— Вот и всё, Фрисс. Можно идти в город. Гробницы Келту отныне безопасны. Голова не кружится?
— Нет, — Фрисс на всякий случай ощупал затылок — вдруг череп всё-таки треснул?
Все мороки сгинули. Остался пустой туннель, пыльный и грязный, с пятнами замурованных коридоров и ниш, трещинами в каменных сводах и двумя цепочками следов на полу.
— Кто здесь был? Что за демон? — спросил Речник, догоняя Некроманта. — И как он швырнул меня через весь коридор?
— Это Гевахелг, — на мгновение остановился Нецис. — Молодой Гевахелг, изыскатель, пришёл сюда из Вайдена. Там у них город... Гевахелги — интересные создания, даже очень. Прирождённые Маги Мысли... Этой магией он тебя и отбросил, когда испугался. Надеюсь, он ускользнёт от жителей. Не хотел бы я, чтобы "изумрудники" растерзали его.
...Здесь, на жарком юге, базары открывались затемно, ещё до рассвета под навесами, закрывшими собой несколько узких улиц, начинали копошиться торговцы и покупатели. Никто не хотел упустить краткое время утренней прохлады — и Фрисс собирался заглянуть сюда на рассвете, но позорно проспал. Нецис, встретившись с ним взглядом, виновато хмыкнул и сказал, что после встречи с Гевахелгом нужен долгий отдых... и лучше бы Речнику сегодня вообще не ходить на базар!
Не прошло и четверти Акена, как Фриссу захотелось надеть скафандр. Его тянули и дёргали за одежду, толкали и оглушали воплями. Нецис шёл рядом с ним, неотступно, как тень, осаживая ледяным взглядом тех, кто подходил слишком близко или мог посягнуть на вещи Речника. Некромант и толкнул Фрисса в бок, указывая на белёную циновку у пролома в стене, отмеченную крупной аккуратной надписью. Переписчики свитков жили здесь.
Фрисс ждал встречи с демоном, загадочной нежитью в плаще или даже разумной крысой, но распоряжался здесь невысокий темнокожий синдалиец, а может, хедж, и под крышей не расстающийся с белым платком-покрывалом.
Речник толковал с ним недолго — вскоре, расставшись с двадцатью медными зиланами, Фрисс прошёл за тяжёлую занавесь, в маленькую комнатушку, освещённую дорогими яркими церитами, и развернул на столе длинный пергаментный свиток. С кого сняли такую большую шкуру, Речник так и не узнал, но выбелили её на славу, и мелкие значки аккуратного почерка были видны очень отчётливо. Большую часть свитка синдалиец накрыл — за её чтение Фрисс не заплатил, но и того, что осталось, ему было достаточно.
Он долго рассматривал маленькие рисунки — голову дикого кота с длинными ворсинками на кончиках ушей и странными костяными выростами на нижней челюсти, хвост с причудливыми складными веерами из кожи, натянутыми на костяные шипы... и сходные голову и хвост, но без странных признаков — "скрытую форму", как назвал её создатель свитка. Фрисс читал и перечитывал скупое описание, пытаясь уложить его в голове, и боролся с желанием заказать копию свитка — она была бы по карману Речнику, но есть ли у него время, чтобы дождаться её завершения?
"Тот, кто хвостом посылает сжигающий шквал, а лапами — лучи, прожаривающие насквозь, и сквозь огонь проходит невредимым... домашний кот Куэннов..." — Фрисс покачал головой и тихо вздохнул. "Как же его угораздило быть пойманным и проданным среди бессловесных животных?! И как он мог настолько обессилеть..."
За двумя завесами раздался пронзительный вопль, а следом — мрачный гул, как будто говорили десятки людей одновременно, и все они были очень недовольны. Речнику стало не по себе. Закинув за плечи суму, он опустил руку на рукоять меча и быстро вышел из дома переписчиков.
Нецис стоял на крыльце, выставив перед собой ладонь, окутанную зелёным пламенем, и глядел куда-то поверх крыш. Вокруг, не решаясь приблизиться, толпились горожане, и каждый держал в руках что-нибудь тяжёлое — кто обломок бревна, кто кирпич, кто мотыгу. Сквозь толпу, расталкивая зевак, с разных сторон пробирались люди в тёмно-зелёной броне и белых плащах. На окраине сборища испуганно ревел анкехьо — он застрял в переулке, и всадники с красными хвостами на шлемах пытались его вызволить. Иногда кто-то из них забирался на панцирь и указывал посохом на крыльцо, как бы примеряясь.
