Рейтар

— Стоп-стоп-стоп! Ты куда, принцесса тучных пастбищ, а?

Рванувшая было от стола девица испуганно остановилась, выпучив глаза и явно опасаясь продолжения развлечения подгулявших гостей.

— Я проверить хотел, а ты своим визгом..., — недовольно сказал Арио. — Ну-ка нагнись!

Выпучив от страха глаза и зажав рукой рот для того, чтобы похоронить за сомкнутыми устами рвущийся наружу визг, девица осторожно нагнулась, так, что из-под мелкосборчатой юбки выпятились холмы могучих ягодиц. Арио сделал вид что целится, даже один глаз прикрыл, а потом отвесил девке такого шлепка, что звук эхом раскатился по залу и отразился эхом от стен. Ты лишь промычала что-то и моментом выгнулась в обратную сторону, схватившись руками за пострадавшую часть тела.

Арио же между тем подул на отбитую ладонь, помахал ей, словно пытаясь остудить, и сказал:

— Да-а... гранит! Если бы из таких задниц сложили бастионы Речного форта — мы бы до холодов там бились. Снаряды бы отскакивали и обратно летели.

Зал грохнул, девка покраснела так, что даже в темноте заметно было.

— Не завидую трактирщику Вайту, — продолжал между тем Круглый. — Такую на кухне прижать — сам рискуешь, вдруг сядет сверху случайно — как капусту под гнетом сплющит.

Он махнул рукой, отпуская подавальщицу, и добавил:

— Или наоборот завидую. Иным, чтобы столько добра сразу прижать, надо трем шлюхам платить, а он одной обходится.

Зал снова покатился со смеху от немудрящей казарменной шутки, кто-то свистнул.

Несмотря на публичное осмеяние, девка вынеслась из кухни всего лишь через минуту, вынеся немалых размеров кастрюльку с кипящим оливковым маслом, разместила ее над бронзовой спиртовкой, стоявшей посреди стола. Затем схватила длинную лучину, подожгла ее от настенной ламы и сунула разгорающийся на кончике желтый огонек к этой самой спиртовке, и язычок синего прозрачного пламени начал облизывать дно котелка.

Следом за девицей прибежал коротконогий и тоже задастый толстяк в белом фартуке, поставивший посреди стола огромное блюдо с мелко нарезанным мясом, по виду говядиной, а рядом с ним еще одно, с нарезанными овощами. Тарелки уже стояли перед нами, у каждой лежало по длинной двузубой вилке.

— Вообще это место славно своей "масляной баней" из оленины, — сказал Арио, подцепляя вилкой кусок мяса и опуская его в сразу забурлившее масло. — Но трактирщик Вайт, да длят боги его жизнь столько, сколько у них получится, сослался на то, что поставщик его подвел из-за войны, и балует нас сегодня всего лишь говядиной. Угощайтесь.

И с этими словами взялся разливать красное вино по кружкам. Запахло виноградом и... ужином. И только сейчас я понял, что зверски голоден.

Гарнир к мясу был немудрящий: крупно нарубленные мясистые листья салата, наструганная морковь, сырые шампиньоны, которое тоже можно было опускать в масло, а главное — мясо, добротная, без единой жилки, говяжья вырезка. На самом деле расстарался трактирщик, сомнений нет, случайному человеку такого мяса не подадут.

Компания расхватала вилки и наперегонки взялась совать куски мяса в кипящее масло, запивая его хорошим молодым вином, с ним тоже не обманули. Широкозадая дева, на прелести которой уже никто не покушался, только и успевала подносить крошечные плошки с разными соусами, которые едоки расхватывали в момент, и в которые макали кусочки мяса.

Когда примерно половина мяса с большого блюда исчезла, а первый, самый острый голод был утолен, Арио спросил у Хорга:

— Как в форте прошло? Основное знаю, мне твое мнение интересно.

Сухорукий пожал плечами, подумал, затем сказал:

— Начали правильно, план хороший. Никто нас не ждал, все шло как надо. Разведка подвела.

— В чем? — уставился ему в глаза Арио.

