Стоим. Хотя мудрёно, к чему всё это.
"А кто, говорит, Бога не боится — три шага вперёд!" — тут трое, ну не буду говорить, из соседних рот, да — так и шагнули.
"Ну, говорит господин капитан, молодцы! Ни Бога, ни чёрта не боитесь... но для вас будет отдельное задание. А остальные — марш к господину полковнику, там вам всё скажут!"
Потом-то слух прошёл, что в каждом батальоне велено было выбрать авторитетных солдат, но не сорви-голов, а рассудительных. Так что те трое-то не подошли для нужного дела. Ну и смеху с ними потом было, когда мы с водосвятия вернулись.
* * *
С нами были и господа флотские офицеры. На каждый плот, на каждый баркас — не меньше двоих. Ох, Господи! Оно, конечно, всё правильно, особенно потом мы это прочувствовали, в деле. Но спервоначалу такой страх был, что ужас!
А ведь как... Сперва морячки оградили место буйками. Потом мы подошли — с животиной. Грех, наверное, жалко животину...
У нас на земле-то все под снарядами побывали. Но на море — это совсем иное дело, скажу я вам! На земле-то как? Чем глубже закопаешься, тем целее будешь! А на море — наоборот! Самое безопасное место — это наверху. Там, правда, пулемёт достаёт, но от снаряда в воде — ой как несладко!
А пулемёты...
С нами ведь и артиллеристы были, вместе с пехотой. Там больше офицеры, но и нижних чинов, тоже много. Так они потом, оставшиеся три недели до десанта, песок ели, но научились пулемёты гасить со второго-третьего снаряда. Поняли, сколько жизней и каких ран нам любой их промах обойдётся. Ну, и на десанте — не подвели!
Так вот, животину мы разместили, и отгребли от огороженного места подальше. А там началось!
Каждому второму, кстати, выдали на этот день офицерский бинокль. По очереди мы на это всё сначала смотрели, как береговая артиллерия пристреливается. Ну да это недолго было, у них всё уж пристреляно давно... и тут флотские так громко, ух, трубы иерихонские: "Беглый пошёл! Греби к буйкам!"
И мы погребли — прямо в это пекло! Страх господень и ужас! Но мы смотрим — флотские и матросики — в ус не дуют, офицеры так прямо во весь рост, папироски покуривают да в бинокли смотрят. Ну, подгребли кабельтов, это почти сто саженей, остановились. Команда: "Осмотреться!" Все, смотрим, целы. Снова — "греби к буйкам!"... А потом, когда до второй линии буйков догребли — страх опять! Хляби морские разверзаются, волны ходят ходуном, нас швыряет... а господа флотские подзуживают! — "Ну, кричат, пехота, земная, кто смелый, да не дурак? — за нами!" — и в маленькие такие лодчонки, их сейчас каяками или байдарками зовут, по одному да по двое попрыгали — и к следующим буйкам! Господи, помилуй!
Но нам-то невместно! Мы ж лучшие, нас специально отобрали! мы и погребли за ними...
Вот и так!
Потом-то всё враз закончилось, с батареи три ракеты дали, флотские к нам снова забрались, погребли уже в центр. Ну, насмотрелись на животинку... Которые и "харч метнули", как флотские говорят, хоть среди нас новичков-новобранцев не было. Каждому приходилось руки-ноги-головы от товарищей после артобстрела собирать, отпевать да хоронить... Но, опять же, море!
Потом господин доктор всем внимательно рассказал и показал натурально, что да как бывает, когда снаряд в воде взрывается. А господин артиллерийский аж полковник разъяснил насчёт разных орудий и их угрозы десанту. Ну уж тут и ясно было, что всё спасение — в скорости да манёвре, ну и дым — это наше всё. А как нас потом на батареи водили и показывали, как оно медленно и трудно в дым-то целиться и стрелять, да рассказали, сколько на какой батарее снарядов, тут мы повеселели малость. Да и не малость! С умом-то воевать — оно ведь и можно, а семи смертям всё одно не бывать.
