, даже прикасаться к этим священным предметам запрещено!