— У них в цитадели батарея бомбометов была, от них все проблемы пошли. Пушки на первой батарее побили, а мы их захватить планировали. Потерь от них много. Если бы взводный Арвин, — он кивнул на меня, — не придумал дельное, нас бы из потерны выбили, а там кто знает...

— Понятно, — кивнул "старший приказчик". — С этим нехорошо вышло. Сколько людей у тебя в строю?

— Шестьдесят семь на сегодняшний вечер. Двадцать два раненых в госпитале.

— Много потеряли, — протянул Арио.

— Немало, — подтвердил Сухорукий.

— Ладно, без того все равно никуда, — негромко сказал Арио, оглядев всех сидящих. — Отряд новый, для иных дел создан, но в главном все равно вас проверить надо было. Воевать умеете, не боитесь, а это от вас и требуется. Теперь впереди дела другие. Поважнее.

Все смотрели на него, ожидая продолжения речи, но Арио, словно забыв о сказанном, болтал вилкой с насаженным кусочком мяса в кастрюле с маслом. Неожиданно он поднял голову и крикнул:

— Тучная дева!

Подавальщица вихрем вылетела с кухни, всем своим видом выражая полную готовность исполнить любой приказ. Арио хоть человек и не злой на первый взгляд, но тут его явно боялись. Здорово боялись, до одури. Я бы тоже боялся, если бы знал получше.

— Спиртовку смени, красавица, — ухмыльнулся Арио, ткнув пальцем в горелку. — И масло на плите вскипяти, а то мясо сунешь, а оно не бурлит, а так, словно старик шептуна пускает. Расстарайся для нас.

Так кивнула, с готовностью подхватила кастрюлю вместе с горелкой, и, топая каблуками, улетела на кухню. Арио снова взялся за кувшин с вином, снова разлил его по кругу, не пропуская ни единой кружки.

— Ладно, за успех! — отсалютовал он своей, и все сидевшие за столом его поддержали.

После пережитого в форте пьянствовать было приятно, да оно и всегда так после боя, давно заметил. Главное меру знать, лишнего не принимать, чтобы победа бедой не закончилась, но Арио много и не наливал.

Через недолгое время подавальщица вылетела с кухни, топоча по плитам пола и поднимая ветер широкой юбкой, с лязгом поставила кастрюлю на стол и опять сноровисто запалила под ней спиртовку.

— Извольте, владетельный мастер! — польстила она излишним титулом Арио, поклонилась и хотела убежать от греха подальше, но он ее остановил, щелкнув пальцами.

— Ты, дева, хозяина нам позови, хорошо? А сама иди милостью богов, отдыхай, — и посмотрев ей в глаза, уточнил: — Совсем иди, домой, мастер Вайт нас сам обслужит дальше, не развалится. Поняла?

— Как не понять, — часто закивала она. — Сейчас и пойду.

— Вот и иди..., — Арио задумался, снова придержав ее жестом, подумал, затем сказал: — Ладно, сегодня в городе спокойно, иди смело, ничего с тобой не случится.

— А мне и недалеко, — с готовностью ответила девка, неуместно при этом поклонившись. — Дойду, владетельный мастер.

— Вот и иди, — вполне искренне и даже обаятельно заулыбался ей Арио. — Мастера Вайта кликни только.

Немного настороженный, но улыбающийся трактирщик подошел к нашему столу в тот момент, как за задастой подавальщицей захлопнулась входная дверь. В зале стало тихо, все прислушивались к разговору.

— Чем служить могу? — спросил, чуть склонившись, Вайт.

— Да ничем уже, пожалуй, — небрежно сказал Арио, оглядывая стол. — Все было замечательно, вкусно и здорОво. Рассчитаться хочу с тобой.

— Ну-у..., — даже развел руками трактирщик, — какие меж нами могут быть счеты, мастер Арио? Ни гроша медного с вас не возьму, мне только в радость вас потчевать. Всегда рад, всегда!

Звучал трактирщик не очень искренне, но всячески старался скрывать это за радушной улыбкой.

— А с чего ты взял, — медленно заговорил Арио, — что "рассчитаться" — это я тебе платить буду? На сколько мы тут наели-напили... золотых на десять, если с походом? А ты мне сколько золотых должен?