— Что стряслось? — громко спросил Речник, встав рядом с Некромантом, и посмотрел на ближайшего Всадника Изумруда. Тот остановился и взглянул на пришельца с недоумением, но тут же опомнился:
— С дороги, чужеземец! Всадники, не спускайте глаз с упыря, хитрая тварь не должна удрать!
— Всадник Изумруда! — Фрисс шагнул вперёд, плечом прикрывая Нециса. — Где ты увидел упыря?
"Изумрудник" странно посмотрел на него и вскинул руку, поток огня устремился к крыльцу и разлетелся мелкими брызгами, налетев на невидимую стену. Нецис коротко вздохнул и крепко вцепился в плечо Речника.
— Чёрный маг, кровопийца, осквернитель могил! — срываясь на визг, закричал кто-то в толпе. Те, кто стоял ближе всего к крыльцу, сделали шаг вперёд. Нецис посмотрел на Речника глазами затравленного зверя.
— Беда, Фрисс. Пора уходить, — одними губами прошептал он. — Держи меня за пояс, только не разжимай рук...
Ветер оглушительно взвыл, превращаясь в ураган, внизу промелькнули изумлённые и испуганные лица, сверкнули вспышки, пронеслись плоские крыши... Фрисс плюхнулся на что-то твёрдое и нащупал луку седла — он снова сидел на спине Иджлана, и Нецис устроился рядом, в тревоге оглянулся назад и коротко свистнул. Гелин прижал уши, передёрнулся всем телом и взлетел в воздух, перемахнув несколько домов. Огненный шар пронёсся в полулокте от него, опалив бок, запахло горелой шерстью. Фрисс мотался в седле, надеясь, что ремни не лопнут, и он не полетит на огромной скорости вниз головой. Нецис, привстав, глядел назад, на удаляющийся Келту и тревожные сполохи над ним.
Глава 13. Эньо
— Нет, Фрисс. Ничего не получается, — вздохнул Некромант. — Соберись с мыслями и попробуй ещё раз.
Речник молча кивнул и отошёл на пару шагов. Он развёл руки в стороны и растопырил пальцы, глубоко вдохнул и оттолкнулся от земли. Холодная волна прокатилась по телу, следом Речника накрыл жар, он споткнулся и повалился ничком. Некромант успел подхватить его и усадить на траву. Фрисс открыл глаза, посмотрел на свои ладони и пожал плечами.
— И верно, ничего не получается. Видно, Некромантом мне не бывать.
— Мне очень жаль, — склонил голову Нецис и вернулся на своё ложе — обрывок циновки у лап Иджлана. Демон, найдя наконец густую тень, задремал в тени цветущего Тикорина, не обращая внимания на канзис, роящихся вокруг, и их икру, свисающую с ветвей. Икра трепыхалась, вот-вот должна была вылупиться молодь, и Речник смотрел на дерево с опаской.
Путники провели тут ночь — где-то на подступах к городу Эньо, в стороне от людных дорог и куманских пастбищ. Фрисс опасался погони, но "изумрудники" из Келту не последовали за ним. Ночью его тревожил только визгливый хохот гиен — звери что-то не поделили к северу от реки. Нецис, отойдя немного от воды, нашёл в пыли свежие обломки панциря огнистого червя и сломанный ус.
— Эньо — последний город страны Кеми, — сказал Нецис, устроившись под боком у Гелина. — Ниже по течению, у Икатлана, большая переправа. Там мы перейдём реку, и до Кештена останется недалеко. Есть у тебя какие-нибудь дела в Эньо?
— Нет, — покачал головой Речник и заглянул в сумку. Всё было на месте — и отрезы тонкой ткани, и костяные чешуи, и мешочки со свежими пряностями — яртисом, камти, хекишей, тулаци... В отдельном мешке лежали новенькие сосуды из плодов лианы Кими, прочные склянки с маслом, связки благовонных щепок и стеклянные трубочки с красильными порошками — многим в Фейре и у истоков Канумяэ Речник купил подарки. Обломков металла в сумке стало меньше, и Фрисс о них не жалел.
