Страж. Первое дело

— То есть, ты хочешь сказать, что наш преступник не маг? — задумчиво произнес Ройс, поглаживая подбородок.

Повисла тишина, все задумались о происходящем и о том, чем все это грозит.

— Не выходит,— решила высказать свои предположения я, проходя вглубь помещения и присаживаясь на один из стульев, Вацлав опустился на соседний и теперь стоящим остался только Винс, который переводил взгляд с одного на другого стража, стараясь не смотреть на меня. Но получалось у него не очень и потому, я время от времени ловила на себе его взгляд. А когда это случалось, то Винс краснел весь от макушки до пяток и снова отводил глаза.

— Почему? — Браславски первым нарушил тишину, выжидательно уставившись на меня.

— Запах! — бросила я лишь одно слово и по выражению, промелькнувшему в янтарных глазах Ройса, поняла, что он догадался.

— Для того, чтобы скрыть запах не обязательно быть магом, можно просто прикупить какой-нибудь амулет или зелья, теперь этого барахла предостаточно, даже в интернете продается. Надо лишь знать, что именно ты ищешь,— вклинился в разговор Винс и тут же покраснел. — А вот тот факт, что ритуал проведен по всем правилам — наводит на определенные мысли. Смертный не мог так все провернуть, — теперь Ларкин уже был ярко бордового цвета, даже уши пылали.

— В отеле камеры были испорчены с помощью магии. Горничная опять же подверглась внушению. Слабому, но все же, — это Ройс подхватил эстафету и размышлял вслух.

— И ты сам говорил, что Брокен был под сильным внушением,— вспомнила я.

— Ройс, ты же вроде говорил, что при проведении ритуала их было трое?— вклинился в беседу Вацлав. — Откуда сведения? Я так ничего и не смог увидеть. Там блок стоит чересчур сильный.

Это что получается? Что Ройс не сказал о том, что видение было у меня? Я удивленно посмотрела на стража и перевела взгляд на прорицателя. А в голове тут же закрутились мысли и столько вопросов вдруг появилось.

— Это я увидела.

Тишина наступила мертвая. И Вацлав и Винс смотрели на меня с таким выражением, как будто перед ними невиданная зверушка только что заговорила. Я снова поежилась и обхватила себя руками за плечи. Этот мой жест тут же вырвал всех из состояния полного стазиса. Винс больше ни на кого не гляди кинулся перебирать какие-то свитки на полу, что-то бормоча себе под нос, а Вацлав подался вперед, уперся локтями в стол и направил на меня внимательный взгляд, который, казалось, просвечивал меня насквозь. Ну, так посмотрел, что мне под этот стол спрятаться захотелось.

— Ты можешь видеть прошлое? — и столько изумления было в его вопросе, что мне стало еще больше неуютно, и я лишь кивнула, опустив глаза. — Невероятно!

— Я пойду, — окончательно смутившись под его взглядом, встала, — Мне еще нужно с капитаном поговорить.

В настоящий момент у меня было лишь одно желание — позорно сбежать от такого неприкрытого любопытства, но мне на плечо легла горячая ладонь Ройса, заставляя плюхнуться обратно на сидение.

— Не беги,— тихо шепнул мне страж. — Вацлав один из немногих, кто может помочь тебе разобраться в том, что происходит, — и, уже громче, добавил. — А я пока поговорю с Антоном. Может, нам повезет, и ему удалось узнать, что это за загадочная Марина, — Ройс встал и направился к выходу, а я следила за ним, как за последней надеждой.

Когда он скрылся за дверью, снова опустила глаза. Так и сидели: я смотрела на обшарпанную столешницу, Браславски на меня, и только Винс сидел на полу и увлеченно рассматривал что-то в своих свитках и книгах. До меня доносилось лишь его сопение.

— Это было один раз или нет? — прервал затянувшееся молчание страж. — Видение, я имею в виду.