— Простите, мастер Арио? — согнулся в поклоне явно испуганный Вайт. — Не пойму вас, простите, о каком долге речь-то идет?

— Забыл? — с сочувствием спросил Арио. — Это плохо, это старческое слабоумие к тебе подкрадывается, ум твой ясный мутит. Сперва о долгах забудешь, потом имя свое, а потом ближних узнавать перестанешь. И закончишь тем, что вместо помощницы своей на свинью влезешь, так? Прискорбно, прискорбно.

Он побарабанил пальцами по столешнице, явно задумавшись. Из-за соседнего стола встали Тесак с Голодным и тихо подошли к трактирщику сзади, им незамеченные, встали в паре шагов, то ли на всякий случай, то ли ожидая команды "старшего приказчика".

— Не помнишь за собой долгов, значит, — задумчиво сказал Арио, глядя трактирщику в глаза. — Так я не в обиде, забывчивость дело такое, с каждым бывает. Так я напомню, не возражаешь?

Ответа не последовало, но Круглый в нем и не нуждался, похоже. Все тем же спокойным и даже доброжелательным голосом он продолжил:

— Года три назад, примерно, когда я к тебе в гости заглядывал во время ярмарки, сказал ты мне, что завербовал десятника из интендантской роты в форте Речной. Звали десятника... напомни?

— Вилем, — ни жив, ни мертв, пискнул трактирщик. — Десятник Вилем.

Похоже было, что тут не так все просто. Что трактирщик работал на Арио — это не удивило, что-то подобное я уже заподозрил еще по началу разговора. А вот что дальше будет...

Арио достал из кармана жилета маленькую записную книжку вроде тех, которыми все приказчики пользуются, записывая нужное им, полистал, сказал:

— Верно, Вилем. И этот самый десятник Вилем обязался снабжать мастера Вайта всеми новыми сведениями из форта, тем более, со слов мастера Вайта, встречаться им было легко — интендантский взвод везде ездит, закупает всякое у оптовых торговцев, а в тех же местах и наш друг бывает. Мастер Вайт, я все правильно говорю, ничего не путаю? — уточнил Арио, опустив при этом в кастрюлю с масло очередной кусочек мяса.

Масло вскипело бурно, трактирщик испуганно дернулся.

— Ну так? — напомнил о себе Круглый.

— Верно все, владетельный мастер, — пробормотал трактирщик. — Все так и было, чистая правда.

— Ага, правда, — оживился допрашивающий. — И брал этот Вилем от нас..., — Арио заглянул в свою записную книжку, потом поднял глаза на Вайта, — ... брал от нас... ну?

— Сто золотых. В месяц, — сипло ответил тот.

— Сто золотых! — поднял указательный палец Арио. — Помесячно. Куда больше чем его взводный получал на службе, и даже больше чем получал командир его взводного. Большие деньги. Так?

— Все так, так, — кивал Вайт. — Жадный он, скотина такая, на меньше никак не соглашался.

— Верно, очень жадный, — согласился Арио. — И всего-то ему надо было нам вовремя сообщать, что в форте меняется, какие там подкрепления, какие новшества. Для него — никаких секретов. Так?

— Так, так.

— Заладил..., — поморщился Круглый, махнув рукой. — И как так вышло, скажи мне, мастер Вайт, что сей десятник ни единым словом не обмолвился про то, что в цитадели батарею бомбометов установили, а? Как же так?

— Знать того не могу, — жалобно просипел Вайт. — Обманул, в доверие втерся.

— Скорпиона в кармане пригрел, да? — вроде бы с сочувствием спросил Арио.

— Именно так, владетельный мастер, — частил трактирщик, — пригрел. Только деньги давал, а он вот как, молчал про важное. А проверить-то и никак, у них там в форте строгости — о-го-го, никак, значит, не проверишь, владетельный мастер.

— Верно, строгости, — согласился Арио. — Скажи мне, мастер Вайт, а как так вышло, что ты забыл нам сообщить о том, что десятника Вилема на кражах интендантского имущества поймали еще два с половиной года назад, да на каторгу отправили? Это ты как, запамятовал? — вроде как подсказал он трактирщику.