Да, а в роту-то вернулись, первые недели почитай и не спали! Всё обсказывали своим, что не так чёрт страшен, как его малюют, да тренировали "на хлопушках" и чтобы из воды мигом выскакивал на плотик, и грёб как оглашенный. Ну да Бог не без милости, справились!
========================== опубликовано 29.07.15
13-го июня. Понедельник.
Наконец погода сделалась действительно летнею и день обошелся! без дождя. Известия с фронта Юго-Зап. хорошие, слава Богу! В Буковине взяты гор. Кимполунг и Гуро Гумора. Завтракали и обедали в палатке. Прошел пешком по берегу Днепра от Палыковичей под большой мост до "Евпатории". От 6Ґ принимал Игнатьева. Вечером читал
Ну что же... "разведка доложила точно": немцы перестали перебрасывать резервы в заметных количествах. Мы ещё сможем, возможно, большой кровью, наступать в Карпатах... но зачем? Войну такими средствами нам не выиграть, а нарваться на фланговый удар германцев от Ковеля... мало не покажется.
Так что — едем к Брусилову, тормозим его порыв... и переориентируем на операцию "Нетопырь".
Пора, пора!..
...
Обсуждая с Колчаком кандидатуры армейских, я несколько лукавил. Все решения уже были приняты, я лишь перепроверял их и слегка манипулировал Колчаком, организуя разговор так, чтобы он просил и благодарил, восхищаясь моей щедростью. А так — всё было ясно. Все, кого я знал по той истории, все, кого я успел положительно оценить в этой — им предстояло покрыть себя славой и попробоваться в войне нового типа. Стратегически-маневренной.
Брусилов. Деникин. Врангель. Мамантов. Май-Маевский. Слащёв. Улагай. Каппель. Юденич... Сколько у нас боевых генералов реализовалось не в войне с иными государствами, а в гражданском кровопролитии! Хотя, с другой стороны, война с Германией — та же гражданская... больно уж зверским образом ведётся с обеих сторон...
... я подумаю об этом завтра... а сегодня я, наконец-то, понял для себя Алексеева. Вылитый бухгалтер, ставший финансовым директором! Человек, знающий и умеющий огромное количество вещей, но совершенно не готовый рисковать и пробовать, экспериментировать. А вдобавок — лучше Хозяина знающий, куда и как сохранить "деньги фирмы". И желающий "рулить, ни за что не отвечая", имеющий на этом пунктик, фрустрацию и комплексы. И хоть убей — не понимают такие люди, что у "фирмы" денег нет — все деньги — хозяйские. И сохранять деньги не надо — их надо вкладывать, чтоб работали... Ну да ладно, теперь понятно, где меня Алексеев подставит не по желанию, а по объективным свойствам своей натуры. То есть подставит со 100% гарантией. Ну и пусть, кто предупреждён — тот вооружён. Работать надо с теми, кто в наличии... а вот сотрудничать желательно с теми, кто не нуждается в непрерывном понукании или одёргивании.
Интерлюдия. Босфорская операция. Русские МАГи
Нет, я не решился прибегнуть к последнему средству, и не стал взывать к дохристианским богам славян. Я всего лишь поступил по армейским организационным стандартам той истории.
Массирование огня. "При двухстах орудиях на километр фронта о противнике не докладывают — докладывают о занятии назначенных рубежей!"
Маневр огнём — от артиллерийских засад до "простого" управления артиллерией дивизии в пользу отдельного полка и даже батальона.
Мобильность. Тут и говорить не о чем, всё и так ясно. Вопрос был только лишь в "тяговом усилии" — пришлось существенно перераспределить в пользу Южного фронта всё, что могло ездить или тянуть повозки со снарядными ящиками. На всякий случай, каюсь, проработали даже опыт Крымской войны, доставку снарядов на волах. А чего стесняться? Только малой скорости! К счастью, по транспортному назначению волы не пригодились, армия продвигалась существенно быстрее. Так что рогатые трактора успели, что называется, только в кашу. Жаль, конечно, пахотную животину переводить на общепит, и эксцессы при реквизициях были, были... Однако на войне как на войне, а взамен волов пострадавшим выдавались специальные акции на первоочередное получение тракторов "по твёрдым ценам и в кредит".