— Один,— едва слышно произнесла я. Рассказывать про то, что я увидела в морге, мне совершенно не хотелось. — Я вообще не поняла, что произошло. Просто случайно оказалась в пентаграмме, и все повернулось так, как будто это я была на месте Линды и смотрела на все ее глазами.

— Спонтанное видение, — кивнул Вацлав. — От него никто не застрахован, но... не понимаю, — он покачал головой.

— Что-то не так?— рискнула спросить я. — Ройс тоже очень удивился, когда я ему рассказала. Я не должна была это видеть или что?

— Не должна,— Браславски в задумчивости покусывал губы.

— Заклинательницы не обладают подобным даром,— раздалось откуда-то с пола и мы с Вацлавом синхронно наклонились, чтобы увидеть, сидящего среди реликтовых книг, Винса. Его глаза возбужденно блестели за стеклами очков, на лице горел лихорадочный румянец. — Сила заклинательницы в том, что она может управлять стихиями. Видения из другого раздела магии, будь они хоть из прошлого, хоть из будущего.

— Кто? — Я ошеломленно моргнула и во все глаза уставилась на Винса. Это он мне сейчас выдал самую главную тайну? Вот так вот просто взял и рассказал то, что никто не хотел говорить? Браславски тоже это понял, он крякнул, но не успел и слова вставит, как гений восьмого участка продолжил:

— Во все времена заклинательниц боялись, ненавидели и преклонялись перед их силой. Сила любой заклинательницы, как следует из названия, в слове. Всего лишь одним словом, наполненным силой, она может перевернуть небо и землю, заставить реку течь вспять и вскипятить океан. Одним лишь словом, заклинательница может уничтожить все живое на земле или породить новую жизнь...

Он говорил и говорил, а мне становилось все страшнее и страшнее. Мороз побежал по коже, внутренности сжались в тугой комок, я просто оцепенела от открывшейся мне информации.

— С тех пор, как в совете нашли способ сдерживать силу заклинателей, они всегда служили им. Исключений не было. Да никто бы и не позволил. Свободная заклинательница — это нонсенс. Такого не было уже... — он сбился на мгновение, кинул на меня подозрительный взгляд и добавил,— до сих пор. Когда о тебе узнают, начнется хаос. Каждая из семей, захочет перетянуть тебя на свою сторону. Будет война.

— С чего вы взяли, что я заклинательница? — мой слабый писк заставил Ларкина смутиться, но он быстро взял себя в руки. Поправил очки на носу и продолжил с таким видом, будто читает лекцию.

— Обычно у магов, разной направленности рождается ребенок с даром. Бывают, конечно, исключения, но очень редко и не в твоем случае. Твой отец был видящим, мать — заклинательницей. Логично предположить, что ты унаследовала более сильный дар. А сильнее заклинательниц нет никого. Кстати, ты — единственная заклинательница во всех мирах, не считая потустороннего, но оттуда никому нет хода, так что...

— А кем была моя мать? — было так странно слушать рассуждения о моих родителях от этого умника. Я же ничего о них не знала, даже не предполагала ничего подобного. А оно вон как все получается — все вокруг знали моих родителей и, наверняка, даже ставки делали... стало так обидно, что даже в глазах защипало и мне стоило неимоверных усилий не заплакать.

Ларкин же открыл рот, чтобы выдать еще одну лекцию, как был грубо перебит.

— Хватит! — Браславски резко стукнул по столу кулаком. Это звук прозвучал, словно раскат грома — громко и так неожиданно, что я подпрыгнула вместе со стулом, на котором сидела, но Винс даже виду не подал, что его это как-то потревожило, и продолжил:

— Тебе стоит определиться с принадлежностью сейчас, пока еще не поздно. Трик не сможет скрывать тебя вечно.

