Рукопись, найденная на заброшенной станции. 4. Пират

Аварец задёргался, попытался форсировать двигатели, потом бросил эту бесполезную болтанку и продолжил лететь по той же траектории. Сдаваться он не собирался и, когда мы приблизились, запустил по нам малой торпедой. Мы ответили тоже малой торпедой и тройкой противоторпед на перехват. Аварец тоже выпустил противоторпеды. Нам тройки на аварскую торпеду хватило, а аварцу пришлось выпускать ещё. Из второй тройки его противоторпед две он истратил, уничтожив нашу. Сэкономленную пристроить к делу он не смог и она бесполезно рванула в стороне.

Мы приблизились, начав нащупывать его лазером. С такой дистанции рассеивание у лазера великовато, щит у аварца держит. Аварец выпустил ещё одну торпеду. Наш лазер на неё переключился, нащупал и сжёг на полдороге. Удачно!

Мы ещё немного приблизились, снова навелись лазером и снова запустили малую торпеду. Аварец ответил тремя, разошедшимися цветком в три стороны. Сжечь мы их не успевали, да и не рискнули, так что уменьшили тягу, позволяя аварцу оторваться и потратили противоторпеды. Разобравшись, снова догнали транспорт и пустили одну за другой пару торпед, подтягиваясь на оптимальную дистанцию для лазера.

— На месте аварца я бы в космос торпеду катапультой выкинул, чтоб мы не видели, и запустил её, когда мы расслабимся. — Высказал я.

— А мы расслабимся? — Уточнил Аязли.

— Как аварца достанем, так волей-неволей.

Первая торпеда рванула на щите. Вторая — снесла щит. Двигатель у аварца захлебнулся. Лазер ещё прожигал дырку, а я с другими абордажниками, покинув противоперегрузочные кресла, нёсся

к десанту — темп при абордаже терять не хорошо.

— Торпеда! — Раздалось по корабельной связи.

Она оказалась опасно близко, но Умида отмахнулась от неё щитом как ладошкой. Торпеда рванула, разворачиваясь и посылая смертоносный рой на прорыв. К основному щиту осколки подлетели по касательной и изрядно ослабленные, так что он почти и не просел.

На транспорте в носу, оказалась лётная палубу на пару челноков. Через неё мы и вломились. Серьёзного сопротивления аварцы оказать нам не смогли и вскоре сложили оружие под обещание сохранить жизнь и отпустить за выкуп.

При абордаже выжило три раба и все четыре члена экипажа во главе с капитаном. Упс! Один из аварцев оказался не членом экипажа, а торговым представителем и сопровождающим груза. И ещё из каюты вышли две пассажирки.

Все наши не терялись, не мешали друг-другу, работали быстро и чётко, без суеты. Раз, и оружие аварцев собрано и перенесено в челнок. Два, и рабы, стреножены и унесены вслед за оружием. Три, и все аварцы в наручниках рассажены у стенки.

— Вы же не думаете, что мы, сдавшись, без оружия, снова кинемся в бой? — Решил возмутиться капитан.

— Ну Вы же понимаете, что доверяем мы вам полностью и абсолютно.

— Слово аварца нерушимо и твёрдо!

— Аварцу — возможно. Но мы-то не аварцы. Так что слово аварца для нас не стоит и кредита.

Осмотр корабля начали с жилой секции и сразу закончили. Жилая секция оказалась разгерметизированной. Вообще-то это нормально, но в комнатах оказалась куча рабов без скафандров. Выглядело всё очень страшно. С другой стороны умерли они мгновенно, хоть не мучились.

Я вернулся к аварцам.

— Почему нарушены правила перевозки?

— Какие правила перевозки?

— Людей.

— Мы не везли людей. — Отозвался капитан. Ей богу, лучше бы он молчал!

— Я имею ввиду: почему рабы перевозились без скафандров?

— Скафандров не хватает. — Отозвался торговый представитель. — И потом жилая секция, согласно документации корабля, герметична.

— И почему же она разгерметизировалась?

— Сломалась. Менять нужно. А денег нет. — Отозвался капитан.