В целом трудами Брусилова, помолодевшего лет на двадцать, а также ГАУ и примкнувших инспекторов артиллерии, была отработана тактика применения артиллерийских полков разных калибров в целях оперативного наступления пехоты. Тактика напоминала читанную когда-то немецкую образца Второй Мировой...
* * *
— Штабс-капитан Громов! Прикомандирован к вам офицером артсвязи!
— Ротмистр Руденко, Пётр Ильич! Прекрасная фамилия для артиллериста, капитан! Прошу без чинов, как вас по имени-отчеству?
— Тоже Пётр, только Савельевич!
— Вот и замечательно, целых два Петра! Я, знаете, не чужд окопной патетики, и вижу в сём совпадении прекрасное предзнаменование для нас... и печаль для обороны противника. Ибо, как два камня-жёрнова, мы просто обязаны оную размолоть в пыль! Ну да ладно с прибаутками! Давайте о деле, время нам крайне дорого, послезавтра нам наступать, а братушки стучат кирками непрерывно, закапываются! Каждый удар кирки, сами понимаете... Для вас лишний снаряд потратить, а для нас лишнюю кровь пролить. Вас разместили по месту?
— Да, всё в порядке, вестовой уже занимается нашим бытом. Что с задачей? Карты, кроки?
...
Скучный для непрофессионала разговор. Каждое слово в котором грозило кому-то смертью, а кому-то сулило жизнь...
...
В небо взлетела третья за сегодняшнее утро зелёная ракета. Это означало начало...
— Связь!
— Есть!
Вверх взметнулись аж три руки. Управление огнём — это не та работа, где стоит экономить на проводе и дублирующих линиях. Поэтому артнаблюдатели-корректировщики были с избытком снабжены вспомогательными службами: связистами, носильщиками и даже сапёрными отделениями и целыми взводами, занимавшимися оборудованием долговременных и разворачиванием полевых наблюдательных пунктов. Включая перемещение и установку противоосколочных щитов.
Громов быстро, но без суеты, двинулся к ближайшему справа пункту связи.
— Один-семь, я пять-ноль-пять! Как слышимость?
— Пять-ноль-пять, я один-семь! Слышу восемь-восемь!
... эту кодовую таблицу я без зазрения совести позаимствовал у радиолюбителей второй половины века. Слава ДОСААФ, и спасибо тебе — даже здесь и сейчас ты спасаешь жизни солдат и способствуешь Победе...
Первым делом — лишить неприятельскую артиллерию возможности эффективно обстреливать наши войска. Не только и не столько атакующие — а больше накапливающиеся для атаки и совершающие марш к позициям. Артиллерия Первой Мировой работала и "за себя", и за отсутствующую пока что штурмовую и пикирующую авиацию. Но работала она по ориентирам: наводка производилась относительно хорошо заметных на местности точек. И если ориентиры исчезали или начинали перемещаться — это сильно затрудняло огонь.
Ослепить неприятельскую артиллерию! Ориентиры — взрывали, валили подручными средствами, меняли им "фасон", малодоступные — поражали огнём в первую очередь. Ну и — дым, дым — это наше всё! задымить ориентиры, задымить наступающие войска! Хотя, конечно, бегать по дыму начала века приходилось в противогазах, да и своих наземных корректировщиков дым также отключал, так что палка была о двух концах. В целом — задача была дать армейцам пакет шаблонов, но не говорить — когда какой применять. Творческая инициатива, ага.
...
— Дай первым!
— Есть!
— Вижу. Дальность плюс один-три-ноль, право ноль-пять-ноль! По готовности!
— Дал! Есть!
— Вижу! Дальность минус ноль-пять-пять, лево ноль-один-пять! По готовности!
...
— Беглый двадцать, вперёд по пять!
Беглый огонь трёхдюймовок, с изменением наводки на пять метров, вспахивает необорудованные полевые позиции не хуже тяжёлой артиллерии... А трёхдюймовых стволов, а особенно снарядов к ним — в кои то веки в достатке. Братушки не выдерживают — и начинают убегать во весь рост.