Цвет лица у того сменился с красного на бледный, руки дрожали, и он, явно уже не очень соображая, вновь закивал:

— Так, так и было, запамятовал, владетельный ма...

— А деньги для него брать не запамятовал? — прошипел Арио, неожиданно ловко, как-то по-змеиному вскочив со стула и оказавшись вдруг рядом с вконец ошалевшим от страха Вайтом. — А когда ты по сто золотых в месяц брал, ничто тебе не напоминало о том, что о смерти агента сказать бы надобно?

Вайт шагнул назад и вдруг обнаружил себя крепко схваченным за руки двумя верными помощниками "господина старшего приказчика", головорезами Тесаком и Голодным. А Круглый шагнул к нему вплотную, вглядываясь в глаза и ухватив за ворот, накручивая его на кулак так, что воротник врезался в толстую красную шею Вайта.

— Деньги ты для него брал, а вот они..., — Арио тряхнул трактирщика, заставив его посмотреть в нашу сторону, — ... они под бомбометы попали, когда уверены были, что их там нет, и интендантский десятник Вилем нам обо всем сообщает. И они потеряли людей, — добавил он уже спокойней, размеренно роняя слова. — Они потеряли людей из-за твоей жадности и лживого языка, мастер Вайт.

— Верну деньги, — простонал трактирщик. — Все верну, до грошика, у меня есть. Под кроватью, вторая доска. Поднять — а там ящик железный.

— Спасибо, посмотрим, — преувеличенно вежливо кивнул Круглый. — Как с тобой закончим, так и глянем. Скажи только, где нам еще людей вместо погибших поискать? Под какой доской? Под гробовой? — заорал Круглый и резко и сильно ударил Вайта под дых.

Тот согнулся, потеряв дыхание и хватая ртом воздух, а Арио крикнул:

— На стол его, скота!

Голодному с Тесаком два раза приказывать не надо было. Ловко подбив Вайту ноги, они опрокинули его спиной на длинный стол, растянув руки в стороны. Трактирщик засучил было ногами, но к ним подскочил еще кто-то, невысокий и плечистый, с грохотом подвинул к столу тяжелую лавку и прижал ей ноги Вайта, совершенно того обездвижив.

Арио подошел к столу, вытащил из кипящего масла вилку с кусочком мяса, сдернул его зубами, прожевал, запил вином. Обернулся к своим помощникам, сказав:

— Рот ему раскройте. Я хочу видеть его глотку, ту, что исторгала смердячую ложь два с половиной года.

Тесак выхватил широкий нож, навалился на Вайта. Тот завыл сквозь сжатые зубы, затем послышался удар, еще один, затем визг, похожий на поросячий. Я увидел, что рот Вайта раскрыт и раскровенен, а между поломанными зубами вставлен поперек клинок, острием прямо к горлу.

Арио отставил кружку, подхватил со спиртовки кастрюлю и шагнул к Вайту, который понял, что сейчас случится, и завыл так жутко, что у меня сжался желудок и на спину словно ведро воды из колодца плеснули.

— Ты сам во всем виноват, Вайт, — сказал Арио, остановившись у дергающегося и вопящего трактирщика. — Держите его крепче, чтобы головой не дергал.

Держали его крепко, не шевельнешься. Голодный, собрав в кучу длинный передник Вайта, прижал его к подбородку так, что вокруг побагровевшего лица жертвы словно появилось кружевное жабо.

— Руки осторожно, — деловито сказал Круглый и наклонил кастрюльку. — Вот так, по ножичку, как лимон на рыбку...

На фоне лампы сверкнула тонкая струйка масла, плеснуло вдруг шипением и паром, невероятный, нечеловеческий крик казнимого резко оборвался, превратившись в жуткое клокотание, запахло жареным мясом, каблуки трактирщика часто скребли пол. Стол ходил ходуном под бьющимся в агонии Вайтом, подручные Арио навалились на трактирщика, изо всех сил вцепившись в него. Затем Тесак выругался, резко отдернув руку с ножом и подув на запястье.