"И вот эти сволочи пожмут плечами, соберут выкуп, поругаются на отсутствие денег и будут жить дальше!" — Подумал я. Злость вспыхнула ненавистью. Я чувствовал, как у меня бьётся жилка в виске, как мне корёжит гримасой лицо.

— За массовую гибель разумных в результате преступной халатности, предумышленного или непредумышленного убийства, приговариваю экипаж корабля к высшей мере наказания. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. — Произнёс я на аварском. Фразы выдавливались сквозь зубы и падали как камни. Клинок сам прыгнул мне в руку.

Короткий взмах, и голова торгового представителя отделилась от туловища и полетела по пологой траектории.

— Вы не имеете права! — Заголосил пилот.

— Мы договорились о выкупе! — Заверещал навигатор.

— Смерть перечеркнула все договорённости! — Ответил я. Неторопливо сместился и выверенным движением срубил голову и одному, и второму.

— Стой! Я передал коды от искина! — Выкрикнул капитан.

— Капитан отвечает за всё. Неужели думаешь отвертеться?

По капитану было видно, что он на это очень рассчитывает.

— Зря надеешься. Я — мститель. — Высказывал я перемещаясь к капитану и занося клинок.

— Не-е-ет! — Кричал капитан.

— Да. — Ответил я, когда его срубленная голова в скафандровом шлемофоне откатилась к аваркам.

Аварки молчали. И я их зауважал. Ненависть нашла выход и истаяла.

— С этих наручники снять. На баб надеть. — Скомандовал я.

— Не нужно наручников! Руби так. Или боишься? — Выкрикнула та, что покрупнее.

— А за что рубить? — Уточнил я.

— Ну, — аварка даже растерялась, — остальных то ты зарубил.

— Высшая мера наказания на моей планете. Применяется за смерть разумных. Кого Вы убили?

— Эм-м. Никого.

— Тогда за что казнить?

— То есть ты нас не убьёшь?

— Придумаешь за что — убью.

Лёгкий толчок нам сообщил, что началась стыковка. Сразу появилась корабельная связь.

— Нас отпустят за выкуп?

— Это к капитану.

— Величину выкупа нам предстоит оговорить. — Объявил Аязли.

— Только пожалуйста, не насилуйте мою дочь! Она слишком маленькая для этого! Если Вам нужна женщина, я выполню всё, всё что нужно! — Снова прорезалась аварка.

* * *

— Аварцы должны были выкупиться сотни за полторы кредитов. — Произнёс Дьярви. Произнёс он это не сразу. Мы вычистили капитанский сейф и проскладировали искины с транспорта во внутренний трюм нашего приватира — самую ценную нашу добычу.

— Да. — Откликнулся я. — Согласен на уменьшение моей призовой части для компенсации потерь команде.

— Уверен? — Удивился наш завхоз.

— Что поделать, принципы приходится оплачивать. И потом, всех денег не заработаешь.

Дьярви заметно расслабился. Мы подошли к карцеру. Одна ячейка была закрыта. Видимо, там пряталась дочка. Перед ячейками устроена лежанка — на полу несколько слоёв пористого герметика-утеплителя пришпилено по углам и сверху растянут спальник. На спальнике в провоцирующей позе устроилась мамаша. Лицо — на любителя, но отвращения не вызывает. А вот фигура — отличная, этого не отнять. Кожа ровная, упругая на вид, бархатистая. Грудь крупная, бёдра широкие. На лобке кучерявятся интимной стрижкой волосики. Аварка раздвинула ноги, и меж половых губ высветлилась розовая полоска. Возраст под вопросом. Взрослая дочка у неё — значит давно не девочка.

— Не хочешь первым опробовать? — Предложил мне Дьярви.

— Не. Спасибо. У меня есть лучшая альтернатива.

— Ну да, ну да. — Покивал он. — Тогда определяемся, кого возьмёшь в помощь, а к альтернативе своей пойдёшь, как она с поста сменится.

Я задумался. Мальчишки-галифатцы, все трое, прямо кипятком писают от нетерпения. Их сейчас лучше не трогать. У Дьярви другие дела по кораблю найдутся. Вонс или Стиг? Стиг или Вонс?

— Давай сначала я с тобой поработаю. — Предложил Стиг. — А потом с Вонсом поменяюсь.

— Отлично! — Согласился я, обрадовавшись, что не нужно ничего решать.

— Только давай ещё одного мальчика возьмём трупы таскать.

— С трупами давай позже. Никуда они не денутся. А то как притащим, так их сразу обрабатывать нужно будет, где мы их здесь поскладируем?

— Тоже верно... — Согласился Стиг.

— Прошу секундочку внимания! — Решил объявить я во всеуслышание. — Казнив аварцев, я лишил экипаж возможности получения выкупа и хочу компенсировать финансовые потери команды из своей призовой доли.

— Предлагаю обсудить это по возвращении на базу. — Вмешался капитан.

* * *

К гиперпрыжку мы с Вонсом вернулись на корабль. Основной объём работы мы к этому моменту закрыли. Теперь осталось разобраться с трупами и можно будет переходить к протоколированию техосмотра.

— Пойду, ещё раз аварочку протестирую. Хороша чертовка! — Сказал Вонс.

— Это да. — Согласился я.

— Сам-то не хочешь? Или жены опасаешься? Так галифатки, вроде, к этому спокойно относятся?

— Не, не хочу. — Отозвался я. Объяснять мне ничего не хотелось, да и не пришлось — мы разошлись.

После ухода в гипер пришла возбуждённо-уставшая Умида.

— Если хочешь, сходи к аварке. Я ревновать не буду. — Сказала она. Она и сама в это сейчас верила, но мне казалось, что это окажется не совсем правдой. Я не стал ей отвечать, помогая снять скафандр.

— Значит не пойдёшь?

— Нет. — Подтвердил я.

— Что так? — Решила выяснить Умида.

— А зачем мне идти к какой-то посторонней бабе не первой свежести к тому же, если у меня есть вариант гораздо лучше?

— Ну ты скажешь...

— А как ты ловко-то динамическим щитом по тореде! Ух!... — Отвлёк я Умиду. И, пока она переключалась, ей стало не до дискуссий.

* * *

Весь обратный полёт я работал с трупами. Мне их подтаскивали по-одному галифатцы. Я извлекал рабские нейросети. Фиксировал генетический код, отсутствие сохранённых протоколов, и отправлял останки в утилизатор. Сто сорок пять человек. Один из экипажа и по-аварски круглое число в перевозимой партии. Потом запустил уборку — мальчики что-то не догадались загнать туда уборщика.

На Ноауне сдали аварок в местный Центр Временной Изоляции. Мамаша, уходя, с ненавистью мне прошипела, тихо, чтоб другие не слышали:

— Ты единственный ко мне так ни разу и не пришёл! Сволочь!

Я отвечать ей не стал. Мать шла, неловко переваливаясь с боку на бок, дочка мать свою поддерживала под локоть. Мать шла измотанная и затраханная, но в походке её сквозила гордость. К концу дня нам пришло подтверждение о проведённом платеже выкупа.

Совет Капитанов в добавление к картографии запустил сервис обмена информацией — где встречались патрули, кто где кого сумел подкараулить и кто где караулил без толку. Мы присоединились. Всё равно эту информацию аварцы рано или поздно получат. А так — больше информации для построения планов.

Заработали мы на грузовике неплохо. Аязли толкнул речь о взаимопонимании. Потом про меня и моё предложение сообщил. "Нужно", — говорит, — "с пониманием относится к особенностям своих товарищей, к их достоинствам, это обычно легко, и к их недостаткам. Нет людей без недостатков. Недостатки — это другая грань наших достоинств. Более того: достоинства — правильно поданные и сформированные недостатки. У Казака есть отличные достоинства, он приносит нашей Компании хорошую прибыль. И его жестокость к аварцам, которая не позволила заработать нам немного больше, другая сторона его достоинств, того, что мы вообще смогли трофей захватить и заработать. Казак предложил оплатить упущенную выгоду. Это показывает, что он всех нас ценит, что мы все для него товарищи, а не пустое место. Но! Мне кажется — это немного не правильно. И у меня предложение. Пусть сделает банкет. А мы его с благодарностью прогуляем." На том и порешили. Это, кстати, не так и дорого.

* * *

Следующий выход оказался не слишком удачным. Мы нашли систему, которая казалась перспективной. Просидели в ней дюжину дней и никого подходящего не встретили. Раз в два-три дня проходили конвои по 5-6 кораблей с охраной. Охрана сильно по системе не рыскала. Сканировала вовсю, это да. Нас не засекла ни разу, ну так мы хорошо спрятались. Обратно отправились, надеясь кого-нибудь прихватить по дороге. Но не сложилось. В защищённые системы мы не лезли, а в пустых нам никто не встретился. Зашли в знакомую систему, выцепили раба-шахтёра. Он только-только начал работу. В углу пустого пока бака я нашёл закладку-автоответчик. Она должна была сработать по стандартному запросу и кричать на всю систему на всех частотах: "Спасите! Грабят!" Деактивировал — не закричит.

На Ноауне задерживаться не стали — гулять, как говорится, не с чего. И отправились в рейд по-новой. Пара рейдов получилась спокойно-успешными: перехватывали подходящий корабль, кошмарили команду и волокли трофей "тёмными закоулками". И вот, возвращаясь с очередной добычей уже на "нейтральной полосе" в системе столкнулись с приватиром аварцев, тоже волокущем добычу.

Меня терзала мысль: мы можем спокойно разойтись, каждый своим путём, каждый со своей добычей. Или я так не могу? Зная, что к аварцам попали наши союзники, бросить их на произвол судьбы. Ну не судьбы, а аварцев. Но это не лучше. Время есть. Мы идём пересекающимися курсами. Не совсем пересекающимися, можем и разойтись, а можем сбросить трофеи в свободный полёт и схлестнуться. И я подумал, а что думает аварец? Решит ли он отбить своих? Или сделает вид, что так и нужно и пролетит мимо? Приватир. Значит там не просто вооружённые гражданские. Там будет всё по-серьёзному.

Разумеется, думал об этом не только я.

— Что скажешь, Казак? Разойдёмся с аварцем? — Связался со мной Аязли.

— Нет. — Ответил я, хотя уверенности в этом не испытывал.

— Хочешь с аварцами подраться?

— Нет. Ссыкотно.

— Так что, не будешь с ним драться?

— Почему не буду. Буду. Куда я денусь? С корабля что-ли спрыгну? — Перевёл я по смыслу "с подводной лодки", чтоб понятно было. Аязли всё равно не понял. Я прямо чувствовал, как у него ворочаются мысль: "Зачем с корабля спрыгивать и куда?" Но озвучивать это он не стал, а продолжил:

— Думаешь, что нападут?

— Не уверен, но неприятности жопой чую. При любом раскладе. И, если не дёрнемся, как бы не большие.

— Значит доходим до лучшей точки, сбрасываем платформу и атакуем?

— Погоди! Что выгоднее, самому атаковать, или атаки ждать?

— Атаковать.

— Тогда лучше начать перед лучшей точкой аварцев.

— Разумно... — проговорил Аязли и отключился.

Минуты ползли в ожидании. Мы пялились на аварца: "Сбросит— не сбросит?" Мы сбросили первыми. Сразу за нами сбросил аварец. За нами-то он следил, ждать-то он ждал, а вот готовился сбросить первым или нет — не ясно. Встречный торпедный бой чем-то похож на кавалерийский. Мы быстро неслись прямо на врага. Торпеды пошли, и мы сбросили тягу, чтобы их не обогнать, задействуя лазер. У аварца лазера не оказалось — не та модель приватира. Наш торпедист отработал как часы — точно и вовремя. Пуски шли очередью, малых торпед мы не жалели. Но наше главное оружие — средние торпеды — пока не задействовали.

Пара аварских торпед до нашего щита добралась. Щит нам снесло, и шкурку, как наждаком, попортило, но ничего существенного — датчики я восстановлю. Наших до аварца добралось три. Мы ему не только шкурку подпалили, но и реактор у него отрубился. Насколько там всё серьёзно — не ясно, но прямо сейчас их корабль обездвижен.