— Я. Сказал. Хватит! — и на этот раз Браславски не кричал, он даже голоса не повысил, но эти слова каменными плитами упали между нами. Винс смолк, покраснел и снова уткнулся в свои талмуды, а я перевела на стража горящий негодованием взор:

— Почему все от меня что-то скрывают? Почему никто не хочет рассказать мне хоть что-нибудь? Это же меня касается?! — я начала заводиться. Еще немного и буду кричать, и топать ногами. — С какой такой принадлежностью мне стоит определиться? Что это все вообще значит?

Я повышала голос и уже почти кричала. Как же все это мне надоело. За каких-то несколько дней этим стражам удалось полностью разрушить весь мой мир и заставить меня поверить в собственную неполноценность. Еще немного и я комплексы заработаю.

— Знание предопределяет поведение,— произнес страж. — Не злись, но шеф прав был, когда запретил тебе все рассказывать. От твоего выбора очень многое зависит, и ты должна сделать его сама. Ты должна быть объективной, и не зависеть ни от каких обстоятельств.

— Да с каким выбором мне надо определяться?!

— Ты сама все поймешь, когда придет время, — заметив, что я собираюсь снова возразить, Вацлав поднял вверх руки, останавливая меня. — Я не могу тебе сказать. Такова природа моего дара. Нельзя менять то, что должно произойти, а будущее сейчас и так неопределенно. От твоего выбора зависит, каким оно станет, и я не имею права вмешиваться. Если у тебя есть дар предвидения, то очень скоро ты поймешь меня. Одно лишь слово, произнесенное неосторожно и будущее изменится. Каждый наш поступок имеет свои последствия, ты должна это понимать.

— Я понимаю, — произнесла тихо, опустив глаза. — Но не хочу так. Я не хочу быть игрушкой в чьих-то руках, не хочу быть пешкой, которую более опытные и сильные игроки просто двигают по полю. Я так не хочу!!

— Для того чтобы стать королевой и вести свою игру, надо постараться, — произнес страж, не отрывая от моего лица пронзительно-светлых глаз. И мне лишь на мгновение, но пришла в голову мысль, что вот теперь он и сам отступил от своего правила и просто подталкивает меня к тому, чтобы я приняла правильное решение.

Для него правильное, а для меня? Ну, уж нет, если меня втянули во все это, то я не буду совершать опрометчивых поступков. Наоборот, буду сидеть тише воды, ниже травы и не высовываться. Как бы там ни было, но один верный совет Браславски мне дал — мне надо пока затаиться и не отсвечивать. До поры, до времени, пока не разберусь, что к чему и против кого мне надо играть.

— Вы говорите, что про меня не должны узнать, — издалека и совсем другим тоном начала я. — Но в участке, я так понимаю все уже знают, кто я. Вы, же чувствуете своих? Как тогда мне удастся спрятаться ото всех?

— Умная девочка, — довольно произнес страж, догадавшись, что я приняла его игру. — И ты права. Мы действительно чувствуем, друг друга безошибочно, но, твои силы еще не проснулись. А значит, и воспринимаешься нами, как обычный человек. А о том, кто ты на самом деле, знают лишь те, кому надо знать. Так что и ты особо не распространяйся, кем являешься. Это надо, в первую очередь, тебе. Много сил понадобилось, чтобы ты вообще осталась жива. Трик и так балансирует на грани, чтобы скрыть тебя, не отвечай на добро, злом, подставляя старика под удар.

— А вообще, лично я чувствую тебя как-то странно, — не поднимая головы от какой-то книги, пробубнил Винс. — Вроде как маг, а в то же время и нет. Кто-то неплохо поработал с твоей аурой.

— Ты ощущаешься нами как полукровка без дара, потому и интереса к себе особого не вызываешь, — пояснил Браславски, кинув уничижительный взгляд на парня на полу, — а кому-то пора прекращать все время сидеть за книгами и начинать учится общению.

— Полукровки не вызывают интереса? Почему? — мне было интересно.

— Не то что бы не вызывают интереса, но они обычно не имеют дара, за исключением редких случаев, потому обычно их и не принимают особо всерьез.