— Я купил бы кей-руды, но едва ли здесь она дешевле, чем в Ирту, — пожал он плечами. Нецис на мгновение задумался.
— В городах страны Кеснек я бывал мало. Вот на востоке я нашёл бы тебе кей-руду. Там много алхимиков, много реагентов и хорошего оборудования. Хорошо, что у тебя в Эньо нет никаких дел. Я опасаюсь, что нас туда вообще не пустят...
К воротам странники подошли поздним утром, и Фрисс, глядя на караваны анкехьо, табуны куманов и харсулей, обозы с рыбой и дровами, выстроившиеся перед носом Гелина, подозревал, что в город их пропустят только поздним вечером. Череда пришельцев протянулась от могучей крепости Эньо к самой окраине застенья, мимо глиняных хижин, крохотных огородов, шалашей, шатров и торговых рядов. Отвсюду пахло жареной рыбой, тулаци и яртисом, и даже Гелин принюхивался к дымку с интересом. Фрисс взял кусок солонины, поделился с Нецисом и стал жевать. Хеск от солонины отказался.
— В Эньо сегодня ярмарка? — в недоумении спросил Речник, оглянувшись назад — за ним уже пристроилась череда ничуть не короче той, что была впереди. — Сколько здесь обозов и караванов...
— Здесь граница, — криво усмехнулся Нецис. — Приграничный торг. Фрисс, тебе точно надо входить в крепость?
Он стоял на спине Гелина и выглядывал что-то у ворот. Фрисс следил за ним с удивлением и тревогой.
"Нецису не видно, что впереди. Гелин, можешь привстать на дыбы?" — спросил Речник, почесав хеска за ухом. Тот тихо рыкнул, и Фрисс еле успел уцепиться за луку седла. Иджлан встал на задние лапы, выгнув спину дугой. Анкехьо и куманы с испуганным фырканьем и рёвом шарахнулись в стороны.
Гелин шевельнул ухом и опустился на все четыре лапы. Шерсть на его загривке встала дыбом. Нецис сел и обернулся к Речнику.
— У ворот "изумрудники", — хмуро прошептал он. — Они же на башнях. Нас не пропустят, Фрисс. Либо обходить Эньо по пустыне, либо переплывать реку до рассвета, иначе мы в Икатлан не попадём.
— Вот как... — протянул Речник, стремительно мрачнея. — Хорошо, ждём рассвета. Где нам укрыться на ночь?
Это был дом на окраине, когда-то большой — несколько семей строили его не один век, возводя новые пристройки стена к стене, пока дом не сомкнулся в кольцо вокруг двора с прудом для фамсов и цветущими кустами. Люди ушли отсюда недавно, и не без причины — Фрисс видел иссохшую землю во дворе, трещины, расколовшие надвое круглый дом, и следы копоти на стенах. Дальняя окраина застенья, куда редко заглядывала стража... Фрисс даже удивился, найдя такое удобное убежище пустым и заброшенным.
— Жители опасаются нежити, — сказал Нецис, смахивая пыль с очага. — И они правы. Я запечатаю эту комнату. Здесь много Квайи. Если она поднимет хотя бы крысиные скелеты в подвале, ночь будет очень неприятной...
— Это грустное место, но жути я не чувствую. Здесь никто не погиб. Откуда Квайя? — удивился Речник.
Некромант прошёл по комнате, проводя рукой по желтоватым холодным стенам, потом тронул пол и, встав на цыпочки, дотянулся до потолка. С виду ничего не изменилось.
— Притекла, — хмуро сказал он. — Так же, как в Ирту и в логове Уйраксота. Квайя стекается к реке. Что ей надо от реки — я не знаю. Посиди здесь, Фрисс, я куплю еды.
— Иди, я пока воды погрею, — кивнул Речник. — Всюду пыль! Устроим купание, раз к реке не пускают. Только жареных пауков не приноси, как в прошлый раз...
...Когда от рыбы в меду остались одни кости, Фрисс с довольной улыбкой отполз в угол и лёг на спину, положив руки под голову. В узкое окно лился лунный свет, снаружи было тихо — только гиены перекликались вдалеке. Во внутреннем дворике, на высохшем дне бывшего пруда, недовольно ворочался Гелин — гиены мешали ему спать.
— Хорошая ночь, — усмехнулся Нецис, накрывая колпаком светильник. — Самое время для опытов. Спи, Фрисс, нам рано вставать — реку надо пересечь до рассвета, иначе поплывём под огненным шквалом...
— Нецис! А ты куда... — привстал было Речник, но тут же пол закружился под ним, рука его обмякла, и он упал обратно. Нецис поправил неловко вывернутую руку Фрисса, прикрыл его циновкой и выскользнул за дверь. Тусклая зелёная черта высветилась на пороге, то расплываясь бледной рябью, то поднимаясь волнами.
Фрисс не понял, что разбудило его. Сердце внезапно сдавила холодная рука, и Речник дёрнулся на ложе, глотая воздух. Узкая полоска лунного света еле-еле разгоняла сумрак, порыв ветра откинул дверную завесу, и ветхая циновка не выдержала — оторвалась и повисла на одном углу. В комнате никого не было, даже крысы не возились в подвале. За полуоторванной завесой маячила серая тень — как будто человек, укутанный в плащ целиком и втянувший голову в плечи. Что-то прошуршало по сухой глине, потом ещё раз, словно кто-то царапал стену когтями.
— Кто здесь? — громко спросил Речник, нащупывая под циновкой перевязь с мечами. Ему было не по себе.
Ледяное дуновение коснулось висков Фрисса, скользнуло по векам, и ему пришлось смахнуть слезу — глаза обожгло холодом. Тень на пороге переступила с ноги на ногу. Речник подошёл к завесе. Ему хотелось рассмотреть пришельца, но тот был каким-то расплывчатым, даже цвет его плаща невозможно было различить — то ли пепельный, то ли чёрный, то ли серебристый...
— Это я, Нецис. Меня ранили. Помоги войти, — прошелестело из-под плаща. Пришелец пошатнулся, хватаясь бледной рукой за стену. Фрисс услышал громкий скрежет и подался назад.
— Почему ты прячешь лицо? — настороженно спросил он. То, что стояло на пороге, менее всего было похоже на Нециса... или нет? Очертания гостя снова поплыли, сквозь белесый туман проступил худощавый силуэт в чёрных одеждах, но лицо по-прежнему было закрыто странным широким рукавом, свисающим, как драное крыло.
— Огненный шар. До костей прожгло. Не смотри. Впусти меня... — пробормотал пришелец, неловко цепляясь за стену. Фрисс откинул завесу вовсе — тот шагнул в сторону, в тень стены.
— Нецис! — окликнул его Речник, не заступая за порог — подходить к этому существу совсем не хотелось. — Ты в самом деле Нецис? Тогда назови моё имя.
Холодный ветер снова пошевелил волосы Речника. Прикосновение невидимых ледяных волокон было неприятным и пугающим.
"Кесса," — Фрисс прикрыл глаза, собирая все мысли в одну. "Моё имя — Кесса. Нецис, ну вспоминай же..."
Пришелец оттолкнулся от стены и навис над дверным проёмом. Что-то сверкнуло из-под свисающих обрывков рукава.
— Кесса, — прошелестел он. — Твоё имя — Кесса. Видишь? Теперь дай мне войти, стоять больно...
Фрисс выхватил мечи из ножен.
— Убирайся вон, мертвяк!
Тень отшатнулась. Драный рукав упал с лица, превращаясь в белесое крыло, огромная пасть распахнулась в вопле, перешедшем в бешеный хохот. Тварь скользнула в темноту и сгинула, захлебнувшись собственным смехом. Фрисс хмуро смотрел ей вслед.
Прикосновение ледяной руки разбудило его снова — в самый тёмный Акен, незадолго до рассвета. Из пустыни тянуло гарью, невдалеке кто-то хрустел не то костями добычи, не то панцирем пойманного огнистого червя. Рядом с Речником сидел Нецис, его глаза горели зеленью, а руки дрожали.
— Что тут было, Фрисс? Кто приходил ночью? — тихо спросил он, прикасаясь ледяными пальцами ко лбу Речника. Тот вспомнил и вздрогнул.
— Мертвяк с драными крыльями отирался у двери, говорил, что он — это ты, — прошептал Фрисс и поморщился. — Я отогнал его. Ты с ним не встретился?