А наши пулемёты почему-то молчат, хотя дистанция вполне прицельная. Вот, блин, русское сердце! В братушек, да еще в спину, первое время не стреляли. Помнили, как деды этих братушек освобождали, как безногие и безрукие трясли медалями на свадьбах и похоронах...
Но это первое время. Пока генерал Тошев не нанёс свой знаменитый фланговый удар, едва не опрокинувший фронт. После чего братушки оторвались на пленных... А дальше стало "на войне, как на войне".
...
— Беглый один-ноль, вперёд один-ноль!
После четырёх дней жёсткого наступления болгарина на фронт можно было уже не ставить — желающих попадать после артиллерийского "плуга" ещё и под русский штык было мало. Плюс к тому, через линию фронта просочились достоверные сведения, что несмотря на выходку Тошева "матросы салаг не обижают". И на русской территории нет ни насилий, ни мародёрства. В итоге Болгарию прошли за три недели — темп для пешей, в целом, армии великолепный.
...
Для ускорения освоения новых тактических приёмов я распорядился собрать по войскам, да и мобилизовать дополнительно, "лиц с газетным слогом письма". Шелкопёров, акробатов фарса, гиен пера... пора и им послужить Родине. Переписывая армейские инструкции и рекомендации в стиле репортажа, и вообще — художественно.
Армейский народ тихо офигел от такого креатива, других слов не подберёшь. Но объяснять тонкости проникновения методических и технологических разработок в головы, имеющие самое разнообразное устройство, было некогда — поэтому я именно распорядился. У меня, честно говоря, всплыл в памяти эпизод из старинного фильма про принца Флоризеля, где свидетелям предъявляют портрет Баниониса, написанный художником-абстракционистом. И ничего, все всех узнали...
Опять же армейский канцелярит... по собственному опыту знаю, что заучивать его наизусть было проще, чем понять — и потом выполнить. Так что пусть будет несколько описаний одних и тех же тактических приёмов, выполненных в разных стилях. Если это творческое разнообразие сохранит жизнь хотя бы одного человека, то я как-нибудь перетерплю несколько "хи-хи", отпущенных "специалистами"... флюсоподобными, понимаешь.
...
14-го июня. Вторник.
Сегодня нашей Марии минуло 17 лет. В 10 час. пошел к обедне. Доклад окончился как раз ко времени завтрака. Около 3 час. отправились на новом быстроходном моторе Варш. окр. пут. сообщ. вниз до имения Дашковки. Недолго погуляли по отличному лугу и вернулись в 5Ґ ч. Погода была великолепная. После чая поехали в кинематограф, кот. был занятный. После обеда долго принимал Наумова.
* * *
Интерлюдия. "Россия, которую мы обрели" (из второй книги). Интервью товарища Иосифа Виссарионовича Сталина, Местоблюстителя Российского Престола, писателю Эрнсту Хэмингуэю. Москва, 1937 год.
— Лично Вас многие Ваши бывшие товарищи по партии обвиняют в предательстве интересов пролетариата. В частности, Яков Свердлов и Лев Троцкий...
— Я действительно пересмотрел свои взгляды. И от защиты интересов пролетариата, от защиты интересов людей, по академическому определению, живущих в бедности и не имеющих собственности, перешёл к представлению и защите интересов людей созидательного труда. Вплоть до создания условий для массового перехода классического "пролетариата" в разряд созидательно трудящихся. Дело в том, что марксизм, по известному выражению, не догма — а руководство к действию. Век назад слова "пролетариат" и "революционный класс", слова "пролетариат" и "трудящийся класс" были синонимами. Однако со времени Коммунистического Манифеста прошло почти сто лет. Сейчас то, что называется словом "пролетариат", означает маргинализованное и пауперизованное население. Это не значит, что такое население не следует поднимать на уровень прогрессивного трудящегося класса. Но делать ставку на "людей Бездны", о которых писал Джек Лондон — это делать ставку не на прогресс, а на проедание плодов предыдущего прогресса.