— Допустим, — кивнула я, принимая объяснение. — Что это за совет? И почему я должна принадлежать им? И что мне делать с тем, что он, — я кивнула на все еще сидящего на полу Винса,— рассказал мне про силу? Мне что, молчать до конца дней, чтобы весь мир не разрушить?

Вацлав улыбнулся и покачал головой.

— Зачем же молчать? Без силы, ты безопасна. А силы в тебе еще нет.

— А когда появится?

— Не знаю, — немного грустно ответил страж. — Про это почти никому ничего не известно. Заклинательниц уничтожали столетиями — слишком сильны и могущественны они были, а те, кто остался в основном находились под неусыпным контролем совета. Знания передавались от матери к дочери. Потому-то тебе никто и не сможет помочь, — покачал головой страж.

— А видения? — мне о многом хотелось его расспросить, но я понимала, что ни время, ни место, ни, уж тем более, источник информации, не совсем подходящий, — они откуда взялись?

— Вот это-то и не понятно, — Винс поднялся с пола, попытался отряхнуться, но потом просто махнул рукой и пристроился на третьем стуле за столом. — У заклинательницы может быть лишь один дар — ее собственный.

— Да, Ройс рассказывал что-то про наследственность сверхъестественных су... — я замялась, вспоминая еще одно предостережение стража, — у таких как вы, ну или я. Сила или дар могут передаваться по крови, и более сильный дар вымещает слабый, или же ребенок рождается обычным, если пара смешанная.

Винс кивнул, поправил очки и продолжил:

— Твой отец был видящим. Очень сильный род, древний и могущественный. Он входил в состав совета и имел нешуточный. Но теперь от Эльдонарров никого не осталось кроме тебя. Двадцать два года назад уничтожили всех, в ком текла их кровь. Ты последняя.

Как должен вести себя нормальный человек, когда ему сообщают что-то подобное? Не знаю, я же, как выяснилось, не нормальная. У меня сжалось сердце, после этих слов, легкий морозец пробежал по спине, но и только.

— А тетя Джинал? Я всегда считала ее сестрой моего отца.

Вацлав покачал головой.

— К Эльданаррам она отношения не имеет никакого.

Я сидела пораженная до глубины души открывшимися подробностями. Известие о том, что какой-то там род Эльдонарров буквально уничтожили, так не поразило меня, как новость, что тетя Джинал, моя тетя, которая единственная у меня была всю мою жизнь, на самом деле... кто? нечто подобное мне вчера рассказывал Ройс, но... я тогда была не в лучшем состоянии и не могла адекватно воспринимать информацию. В свете же нового дня, все выглядело просто... просто... плохо это все выглядело.

— Я не понимаю... — покачала головой, стараясь отмахнуться от всех этих известий. — Не верю. Этого не может быть...

— Поговори с ней сама, — мягко сказал Вацлав, похлопав меня по руке. — Ей уже некуда деваться. Она расскажет тебе правду.

Я все еще качала головой, пытаясь поверить, понять, принять... не выходило. Тетя Джинал — единственный близкий и родной мне человек. Она всегда была рядом. Заменила мне не только родителей, но и весь мир. И она любила меня. Я это знаю. Я чувствовала ее любовь на протяжении всей своей жизни. Она мне не родная? Не хочу в это верить. Вот просто не хочу, и все! И не буду.

— Не знаю, как ты могла получить возможность видеть,— тем временем распинался Винс, — Надо разобраться. Я еще пороюсь в хрониках и книгах. Где-то у меня была генеалогия всех выдающихся магических родов. Там поищу,— он так увлекся, что совершенно не обращал внимания на то, что его никто не слушает.

Я полностью погрузилась в свои размышления, а Вацлав наблюдал за мной.

— Расскажи, как это у тебя получилось? Видение из прошлого? — попросил страж. Вскинула на него глаза и едва удержалась от резкого ответа: